Хотя Бойда и самого частенько причисляли к шпане, между ним и теми, кто сейчас все больше нагонял их с Паркером, была настоящая пропасть. К примеру, он никогда не приставал к людям на улице просто потому, что ему что-то не понравилось, или потому, что налакался дешевого пойла. Он даже не грабил никого, отдавая предпочтение воровству у зазевавшихся и нетрезвых - сами, в конце концов, виноваты, приглядывать надо за своим имуществом.
  Это, впрочем, не означало, что он никогда не участвовал в уличных драках. Чаще - защищаясь, но иногда и потому, что была причина. Реальная причина, а не бьющие в голову гормоны и взявшееся с потолка представление о собственной крутизне. Такую шпану Бойд очень не любил, вдвойне из-за того, что те всегда вели себя, как гиены, нападая стаей, значительно превышающей количество их "жертв".
  Вот и сейчас их было четверо на двоих, и Бойд сразу понял, что мирно они не разойдутся. Даже если он и дальше будет послушно молчать, скрывая свое "неблагополучное" происхождение. Стоя рядом с Паркером, он ощупывал взглядом всех четверых и в особенности заводилу - есть ли оружие? Ножи, кастеты? Последний бы сейчас пригодился, зря он с пустыми руками приехал, один сломанный нос мигом остудил бы остальных.
- Для таких - это для красавчиков? - все-таки подал голос Суини, даже не пытаясь скрыть свой ирландский выговор - толку-то теперь? Небрежно закинув в рот пластину жвачки, он демонстративно надул и лопнул пузырь прямо рядом с лицом заводилы. Прыщавым, неприятным лицом, от которого к тому же разило дешевым виски. Не то, чтобы самому Бойду был по карману "Джеймисон", но сравнивать себя с этим все равно не получалось. - И то правда - судя по вашим рожам, у вас красавичков в роду отродясь не было.
  Бойд насмешливо улыбался, но глаза смотрели на отморозков холодно, цепко. Было бы лучше, если бы он сам был сейчас трезв - легкий хмель делал его не таким подвижным, как обычно. Но ничего, вдвоем справятся. Это если шпана сейчас еще и не передумает, упустив возможность запугать своих жертв.
- Эй, парни, да у нас тут ирландская крыса! - заводила, будто и позабыв про Финна, придвинулся теперь ближе к Бойду. - Ты что это, Пэдди, забыл, где твое место? - он протянул было руку к плечу Бойда, но тот зло ощерился, по-волчьи вздернув верхнюю губу, и перехватил ее за запястье.
- Тронешь меня хоть пальцем - неделю будешь кровью мочиться, гнида.
- Это ты мне папиком, что ли, своим угрожаешь? - зашелся пьяным смехом сиплый.
  Это стало последней каплей - коротко размахнувшись, Бойд ударил его кулаком в нос и скорее почувствовал, чем услышал, как хрустнула кость.

  В качестве противника Суини часто недооценивали. Еще бы: невысокий, тонкокостный, даже щуплый вид, ну что он может? Бойда такая оценка его способностей вполне устраивала - удобно. Можно преподносить неприятные сюрпризы, можно наносить сильные удары, которых никто не ждет, а главное - вовсю использовать "нечестные" приемы. В последних Бойд изрядно поднаторел за все свои уличные и барные драки, особенно в ударах по ногам и подсечках, которые лишали его противников главного преимущества - роста.
  Вспомнил эту уличную премудрость Бойд и сейчас, когда сиплый, схватившись за разбитый нос, отступил назад, а его место занял кто-то новый. Удар тяжелым ботинком по лодыжке, удивленно-возмущенное оханье, и вот уже отморозок падает на колени. Теперь удар коленом по челюсти для закрепления, и можно позволить себе посмотреть, как там дела у Паркера. О том, чтобы помочь любовнику, речь сейчас не шла - в безобразной свалке, которая началась в темном переулке, для этого просто не было возможности.
  Бойд и за взгляд через плечо изрядно поплатился: четвертый в мгновение ока оказался рядом и двинул его кулаком по и без того пострадавшим ребрам. Хорошо так двинул, от души, аж искры из глаз посыпались. Убедившись, что Финн уже и сам сбросил с себя вцепившегося в него бультерьером ублюдка, Бойд сосредоточился на своем противнике, том самом Ричи, который должен был его "держать".
  Тот и в самом деле оказался хорош: от удара в живот Суини едва успел закрыться - болью взорвалось плечо. Вывих? Непохоже, иначе не смог бы и рукой пошевелить. Ударил в ответ, метя в челюсть, но удар вышел смазанным - отвлекла новая боль. Заводила, все еще хлюпая разбитым носом, оказался рядом и зарядил Бойду коленом в пах.
- Это ты зря, с-сука... - прохрипел Бойд, сгибаясь пополам и хватая ртом воздух.
  И пропуская еще один удар, в скулу - судя по обжигающей боли чужой кулак рассек на ней кожу. Зато к следующему замаху Бойд смог уже распрямиться и перехватить руку. Рывок - и вожак взвыл, падая в снег пополам с грязью.
- Ты мне руку сломал, пидор!
- Не скули, всего лишь вывих, - процедил сквозь зубы Бойд и обернулся на Финна.

