Признание Миллигана перевернуло все с ног на голову. А может наоборот, вернуло на эти самые ноги. Парень снова и снова прокручивал в голове его слова, словно ставя на повтор полюбившуюся песню. Ян так долго свыкался с мыслью, что он для него ничего не значил, что перестроиться на диаметрально противоположное заявление было сложно. Это как весь день просидеть в темной комнате, а потом резко включить свет. Глаза с непривычки закрываются, но со временем привыкают, и тогда мир снова окрашивается в яркие краски.
Так было и сейчас. Сначала его любовь казалась абсурдом. Чем-то таким же далеким, как другие галактики. Но с того дня мысль об искренности чувств Джона поселилась где-то глубоко в душе, и каждая прожитая минута делала эту мысль все более и более реальной. Сердца давно приняло каждое слово мужчины как самую прекрасную в мире правду, а вот до мозга эта информация доходила непростительно долго.
Веллингтон собирал последние вещи. Как попало скидывал все, что попадалось под руку, даже не думая ничего систематизировать и складывать аккуратно. Все, что не влезет - выкинет к чертовой матери. Внутри сейчас был такой же бардак, как в чемодане. Он просто устал. Устал от всего, от собственной жизни, что с заядлым постоянством подкидывала какое-нибудь дерьмо, от внутренних переживаний, которым не было конца и края. Устал быть далеко от Миллигана. Это была слишком большая эмоциональная встряска, которая к тому же дополнилась и физической. Неизвестно, когда Ян теперь вообще за руль сядет, особенно после того, как ему показали, во что превратилась машина после аварии. А ведь он так любил ездить, так любил скорость, что дарила блаженные минуты покоя и свободы. Чем теперь глушить эту безумную карусель из чувств? Бухлом и сексом со всеми подряд, как делал Джонатан? Нет, Ян, наверное, лучше сразу удавится, минуя стадии беспробудного блядства и алкоголизма.
Парень взглянул на часы – времени осталось ровно столько, чтобы сходить в душ и быстро проверить квартиру на наличие в ней оставленных нужных вещей. Осознание, что он скоро уедет и никогда сюда не вернется, тяжелой кувалдой ударило по голове. Миллиган его любит. Блять, да. Любит. Ян принял это как факт несколько дней назад, но легче не становилось. Какой от этого смысл, когда Джона нет рядом? Просто греться его любовью на расстоянии нескольких тысяч километров будет больше похоже на пытку. Если бы существовала шкала идиотизма, то поведение этих двух взрослых дебилов определенно бы вышло за рамки всех возможных максимальных значений.
Кто-то позвонил в дверь и Ян, обмотавшись полотенцем вокруг бедер, поспешил открыть. Парень сделал это скорее на автомате, потому что так звонил только Миллиган – нажимал на звонок и не отпускал палец до тех пор, пока ему не откроют, чем всегда жутко бесил Веллингтона. Вот только когда Ян открыл дверь, он совсем не ожидал увидеть за ней Джона. Но перед ним действительно стоял он. Из плоти и крови, а еще с чашкой кофе. Из той самой кофейни. Сердце как сумасшедшее заметалось по организму в поисках кратчайшего пути в пятки.
- Привет, - наверное, это самое адекватное и нормальное, что говорил ему Ян с момента аварии. Простое «привет», без злости, язвительности или откровенного отчаяния в голосе.

