Ниаллу была нужна эта работа, и еще больше ему был нужен, прямо-таки необходим хороший отзыв клиента. Всего несколько месяцев прошло с тех пор, как он завязал с прошлой "карьерой", вероятность вернуться к ней, если что-то не сложится, все еще существовала, и Вулф был намерен любыми способами этого избежать. Он не брал больших денег, соглашался на любые, даже далекие, выезды и всевозможную дополнительную работу, которая только могла прилагаться к заказу, старался делать ее как можно лучше и был готов снимать все, что только предложат - портреты, чьи-то ремесленные изделия, недвижимость на продажу, детские праздники и, наконец, не слишком часто выпадавшие свадьбы и корпоративы. Возможность поснимать собак была не лучше и не хуже любой другой, тем более, что у него уже даже был опыт съемки красивого и очень капризного выставочного дога и общения с его не менее капризной и несколько скуповатой хозяйкой.
  То, что в этот раз не придется иметь дел ни с какой капризной дамой, которая будет смотреть на него так, как будто он сейчас стащит серебряную ложку или своим прикосновением испачкает ее драгоценного питомца, радовало до невозможности. О встрече с ним договаривался мужской голос, и его обладатель вел разговор так по-деловому спокойно и четко, что Ниаллу сразу стало все равно, фотографии дога, включенные в портфолио, привлекли мистера МакЛина или все-таки очень невысокие расценки. Пусть нормально организует место съемки, пусть платит, пусть напишет отзыв - и точно запомнится, как настоящий джентльмен и вообще замечательных качеств человек.
  Такси до Хэмпстеда показалось Ниаллу недешевым удовольствием, поэтому этим прохладным мартовским утром аппаратуру он грузил в машину к приятелю, который клятвенно обещал забрать его вечером. При том, как любил Генри где-нибудь застрять, забив косяк-другой или просто надравшись до звезд из глаз, надежность оставляла желать лучшего, но в крайнем случае всегда есть поезда, попутки и всякие другие неудобные способы добраться до конуры. Выбраться из нее тоже ведь было удовольствием: тесная студия под самой крышей хоть и радовала Ниалла самим своим наличием, все равно давила, слишком уж часто там было так холодно и сумрачно, что даже прогулка казалась подарком.
  Высадил его Генри в полумиле от нужного адреса. Проводив приятеля, поднявшего настоящий фонтан дорожной грязи, Вулф хмуро чертыхнулся ему вслед, приладил на плечо лампу на штативе и зашагал к ферме мистера МакЛина, время от времени сверяясь с редкими указателями. Сколько себя помнил, Ниалл был городским жителем, и хотя Лондон никогда не был к нему нежен, он все же оставался чем-то родным и знакомым, а здесь, пусть это и был всего лишь английский пригород, а не амазонские джунгли, он чувствовал себя до странности неуютно.
  Прогулка, впрочем, закончилась без приключений, и четверть часа спустя Вулф звонил в дверь мистера МакЛина, прислушиваясь к движению в доме и готовя приветственную улыбку. Штатив ощутимо натер плечо, так что предстояло постараться.

Почему-то заводчик собак представлялся Ниаллу как-то совершенно иначе, например, этаким английским сельским джентльменом, сбежавшим из девятнадцатого века, румяным, круглым, улыбчивым и добродушным, или кряжистым немолодым фермером, на склоне лет сменившим молочных коров на охотничьих псов, пропахшим крепким табаком и собачьим кормом. Мистер МакЛин нисколько не соответствовал ни одному из этих типажей, в нем было что-то жесткое и хищное, и одного его вида хватило, чтобы слету уяснить: это не тот человек, с которым стоит держаться расслабленно и по-свойски. Впрочем, это совсем не значило, что не стоит улыбаться.
  Покосившись на недружелюбного белого пса подмышкой у хозяина дома, Ниалл доброжелательно улыбнулся и переступил порог.
- Да, мистер МакЛин, все верно, - Вулф подавил желание отступить, когда щенок завертелся у него под ногами, демонстрируя совершенно чрезмерный, по мнению юноши, интерес. - Предпочитаю работать четко, безалаберность съемкам здорово мешает, - еще раз слегка улыбнувшись хозяину, Ниалл двинулся следом за ним.
  В гостиной, куда привел его МакЛин, обнаружился еще один пес: прямо-таки циклопических, на взгляд Ниалла, размеров, с царственной осанкой и, пожалуй, довольно обаятельной мордой. У Вулфа мелькнула мысль, что этот зверь держится так, как будто на самом деле это он здесь всем владеет, и юноша и ему тоже приветственно улыбнулся. Неуемное белое существо по-прежнему крутилось под ногами, то и дело ставя себя под угрозу чувствительного удара штативом, это нервировало - не хватало еще наподдать псу клиента - и в конце концов Ниалл сдался и просто сгрузил всю свою технику на пол.
  Мелькнула было мысль отказаться от угощения и сразу приняться за дело, но он и в самом деле промерз до костей за время вынужденной прогулки, а одинокий стакан виски достаточно ясно говорил о том, хозяин, похоже, отдыхал и, наверное, был бы не против продолжить это занятие еще несколько минут.
- Там поднимается такой ветер, как будто на дворе ноябрь, а не март, так что глоток скотча меня бы и правда спас, - Ниалл кивну и расстегнул куртку. А потом снова улыбнулся, встретившись с МакЛином взглядом: - Мне часто говорят, что мой голос старше, чем я сам, забавный эффект. Но нет, не студент. И не школьник, - он усмехнулся. - Просто вольный художник, - Ниалл, сощурившись, взглянул в окно. - Где вы хотите снимать, мистер МакЛин? На природе, в помещении, еще где-то? Хочу прикинуть освещение, - что бы там ни думали непосвященные, а любая фотосессия, даже собачья, зависит от множества факторов, и что-нибудь вроде погоды или света может оказаться решающим. Потерев друг о друга замерзшие руки, Ниалл размял пальцы.