  Их общими с Паркером стараниями силы уравнялись: сиплому вожаку досталось больше всего - из сломанного носа сочилась кровь, вывихнутая рука повисла плетью; еще один, у которого лицо было разбито после встречи с достопочтенным затылком, понемногу пятился назад, явно не желая огрести еще больше. Двое оставшихся теперь наступали на Финна, отчего-то посчитав его более легкой добычей, чем "припадочный Пэдди". Бойд, заметив в руках Паркера какую-то то ли деревяшку, то ли железяку, только нехорошо улыбнулся - сейчас они убедятся в обратном.
  Он уже шагнул было ближе, чтобы отвлечь одного из отморозков на себя, когда вдали замелькали огни полицейской машины. В этом Бойд был заодно со шпаной: от встреч с полицией хотелось воздержаться всеми возможными способами. Оставалось только надеяться, что задетое самолюбие не окажется у них сильнее здравого смысла, и они не решат довести драку до конца, несмотря ни на что.
- Валим! - приглушенно и гнусаво подтвердил заводила и первым подал пример, ныряя в какой-то закоулок, подальше от красно-синих огней.
- Вот молодцы, - одобрил Бойд, когда шпаны уже и след простыл, шагнул ближе к Паркеру и снова согнулся пополам - любое движение отдавалось болью в паху. - Ох, кажется, отцом мне никогда не бывать! И петь придется фальцетом, - учитывая, что к этому добавился обычный для Бойда низкий смешок, последнее утверждение было сомнительным. - Ты как? - оказавшись совсем рядом, он внимательно всмотрелся в любовника - лицо цело, но это еще не показатель. А потом бросил быстрый взгляд в конец улицы. - Не хочу торопить тебя и сам с радостью перевел бы дух, но нам, кажется, самое время последовать примеру наших новых друзей - то есть валить отсюда.
  В общем-то, все случившееся здесь было чистой воды самозащитой, да и "жертв" их уже след простыл, а значит, неприятности с полицией теоретически им не грозили. Но Бойду, имевшему не лучшие отношения с законом, не хотелось лишний раз попадаться им на глаза, даже в качестве свидетеля или пострадавшего.

  Хотя Бойд и не видел сейчас себя со стороны, он приблизительно мог представить, что видит Паркер, рассматривая его. Кровь, стекающую по щеке, он отлично чувствовал, а еще лучше чувствовал боль в паху, которая заставляла его каждый шаг делать с предельной осторожностью. Жаловаться и ныть по этому случаю Суини не собирался и даже с некоторым трудом распрямился, услышав слова Финна.
- А что я? Я был неудержим! Нет, ну ты видел? Я же этому уроду руку вывихнул! - Бойд был явно очень доволен собой. - Если бы еще не это проклятое пиво... Я из-за него всегда неповоротливым становлюсь, - он вздохнул - эта неповоротливость стоила ему сегодня двух пропущенных ударов. - Ты правда думаешь, что кто-то пустит меня такого красивого в такси? Я же там все чехлы испачкаю... А, черт, куртку кровью залил! Опять, - судьба пуховика волновала Бойда несколько больше, чем собственной и без того побитой физиономии. - Да ладно тебе, я в порядке...
  Несмотря на вялый протест, Бойд все-таки взял Паркера под локоть и почти повис на нем - так хромать было немного легче. Хромать, правда, пришлось и недолго: уже через пол-квартала они и в самом деле смогли вызвать такси, и привалившись на заднем сиденье к Финну и пошире расставив ноги, Бойд наконец смог перевести дух.
  Надо сказать, драка не только не испортила ему настроение, но даже помогла окончательно отряхнуться от встречи с Медузой Горгоной-Паркер. Хоть он и выплеснул частично свою злость и агрессию еще на Агнесс, только старое доброе размахивание кулаками могло помочь как следует выпустить пар. Всерьез никому из них не досталось, боль понемногу угасала, так что жизнь по-прежнему была удивительна и прекрасна, когда Финн и Бойд поднимались на лифте в квартиру Паркера.
- Значит так, план следующий, - деловито перечислял Бойд, терпеливо ожидая, пока англичанин откроет дверь. - Душ, антисептик и в постель. Что удивительно, даже омлет в мошонке не может помешать мне хотеть тебя! - последнее было сказано достаточно громко, чтобы стать достоянием соседей, но Суини это как обычно не волновало. - А еще - проверить тебя на сотрясение. Тебе досталось по голове, я же видел!