Джонни смотрел на него как на восьмое чудо света. Хотелось спросить, какого собственно хрена, но потом Ян понял, что стоит перед ним почти голый. Самое главное, конечно, целомудренно прикрыто полотенцем, которое при неудачном движении грозилось съехать вниз, но общей картины это не меняло. Даже стало неловко. Они трахались столько раз, что никто уже и не вспомнит, но после ссоры и откровенных признаний друг другу в чувствах складывалось ощущение, будто все, что было до этого момента, обнулилось.
Сердце билось так быстро, что Миллиган наверняка видел, как оно пытается выскочить из груди. Было крайне непривычно видеть его таким растерянным, даже скорее потерянным, а Ян не мог отвести от него взгляд. Вот они так близко и так далеко.
- Заходи, - он забрал из рук мужчины картонную чашку с кофе и отошел в сторону, пропуская его в квартиру. Практически пустую квартиру, где посреди коридора лежал собранный чемодан, который прямо таки стал сейчас символом их неизбежного расставания. Люди, которые любят, каждую свободную минуту посвящают друг другу, а не занимаются подобной херней. Господи, да что не так с этими двумя? Может то, что они оба мужчины, которые по природе своей остолопы?
Внутри все органы ходили ходуном, и Ян с трудом вел себя непринужденно. Непринужденно, в одном полотенце и чашкой кофе, что так же грела ладонь, как душу грело присутствие Джонни. Эти две недели были особо тяжелыми для них двоих, слишком эмоционально изматывающими.
Веллингтону нужно было выходить через пятнадцать минут. Всего лишь пятнадцать гребанных минут, чтобы попрощаться с любимым человеком. Почему он не пришел раньше? Почему Ян вообще уезжает? Почему они вместо того, что делать жизнь друг друга лучше, только все разрушали? Один раз он уже отпускал свою любовь, и при мысли о том, что ему придется еще раз пережить подобное, хотелось утопиться.
- Джон, я…- парень так сильно сжимал в руках картонную чашку, что она деформировалась, и напиток полился через края, – Блять, - Ян раздраженно поставил кофе на тумбочку, - Я думал, так будет проще для нас двоих, и не стал прощаться и… Мне выходить через пятнадцать минут, - голова уже откровенно не соображала, а язык отказывался шевелиться. Да и хрен с ним, никакие слова все равно не передадут то состояние, в котором они оба находились. Не передадут то отчаяние, которое испытывали. Ян смотрел на мужчину, практически не моргая, чтобы запомнить его лицо, каждую мелочь. Приди Джон на какие-то пятнадцать минут позже, и они больше никогда бы не увиделись.
Может, жизнь разводит двоих людей только для того, чтобы показать им обоим, как они важны друг для друга?
К черту. Если он этого не сделает, то будет жалеть об этом всю оставшуюся жизнь. Ян в несколько шагов преодолел то расстояние, что было между ними и, положив руку на затылок мужчины, притянул его к себе, жадно целуя в губы. Его близость пьянила, заставляя нахрен забыть обо всем, что находилось за пределами этой комнаты. Этого квадратного метра, где они стояли. Хотелось то ли орать, то ли наоборот тихо шептать о своих чувствах, но больше всего - хотелось просто чувствовать его рядом, не думая о том, что вот-вот придется отпустить.

Отредактировано Yan Wellington (2018-04-07 10:23:09)

Конечно, он слышал. Все слова доходили прямо до сердца, которое тут же циркулировало их вместе с кровью по остальному организму. Каждое прикосновение мужчины вызывало отклик у тела, что невероятно соскучилось по его рукам. По его губам, уносящим куда-то за пределы этой вселенной, по каждому сантиметру его кожи. Мы не можем избежать страданий, но можем выбрать того, кто причинит нам боль. Ян своим выбором был доволен.
Парень смотрел на Джонни широко распахнутыми глазами, всматривался в его лицо, которое наконец-то было близко. Наконец-то он сам был близко, и Ян мог его касаться, словно делая это впервые. Ласково, до дрожи. Слова, которые произносил Миллиган, теплом разливались по телу, будто обнимая, и вдребезги разрушали все намеченные планы - забыть, уехать, перестать любить.
Но как, как черт подери, он сможет сейчас улететь? Веллингтон ненадолго перевел взгляд на собранный чемодан, внутри все разрывалось от противоречивости. Но времени размышлять больше не было, и те несколько минут, что у них оставались, песком утекли сквозь пальцы. Джонни как всегда произнес имя их кота неправильно, и неужели Ян больше никогда не услышит это странное слово, которое получалось вместо русского «Персик», никогда его не поправит?
- Джонни, я не смогу…- ком, подкативший к горлу, перекрывал доступ кислорода, мешая нормально дышать, нормально думать. – Не смогу уехать от тебя, быть без тебя, - к черту билеты, нет, нахуй их вместе с самолетом и вообще всем. Четко выстроенный план рассыпался в одно мгновение, но Ян был готов с удовольствием смотреть на его разрушение сколько угодно. Парень уже двумя руками прижимал Миллигана к себе за затылок, целуя. Грубо, почти до крови кусая губы, ведь он слишком истосковался, чтобы быть нежным. Слишком давно не касался любимого тела, чтобы ласкать его легко и непринужденно, наоборот хотелось оставить на коже своего мужчины отметины.
- Я так скучал, каждую блядскую минуту, - Ян быстро расстегнул кожанку Джонни и забрался руками под его футболку, проходясь пальцами по спине. Внутри творился настоящий хаос из эмоций, они лились через край, как хлещет кровь из артерии. Если бы за окном вдруг начался апокалипсис, Веллингтон бы его просто не заметил, потому что все органы чувств сосредоточились на человеке, ремень на брюках которого Ян с таким отчаянием сейчас расстегивал.