По мнению Ниалла, где угодно в деревне - а ферма и ее окрестности именно деревней ему и казались, даром что на самом деле были лондонским пригородом - март и ноябрь должны были быть похожи. В таких местах и осенью, и весной слякоть и грязь, зимой - холодная белая грязь, и разве что летом здесь можно жить, но кто же по своей воле решится здесь жить, если, конечно, не владеет собственным замком или не впал в беспросветное отчаяние и не забился в угол доживать свой век? Впрочем, мистер МакЛин не был похож на отчаявшегося и сдавшегося человека, и как-то сама собой напрашивалась мысль о том, что, возможно, перед Вулфом сейчас как раз таки будущий владелец собственного замка.
  Мысль неожиданно позабавила, и Ниалл улыбнулся, пригубив виски.
- Весна с осенью путаются даже в Лондоне, - он кивнул и сделал еще один маленький глоток. - А здесь это, похоже, еще заметнее. У вас отличный виски, мистер МакЛин, спасибо, - скотч и правда был очень хорош: согревал, расслаблял, помогал основательно избавиться от напряжения - и, пожалуй, это значило, что пора бы остановиться. Не хватало еще наделать ошибок или в присутствии клиента дать волю языку, в чем не надо. Ниалл снова улыбнулся хозяину дома, хотел еще что-то прибавить, но резкий окрик заставил осечься и оглянуться: пес, недавно крутившийся у Вулфа под ногами, теперь активно проявлял интерес к его сумке. - Мне кажется, клиенты простили бы ему непоседливость и поняли, что ее причина в молодости, - Ниалл слегка усмехнулся и взглянул на МакЛина поверх края стакана. - Говорят же, что о псах судят по хозяину, так же, как о сыновьях - по отцу, так что наверняка у гостей должно складываться хорошее впечатления, - несколько секунд он смотрел МакЛину в глаза, а потом, спохватившись, что пауза затянулась, отвел взгляд и отставил в сторону стакан. - У Курта должна быть блестящая карьера, - он краем глаза покосился на непосдливого щенка.
  Нельзя сказать, что Ниалл был любителем собак или тем более, что он в них разбирался, но смотреть на Курта сейчас оказалось безопаснее, чем на его хозяина. В мистере МакЛине было что-то, притягивающее взгляд, причем чересчур внимательный, пристальный, такой, который с легкостью мог бы стать причиной неловкой ситуации, а Ниаллу меньше всего хотелось омрачать ею удачный, выгодный заказ. Совсем недавно флирт и обмен такими взглядами были чем-то вроде разминки перед удачной работой, но сейчас и здесь им было совсем не место, да и вряд ли почтенный и уважаемый заводчик оценил бы нечто подобное. Так что никаких замашек с прошлой работы и побольше внимания нынешней!
  Скрестив руки на груди и слегка нахмурившись, Ниалл задумался о новых деталях задания. Бросив задумчивый взгляд в окно, за которым расстилался довольно-таки унылый пейзаж, он некоторое время колебался. Возвращаться на улицу, месить деревенскую грязь и дрожать на ветру ужасно не хотелось, с другой стороны - это же не болонки: судя по тому, что говорит МакЛин, выгодный антураж для таких собак совсем не комнатный. Ладно, главное - дело, а денег от этого заказа на хорошие таблетки от простуды точно хватит.
- Думаю, снимать таких собак в комнате на фоне дивана нет смысла, хорошего портфолио не будет, - сосредоточенно отозвался Ниалл, снова покосившись за окно. - Давайте сделаем вот как: пока еще есть свет, поработаем на улице. Лес или поле - выбирать лучше вам, я не знаю, как и где с этой собакой охотятся. Когда время подойдет ближе к вечеру, перейдем в питомник, там ничего не нужно, кроме искусственного освещения и постановки. А если снимки на природе будут бледноваты, - Ниалл усмехнулся и слегка пожал плечами, - дело спасет обработка. В конце концов это ведь английская охота, зритель не надеется на южное солнце. Идем? - слегка улыбаясь, он вопросительно вскинул брови в ожидании распоряжений.

Неожиданная отповедь заставила подобраться и мгновенно насторожиться: он допустил серьезный промах? Нужно сменить тон? Клиент не любит светской болтовни вообще или светской болтовни о своих питомцах? Не любит дежурных комплиментов?
  Взгляд Ниалла мгновенно стал внимательным и цепким, каким обычно бывал, когда юноша мысленно оценивал собеседника, ища к нему подход. И прежняя работа, и нынешняя, каждая по-своему, требовали чутко чувствовать людей, и ошибки могли стоить в лучшем случае денег, в худшем - неприятных проблем, а Вулф очень старался этого избегать. Сейчас, всмотревшись в мистера МакЛина внимательнее, он пришел к выводу, что если вежливость по-прежнему будет кстати, то от словесной светской шелухи лучше отказаться: похоже, эта трескотня способна скорее разозлить сегодняшнего клиента, чем польстить ему, так что, наверное, деловой тон и сдержанная прямота подойдут лучше.
- Это вы простите мне мои слова, - Ниалл мягко улыбнулся и слегка склонил голову в знак извинения. - Я, к сожалению, плохо представляю себе, какой может быть такая дружба, и как могли прозвучать мои слова, и говорить о том, чего я не понимаю, мне не стоило.
  К счастью, внезапное напряжение оказалось мимолетным: мистер МакЛин явно умел быстро переключаться на дела с праздных разговоров, и Вулф с готовностью последовал его примеру. Всегда приятно иметь дело с людьми, которым эмоции не застят ум и насущные нужды и для которых нет необходимости исполнять шаманский танец, чтобы вернуть их мысли в деловое русло.