  Обещание Паркера прозвучало до того приятно, что Бойд даже зажмурился, ненадолго забыв про то, как им обоим досталось. Подумаешь, синяки и ссадины - что это значит в сравнении с тем, как увлекательно они проведут оставшиеся сутки и еще немного? Бойд искренне считал, что очень мало, хотя позаботиться о "боевых ранениях" все-таки стоило.
- По опыту знаю - чужие лбы и переносицы бывают совершенно бронебойными, - он был непреклонен, и гордое заявление Финна ничего не могло в этом изменить. Избавившись от куртки и ботинок, Бойд решительно шагнул к любовнику, стянул с него свитер и задрал рубашку, деловито осматривая пострадавшие ребра. - Сильно болит? Вдохни полной грудью - ничего не мешает? - всех этих житейских премудростей он набрался на улице: не бежать же к врачу каждый раз, когда достается, верно? - Звенит и побаливает - это нормально, - аворитетно заявил Бойд и пощелкал пальцами перед лицом Финна, привлекая его внимание. - Не тошнит, голова не кружится? - и подвигал указательным пальцем перед его глазами, проверяя рефлексы. - Жить будешь, - удовлетворившись кустарным осмотром, наконец заявил "доктор Суини".
  По примеру Паркера очень хотелось куда-нибудь сесть, а лучше даже лечь, вытянуть ноги и прикрыть глаза. Но Бойд хорошо знал, что если только сделает это, то уже не заставит себя подняться. А смыть с себя весь сегодняшний день и разобраться со всеми ссадинами, своими и Финна, было совершенно необходимо. Так что дав себе мысленного пинка, Бойд снял водолазку, отшвырнул ее на пол - ее тоже придется отстирывать от крови, - а джинсы стал расстегивать уже по пути в ванную.
- А ты знаешь, что ты дерешься абсолютно молча? - неожиданно спросил Бойд, оборачиваясь на Паркера. - Вообще ни звука, я даже обалдел! Хотя если подумать, это даже пострашнее угроз и оскорблений, - усмехнувшись, добавил он, а затем удовлетворенно кивнул: - Хорошо мы им наваляли! Кажется, мне это было нужно, - и тут же, без малейшей паузы: - Ну, чего расселся, идешь? Мне будет скучно в душе одному, - на ходу избавившись от джинсов и пинком отправив их к водолазке, Бойд подмигнул Паркеру и вошел в ванную.

  Оказавшись в ванной, Бойд остановился перед зеркалом и покрутил головой, рассматривая свое изрядно пострадавшее за два дня лицо. Теперь оно было замечательно симметричным: на правой скуле кровоподтек уже стал изысканно лиловым, а на левой красовалась свежая ссадина, которая только теперь перестала кровить. Добавить к этому почти незаметный синяк на челюсти и разбитую губу, а также глаза, которые из-за пострадавших скул казались еще более припухшими чем обычно.
- Красавец, - сокрушенно вздохнул Суини, закончив осматривать ущерб, а затем повысил голос, отвечая на вопрос Паркера: - Правда-правда, атакуешь, как змея! Вообще в драке страшнее всего, когда видишь, что противник не боится, уверен в себе. А раз ты не пытаешься никого запугать, не подстегиваешь сам себя выкриками и угрозами - значит, точно уверен, - Бойд обернулся на присоединившегося к нему Финна и улыбнулся ему. - Я обычно не молчу, пытаюсь разозлить, вывести из себя, чтобы заставить наделать ошибок. Но некоторые от этого только еще лучше дерутся.
  Оторвавшись наконец от зеркала, Бойд в два счета избавился от боксерок и повернулся к Паркеру, уже успевшему встать под душ. И забыл, о чем говорил секунду назад, неожиданно засмотревшись. Красоту любовника он всегда замечал внезапно, какими-то отдельными моментами, в обычное время как будто и вовсе не обращая на это внимание. Все-таки он любил не красивое лицо и не крепкое, подтянутое тело. Но бывали моменты, когда именно они притягивали к себе взгляд, и тогда Бойд каждый раз оказывался сражен и почти беспомощен перед этим впечатлением.
- Какой же ты красивый... - завороженно прошептал Бойд, не сводя взгляда с Финна, и, ухватившись за протянутую ему руку, в один шаг оказался рядом с ним под хлесткими струями душа.
  Капли воды на светлой коже под ярким светом ламп казались сияющими, и он не отказал себе в желании прикоснуться к ним, провести пальцами по лицу любовника. Но собственные сбитые костяшки и кровь на руках мигом вернули Бойда с небес на землю, и он криво усмехнулся, подставляя под воду лицо и издавая тихое шипение от саднящей боли.
- В общем, отлично размялись, куда там спортзалу! Но давай не будем повторять это в ближайшее время, а? - смыв кровь с лица, Бойд повернулся к Паркеру и широко улыбнулся ему. - Мне в пятницу еще выступать, и хотя рок-музыканту можно быть сколь угодно помятым и потрепанным, лучше бы мне снова стать красавчиком.
  Тщательно намылив ладони, Бойд заскользил ими по плечам, рукам, груди и животу Финна. Можно было взять мочалку, но так было намного приятнее: при каждом прикосновении он ощущал живое тепло любовника, а руки без труда вспоминали очертания его тела.