Отредактировано Yan Wellington (2018-04-08 16:28:56)

Миллион мыслей, вопросов роились в голове. Сколько всего им нужно было обсудить, но открывать сейчас рот для того, что говорить – просто кощунство по отношению к собственному телу. За два месяца дрочки оно мечтало о нормальном сексе, так что каждое прикосновение Миллигана вызывало не только толпу мурашек по коже, но и каменный стояк.
Ян никак не мог оторваться от его губ, и после любого прерывания поцелуя, чтобы снять с Джонни одежду, парень тут же притягивал его к себе снова. Руки почти тряслись от его близости, от сексуального голода, от осознания того, что скоро будет охренительно хорошо. Именно с ним. Веллингтон грубо расстегнул ремень мужчины, затем ширинку, стягивая джинсы и устраивая руки на чужой заднице, с силой сжимая ее. Дальше в свободный полет отправилась футболка, за ней носки и трусы, которые остались лежать на полу рядом с джинсами. Господи, ну нахрена он пришел сюда такой одетый?
Сам Ян был раздет за секунду, Джонни почти с раздражением сорвал полотенце с его бедер. В этот момент на периферии сознания пробежала мысль, что сходить в душ перед несостоявшимся отъездом было лучшим решением в его жизни за последнее время. Не считая, конечно, поцелуя и всего, что теперь происходило после него.
Ян под напором любимого пятился назад, пока не дошел до кровати, на которую его уложили. Сломанные ребра все еще давали о себе знать, но мужчина тоже прекрасно помнил о них, действуя очень аккуратно, несмотря на всю страсть, что накопилась за проведенное друг без друга время, и которую они теперь активно выплескивали. Еще одна мысль, но на этот раз не очень приятная, закралась в голове – спал ли Миллиган с кем-то за эти два месяца? Правда, размышления пришлось отложить на попозже, потому что губы Джонни заставляли забыть обо всем, что не касалось секса с ним.
- Блять, Джонни…- Ян до боли прикусывал свою нижнюю губу, чтобы не заорать на весь дом. От ласк и поцелуев каждый сантиметр кожи буквально горел, и парень мог поклясться, что температура его тела точно подскочила на несколько градусов.

Отредактировано Yan Wellington (2018-04-12 11:43:55)

Парень приподнялся, облокотившись на локти, наблюдая, как Джонни дорожкой из поцелуев спускается вниз, как опускается на колени. Только одно это уже нехило заводило, а когда мужчина взял член в рот, Веллингтон сдавленно простонал и окончательно лег на спину, искусывая собственные губы. В голове вертелись только маты, потому что никакими другими словами описать чувственную составляющую было невозможно.
- Твою мать, - Ян уже не соображал, на каком именно языке он ругается, но это было неважно. Важны были только губы Миллигана, его язык, который по мошонке спустился вниз к тому самому месту, в которое Джон обычно его трахал. В этом состоянии терялось ощущение реальности, чувства сменяли друг друга, как в калейдоскопе, пуская по всему телу волну наслаждения. Соседи наверняка уже давно его ненавидят за те моменты, когда приходит Джонни, но сейчас должны ненавидеть еще сильнее, потому что парень не сдерживал ни громких стонов, ни криков, ни матов, что вырывались на автомате. Удивительно, как тело после долгого воздержания реагирует на ласки. Каким чувствительным оно становится, все нервы горят, словно они оголены, как провода. Особенно такие ласки, и вдвойне особенно от любимого человека, на близость с которым Веллингтон уже и не надеялся. А теперь он был рядом, дарил невероятное наслаждение, на эти минуты останавливая время, заставляя забыть обо всем, что не касалось их двоих.
А Ян собирался сегодня куда-то лететь? Спроси его сейчас, куда, он в жизни не ответит. И уезжать сейчас был готов только чемодан, но он находился вне поля зрения и никак не отвлекал двух мужчин друг от друга, заставляя их вспомнить, что скоро рейс. Но пусть Веллингтону и не суждено сесть сегодня в самолет, внутри ощущения были такие, будто он попал в зону турбулентности. Сердце бешено колотилось в груди, пульс давно к чертовой матери сбился с ритма, а тишину квартиры сотрясали громкие стоны. Еще немного, и Веллингтон кончит и так. Но Джона хотелось прочувствовать в полной мере, ощущать его внутри, пока парень будет скользить пальцами по его спине.
- Иди сюда, - оттянув голову мужчины за волосы на затылке, Ян притянул его к себе и обнял его за шею, прижимаясь всем телом, и параллельно одной рукой пытаясь нашарить смазку под матрасом.