- Отлично, пойдемте, я сейчас, - Ниалл принялся застегивать куртку, выдергивая застрявший в молнии свитер, а, справившись, наконец, с застежкой покосился на увлеченного хвостом щенка и не сдержал улыбки: неугомонный Курт как-то незаметно все больше начинал ему нравиться.
  У входной двери снова нагруженный своей аппаратурой Ниалл бросил обеспокоенный взгляд сперва на сапоги МакЛина, потом на свои кроссовки и с тайной досадой решил надеяться, что гонорар за сегодняшнюю съемку многократно окупит их стоимость.
  "Потому что думать надо было, прежде чем тащиться сюда в таком виде. Или путеводитель почитать. Или хоть захватить ходули."
  Забетонированная дорожка пока что спасала его от ощущения, что он ходит по болоту, но окружающий осенне-весенний пейзаж не обещал ничего хорошего. Оставалось только считать все это новым опытом, смотреть по сторонам, осваиваясь, а еще - предвкушать знакомство с местным собачьим племенем. Последнее оказалось неожиданно легко: в детстве у Ниалла никогда не было ни собаки, ни мальчишеской мечты о ней, и Хакни не слишком к этому располагал, но сейчас, в компании человека, говорившего о собаках, как о членах семьи, оказалось неожиданно почувствовать к ним искренний интерес и совершенно юношеское любопытство.
  Оказавшись в питомнике, Ниалл мгновенно завертел головой, осматриваясь и подмечая детали - то, как бурно встретили хозяина псы, то, как он заулыбался им (большинство людей так улыбается детям) и с какой готовностью приласкал потянувшиеся к нему узкие морды. То, что работники держатся тише воды и ходят по струнке, тоже оказалось невозможно не заметить, и, пожалуй, одно это достаточно красноречиво говорило о том, что о них мистер МакЛин при случае говорил бы совсем не как о членах семьи.
  От размышлений и наблюдений Ниалла отвлек голос клиента, и юноша, встрепенувшись, поднял на МакЛина взгляд. Несколько секунд он молчал, соображая, как бы поточнее выразить свое отношение - а отвечать почему-то хотелось честно и точно - потом откликнулся, слегка улыбнувшись:
- Я мало о них знаю и точно ничего не знаю о том, как с ними обращаться, - невольно отведя взгляд от собеседника, он теперь снова наблюдал за его псами. - Дома собак не держали, так что... - Ниалл неловко пожал плечами. - Приходилось любить издалека, все больше дворовых или тех, что прижились у школьной столовой. Сейчас ничего, к сожалению, не изменилось. В общем, я люблю собак, но мы с ними мало знакомы, - теперь Ниалл снова взглянул в лицо собеседнику. И стоило выдать всю эту сбивчивую тираду, как он вдруг понял, что жалеет об этом недостаточном знакомстве: может, если бы по вечерам его встречал, а по утрам будил пес, жизнь стала бы поприятнее?
  "Ну да, конечно. Пес. Так-то в жизни проблем мало. Уймись и не дыши собачьим духом, Вулф, он, кажется, заразный."

- Да, конечно, не стоит, - машинально отозвался Ниалл негромким эхом. Хотел прибавить еще что-то, лучше всего обтекаемое и нейтрально вежливое, наверное, но так и замер, прикусив язык, при виде явно незапланированной встречи заводчика со своим питомцем.
  Последнее, что можно было себе представить при взгляде на мистера МакЛина - это то, как это человек смеется. Была в нем какая-то металлическая жесткость, так и казалось, что на свете очень мало вещей, которые имеют для него значение, и еще меньше - способных вызвать у него положительные эмоции, поэтому зрелище того, как его клиент смеется, поглаживая слюнявого щенка, на несколько секунд ввергло Ниалла в настоящий ступор. А когда ступор отпустил, он невольно подумал, что смех мистеру МкЛину очень идет: кажется, что его лицо, как будто состоящее из острых углов, не смягчается, но зато оживает и освещается множеством ярких искр. Красиво и хочется поймать в кадр.
- Я обязательно воспользуюсь шансом познакомиться поближе, - несколько запоздало отозвался Ниалл и вдруг улыбнулся непривычно открыто, сверху вниз взглянув своему клиенту в глаза. - Пойдемте, - звонкое тявканье маленького бультерьера заставило вздрогнуть, и мысли Ниалла вернулись в рабочее русло. - Если это и глушь, то довольно приятная, но если не поторопиться, с погодой, по-моему, начнется такое, что ничего толкового мы уже точно не успеем.
  Продолжение прогулки по владениям МакЛина оказалось совсем не таким приятным, как начало: крепчал ветер, в воздухе все сильнее пахло сыростью, на каждом шагу то и дело попадались глубокие лужи, земля, по случаю наступления весны превратившаяся в непролазную грязь, так и чавкала под ногами, норовя покрепче затянуть кроссовок, и оставить нерадивого горожанина босым. Ноги промокли почти сразу, как только Ниалл вышел из питомника, и если на потерю обуви еще можно было наплевать, то вот перспектива простуды не радовала совершенно, особенно при наличии нескольких заказов в конце недели.
  От хмурых размышлений Ниалла отвлек голос клиента, и он с улыбкой обернулся к МакЛину.
  "Не любитель? Это точно называется по-другому, но да хрен с ним."
  Усмехнувшись, Ниалл сощурился в сторону луга, который во всей своей унылой живописности так и просился в качестве иллюстрации на страницы какого-нибудь путеводителя по сельской Англии.
