Никогда прежде лето не тянулось так долго.
Даже в 35-м, когда достопочтенные попечители избрали воспитанникам не меру поощрения, а самую натуральную меру пресечения в лице Мистера Саммерса и его проклятой фермы, даже тогда, жестокая пытка временем, не была столь долгой. После визита Альбуса прошло, без малого, пол года. Срок слишком длительный, чтобы избежать на его фоне подобающего раздражения. Но Том держал себя в руках. Возможно, впервые за всю свою жизнь так усердно. Замечание Профессора о наличии правил и законов в этом, практически незнакомом ему мире, помогало мальчику сдерживаться в минуты особого эмоционального напряжения — ведь, неважно, сказал ли незнакомец ему правду, или слукавил, Ридлл, положа руку на сердце, не был готов проверять достоверность данного ему предостережения и рисковать представившимся ему шансом.
Долгожданный август пришел с дождями. Провинциалы тотчас стали поговаривать о приближении чего-то зловещего и опасного, словно бы пасмурная, холодная погода служила им метеорологическим радиовещанием с континентальной Европы, докладывая о событиях на мировой цирковой арене лучше, чем красочные статьи бульварных изданий.
Все вокруг обсуждали происходящее — действия Адольфа, противодействия мировых лидеров, угрозы, перспективы. Старцы поговаривали, что новая война неизбежна; глупая молодежь била себя кулаком в грудь, заявляя о своей готовности вступить в ряды армии; и только ветераны предыдущих воин смотрели на все происходящее с траурными, сереющими лицами.
Что же до Тома — он находил все это оживление для себя мало привлекательным и был занят тем же, чем обычно привык коротать свой досуг. Книгами. А вернее — упоенным чтением оных.
Это было шестнадцатое августа 38 года. За окном, как и в дни предыдущие, лил холодный дождь, а из коридоров доносились звенящие голоса.
В этот день приют буквально стоял на ушах. За завтраком, непривычно взволнованным голосом, управляющая — Миссис Коул — сообщила воспитанникам доселе неслыханную новость. Сегодня, — да благословит их Господь, — приют посетят супруги Браун. И не просто нанесут дружеский визит. Миссис и Мистер Браун высказали свое желание усыновить двух ребятишек, и в ближайшие часы прибудут на смотрины.
Разумеется, после таких новостей сиротам стало крайне сложно сохранять требуемое самообладание, а потому покончив с трапезой, дети получили распоряжение привести свои комнаты в надлежащий вид и подготовиться к приезду гостей.
Все находились в состоянии крайнего воодушевленного возбуждения.
Все, кроме Тома.
Риддл, который не обладал достаточным количеством имущества, а потому не испытывал потребности наводить в нем порядок, сидел на отсыревшем матрасе своей проржавевшей кровати и читал ветхий переплет. Он бы на середине пути Девида Копперфильда к его тетке, мисс Бетси Тротвуд, когда внимание мальчишки привлек странный настойчивый стук. Словно бы кто-то бросал камешки в его окно.
Нехотя, и с некоторым раздражением, Том оторвал взгляд от книги и, заложив оную пальцами, привстал на кровати. По ту сторону окна, покрытого испариной и влажными подтеками, что-то было. Что-то, судя по силуэту, маленькое и компактное.
Скрипя пружинами продавленной кровати, Томас поднялся на ноги, сошел на пол и, чуть помешкав, распахнул окно.
Его глаза, тотчас, расширились от удивления.
На узком парапете за окном, вжимая голову в плечи, сидела птица. Скромные познания тома в орнитологии не позволили ему определить, была ли перед ним сова или филин, но одно мальчишка мог сказать с уверенностью — это было самое удивительное и необыкновенное создание, которое ему доводилось видеть в своей жизни.
На мгновение он замер, завороженно рассматривая существо перед ним. Его глаза, его оперение, его клюв. Невероятное серое существо, с большими янтарными глазами, сидело и смотрело на него с несколько возмущенными видом, словно осуждая Тома за его негостеприимство.
Эта мысль вернула мальчика в реальность. Сморгнув несколько раз для уверенности, Риддл отодвинул покоившиеся на подоконнике книги. Он едва успел подумать о том, что у него нет ни крохи хлеба, ни куска мяса, чтобы поманить ими неожиданную гостью, как птица вдруг, предостережительно распахнув крылья, в несколько широких прыжков вошла внутрь его комнаты.
И только теперь Томас смог заметить маленький сверток да крученный кусок пергамента, аккуратно привязанные к лапке гостьи.
Аккуратно, стараясь не спугнуть существо, Риддл отвязал посылку и первым расправил свиток.
Внутри, широким каллиграфическим почерком, было написано письмо, адресованное ему.
Мистеру Томасу Марволо Риддлу,
27 комната Вуловского приюта,
Кенсингтон и Челсиа, Лондон,
Соединенное Королевство.
Дорогой Том.
Данным письмом уведомляю Вас, что, как и было сообщено мною Вам ранее, школьный семестр начнется 1-го сентября. К этому времени Вам необходимо позаботиться о приобретении всех необходимых для обучения предметов и инвентаря. Список дублирую.
Также, в прилагаемом к этому письму свертке, Вы сможете обнаружить небольшую сумму, которой должно хватить для оплаты всего необходимого.
Ввиду особого случая, прошу Вас простить мою вольность, однако я посчитал разумным дать некоторые пояснения и ответить на некоторые вопросы, которые, наверняка, успели у Вас появиться.
Письмо с разъяснениями также прилагаю.
п.с.: Том, если Вам потребуется любая помощь — пожалуйста, напишите мне об этом ответным письмом и передайте его с Капеллой. Она знает, где меня искать.
С наилучшими пожеланиями,
Профессор Альбус П.В.Б. Дамболдор.
Ниже следовал длительный список разъяснительного характера, где Профессор Дамблдор, в ненавязчивой, но исчерпывающей форме, рассказывал и описывал для Тома основные вещи, которые ему могли потребоваться на его пути в школу. В частности, уделил время подробному описанию внутренней магической валюты — больших круглых монет, которыми оказался плотно набит присланный сверток.
Том был на середине пути к завершению своего знакомства с кнатом, как неожиданно дверь в его комнату широко распахнулась.
* продолжение существует.
ХОЧУ ИГРАТЬ! 
3/100
рас этакий взял и не пришел. Ну а теперь о другом. 