В квартире было слишком душно, все стены, вещи, все пропахло сексом, которого здесь непросительно давно не было. А тот, что был два месяца назад, едва ли можно назвать удовлетворительным, во всяком случае, для Яна. Вообще тот день был слишком сумбурным, слишком эмоциональным и оставил после себя не самые лучшие воспоминания, хоть Веллингтон тогда и сказал самые прекрасные в мире слова. Теперь они были на той же кровати, в той же позе, и старательно пытались перекрыть ощущения от предрождественского секса сегодняшними.
Когда парень торжественно вручил Джонни тюбик, мужчина на секунду подзавис, как-то странно глядя, но Ян не стал придавать этому значения. Может, ему просто не нравится производитель смазки? Да и какие сейчас могут быть вопросы, когда член у обоих скоро взорвется от ожидания. Вязкая жидкость была слишком холодной, а проникновение пальцев хоть и ожидаемым, но все равно дискомфортным. Веллингтон все никак не мог избавиться от ощущений прошлого раза. Чтобы расслабиться, он за шею притянул Миллигана к себе и требовательно поцеловал, пожалуй, даже слишком требовательно, по своей любимой привычке искусывая чужие губы. Он так соскучился, что все чувства лились через край, и быть излишне нежным просто не получалось.
- Люблю тебя, - тихо, на выдохе, практически сквозь стон. Так же, как в ту ночь. Только теперь Ян говорил это проще, не боясь наткнуться на стену непонимания. Он гладил спину мужчины, спускаясь пальцами по позвоночнику к ягодицам и сжимая их. Вроде бы он изучил все тело Миллигана за это время, что они трахались, но эмоции и ощущения сейчас были совершенно другие. Наверное, потому что, что теперь они не просто трахались. Теперь они занимались любовью, что в корне меняло все.
Джонни подготавливал его крайне аккуратно, будто боясь снова причинить боль, он постепенно добавлял пальцы, растягивая стенки, чтобы проникновение члена была максимально комфортным и приятным. Вот только терпение у Яна закончилось первым.
-Трахни меня уже наконец, - отрываясь от губ, парень прошелся дорожкой поцелуев до уха и хрипло прошептал. Фраза, что предшествовала их самому первому сексу, и Веллингтон ее очень хорошо запомнил. Только теперь все было по-другому.

Их путь отношений был действительно тернистым, и кардинально отличался от того, какие стандарты по этому поводу существуют в обществе. Они имели не только друг друга, но и систему моральных ценностей в целом. И знаете, в чем заключался основной парадокс? То, что происходило между ними и что бы вызвало порицание у большинства людей, было более чистым и искренним, чем многие даже узаконенные отношения. Но Ян никогда не стремился к стандартам, а Миллиган так вообще был далек от них так же, как Плутон далек от Солнца. Наверное, эта ебанутость и привлекла в нем парня. Ну и его способности делать минет, конечно, тоже сыграли свою роль.
Его слова накрывали теплой волной. Они обнимали и грели в объятиях, как греет в своих Джонни, успокаивали, как успокаивает шум ветра. Веллигнтон бы поставил их на «репит» и слушал не переставая. Спокойно признаваться в своих чувствах было так же странно, как и молчать о них. Интересно, судьба, что всеми силами пыталась разогнать их в стороны, не охуела от результата?
Ян старался прижаться к мужчине как  можно ближе, насколько позволяли еще ноющие ребра. Он водил руками по его плечам, спине, по бокам, стараясь коснуться каждого сантиметра любимого тела. Когда Джонни приставил головку члена к заднице, Веллингтон напрягся, слишком долгое воздержание давало о себе знать. Он шумно вдохнул воздух, когда мужчина начал входить, и чуть приподнял бедра, чтобы ему было удобнее. Пара секунд, чтобы дать Яну привыкнуть к чему-то инородному в себе, а затем Миллиган, наконец, начал делать то, о чем парень просил его полминуты назад.
- И я по тебе, - парень шептал в самые губы, на толику секунды отрываясь от них, чтобы ответить, - А теперь заткнись, - и тут же сам заткнул поцелуем, вторгаясь в его рот языком, распаляясь все больше и больше. Член легко скользил внутри, и Ян мысленно помолился за здоровье создателей смазки. Парень носом уткнулся в шею мужчины, тихонько постанывая ему в унисон. Он готов был растечься как мороженое на солнце от всего наслаждение, что растекалось сейчас по телу.