- Не сказал бы, что не любитель, - Ниалл заправил за ухо выбившуюся из хвоста прядь волос. - Просто это как с собаками: я почти не знаю природу, мы с ней на "вы", даже со вроде бы привычной. Я вырос в Лондоне, причем в таком районе, где не было ни парков, ни садов, вся природа - пара чахлых газонов, да и то не в каждом дворе, - он передернул плечами, неожиданно ярко вспомнив Хакни, помолчал немного, а потом удивленно вскинул брови: к чему вдруг вопрос о профессиональном выборе? Проверяет серьезность отношения к работе? Или, может, квалификацию? Хотя... люди ведь иногда просто болтают. Неопределенно усмехнувшись, Ниалл пожал плечами: - Мне нравится. Это как моментальная живопись: вы видите момент, солнце в зените, собаку или чей-то профиль - и ловите его, - он взмахнул рукой, как будто и правда что-то поймал. - Такая... пунктиром сохраненная жизнь. И, говорят, у меня неплохо получается, - Ниалл немного помолчал, а потом снова беззвучно усмехнулся: - А если вопрос был о том, как все началось, то все гораздо прозаичнее: знакомым была пару раз нужна модель, я согласился помочь, и мне так понравилось следить за их работой, что захотелось попробовать самому. Вот уже полгода пробую, - он улыбнулся и, обернувшись, посмотрел в лицо своему спутнику: - А вы, мистер МакЛин? Почему сельская жизнь? И почему собаки? - обычно разговоры с клиентами о жизни не идут, да и не слишком нужны, но этот клиент казался слишком интересным и странным образом необычным, чтобы отказаться от возможности удовлетворить свой интерес. О том, что разговорился непривычно легко и многословно Ниалл почему-то не думал, очень уж естественно все получилось.

"Фотография хотя бы полезна"? Вот, значит, как? Ниалл с трудом удержался от смеха, до того прямо и безыскусно это прозвучало. Наверное, многие его коллеги обиделись бы или хотя бы сочли своим долгом мысленно презрительно фыркнуть, но Вулф не считал себя Да Винчи с фотоаппаратом и, несмотря на некоторые амбиции, видел в своей работе скорее ремесло, чем искусство, так что шока от встречи с тем, кто считает так же, не испытал. В конце концов, это явно лучше, чем когда клиенты при встрече с тобой пытаются продемонстрировать свою просвещенность и несут явную околесицу про "перспективу" и "горизонт".
- Полезна, - он кивнул, усмехаясь и искоса поглядывая на МакЛина. - И это, наверное, по-прежнему главное. Соблазнительно, конечно, сфотографировать яблоко, назвать снимок как можно необычнее и продать под видом божественной задницы, но все-таки большинство фотографов не этим живут. А живопись я почти не знаю: не учился, - неожиданно смутившись своего невежества, Ниалл опустил взгляд в землю. - Хотя бывает очень красиво и надо бы разобраться, - неопределенно прибавил он.
  Странное дело, но с этим фермером-собачником, так мало похожим на фермера, было удивительно легко говорить. Ниалл отвечал на вопросы, задавал свои и даже не сразу заметил, что начал болтать так легко и свободно, как будто имеет дело со старым приятелем. Потому как ну с кем еще он стал бы рассуждать про яблоко под видом божественной задницы? И кому, кроме старого приятеля, мог бы ответить такой ухмылкой на слова о модели?
- Черт, я надеюсь, это легко представить, потому что я сегодня выгляжу лучше, чем непропеченный блин, а не потому что у меня глаза полны тупостью, как Темза - мазутом, - он ухмыльнулся, чуть щурясь на МакЛина. И разом притих, стоило тому заговорить о себе: было интересно послушать и, может быть, попробовать уловить даже что-то, что не скажут напрямую.
  Напрямую сказали не так уж мало и все равно показалось, что важнее уловить то, что осталось за словами. Момент, когда неясно было, чем заняться, но оставался выбор - просто кризис в прошлом или какая-то проблема, потеря? "Дитя большого города", значит, раньше была какая-то другая жизнь? И что-то в ней заставило выбрать абсолютно новый курс? Что?
  Ниалл поймал себя на том, что, какими бы недопустимыми ни были все эти вопросы, их очень хочется задать, и всмотрелся в собеседника задумчиво и внимательно. А откликнулся, к собственному удивлению, только на слова о собаках:
- Не замечают недостатков и ценят таким, какой ты есть... Это хорошо, это очень хорошо... - получилось негромко и как-то отстраненно, и Ниалл поспешно встряхнулся: - Замечательно. Вы совсем не прогадали. И место действительно подходящее, будем работать, - Ниалл огляделся по сторонам, сощурился, разглядывая собак, а потом вдруг обернулся к своему клиенту, обвел его пристальным, оценивающим взглядом и заявил: - Вот что, мистер МакЛин, а идите-ка вы к своим собакам. Я наблюдал за вами и за ними и... ваш помощник не годится, а вот вы подойдете идеально, живые и яркие будут снимки. Давайте, идите, - нетерпеливо и властно поторопил Ниалл, как будто и мысли не допускал, что клиент станет возражать, и принялся распаковывать аппаратуру.

Наверное, если бы Ниалл не успел так войти в рабочий раж, он бы даже удивился, что этот суровый собачник с такой легкостью его послушался, однако сейчас интересовало юношу только одно - съемка и то, какими фотографии получатся. Понаблюдав некоторое время за МакЛином, а потом за тем, как он преображается рядом со своими псами, и как они реагируют на хозяина, Вулф понял одно: заводчика и его питомцев не стоит разделять не только в жизни, но и на фотографиях, вместе им гораздо лучше, и, если это использовать, снимки обязательно зацепят и подкупят тех, кто будет на них смотреть, не меньше, чем "живое" зрелище недавно подкупило его самого.