  На взгляд Бойда, сочетались они с Паркером просто идеально - во всем. Они были самой красивой парой, самой страстной, самой искренней, самой... одним словом, самой-самой. А значит, таким же самым лучшим был и каждый из них. Поэтому Финн был красив в глазах Бойда, поэтому перемен, происходящих с ним сейчас, он почти не замечал. Искры в глазах? Так ведь они всегда так горят, когда Паркер смотрит на него. Да и какое все это имеет значение, если он уже так близко, и его руки прикасаются к телу так уверенно, и от этого так знакомо вспыхивает жар под кожей и подкашиваются ноги...
- Не отводи, - еле слышно прошептал Бойд, сам уж точно не находя сил хоть на мгновение перестать смотреть на Финна. - И не отрывайся, - и почти бросился ему навстречу, когда тот притянул его ближе к себе.
  В этом определенно была какая-то магия, какие-то происки высших сил - пусть и с верой в них у Бойда всегда было все сложно, - в том, как их тянуло друг к другу. В том момент, когда они прикасались друг к другу, когда их губы сливались в поцелуе, все окружающие краски как будто становились тусклее, все звуки - тише. Все отступало на второй план, и мир смело мог лететь в бездну - они едва ли заметили бы это.
  Едва поцелуй прекратился, из горла Бойда вырвался негромкий, короткий стон - уже одного того, как Паркер прижимал его к себе, хватало для того, чтобы возбуждение из маленький искры превращалось в высокий костер. Чувствовать любимого всем телом, быть к нему так близко, ощущать его нетерпение - все это кружило Бойду голову, заставляло желать большего. Целуя шею и плечи Финна, он нетерпеливо терся о него, гладил живот и грудь, то и дело всего на мгновение сдавливая пальцами соски. И стоило немалого труда оторваться, чтобы посмотреть любовнику в глаза и выдохнуть несколько сбивчивых фраз:
- Знаешь, я уже придумал для нас позу, которая позволит пощадить все наши боевые ранения, - Бойд негромко рассмеялся и снова прильнул ближе - теперь его ладонь медленно спускалась к паху Паркера. - Но она требует находиться в горизонтальном положении - хотя бы тебе, - пальцы уверенно обхватили член, поглаживая его ласковыми, но неторопливыми движениями. - Как насчет... небольшой разминки сначала? - на губах Бойда играла лукавая улыбка, а глаза горели возбуждением и азартом. - Я очень, очень, очень... - каждое "очень" сопровождалось движением ловкой руки, - очень соскучился по твоему жаркому рту, - одна только мысль об этом погнала волну дрожи по всему телу Бойда. - К тому же ты обещал быть нежным с моей травмой! - закончил он со смехом и снова прильнул к губам любовника.

  Прежде, чем Паркер опустился на колени, Бойд на мгновение сильнее сжал его член в ладони - точно не хотел расставаться с тем, что так приятно ложилось ему в руку. А потом демонстративно облизал пальцы, словно и в самом деле мог так почувствовать вкус любовника. Но уже через секунду забыл о том, чтобы дразнить и будоражить Финна, ведь все было с точностью до наоборот - одного зрелища стоящего перед ним на коленях Паркера хватало для того, чтобы перехватило дыхание.
- Все... - даже на этом коротком слове голос сорвался, дрогнул, а потом Бойд и вовсе умолк, расширенными глазами наблюдая за тем, как Финн целует его ладонь.
  В этом жесте было столько нежности, столько любви, что на какие-то мгновения эти чувства заслонили собой даже возбуждение. На шальную улыбку любовника Бойд ответил мягкой и немного растерянной, а затем сорвался на громкий стон, когда его губы обхватили член. Он чувствовал все: жаркое тепло рта, в который мог входить на всю длину, упругий язык, которым Финн не то пробовал его вкус, не то исследовал каждый дюйм напряженной плоти, узкое горло, в которое упиралась головка, когда он брал еще глубже.
- Господи... О Господи! - не изменяя своим привычкам, Бойд снова взывал к Всевышнему, хотя меньше всего он сейчас нуждался в чьем-либо вмешательстве, даже божественном. - Вот так... Какой же ты... О Боже! - так и не закончив ни одну из фраз, он снова сорвался на стон и положил ладонь на голову любовника, пока просто поглаживая его по волосам. - Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!
  Вряд ли Бойд смог бы ответить, о чем именно он просит - наверное, о том, чтобы это потрясающее удовольствие не заканчивалось. Просить об этом следовало в первую очередь себя, потому что не кончить от того, что делал Паркер, было совсем не просто. Но Бойду не хотелось, чтобы все закончилось так скоро, не хотелось лишаться этих ярких, сладостных ощущений, от которых жар поднимался горячей волной от паха и растекался по всему телу.
- Еще! - жадно, несдержанно потребовал Бойд и открыл глаза, встречаясь взглядом с Финном.
  Редко он видел своего любимого таким - готовым не подчинять, но подчиняться. Бойда это не обижало и не огорчало: ему нравилось все так, как есть, нравилось отдаваться Паркеру целиком, нравилось чувствовать его силу и обуздывать ее, нравилось слушаться его и выполнять его желания. Это всегда стоило того: абсолютное доверие порождало такое же абсолютное наслаждение. Но вот такие редкие моменты он ценил и никогда не упускал: кто в здравом уме откажется взять свое, если оно само идет в руки?..
- Глубже, - глухо потребовал Бойд и сам двинул бедрами, чувствуя, как головка входит в узкое горло. - Хорошо, очень хорошо... - хрипло, лихорадочно прошептал он и тут же толкнулся снова, сжав пальцами влажные волосы Финна.