Быстрые, в меру грубые толчки до резкого соприкосновения тел вырывали стон за стоном. Комната перед глазами расплывалась, хотелось открыть окно, потому что в квартире было слишком душно. Тело почти горело от каждого прикосновения Миллигана, от его поцелуев, от его проникновений. Вроде бы находиться ближе уже было невозможно, но Яну этого было мало, хотелось еще и еще. Его буквально преследовали навязчивые мысли оставить на коже любимого отметины, расцарапать ему спину в порыве страсти, до крови искусать губы. Чтобы потом смотреть на свою «работу» и, довольно улыбаясь, понимать, что этот мужчина – твой и только твой. Хер теперь Ян отдаст Джонни кому-то. Больше никаких пьяных минетов в толчках питейных заведений.
Разговор после всего, похоже, им предстоял долгий и серьезный. Этот секс менял многое, и это самое «многое» нужно было обсудить. Но сейчас, пока член, зажатый между двух тел, сочился смазкой и срочно требовал разрядки, все размышления откладывались до лучших времен.
Ян до боли искусывал собственные губы, чтобы заглушить стоны, которые грозились перейти в крики каждый раз, когда головка члена попадала по простате. Нежные поцелуи заставляли все внутри сжиматься от удовольствия, от нежности, от осознания того, что его любят. Чувствовать Джонни внутри себя, чувствовать, как от каждого его толчка мышцы послушно сжимаются, было невероятно приятно. Ощущение, совершенно не передаваемое словами.
- Стой, - парень ненадолго остановил любимого, подкладывая под свою задницу подушку, чтобы было удобнее, - Хочу жестче, - пошлый шепот куда-то в губы, прежде чем поцеловать. Миллигана хотелось просто до одури, пусть секс превратится в долбежку, соблюдая ту тонкую грань между болью и удовольствием. Когда Джонни снова начал двигаться, Ян уже не сдерживаясь стонал ему прямо на ухо, обнимая и прижимая к себе за шею.

Сдерживаться Ян и не планировал, во всяком случае до того момента, пока не кончит. И судя по тому, как они истосковались, терпеть осталось недолго. Буквально полчаса назад он всерьез планировал уехать, а сейчас благополучно забыл об этом, будто и не ждал возвращение домой эти два месяца.
Еще немного и парень просто задохнется от духоты в квартире, от переизбытка эмоций, расплавится к чертовой матери от жара тела Миллигана. Чувства, ощущения, все было слишком резким, ярким, слишком сильным, чтобы два обычных человека могли это выдержать. Они отдавались друг другу как в первый и последний раз, чтобы хоть немного выплеснуть переполнявшее грудную клетку желание. И чтобы хоть немного компенсировать то время, что провели порознь.
Ян бездумно водил руками по спине Джонни, временами сильно впиваясь в кожу, когда очередная вспышка удовольствия накрывала с головой. Боль от грубых проникновений перемешивалась с наслаждением, которое ее с лихвой перекрывало. Кажется, они трахались так громко, что их было слышно на другом конце города. Что, судя по его масштабам, вполне возможно. Парень руковождение парадом сегодня полностью отдал Миллигану, сам он только приподнимал бедра, чтобы мужчина проникал под нужным углом и полностью, во всю длину.
Где-то в коридоре заголосил будильник, напоминая Веллингтону о том, что он нехерово так опаздывает на рейс. Ян всегда ставил себе подобные напоминалки, потому что иначе он просто мог забыть обо всем. Да, даже о самолете, как это случилось в Лос-Анджелесе, в день переезда в Килкенни. В тот день Кингстон просто вынес дверь его квартиры.
Слишком долгое воздержание в совокупности с такой долбежкой совершенно не способствовали многочасовым сексуальным утехам, и после нескольких движений рукой по его члену, Ян все-таки не сдержался и кончил себе на живот, сопровождая этот процесс особенно громким стоном, сжимая в себе Джонни и доводя до разрядки и его.
Ощущения были такие, будто он занюхал дорожку кокса и теперь пребывал в эйфории. В голове звенело от накрывшего оргазма. Веллингтон поцеловал любимого куда-то в щеку, и обнял за шею, прижимая к себе и не желая отпускать.

Отредактировано Yan Wellington (2018-04-11 19:28:29)