  Настраивая фотоаппарат и то и дело поглядывая на постепенно темнеющее небо, Ниалл широко улыбнулся клиенту:
- Спасибо за доверие, мистер МакЛин, - он аккуратно отладил объектив. - Мне, в общем-то, почти ничего от вас не понадобится. Просто представьте себе, что меня здесь нет, а вас... - Ниалл на секунду приостановился, подбирая слова, потом щелкнул пальцами: - Прогулка. Тренировка. Охотничий эпизод. Просто вы и собаки. И не смотрите ни в камеру, ни на меня! - прикрикнул он почти строго, а потом снова одарил МакЛина широкой улыбкой: - Работаем. Наверняка успеем до сумерек.
  Надо сказать, обычно Ниалл, озабоченный и гонорарами, и отзывами вел себя сдержаннее и скромнее, не желая лишний раз нервировать клиентов, иногда оказывавшихся чересчур чувствительными и капризными, но в этот раз все пошло как-то совершенно по-другому. Он как будто учуял в Оливере МакЛине человека дела и немалой жесткости, озабоченного делом и результатом гораздо больше, чем своими "тонкими чувствами" или еще чем-нибудь таким же невнятным, и отпустил себя. Позволил себе гнаться за удачными кадрами больше, чем за отзывами и одобрительными взглядами, и не задумываться о том, закатит ли клиент скандал, если ему не понравится слишком резкий окрик.
  Ощущения оказались упоительными. Ниалл ловил удачные моменты, выхватывал одну секунду из десятка, когда тот или иной пес успевал себя показать, брал в объектив собак и МакЛина разом, так, чтобы тот и правда смотрел только на них и ни в коем случае не в кадр. И чем дальше шла съемка, тем больше Ниалла охватывал азарт: он нутром чуял, что все хорошо, все получается так, как надо, и можно будет даже до обработки дать клиенту отсмотреть некоторые кадры. Ни холода, ни промозглого холодного ветра, так и забиравшегося под куртку, юноша сейчас почти не ощущал.
  Только когда небо окончательно затянуло свинцовыми тяжелыми тучами, Ниалл, наконец, остановился перевести дух и подумал, что, в общем-то, можно зачехлять технику.
- Думаю, мы закончили, мистер МакЛин, - он слегка улыбнулся, и сам вдруг почувствовал, что улыбка получилась усталой. - Если у вас не появилось идей для каких-нибудь особенных кадров, можно сворачиваться и отпускать моделей, - Ниалл кивнул в сторону собак и машинально снова попытался запихнуть на место прядь, выбившуюся из безнадежно растрепавшегося хвоста.

При том, во что постепенно превращалась чертов мартовский день, типичный для Англии, но все больше напоминавший октябрьский, мысль поскорее добраться хотя бы до питомника казалась прямо-таки спасительной. Небо окончательно затянуло низкими, тяжелыми тучами, темно стало так, как будто сумерки уже вступили в свои права, то и дело налетал пронизывающий ветер, а в воздухе все сильнее пахло дождем.
  Кое-как подняв воротник куртки, Ниалл улыбнулся своему клиенту, и в его улыбки промелькнула благодарность.
- Конечно, давайте закончим в питомнике, отличное будет завершение, - и, пристроив на плечо чехол со штативом, он зашагал обратно бок о бок с МакЛином.
  Результатами съемки Ниалл был более чем доволен. Конечно, снимки еще нужно будет отсмотреть и обработать, но он уже сейчас шестым чувством чуял, что все получилось. День оказался идеальной иллюстрацией английской природы и погоды - ценителям здешней охоты должно понравиться - собаки смотрелись прямо-таки парадно, а мистер МакЛин оказался прирожденной моделью, хоть и не знал об этом, с завидной легкостью абстрагировался от присутствия камеры и смотрелся в кадре на редкость органично. Одним словом, если бы не срань Господня над головой это был бы просто идеальный рабочий выезд.
  "И клиент, с которым всю дорогу было приятно иметь дело. Наверное, это к тем профессиональным легендам, которые потом рассказываешь, а ни одна сволочь не верит," - усмехнувшись себе под нос, Ниалл украдкой покосился на МакЛина и вслед за ним вошел в питомник.
  Часть работы, которую оставалось проделать здесь, в общем-то была совершенно рутинной: питомник содержался в идеальном порядке - по мнению Вулфа, некоторые отельные номера отставали - и оставалось только отснять все и всех, кто здесь был, под правильным углом и с правильного ракурса. Ни изобретательности, ни особенных сил для этого не требовалось, но вот без аккуратности и внимательности обойтись бы не удалось, и Ниалл снова полностью сосредоточился на съемке, практически не обращая внимания на происходящее вокруг.
  Эта-то увлеченность работой его в конце концов и подвела: ни опасного внимания Курта, ни его стремительного приближения юноша просто не заметил и оторвался от своего занятия, только когда ему в бедро ощутимо впились собачьи зубы.
- А, ч-черт!.. - яростно и одновременно растерянно вскрикнул Ниалл, в последний момент поймал за ремень выскользнувший из рук фотоаппарат и обернулся, чтобы встретиться лицом к лицу с противником. - От-твали, пес! - встряхнувшись и сам неожиданно приобретя сходство со зверем, Ниалл стряхнул с себя бультерьера. И тут же поднял взгляд на его хозяина: - Я в любом случае почти закончил, но... дайте мне секунду. Уйди! - последнее слово, сказанное с явной угрозой было адресовано псу, после чего Вулф, нахмурившись, наклонился посмотреть каково пришлось джинсам и обошлось ли без крови.