  "Все, что захочешь". Эти слова звучали между ними удивительно часто: их сбивчиво шептал Бойд, сходя с ума от возбуждения и умоляя взять его, их с рычанием выдыхал Финн, потерявший голову от дразнящих ласк и готовый исполнить любое желание любовника. Они звучали криком или стоном, шепотом или требовательным приказом, но всегда были искренними: "все" - значит, действительно все.
  "Все, что захочешь". Именно это произнес Паркер, прежде чем опуститься на колени, и именно это Бойд сейчас видел в его глазах. Нет, во всем его поведении: в том, как податливо он подставлялся, позволяя Бойду легко входить в его горло, в том, как дразнил его, словно провоцируя на большее, в том, как предоставлял ему свободу, позволяя самому контролировать процесс.
- Что же... Ох! Что же ты... - договорить снова не удалось - теперь Бойд сорвался не на стон даже, на крик, прозвучавший в тесной ванной оглушительно громко. - Хороший мой, любимый, еще, еще! - лихорадочный шепот прозвучал сразу вслед за криком, и Бойд сильнее толкнулся в горло Финна.
  "Все, что захочешь". И можно не думать о том, чтобы избавить любовника даже от намека на неприятные ощущения. Можно вообще не думать - просто отпустить себя и позволить себе все, чего только захочется, к чему подтолкнет безумная жажда большего удовольствия. Можно сильно, до боли, сжать волосы в кулаке, можно придвинуться еще ближе, чтобы не оставить Паркеру ни малейшей возможности отстраниться, можно не просто входить - трахать его в горло почти с остервенением, не обращая внимания ни на что, кроме собственного наслаждения.
- Да! Да! Да! - каждое "да" соответствовало сильному толчку, а Бойд уже задыхался от возбуждения, и в глазах темнело от приближающейся разрядки. Но прежде, чем окончательно провалиться в эту темноту, он открыл глаза и выдохнул срывающимся голосом: - Хочу... хочу кончить тебе на лицо, - и коротко, отрывисто рассмеялся, получив молчаливое согласие. Он мог бы и не спрашивать.
  "Все, что захочешь".
  Пришлось совершить над собой усилие, чтобы заставить себя отстраниться от жаркого и жадного рта Финна. На секунду Бойд остановился: коснулся припухших губ любовника пальцами, посмотрел в его глаза, горевшие сейчас диким, лихорадочным огнем. А затем, все так же не отводя взгляда, обхватил ладонью свой член и стал быстрыми, сильными движениями ласкать себя. И уже через несколько мгновений протяжно, хрипло застонал, изливаясь на лицо Финна.