Будильник заткнулся, но теперь, пока Ян его не выключит, он будет звенеть каждые пять минут. Каждые пять минут напоминать, что сегодня Веллингтон просрал свой рейс вместе с возможностью вернуться домой. Но разве проблема купить новый билет? Скорее, проблемой было уехать.
Тело после оргазма было максимально расслаблено, шевелиться совершенно не хотелось, не говоря уже о том, чтобы встать и элементарно сходить в душ. И пока организм наслаждался долгожданной разрядкой, мозг постепенно начинал работать. Мысли, принимая форму неторопливой реки, стекались в сознание, заставляя Яна активно шевелить извилинами. Этих самых мыслей был целый ворох, они разбредались по черепной коробке в попытке структурироваться.
Серьезно поговорить хотелось и не хотелось одновременно. Несмотря на признания, принятие чувств друг друга, вопросов относительно их отношений меньше не стало. Даже наоборот, они увеличивались в геометрической прогрессии. Веллингтон молча лежал рядом с мужчиной, бездумно глядя в поток и не решаясь заговорить первым. Его легкие прикосновения к руке запускали по телу мурашки.  Миллиган сейчас был совершенно не похож на того человека, которого парень встретил полгода назад. Тогда Джон казался жестким, с каким-то крайне сомнительным прошлым мужчиной. А Ян наверняка выглядел как язвительный мудак. Чудесная парочка, не иначе.
То эпизодами, то отдельными кадрами в сознании проплывали островки воспоминаний. Их первой встречи, первого свидания, когда Джонни отвез его на набережную, первого утра вместе. Поездка в Лондон. Там же первые уколы ревности и скандалы. Как вообще такое безумие смогло перерасти во что-то большее? Настолько большое, что эмоции переполняли, лились через край и готовы были заполонить собой весь мир.
- Может, еще и в туалет меня за ручку будешь водить? – Ян просто не удержался. Он никогда не умел сдерживаться, когда язвительные комментарии так и вертелись на языке. Парень тоже приподнялся на локтях и поцеловал Миллигана, чуть оттягивая его нижнюю губу. Мужчина так уверенно и серьезно говорил о том, что никуда его не отпустит, что Ян хотел его придушить от переизбытка чувств.
Оторвавшись от любимого, парень внимательно смотрел ему в глаза, не зная, как сформулировать все, что творилось в голове. В коридоре опять запищал будильник.
- Ты все с ног на голову перевернул. Я блять даже уехать от тебя не смог, - а вот эта уже была злость на самого себя, за свою слабость. Но и к черту, какой смысл всю жизнь быть сильным, если это не приносит счастья? Парень взял Джонни за руку и поднял с кровати, утаскивая в ванную вместе с собой. Это еще хоть немного оттянет время разговора.

Думаете, в душе они активно смывали с себя последствия секса? Да хер то там, они почти занимались им снова. Вот что делает с людьми слишком долгое нахождение порознь друг от друга. Мысль о том, что Ян так долго не давал Миллигану не только прикасаться к себе, но и подходить ближе, чем на метр, сейчас казалась крайне абсурдной.
Веллингтон впечатал мужчину в стенку душевой кабины, целуя в губы, постанывая в них, и лаская его тело. Быть настолько привлекательным и соблазнительным - это сродни преступлению. Пальцы легко скользили по мокрой от воды коже, вычерчивая на ней непонятные узоры. Парня накрывала волна нежности, такой острой и сильной, почти до потери сознания. Раньше между ними была только нездоровая похоть, страсть, что делала их практически неуправляемыми, то теперь появился целый калейдоскоп разных чувств. 
То хотелось ласково гладить Джонни по щеке, нашептывая на ухо всякие романтичные вещи, что больше привычны подросткам в период первой влюбленности, то хотелось сорвать одежду и жестко оттрахать. Чтобы секс превратился в настоящую еблю. Яна даже немного пугали такие перепады настроения, в последний раз он чувствовал подобное только с Лорри.
Но теперь, похоже, придется привыкнуть к тому, что его может швырять по эмоциональному диапазону как сумасшедшего, пока рядом с ним находится Миллиган.  Парень быстро чмокнул своего мужчину в губы, отстраняясь, чтобы, наконец, нормально помыться. Правда быстро это сделать все равно не получилось, потому что Ян то и дело не выдерживал и снова целовал Джонни, будто боясь, что он вот-вот может исчезнуть, и нужно было успеть урвать свое.
Накинув на себя халат, который просто не влез в чемодан, Ян кинул в мужчину полотенцем, когда тот вышел из душевой кабины. И пока он вытирался, парень отчаянно пытался собраться с мыслями – тянуть кота за яйца, оттягивая неизбежный разговор, было уже невозможно.
- Джонни…Нам, наверное, стоит поговорить. Без наверное. Хочешь кофе? Я пока сделаю, - надо было срочно занять себя чем-нибудь, чтобы упорядочить нескончаемый поток мыслей, выцепить из него что-то адекватное и сформулировать это в слова. Ян вышел из ванной первый и, пройдя на кухню, он первым делом выключил надрывающийся будильник и отодвинул мешающийся чемодан к стене. Внутри творился настоящий хаос, но сейчас он совершенно не пугал, скорее просто добавлял неясности, от которой хотелось избавиться. Веллингтон как раз включил плиту и поставил на нее турку, когда в комнате появился Джонни.
- Я…Это уже не новость, конечно, но твоими стараниями свой рейс я благополучно проебал, - Ян повернулся к мужчине, глядя на него будто в первый раз, - После сказанного тобой в больнице, на крыше, все поменялось. Точно так же, как после твоей пьяной истерики. Я не хотел уезжать, но думал, что так будет лучше и для тебя, и для меня. А после нашего секса я уже не знаю, как будет лучше и… И я не смогу вернуться к такому формату отношений, что были до аварии, извини, - в голове была еще целая куча мыслей, что Ян хотел озвучить, но он все-таки решил действовать постепенно.