Нельзя сказать, что Ниалл боялся или не любил собак, наоборот, он сказал МакЛину правду и действительно считал их существами вполне обаятельными, но любое существо здорово в обаянии теряет и основательно портит вам настроение, если пытается вырвать из вас кусок мяса. Пусть даже и небольшой, это все равно ваше мясо. Желание сохранить в целости свою шкуру, отогнать зловредного противника и при этом еще и не расколотить недешевую технику, заменить которую потом будет настоящей проблемой, заставляло Ниалла одновременно недобро зыркать на щенка, все туже и туже наматывать на руку ремень от фотоаппарата и все внимательнее всматриваться в пострадавшую штанину, на которой, кажется, все-таки проступила кровь. Одним словом, хозяин Курта появился как нельзя более вовремя.
- Ничего страшного, мистер МакЛин, все в порядке, - голос звучал напряженно, но, оглянувшись на своего спасителя, Ниалл улыбнулся. - Я понимаю, все бывает, - он усмехнулся, обведя взглядом висящего в воздухе бультерьера, - да и вообще я должен быть благодарен, что он еще ребенок. А то было бы... гораздо веселее, - Ниалл поймал себя на дурацкой мысли о том, имплантируют ли людям вырванные из них куски мяса, и ухмыльнулся шире. А потом, снова нацепив вежливую маску, кивнул: - Я закончил, так что да, буду благодарен, если покажете, где с этим можно разобраться.
  Говоря о возможности "разобраться", Вулф никак не ожидал, что помогать "разбираться" ему будет сам клиент. С чего бы вдруг, если можно еще раз рассыпаться в извинениях и просто показать нужную дверь или в крайнем случае поручить его кому-нибудь из своих работников? Откуда такая забота?
  Ниалл несколько удивленным взглядом проследил за тем, как МакЛин закрыл дверь и заглянул в шкафчик с лекарствами, а потом снял куртку и сложил ее в углу, рядом с фотоаппаратом: после пронизывающего ветра на лугу, казалось, что здесь очень жарко. Поведя плечами, он хотел уже устроиться на стуле, когда встретился со своим клиентом взглядом и услышал его просьбу.
- Да, - после секундного колебания отозвался Ниалл. - Да, конечно, сейчас, - расстегнув молнию, он потянул джинсы вниз, так, чтобы обнажить место укуса, а потом, улыбнувшись, вскинул на МакЛина взгляд: - Но... вам совсем не обязательно заниматься мной самому, - и как будто опровергая эти слова, он шагнул чуть ближе. - Я могу справиться сам.
  Ни одного двусмысленного слова, зато с двусмысленностью улыбки и движений, кажется, все совсем не так хорошо. И надо бы, наверное, себя одернуть, но так ли надо, если работа закончена, клиент перестал быть клиентом, зато остался человеком, за которого почему-то необъяснимым образом так и цепляется взгляд?

Ниалл только негромко рассмеялся, по-прежнему даже не пытаясь отстраниться или перехватить инициативу и взяться за дело сам.
- Вы очень заботливы, мистер МакЛин, - чуть хрипловато отозвался он. - Очень заботливы и очень внимательны, спасибо. Больше не буду дергаться и мешать вам.
  Ниалл не следил за тем, что МакЛин делает с ним, зато мог чувствовать его прикосновения. Аккуратные. Легкие. Уверенные. Вроде бы совершенно ненавязчивые и в то же время так и отзывающиеся не то легким покалыванием, не то слабыми пока электрическими импульсами под кожей.
  Юноша прерывисто перевел дух и незаметно для самого себя прикусил губу. Теплая, шершавая на ощупь ладонь скользнула по бедру, и Ниалл прикрыл глаза. Представилось вдруг, очень ярко и совершенно неуместно, какими сильными и жесткими могут быть эти руки, каково будет почувствовать на себе их хватку, какие следы они оставят на коже.
  "Вот ведь черт..."
  Мысль о новых, гораздо менее приличных прикосновениях не успела толком оформиться: Ниалл вздрогнул и слегка встряхнулся, услышав голос МакЛина, неожиданно глухой и низкий, и почему-то этот голос заново оживил недавние фантазии и удивительно легко в них вплелся.
- Да, - отозвался Ниалл, полуобернувшись и теперь вглядываясь в своего заботливого клиента потемневшими, так и вспыхивающими глазами. - Да, так намного лучше, - он едва заметно подался еще ближе, как будто пытался потянуться к руке, по-прежнему поглаживающей кожу рядом с раной. - У вас очень легкая рука, мистер МакЛин, - кажется, улыбка получилась и лукавой, и немного двусмысленной разом. - Спасибо, теперь со мной точно все будет в порядке, - он помолчал несколько секунд, а потом вдруг мягко накрыл ладонью руку МакЛина. - И даже, наверное, лучше, чем было, - и Ниалл беззвучно усмехнулся, не отстраняясь ни на дюйм и не сводя взгляд со своего "доктора поневоле".

Ниалл хорошо знал взгляды вроде того, которым смотрел на него сейчас МакЛин. Ощупывающие, оценивающие, откровенные, они лучше любых слов говорили о том, что нужно тому, кто так смотрит. За ними могло последовать предложение угостить, укрыться от дождя, прогуляться, иногда просто прямой вопрос "Сколько?", но практически всегда прежде, чем какое-нибудь из этих предложений звучало, в глазах собеседника появлялось новое выражение, голодное и одновременно какое-то скользкое, сальное. С того момента, как человек впервые смотрел вот так, Ниалл знал, что обладает властью над ним. Вот только взгляд Оливера МакЛина был другим, в нем было что-то тяжелое и жесткое, какая-то дремлющая пока властность, сила, от ощущения которой мгновенно стало жарче - и немедленно захотелось испытать ее, узнать, какой она может быть в деле.
  Ниалл медленно, глубоко вздохнул и улыбнулся МакЛину чуть шире.
- Думаю, когда вы бьете, мысль о легкой руке и не может никому прийти в голову, - он беззвучно усмехнулся, а потом согласно кивнул: - Договорились... Оливер, - и, натянув джинсы, он принялся застегивать ремень.