  "Спасибо" было самым неожиданным, что можно было услышать в этой ситуации, и глаза Бойда удивленно расширились, когда Паркер глухо и хрипло произнес это слово. Он неуверенно улыбнулся, точно пытаясь понять, не послышалось ли, а потом ласково скользнул пальцами по лицу любовника.
- Тебе спасибо, - теперь, когда лихорадка возбуждения понемногу спадала, Бойд прикасался к Финну с нежностью, точно и не был грубым, не причинял боль всего минуту назад. - И я готов делать это как угодно часто, пока не выжму себя досуха! - со смехом добавил он, но смех оборвался, когда Паркер поднялся на ноги и вжал его в стену.
  Хотя слова любовника прозвучали почти как угроза, страха Бойд не испытывал. Отвечая на жадный поцелуй с готовностью и чувствуя на губах Финна вкус собственного семени, он быстро, хоть и с некоторым трудом, соображал, как быть. Если Паркер возьмет его сейчас - и возьмет, судя по его настрою, грубо, - это будет если не больно, то как минимум неприятно. Можно было бы перетерпеть ради удовольствия любовника, но... Терпеть Бойд не хотел - только не с Финном. У него уже были любовники, с которым он чувствовал себя инструментом для снятия напряжения, и ему совсем не хотелось испытать это хорошо знакомое ощущение с Паркером.
  Но если он скажет "нет", сможет ли Финн остановиться? Бойд хорошо знал этот хищный огонь в его глазах - в такие моменты любовник становился грубым, несдержанным, но если в другое время это приносило Бойду удовольствие, даже сквозь боль, сейчас этого не будет. Паркер был не в том состоянии, чтобы думать об этом, а значит, думать придется за двоих.
- Тш-ш-ш, любимый, не так быстро, - словно нарочно, чтобы заговорить проснувшегося зверя, Бойд был ласков и говорил тихо и мягко. - Чуть позже мы пойдем в постель, и обещаю тебе - я буду орать, - приговаривая так, он гладил любовника по плечам и груди, прижимался к нему, целовал его шею. - Орать от удовольствия, ты ведь хочешь этого, правда? - Бойд легко прикусил мочку уха Финна, а его ладонь скользнула ниже, к паху. - А пока - позволь мне позаботиться о тебе... - пальцы сомкнулись на члене Паркера, и он настойчивым движением огладил его по всей длине. - Позволь мне... - еще тише повторил он, начиная ласкать любовника, и снова потянулся к его губам.

Отредактировано Boyd Sweeney (2017-09-19 22:01:01)

  Всего на мгновение Бойд усомнился, что ему удастся справиться с проснувшимся зверем - столько хищного голода было в глазах Финна. Что, если он сейчас просто отмахнется от этих ласковых увещеваний и возьмет то, чего хочет? Отбиваться? Стерпеть? Продолжать говорить, надеясь достучаться до него? Не показывая своих сомнений, Бойд выше вскинул голову, прямо и открыто глядя в глаза любовника, а еще через секунду тепло улыбнулся, заметив произошедшую с ним перемену.
  И хотя Бойд добивался именно этого, увидеть своими глазами, как это происходит - еще и так быстро! - было по-настоящему удивительно. Вот только что Финн был готов взять свое, несмотря ни на что, растерзать любовника, не обращая внимания на  его боль. А теперь уже доверчиво тянется за каждым ласковым прикосновением, и сам становится таким же ласковым.
  Может, дело было в доверии, может, в том, что даже сквозь жаркую пелену возбуждения Паркер смог подумать о том, каково будет сейчас Бойду. Причина была не так важна, как сам факт того, что он остановился, и Бойд перестал чувствовать себя куском мяса. И сам теперь смотрел на Финна с такой любовью и нежностью, как, возможно, никогда прежде.
- Я знаю, любимый, - он отвечал любовнику таким же шепотом и продолжал ласкать его, сильно и настойчиво, даже не думая дразнить его сейчас. - Ты всегда заботишься обо мне и о моем удовольствии, - Паркер привалился к стене,  и Бойд прижался еще ближе к нему, точно предлагал себя в качестве еще одной опоры. - Поэтому мне всегда хорошо с тобой. Всегда, - между короткими, тихими фразами он покрывал шею, плечи и грудь Финна поцелуями, словно хотел окружить его своей лаской. - Потому что ты самый лучший, самый страстный, самый нежный...
  Бойд не мог испытать сейчас возбуждение, зато вместо этого он будто впал в некий странный транс. Если еще несколько минут назад для него не существовало ничего, кроме собственного наслаждения, то теперь казалось, что он сам существует для удовольствия любовника. И Бойд поклясться был готов, что чувствует его отголоски - впитывает их в себя с каждым прикосновением, с каждым сильным движением руки, с каждым поцелуем, с каждым стоном, срывающимся с губ Паркера. И продолжал шептать, точно и в самом деле заговаривал зверя, который сейчас был и так готов есть с его рук.
- И я хочу того же для тебя, любимый, - второй рукой он скользнул по лицу Финна, погладил по щеке, дотронулся до приоткрытых губ. - Удовольствие, много удовольствия - столько, сколько смогу тебе дать. Так хорошо, правда? - ладонь Бойда сильнее сжалась на члене любовника, движения стали быстрее, жестче. - Как будто ты и в самом деле во мне. Я жаркий, узкий, тесный, а ты берешь меня так, как только захочешь, - не прекращая ласки, Бойд опустился на колени и поднял на Паркера горящий восторгом взгляд. - Наполни меня, - хриплым шепотом попросил он и придвинулся ближе, обнимая бедра любовника. - Не хочу потратить зря ни капли, - и, облизнув губы, взял его член в рот.

