Вот почему я особенно люблю работать на отца Морригана, так это потому что я не сижу на одном месте. За эти полгода с лишним, я уже, наверное, половину Ирландии объездил по всяким делам диоцеза. Иногда, это тщательно спланированные поездки. А иногда – сорвались и побежали, потому что где-то форс-мажор.
Вот взять, к примеру, но праздник Святого Бенедикта (вроде ничего не напутал) в Уотерфорде. Там вовсю готовились к празднованию. Еще бы, учитывая, что местного епископа как раз звали Бенедикт. Ну и доготовились до того, что четвертого числа – а сам праздник, на минуточку, одиннадцатого – падре позвонил настоятель уотерфордского прихода, весь в панике и трагедии. Слишком ретивый и исполнительный человек так активно протирал деревянную статую Христа, что грохнул её с постамента. В следствие чего статуя лишилась руки по самый локоть, а приход, соответственно, значимой статуи. Было решено экстренно забирать поврежденное произведение церковного искусства, дабы отец Морриган успел его восстановить.
В поход снарядили меня и отца Грегора – личного секретаря епископа. Было необходимо что-то подписать, заверить и прочая бумажная волокита – бюрократия не обошла стороной даже Церковь. Забавный парень. Скромный, даже застенчивый. Очень высокий и неуклюжий. Причем, мне кажется, что неуклюжий он сугубо из-за застенчивости. Начинает нервничать, и сразу бумаги в разные стороны и шишка на лбу.
Дорога была на удивление свободной, до места мы добрались меньше, чем за два часа, и после обеда были уже в пункте назначения.
Знаете, это действительно странно приезжать в город, где ты родился, но не помнишь ни дня из своей жизни здесь. Мой папаша сделал ноги из семьи, когда мне было чуть больше года, а вскоре мать увезла меня в Кинсейл. Вот Кинсейл я помню о-о-очень хорошо. А Уотерфорд не помню даже отчасти. Пока мы ехали, я вовсю глазел по сторонам и удивлялся своей матери – как можно было додуматься уехать отсюда в какие-то трущобы.
Встретил нас настоятель с вытаращенными глазами и испариной на лбу. Пока они с отцом Грегором улаживали свои бумажные дела, я пошел прогуляться. Очень хотелось посмотреть вроде как родной город. Помотался по улицам, посмотрел на дома, людей. Купил себе в супермаркете бутылку воды и сэндвич непонятно с чем и с майонезом. Умял в каком-то тихом дворике в гордом одиночестве. Собственно, в этот момент и позвонил Грегор. Пора было возвращаться.
Мы погрузили статую в машину, при этом настоятель следил за каждым нашим движением и так зыркал, что я чуть не грохнул её во второй раз. Надежно закрепив и перепроверив всё на сто раз, я отчалил.
Отец Морриган «вылечить» Христа успел к сроку.
Теперь торжество удастся на славу. Её-Богу, мне всё больше и больше нравятся все эти католические темы.
Восьмого числа поездка повторилась. Только теперь мы не забирали, а привозили.  Когда к торжеству мы привезли статую, которая выглядела как новенькая, настоятель выдохнул так, будто копил воздух все эти три с половиной дня.
Вернувшись домой, срочно рухнул спать. Завтра надо было мчаться в церковь –месса.
Утром я чуть не проспал. Выскочил из дома с куском хлеба в зубах, на ходу натягивая футболку, светя следом от подушки на щеке. Падре, похоже, ушел уже давно – такое мероприятие требовало серьезной подготовки. А потом месса. А потом суета, дай мне это, отнеси это туда, поставь это здесь, приколоти это к тому. В общем, как всегда. После обеда я выпал наружу, перекурить. Что-то здесь меня настораживало…
- Рори! Иди сюда. Слушай, видишь ту тачку? Ты знаешь, чья она?
- Понятия не имею, - пропыхтел парень, волоча за собой объемистую коробку, - Сам знаешь, сюда постоянно кто-то приезжает со всего диоцеза. А что такое?
- Да так просто. – Я затушил сигарету и подхватил коробку. – Потащили.
Действительно, ничего такого. Просто на эту машину я наткнулся утром возле дома, когда выбегал. И её же я видел пару часов назад, когда выходил на улицу.
Можете считать меня параноиком, но что-то тут нечисто. Кто-то пасёт либо Келлаха, либо меня. Почему я так решил? А кого еще они могли ждать возле дома? Как вариант – Лиз, но тогда бы они не торчали здесь. Может кто-то из людей того сектанта Аарона? Да нет, бред какой. Вроде гарда всех разогнала. Хотя мало ли… Но вроде бы отец Морриган уехал на послеобеденную мессу в какой-то из приходов.
Через пару часов мне понадобилось в магазин. Когда я проходил мимо автомобиля, дверца распахнулась, наружу выбрался мужик, который уверено направился ко мне.
- Дилан Мур? – взмах полицейским значком, - Проследуем в участок.