  МакЛин пробудил в нем азарт, который обычно просыпался, только когда Ниалла действительно к кому-то тянуло, и теперь это немного лихорадочное состояние никак не получалось угомонить. Не удалось проигнорировать собственное разочарование от того, что все не продолжилось прямо здесь и сейчас, хотелось узнать, что будет дальше и будет ли что-нибудь вообще, и было почти неловко от того, как прилила к скулам кровь и от того, что он почти физически чувствовал, каким жадным интересом вспыхивают глаза.
  От близости МакЛина, так и оставшегося у него за спиной, по телу Ниалла прошла легкая дрожь, и пришлось приложить усилия, чтобы не обернуться через плечо. Предложение было многообещающим, и, возможно, во многих смыслах, но для Вулфа оно было еще и спасительным: ни машины, ни сухой обуви, кретин Том наверняка забыл о нем - одним словом, отказ и путешествие по такой погоде могут стоить ему чего-нибудь вроде воспаления легких. Так как же тут откажешься?
- Я искренне надеюсь на лучшие рекомендации, Оливер. Хоть и предпочту получить их только после того, как вы увидите снимки, - все-таки обернувшись к радушному хозяину, Ниалл встретил взгляд удивительно ярких глаз и слегка улыбнулся. - Никакой вашей вины тут, конечно, нет, но я все равно приму ваше предложение, а то, боюсь, по дороге к Лондону этот дождь меня просто утопит в какой-нибудь луже покрупнее. Так что я останусь. Нельзя не остаться, когда тебе обещают скотч, - глаза юноши так и вспыхнули лукавством, и теперь он полностью развернулся к собеседнику, не пытаясь, впрочем, отступить хотя бы на шаг. - И, пожалуйста, зовите меня Ниаллом.
  Наверное, это не слишком правильно - пытаться завязать с работой, на которой ты только и делаешь, что трахаешься с клиентами, а потом на одном из первых же своих выездов по новой, "чистой", работе пытаться трахнуться с клиентом, но Ниалл вдруг обнаружил, что самой близости МакЛина ему вполне хватает, чтобы наплевать на собственные правила.

Ниалл сам удивился, когда поймал себя на том, что вздрогнул, стоило МакЛину коснуться его лица и отвести в сторону выбившуюся из-род тесемки прядь. И ведь вроде бы неоткуда взяться неловкости, и он достаточно опытен, чтобы не испытывать никакого волнения от таких двусмысленных, но все-таки совсем невинных прикосновений, а все равно так и пробрало изнутри, как будто разрядом тока дернуло. Ниалл слегка улыбнулся и повел плечами, как будто хотел ослабить этот неожиданный эффект.
- Спасибо, Оливер, - он как будто благодарил разом и за комплимент, и за гостеприимство, и даже улыбка стала немного шире. 
  Ниалл и до этого-то, сам толком не понимая, почему, уже успел задвинуть подальше собственные правила, предписывавшие по части постели держаться от клиентов подальше, но сейчас был готов отпустить себя окончательно. Совместная ночь - не секс на скорую руку: можно "распробовать" партнера, пережить что-то особенное и в то же время позволить себе то, чего, может быть, обычно избегаешь. И если даже забыть обо всем этом, было и еще одно: от Оливера МакЛина пахло риском, неясным пока, неизвестным, но остро ощутимым, и всматриваясь в насмешливые искры, так и вспыхивавшие в его голубых глазах, Ниалл понимал, что не рискнуть уже просто не сможет, чем бы оно ни было чревато.
  Короткая дорога от дома до питомника яснее ясного показала, что не только любовь к риску, но и самый что ни на есть здравый смысл требовали воспользоваться предложенным гостеприимством: ливень был такой, что к тому времени, как Ниалл нырнул в дверь МакЛина, выжимать можно было и одежду, и повисшие черной плетью волосы. Гостевая спальня, полотенца и теплый халат показались настоящим спасением.
- Спасибо, Оливер, - уже в который раз поблагодарил Ниалл, улыбнувшись. - Мне ничего не нужно, все и так замечательно. Я буду вдвойне аккуратным гостем, раз мне первому так повезло, - его глаза так и вспыхнули лукавым весельем. - И присоединюсь к вам, как только немного приведу себя в порядок.
  Оставшись один, Ниалл немного постоял посреди комнаты, а потом избавился от мокрой одежды и отправился в ванную. Хотелось отогреться, сбросить напряжение долгого дня, отодвинуть подальше любые мысли о дневных делах и настроиться совсем на другой лад - на ночной. Ниалл улыбнулся своему усталому отражению в зеркале и открыл душ.
  Через двадцать минут босой, в хозяйском халате на голое тело и со все еще влажными, распущенными по плечам волосами он спускался в гостиную, осматриваясь на ходу. И чем больше смотрел по сторонам, тем больше чувствовал, до чего же это комфортный дом. Не уютный, заботливо обустроенный и обихоженный хозяином, вложившим в него душу и множество сил, а именно комфортный - чистый, удобный и как будто работающий как часы, при этом как будто совсем не согретый человеческим присутствием. Зато очень даже согретый присутствием собачьим: Ниалл усмехнулся, вспомнив неуемного Курта, а в следующую секунду вошел в гостиную и убедился, что не из-за одного только Курта здесь так чувствуется собачий дух - рядом с МакЛином, склонившимся над книгой, сидели еще два пса. На гостя они посмотрели с таким видом, как будто были по меньшей мере королевскими телохранителями.
  Ниалл прислонился плечом к дверному косяку, скрестил руки на груди.
- Я вас не отвлеку, Оливер? - улыбнувшись, он кивнул на книгу. - Если нет, я бы остался: наверху так воет ветер, что даже рамы вздрагивают, а меня это почему-то всегда дергает, - Ниалл неловко пожал плечами. Это была почти правда: он и правда не любил ветреные ночи, но все-таки будь на месте МакЛина румяный и круглый сельский джентльмен, сейчас бы уже видел десятый сон.