Отредактировано Boyd Sweeney (2017-09-20 15:31:54)

  "Совсем мой" - лучше и не скажешь. Ревностное отстаивание своей свободы и независимости, желание не принадлежать никому, кроме себя, внутреннее ощущение "я могу уйти, когда захочу" - все это осталось в прошлом. И двух месяцев не понадобилось, чтобы привязаться к Паркеру накрепко, намертво, чтобы добровольно назвать себя его, чтобы одна мысль о том, чтобы уйти, вызывала нестерпимую боль. "Я твой, а ты - мой", - говорили сейчас глаза Бойда, потому что губы не могли уже сказать ничего.
  Паркер и сейчас не позволил ему по-настоящему позаботиться о нем: Бойд чувствовал руку у себя на затылке, чувствовал, как любовник толкается ему в рот - снова пытается все контролировать. Это не вызывало досаду, только чуть дрогнули в подобии улыбки уголки губ. Бойд удобнее уселся на полу ванны, сжал ладонями бедра Финна и чуть отстранился, оставив во рту только головку, точно хотел напомнить, что от него требуется расслабиться и получать удовольствие.
  Без жаркого, хмельного тумана, который обычно заполнял голову Бойда в такие моменты, все ощущалось несколько иначе. Не отвлекаясь на собственное возбуждение, он получил возможность полностью сосредоточиться на удовольствии любовника, прочувствовать, посмаковать каждое мгновение. Как упоительно ощущать быструю, ритмичную пульсацию у себя во рту. Какими оттенками играет чужой вкус на языке. Как на секунду охватывает страх, когда член входит в горло и кажется, что уже не удастся вдохнуть. Как по телу любовника пробегает дрожь, по которой без труда можно распознать близость разрядки.
  Бойд так крепко обнимал ноги Финна, будто держался за них и боялся, что иначе его просто смоет льющейся сверху водой. Полностью перехватив инициативу, он ласкал любовника сам, то пропуская член в рот целиком, то сжимая губами головку, чтобы усилить давление. Дразнить и играть было уже ни к чему: совсем скоро Паркера настиг оргазм, и Бойд стал с готовностью глотать, лишь в самом конце немного отстранившись, чтобы любовник мог видеть, как стекают последние белесые капли на его язык.
  Переведя дух, он поднял на Финна совершенно счастливый взгляд блестящих глаз, довольно улыбнулся, но подниматься на ноги не спешил. Все так же обнимая бедра любовника, Бойд уткнулся лицом в низ его живота, с наслаждением вдыхая его запах и все еще ощущая во рту его вкус. Теперь они были друг в друге, но Бойду и это казалось недостаточным, слишком кратковременным. Возможно, впервые в жизни ему в голову пришло слово "навсегда", безо всякого негативного контекста.

  Подниматься не хотелось: стоять перед Финном на коленях казалось таким же естественным, как засыпать, лежа на нем, или идти, держа его за руку. И все-таки Бойд не стал сопротивляться, когда Паркер потянул его вверх и с удовольствием обнял его в ответ. От усталости подкашивались ноги, и Бойд не столько обнимал любовника, сколько держался за него.
- Я знаю, любовь моя, - поцелуй оказался таким легким, что заставил его улыбнуться - ему нравилось, когда Финн становился непривычно нежен. - Знаю, - уткнувшись лицом в плечо Паркера, он снова смог вдохнуть его запах, успевший стать таким знакомым и родным. - Насовсем, - очень тихо отозвался Бойд, улыбаясь тому, что их мысли и желания опять совпали так точно.
  Просто стоять вот так и держать друг друга в объятьях было так приятно, словно таким образом они подзаряжались энергией. По крайней мере Бойд уже через пару минут начал ерзать, явно не способный устоять на одном месте, затем звонко поцеловал Паркера куда-то под ухом и отстранился, сияя, как начищенная монета.
- Можно считать, что мы полностью реабилитировали этот паршивый день, - со смехом заявил он и в последний раз подставил лицо под воду, прежде чем взять полотенце и выбраться из ванны. - Не совсем то прощание с Белфастом, которого бы мне хотелось, но... главное, что прощание, - обернув полотенце вокруг бедер, Бойд едко усмехнулся. - Хотя у меня есть бо-о-ольшое желание проснуться завтра пораньше и попрощаться лично с "Тедфордсом", отлив им на двери - будет им ароматная приправа к эскарго! - он негодующе фыркнул - стоило только вспомнить, как на него смотрели в этом ресторане, как снова о себе напоминала злость. - А, к черту их. У нас еще есть целые сутки, за которые я планирую вообще не выпускать тебя из постели, - вот и злости как не бывало - покосившись на Паркера, Бойд лукаво улыбнулся ему, а затем потянулся к шкафчику в поисках антисептика. - Знаешь, был момент, когда мне показалось, что ты и в самом деле трахнешь меня, несмотря на возражения, - вдруг сказал Бойд - без намека на обиду или упрек, словно просто поделился наблюдениями.