Отредактировано Dylan Moore (2018-09-11 09:39:20)

Ты можешь жить максимально честно, переводить котят через дорогу и снимать старушек с деревьев. Но это не значит, что когда гарда принимает тебя в свои теплые объятья, ты будешь светиться от счастья и виснуть у них на шее с криками: «Роднулечки мои!». А если ты еще до этого имел сомнительную радость с ними повзаимодействовать, то вероятность щенячьего восторга от того, как тебя везут в участок, стремится к нулю еще быстрее.
Наученный горьким опытом, я знал, что буйствовать и сопротивляться аресту – самый хреновый вариант. Сбежать – еще хуже. У гарды логика простая – раз возмущаешься или боишься, значит точно где-то нагрешил.
- Я могу хотя бы узнать, на каком основании?
- Подозрение в угоне, - небрежно бросил полицейский. По его тону стало понятно, что лично у него подозрений нет вообще.
- Ладно, поехали разбираться, - проговорил я, забираясь в машину, подталкиваемый в спину.

О, знакомые всё лица!
- Здравствуйте, миссис МакЛарен. Нет, мне Ваши бойцы решили устроить экскурсию в участок.
Я сел на предложенный стул, скрестив руки на груди. Молчать, так молчать. Мне тоже интересно послушать.
Этот самый Линч вообще мало походил на борца с преступностью. Вот на борца с борцами с преступностью и с борцом-уничтожителем пива – на это да. Рожа у него прямо лучилась радостью. Конечно, что же я, он же поймал опасного угонщика.
- Мэм, я из отделения Уотерфорда, да. Мы присылали вам ориентировку на угон машины, черный Ситроен две тысячи четвертого года. Ну мы посмотрели по камерам, там было хорошо видно угонщика. Потом я лично проверил камеры всех заведений в округе. Ну и показало, что четвертого июля, в среду, в час двадцать он прибыл в город, убыл в четыре тридцать. В магазине неподалеку, за десять минут до угона, вот этот вот, - взмах рукой в мою сторону, - приобрел бутылку минеральной воды, ну и сэндвич с индейкой и ветчиной, - а, так вот с чем была эта гадость!, - Перекусил, понимаете ли, перед делом. Ну, что я, слепой что ли? Это ж точно был он. Патлатый такой же, куртка с джинсами такие же. Нос пятаком. Ну, короче, он это. Ну, и, значит, расплатился он картой. Ну и что, взяли данные платежа, а там и его самого пробили. Ну? Ну и вот. Дилан Мур, проживает в Килкенни, судим, между прочим. Три года отсидел. Там его оправдали, досрочно. А его потянуло, значит, на старую дорожку, - ты посмотри, как раздухарился-то, а, - Ну, и значит, поехал я в магазин  в свой выходной – это почему я на личном автомобиле – а там вот этот вот от церкви отъезжает. Ну, я в машину, и за ним. По дороге Джека набрал, он мой кузен, здешний. Проследили за ним, вдруг приведет нас куда. А он в нашу церковь пошел. Ну, мы его там и взяли.
«Забыл «ну» добавить», - очень хотелось сказать мне. А патрульный сиял уже на всю округу. Как он ловко сам всё организовал, придумал, вычислил, еще и поймал. Возьми с полки печеньку.
- Уважаемый, а там на ваших камерах нигде не видно было, что «прибыл» и «убыл» я на одной и той же машине? Угнанную я в карман спрятал? – я всё-таки не выдержал и подал голос.
- Передал подельникам или отогнал в укромное место. Следствие пока ведется, но ты уж не сомневайся! – отчеканил Линч. Похоже, где-то в чертогах разума, он уже получал повышение по службе, премию и орден. – Что ты, дурак что ли, светиться на угнанной машине.
- Я-то? Я-то как раз не дурак, ну, - многозначительно сказал я и снова откинулся на стуле.