Не заметить взгляд, которым прошелся по его лицу и фигуре хозяин дома, было невозможно. Этот взгляд, оценивающий, внимательный, неспешный, ощущался почти физически, и это оказалось приятное чувство: одно дело - выставлять себя напоказ по работе и выгоды ради, совсем другое - когда на тебя так смотрит тот, кто тебе самому уже пришелся по вкусу, и тогда, когда тебе этого хочется. Слегка улыбнувшись, Ниалл поднял руки, неторопливо собрал волосы в хвост и отбросил их за спину, потом так же неспешно шагнул еще на шаг ближе.
- Я слышал про "Улисса", но, боюсь, для меня это слишком сложное чтение. По части классики я так и не ушел дальше всяких... Джордж Элиот по школьной программе, - он немного смущенно усмехнулся и покосился на книгу, которую Оливер теперь отложил в сторону. - А еще я слышал, что автор "Улисса" - ирландец, так что, наверное, если шотландец его не знает, то этот шотландец не быдло, а патриот. Может, поэтому вам и не читается? - болтать получалось неожиданно непринужденно, и Ниалл, несмотря на то, что был удивлен собственной непосредственностью, не пытался сдерживаться: с этим полузнакомым человеком почему-то хотелось держаться именно так, и чем дольше они были рядом, тем больше у юноши развязывался язык, и вспыхивали лукавыми искрами глаза.
  На Курта, подхватившегося следом за хозяином, но мгновенно послушавшегося команды, Ниалл косился с невольной настороженностью: недавнее знакомство с зубами бультерьера совсем не настраивало на более тесные отношения, и было, пожалуй, приятно, что щенок так безоговорочно подчиняется хозяину. Хотя кто бы и не подчинился? Было в МакЛине что-то такое, как будто само его присутствие тестировало людей, проверяло не то на прочность, не то на готовность согнуться. И почему-то вместо того, чтобы злить или возмущать, это будоражило.
  Ниалл снова улыбнулся, на этот раз словам гостеприимного хозяина, и покачал головой:
- В Лондоне так тоже бывает, но гораздо чаще поздней осенью или в начале зимы, - он слегка нахмурился, вспоминая невеселые вечера и ночи. - И это слышно, по крайней мере, мне, под самой крышей и с плохой звукоизоляцией. Спасибо, - приняв стакан из рук МакЛина, он сделал маленький глоток скотча и уже хотел было похвалить виски, когда услышал признание, которого и предположить не мог.
  Несколько секунд Ниалл просто недоверчиво смотрел на МакЛина, растерянно улыбаясь. Это что, шутка такая? Началась какая-то странная игра, а он не уловил ни правила, ни само начало? Почтенный заводчик его разыгрывает, ждет эффекта и вот-вот рассмеется и расскажет, в чем дело? Поэтому так улыбаются его глаза? Или... Да какого же черта происходит?
- Так, - медленно заговорил Ниалл, и его улыбка из растерянной стала скорее настороженной. - Так. По вашей команде. Вы напустили на меня мелкого бультерьера, и он самоотверженно попытался оторвать мне кусок задницы, - Ниалл коротко рассмеялся. - Черт, Оливер, это самое неожиданное, что вы могли сказать! Простите, но... Да за каким же чертом?! Вы тренируете Курта охотится на людей? Обиделись, что я превратил вас в фотомодель? Или... Или зачем?! - Ниалл был так удивлен и при этом почему-то так веселился, что сделал такой большой глоток виски, от которого чуть дыхание не перехватило.

Ниалл смотрел, как проступает на губах собеседника кривоватая улыбка, слушал его глуховатый смех, отозвавшийся внутри слабой пока, но вполне ощутимой вспышкой возбуждения, и чувствовал, как к одолевшему его веселью все больше примешивается какой-то диковатый азарт. Что МакЛин ответит? Это будет игра? Что-нибудь невинное? Или наоборот, какая-то провокация? Что? Глаза юноши так и вспыхнули от предвкушения и нетерпения, и он сам не заметил, как сделал два больших глотка скотча, как будто напрочь забыл о своем правиле не пить слишком много в компании незнакомцев и уж точно не пить вообще в обществе клиентов.
  А потом МакЛин ответил-таки, и искры, уже плясавшие в глазах Ниалла, так и разгорелись в два раза ярче. По всему телу прошла волна легкой дрожи, так остро и сильно его вдруг пробрало возбуждением. И, судя по словам хозяина дома, теперь ничто не мешало это возбуждение удовлетворить, разделив на двоих.
  Ниалл облизнул губы, слизнув сладковатые капли скотча, а потом отставил стакан на журнальный столик.
- Почему-то самые простые варианты обычно не приходят в голову самыми первыми, - Ниалл задумчиво хмыкнул, а потом улыбнулся, глядя МакЛину в глаза. - Вот только знаете... это можно было сделать еще проще, чем усилиями Курта, - он беззвучно усмехнулся, а потом взялся за пояс халата. - Например, просто предложить. Я бы разделся сам и не ограничился только джинсами, - Ниалл мягко шагнул к Оливеру. - Сделал бы вот так, - он, наконец, потянул пояс, а потом повел плечами и одним движением сбросил халат на пол.
  Несмотря на настоящую бурю за окном, оставшемуся полностью обнаженным Ниаллу холодно не было, ему даже показалось, что в комнате жарко натоплено, и жаром тянет не то от камина, не то откуда-то еще. И хватило еще одного взгляда Оливеру в глаза, чтобы понять: это его собственный, Ниалла, жар, горит под кожей, и тушить его что-то совсем не хочется.