  Бойд не преследовал какой-то особой цели, когда заговорил о случившемся, а точнее - о том, что так и не случилось. Просто доверял своей интуиции и негласному правилу, которое очень быстро установилось между ним и Финном: говорить обо всем. Не давать себе возможности что-то домысливать за партнера, делать какие-то выводы и оставлять их при себе, чтобы потом выращивать из них обиды, сомнения и страхи. Ведь намного лучше поделиться поводом для беспокойства, вместе развеять его и забыть.
  Бойд готов был забыть об этом уже от одной только реакции Паркера. Он не стал изображать непонимание или отмахиваться от этого, как от чего-то незначительного - по тому, как изменилось его лицо, было ясно, как для него важно не потерять доверие любовника. Бойду это сказало больше, чем любые слова, но он все равно выслушал Финна и тепло улыбнулся ему, когда тот договорил.
- Я знаю, - отыскав все же в аптечке нужный пузырек и вооружившись ватными дисками, он приблизился к Паркеру. - Теперь знаю, - уточнил Бойд, прямо глядя в глаза любовника. - Ты иногда действительно будто забываешь себя, теряешь контроль, но даже тогда я доверяю тебе, - смочив диск антисептиком, он принялся бережно протирать сбитые костяшки Финна. - Теперь я знаю, что доверяю не зря. У нас ведь раньше не было возможности в этом убедиться, верно? - оторвавшись на мгновение от своего занятия, Бойд поднял взгляд на Паркера и тепло улыбнулся ему. - Меньше всего когда-либо мне хотелось говорить тебе "нет", - подкрепив свои слова нежным поцелуем, он продолжил обрабатывать ссадины на руках Финна. - Если бы даже ты сорвался... - Бойд умолк ненадолго, пытаясь представить себе последствия, а затем спокойно пожал плечами. - Да нет, ничего страшного не случилось бы. Я же не нежная фиалка - потерпел бы. Но ты меня услышал, - закончив с антисептиком, он взял руки Паркера в свои, перевернул их и поцеловал его ладони. - Я просто хотел сказать, как это важно для меня, вот и все, - закончил Бойд даже немного смущенно - вся эта речь получилась какой-то слишком серьезной и едва ли не торжественной. Взъерошив себе волосы и усмехнувшись, он вопросительно посмотрел на Финна. - Поможешь мне?

  Видя на лице Финна теплую и мягкую улыбку, Бойд думал о том, что такой способ решения проблем определенно лучше скандалов и ссор. Нет, в том, чтобы временами поорать друг на друга, тоже была своя прелесть - в основном, из-за жаркого примирения, которое следовало потом. И все-таки вот такие тонкие трещинки, почти незаметные с виду, следовало лечить именно разговорами, избавляясь от них навсегда.
- Просто никто и никогда не любил тебя так, как я, - ухмыльнулся Бойд, подставляя Паркеру лицо, на котором немалого труда стоило найти целое место. - И на что это ты вообще намекаешь, а? - настроение для серьезных разговоров прошло, и теперь Суини снова валял дурака. - На то, что мы с тобой - как скучная старая пара, которая вместе уже двадцать лет? Что дальше - будем ложиться в постель, включать телевизор и засыпать, так и не занявшись сексом? - судя по широкой улыбке, Бойд явно дразнил любовника и остановился, только когда антисептик, коснувшийся свежей ссадины на скуле, заставил его зашипеть от боли. - Ты это нарочно, да, чтобы я заткнулся? - и дальше уже молчал, не мешая Финну заниматься своим делом.
  И все же вернуться к серьезному тону пришлось еще раз, когда Паркер, закончив обрабатывать кровоподтеки и ссадины, снова заговорил на вроде как закрытую уже тему. Бойд помолчал немного, всматриваясь в его глаза, а затем кивнул:
- Договорились. Я тоже этого не хочу, - на душе было легко и тепло от того, как между ними все хорошо, и от того, как Финн заботится о нем и о том, что он чувствует. Ласково поцеловав любимого, Бойд ответил на его улыбку такой же широкой и довольной: - В постель, конечно! Переведем дух и продолжим, я с тобой еще не закончил, Паркер.
  В спальне Бойд лег на кровать и с удовольствием потянулся, давая отдых уставшим за бесконечно долгий и бесконечно непростой день. Потом перевернулся на живот, с улыбкой наблюдая за Финном, и вдруг выпалил:
- Знаешь, а мы с тобой молодцы! Не оставляем обидам и проблемам ни шанса. Хотя из-за таких, как мы, парные консультанты, наверное, сидят без работы, - он прыснул от смеха и снова вспомнил слова Паркера о "двадцати годах". - Хотя как для скучных женатиков, у нас слишком много сюрпризов друг для друга. У тебя, по крайней мере. Ну скажи мне, ради всего святого, почему о том, что ты пишешь стихи, я узнаю от Алекса, а о том, что ты играешь на гитаре - от твоей матери?!

Отредактировано Boyd Sweeney (2017-09-24 20:27:30)