Отредактировано Yan Wellington (2018-04-12 09:53:24)

Это простое и короткое «мы», на самом - то деле, способно любого человека сделать намного счастливее, чем напыщенные тирады о неземной любви. Ян никогда не любил этот излишний романтик на лад каких-нибудь кинолент. Слишком уж там все далеко от реальности, а проявлять свои чувства в любом случае лучше таким образом, который близок тебе, а не идти на поводу мыльных опер.
Веллингтон внимательно слушал мужчину, облокотившись о кухонный гарнитур и временами поглядывая на турку.  Казалось, что мозг должен быть как минимум размером с Землю, чтобы успевать переваривать поступающую информацию и генерировать свои мысли во фразы, понятные собеседнику. И желательно говорить только то, что не вызовет новый конфликт, а с этим у Яна часто возникали проблемы, потому что чаще всего он обличал в словесную форму все, что вертелось на языке. И в девяносто девяти случаях из ста делал это в своем фирменной стиле – чтобы после его слов кому-нибудь обязательно захотелось зарядить ему в морду.
Миллиган выглядел потерянным. Было видно, как тщательно он подбирал фразы, чтобы не вызвать новый скандал, ведь Веллингтона могло понести снова в любой момент. Слишком глубокой была обида.  Слова о Бэкки, а было ясно как белый день, что именно ее имеет в виду Джонни, резали слух и доходили до самого сердца, заставляя его быстрее биться о грудную клетку. Ян искренне сочувствовал его утрате, но свыкнуться с мыслью, что он всегда будет на втором месте, все равно было сложно.
- Я бы никогда не признался тебе, если бы знал, насколько сильно ты ее любишь, - говорить это было тяжело, во рту мгновенно пересохло, а в глотку будто запихали ком размером с большой грецкий орех. Но раз они решили быть откровенными друг с другом, Ян говорил то, что чувствовал и думал. Кофе закипел как раз вовремя, давая ему спасительные пару минут, чтобы собраться с мыслями. Парень неторопливо достал из ящика кружки, затем так же неторопливо разлил по ним напиток. Ян не знал, что делать дальше, Джонни, как оказалось, тоже не имел ни малейшего понятия. И что обычно делают в таких ситуациях? Жаль нельзя было задать этот вопрос гуглу и получить на него точный и исчерпывающий ответ.
- А думаешь я не задумывался на тему того, что наши отношения не совсем то, что принято считать нормальным?  Ты только вспомни, как мы познакомились, - Ян поставил кружки на стол и сел напротив Миллигана, - Но мне нехило сносило от тебя крышу, а я… Ты был прав, действительно слишком избалован с детства, чтобы отказывать себе в своих желаниях. Вот только каждая наша встреча становилась чем-то большим, чем просто ебля. Потом я начал ревновать тебя к каждому долбанному столбу… Но ты же блять действительно трахал все, что только движется! – парень сделал глоток кофе, чтобы успокоиться и случайно не начать наезжать за то, что давно было в прошлом, - В общем после Лондона я понял, что начинаю в тебя влюбляться. Господи, а когда вернулась она, я окончательно запутался и готов был пойти повеситься от эмоционального дисбаланса,   - Веллингтон был не очень уверен, что Джонни стоит знать, что он частенько виделся с Лорри и все это время метался между своей бывшей и ним, потому что до конца не определился в своих чувствах к Хоук. Но Ян просто говорил все, что вертелось на языке, потому что устал постоянно что-то от кого-то скрывать, особенно от него. Им нужно было обсудить все. Вывернуть все карманы, показать всех своих скелетов в шкафу. Потому что иначе они просто не смогут двигаться дальше.
- Но лучше мне без тебя не стало. Не было лучше после того, что ты наговорил накануне аварии. Не было лучше и после признаний, когда тебя все равно не было рядом,  - парень с большим интересом изучал  столешницу, не решаясь поднять глаза и совершенно не зная, что говорить дальше.

Отредактировано Yan Wellington (2018-04-12 19:25:21)

