Множество друзей никогда не бывает обременительно, это наоборот кладезь всяких разных полезностей. Почти все, с кем я работал, были или моими давними знакомыми, или закадычными друзьями, я не мог и не умел работать с людьми, которые меня раздражали или держались совершенно отстраненно, как незнакомцы. С такой позицией работа совершенно не казалась утомительной, и я воспринимал ее примерно так же, как возню со старым мотоциклом после школы, когда несколько парней собирались с пивом в гараже у Джека Ричардса и старались сделать из металлолома что-то, на чем можно бы было ездить без стопроцентной угрозы для жизни. Теперь все было точно так же, я уж постарался, только за такую возню еще и платили. Даже Джек так же был рядом и в данный момент помогал мне, лежащему на узкой железной опоре под капотом у поднятого на платформу серого седана. Работа с лучшим другом - лучшая работа, не иначе.
- Ничего серьезного, подвеска разболталась. Дай мне вон тот ключ, и можешь сказать девчонке, что через полчаса все будет готово! Черт, тут жарко, как в аду! Закончим, и надо доехать до побережья.
Уже представляя приятные прохладные волны, я потянулся за протянутым ключом, но тот выскочил из потной ладони и свалился на бетонный пол. Ричардс заржал, но подал ключ снова, и снова тот свалился на пол.
- Хватит ржать, дай какую-нибудь тряпку! Я задолбался тут лежать!
И тряпка, и ключ все-таки оказались у меня, и я подтянул стяжки, на дребезжание которых и жаловалась наша клиентка. Я потянулся к другим, чтобы потуже закрепить и их тоже, но не тут-то было.
- Блять!
Ключ все-таки выскочил из скользкой руки, и никакая тряпка не помогла его удержать. И свалился он не куда-нибудь, а точно ударил по лбу ржущего внизу Ричардса. Даже если бы я старался попасть специально промеж глаз товарища, все равно не получилось бы так точно. Поначалу я и сам заржал так, что заболели мышцы живота, но потом посмотрел на побледневшего и пошатывающегося друга и выругался второй раз.
- Ты живой? Черт, посадите его куда-нибудь!
К тому моменту, когда я вылез из-под машины, моего невезучего коллегу успели усадить и даже дали воды, но он все равно был подозрительно бледным. У меня когда-то в детстве было сотрясение мозга, но я не был врачом и точно не мог диагностировать, как сильно долбанула железяка Джека. Перебросившись парой фраз, все в мастерской пришли к единодушному выводу: Ричардсу надо в больницу, и, раз это я его чуть не прибил, мне и везти приятеля туда, а заодно и объясняться, почему тот выглядит как подбитый овощ.
К счастью, больница была совсем близко, в каких-то двадцати минутах пути, но облом поджидал нас уже на месте: вся парковка перед центральным входом была сплошь заставлена машинами. Я проехал два круга, осветив фарами каждый крохотный участок больничного двора, но так и не нашел ни одного местечка, куда можно было бы приткнуться.
- Вы серьезно? Все резко начали помирать в конце дня?
Так и не найдя места, я свернул, чтобы остановиться за территорией больничного корпуса, так близко, как только возможно, и увидел еще один, боковой проезд к больнице. Около этого второго входа машин было куда меньше, и я быстро нашел свободное место. Это оказался вход в детское отделение, но я плевать хотел на такие формальности и потащил друга ко входу, предусмотрительно взвалив его руку себе на плечо.
- О, глянь, как живая! - я попытался растормошить странно неразговорчивого Джека и указал на жуткое то ли чучело, то ли статую собаки. Не детское развлечения, а просто мечта таксидермиста, действительно, как будто сейчас спрыгнет и укусит. А мальчик, стоящий рядом с ним заслуживал свое законное место в каком-нибудь фильме ужасов про ожившие игрушки. Ничего удивительного в том, что дети боятся ходить в больницу, если это и есть то, чем их пытаются привлечь. Я и сам не особенно хотел бы приходить сюда, чтобы сидеть и ждать своей очереди перед этими монстрами.
Из мыслей о дохлой, но кусающейся собаки и ее зомби-хозяина меня вывела дежурная медсестра, замахавшая на нас руками. С присущей ему импульсивностью я мгновенно завелся.
- Он ребенок! Мы все чьи-то дети! Вы не имеете права его не принять!
Видно, она все-таки имела на это право, потому что слишком усердно толкала нас к выходу. Я во всех красках поведал окружающим детям, их родителям и медперсоналу все, что я думал о срочной медицинской помощи, страховке и малолетних ублюдках с гайморитом и поплелся к выходу. От этого входа идти было гораздо дальше, чем от поворота, где я и хотел припарковаться, и тащить Ричардса с такими виражами я не хотел. Поэтому свернул в узкий коридор. Незаметно, насколько это было возможно, потому что большинство родителей продолжали на нас пялиться, как будто только и ждали, что подозрительный малый кинется к их выводку и начнет учить плохому.
Куда бы этот коридор ни вел, он обязательно должен был вывести к какому-нибудь врачу, и даже если бы они пришли в морг, то ничего страшного бы не случилось, ведь патологоанатом тоже врач, а там еще и прохладно. Но морга не было, формалином не пахло, наоборот, все было подозрительно стерильно. И ни единой скамейки, куда можно было бы посадить Джека. Как по волшебству, впереди показался широкий подоконник, и я поспешно свалил на него друга.
- Э-э-эй! Есть тут кто? У нас проломлен череп! Нам срочно нужна помощь!
Эхо разнесло мои мольбы по всему коридору, и я понадеялся, что кто-нибудь обязательно выйдет посмотреть. Так и оказалось, на другом конце коридора показалась девушка в хирургическом костюме, и я обратился уже к ней.
- Нам нужна помощь, моего друга... пришибло гаечным ключом. Я пришиб. Случайно, иначе зачем бы я его сюда притащил, просто бросил бы где-нибудь... Короче, посмотрите, что с ним, ладно? Он не превратится в идиота, а то всю дорогу только молчал, только слюни не пускал... Джек, прости, дружище.
Я хлопнул приятеля по плечу, и тот обессилено привалился спиной к окну. Я поспешно отдернул руку и просто стал рядом, не давая девушке пройти дальше, куда бы она там ни шла, пока она не посмотрит, что с Ричардсом.
ХОЧУ ИГРАТЬ! 