Ян был готов к разной реакции, от полного игнора до новой ссоры, но вот к тому, что Джонни просто уйдет, он готов не был. Только не после всего случившегося. Парень поднял взгляд от столешницы, глядя в спину удаляющегося мужчины. Немного потряхивало, в голове творилась настоящая сумятица.
Когда Миллиган вернулся на кухню, все так же обмотанный в полотенце и даже не думающий уходить, Ян с облегчением выдохнул. Пусть говорит что угодно, главное, чтобы был рядом. Парень грел ладони о горячую кружку, над которой вился парок, и внимательно смотрел на любимого. А любимого несло. И он был зол. Сочетание двух этих состояний вмиг заставляло Веллингтона заткнуться и слушать, засунув саркастические и колкие комментарии куда подальше. Джонатан умел подавлять его, доминировать, и это, наверное, было еще одной причиной, почему Ян в него влюбился.
Парень взволнованно запоминал каждое его слово, каждую эмоцию, вглядываясь в любимое лицо. Сердце в этот момент выделывало настоящие кульбиты. Все мысли в голове отчаянно пытались систематизироваться и расставиться по иерархии, чтобы Веллингтон случайно не пизданул лишнего, а то у Джона было такое состояние, что каждое неосторожное слово Яна могло стать фатальным.
- Джонни, просто, я и она… Ладно, проехали, - с Хоук, со своими непонятыми чувствами к ней и прочим Ян разберется позже и самостоятельно, не вмешивая в это Миллигана.  Если они сейчас начнут разглагольствовать на эту тему, то точно поубивают друг друга. А Ян слишком устал от ссор, от криков и претензий, что разрывали сердце на части и убивали ту нежность, которую они могли, нет, даже должны были дарить друг другу.   
Парень давно понял, что Лорри и Джон, похоже, ненавидели друг друга самой лютой, изощрённой и чистосердечной ненавистью. Поэтому в словах Джонни мозг заострил внимание совершенно на другой информации, которая не касалось его бывшей. Уговорил врача выпустить раньше… Какого нахрен врача?
- Подожди…Уговорил что сделать? – парень так резко оставил кружку в сторону, что напиток слегка расплескался, - Ты был в больнице? Когда? И что ты блять вообще там делал? – Ян удивленно изогнул бровь, серьезно глядя мужчине прямо в глаза. Не так Веллингтон представлял себе этот разговор. Да, он знал, что беседа будет сложной, но все неожиданно появляющиеся детали только добавляли масла в огонь.

Отредактировано Yan Wellington (2018-04-13 06:50:53)

Ян немигающим взглядом смотрел на мужчину, подмечая каждую эмоцию, проскользающую по его лицу. Джонни так долго собирался с мыслями, что парень уже хотел его поторопить, наорав, что какого хрена он тянет с объяснениями. И судя по тому, какой вид был у Миллигана, это «что-то» было не очень приятным. Он вслушивался в каждое слово, что молотом било изнутри в череп, вызывая мучительный резонанс. 
Передоз наркотическими стимуляторами до отключки. Депрессия. Алкоголизм. Ян нервно потер переносицу. Это все просто не укладывалось в голове, отравляло мозг, убивая его работоспособность. Какие еще диагнозы у него есть? Почему-то казалось, что это не исчерпывающий перечень. Теперь уже Веллингтон не выдержал и резко поднялся со стула, уходя в другую комнату, чтобы хоть немного успокоиться.
Думаете, если вы взаимно любите кого-то, то все, вашему счастью ничего не сможет помешать? Хуйня. Это работает, только когда ты восемнадцатилетний влюбленный долбаеб в розовых очках. А когда тебе уже тридцать и ты задумываешься о своем будущем, то одной пресловутой любовью уже не обойдешься. Да, в реальности все оказывается намного сложнее, чем это показывают в кино, и чем старше ты становишься, тем больше думаешь мозгом, а не сердцем. Невольно думаешь, а подкрепил бы ты свои отношения штампом в паспорте, а смогла бы твоя вторая половина подарить тебе здоровых детей, смогла бы стать для них хорошим родителем? Осознание, что ты не только не можешь создать с любимым человеком полноценную семью, но он еще и оказывается обладателем «хорошего» послужного списка диагнозов, разрывало на части. Но было кое-что, что злило парня намного больше. Безрассудность Джонни, его похуистичность. Вдруг бы он умер от передоза? Как бы Ян жил с этой мыслью? Как бы он вообще жил без него? Злость душила и мутила рассудок.
- Чем ты думал? Чем ты блять вообще обычно думаешь? – Ян вернулся на кухню и с раздражением сел обратно на стул, глядя на мужчину, - Пиздец, Миллиган, ты такой эгоист. Все эти старые проверенные способы, о которых ты все время говоришь, на деле такая хуйня,  - на языке вертелись одни маты, парень перевел взгляд на окно, успокаивая ураган внутри, который грозился уничтожить то хрупкое спокойствие, что парень успел выстроить. Его пофигизм к собственному здоровью всегда вымораживал Веллингтона, но теперь, когда он не просто спал с ним, когда он любил этого человека, неодобрение сменялось злостью. Хотелось выбить всю эту дурь. Джон так упивался своим горем, что совсем забывал, что вокруг есть близкие люди, которые переживают за него, есть дочь, которая не должна видеть это все. Не должна переживать за отца, потому что он сначала нажрался, как скотина, а потом обкидался наркотой до отключки. Дети не заслуживают такой херни.