Отредактировано Dylan Moore (2018-09-11 10:43:17)

Я с удивлением наблюдал за происходящим. Мой опыт столкновений с гардой заключался в том, что меня сажали в аквариум, где я сидел до посинения, пока господа полицейские не порешают все свои вопросы. Вот это закулисье я наблюдал в первый раз. Создавалось ощущение теплых семейных посиделок. Будто разгневанные соседи привели меня к моей доброй тётушке, рассказать, что я разбил их окно мячом или опять натоптал на газоне. Ну хорошо, раз миссис Макларен со мной по доброму, то и я шибко борзеть не буду.
- Мне рассказать, как всё было? Ну в общем, числа… - я задумался, припоминая дату,- четвертого, кажется так, я поехал с отцом Грегором в Уотерфорд в местный приход, по делам. Выехали в одиннадцать, приехали где-то после обеда. Пока Грегор улаживал все проблемы, я пошел размять ноги, заодно город осмотреть, - о причинах такого интереса к городу я предпочел умолчать. Следствию это интереса не представляет, а для меня это слишком личное, чтобы я тут откровенничать начал. Чай, не на исповеди. – Действительно, заходил в какой-то магазин, чтобы взять что-нибудь пожевать. Платил карточкой. Во сколько это было вообще не скажу, но это можно посмотреть в смсках, - я махнул рукой в сторону своего изъятого мобильника, покоящегося перед суперинтендантом. – Ел в каком-то сквере, адрес которого я тоже не скажу, потому что шел наугад. Потом забрал отца Грегора вместе со статуей, за которой нас посылали, и мы уехали домой. А вчера ездили её возвращать, уехали в обед, вернулись к ночи. А сегодня меня уже приняли эти… кхм… гвардейцы кардинала.
Я снова задумался, припоминая, не упустил ли чего. Но, посчитав, что сказано всё, удовлетворенно кивнул самому себе и снова откинулся на спинку стула. Ретивый полицейский скривился. И в этот момент зажужжал мой телефон.
Я вытянул шею, пытаясь разглядеть, кому же я там понадобился. И как-то мне немного неловко стало.
Дело в том, что когда я ставил фотки на вызов, я как-то не предполагал, что он попадёт в руки посторонних людей. Максимум, кто мог безнаказанно его таскать – это Лиз. А тут такая внезапность. Ну, что я скажу… Морриган тогда получился просто обворожительно.

Морриган никогда не любил полицию. Ольстерскую и королевскую - эти два определения вызывали в нём желание что-нибудь сломать. Желательно, чтобы это что-нибудь было частью тела протестанта, служащего в этой самой ольстерской и королевской.
К Гарде он был более лоялен - всё-таки свои, да по большей части католики. Но, тем не менее, настороженное отношение к любым представителям закона было с ним до сих пор.
Видимо, именно поэтому, когда возникла необходимость срочно отправиться в участок, Келлах неожиданно для себя ощутил жуткое нежелание ввязываться во всю эту странную историю с Диланом, пусть даже как защитнику. Впрочем, что Морриган умел - так это заставить себя сделать то, что делать не очень-то хотелось. К тому же, в самый сложный момент - момент принятия решения - у него неожиданно обнаружилась поддержка в лице его собственного секретаря, отца Грегора.

- Я полагаю, что вы осознаёте, чем может грозить вам нежелание содействия столь высокопоставленному чину? - скромный и всё ещё выглядящий непозволительно молодо священник весьма неожиданно обнаружил в себе напористость и уверенность в собственных силах. Келлах тщетно пытался скрыть насмешливую улыбку, прикрывая нижнюю половину своего лица ладонью в тонкой белой перчатке - бравый гвардеец, отказывающийся пропускать епископа и его секретаря к миссис Макларен, буквально на глазах становился всё меньше ростом, теряя всё свою напускную самоуверенность.
Грегор прессовал правоохранителя так, что Келлах в какой-то момент даже усомнился в том, что сам смог бы выдержать такой напор. Впрочем, осаживать своего секретаря Морриган не спешил - тот делал свою работу и, надо сказать, делал её великолепно. Келлах не пожалел, что приблизил к себе иезуита - юридическое образование Грегора (не иначе, с помощью Духа Святого) сейчас буквально тараном пробивало им путь в святая святых полицейского участка.
Гарда пыхтел, потел, открывал и закрывал рот, старательно пряча досаду за пышными усами и едва не лопающейся на бицепсах форменной рубашкой, но ничего не мог противопоставить Грегору, бившему как из брандспойта законодательными актами и статьями кодекса канонического права.
- Ладно! - рявкнув так, что где-то в дальнем углу помещения жалостливо звякнули чайные ложки, гарда схватился за телефон, остервенело защёлкал клавишами, набирая, по всей видимости, какой-то внутренний номер. Грегор торжествующе обернулся к Морригану, который с нескрываемым одобрением на лице показал своему секретарю большой палец вверх, мол, так держать.
Осталось дождаться высочайшего позволения увидеть Дилана и наконец-то разобраться, что за чертовщина вообще происходит.

Келлах с заметным удивлением наблюдал за переменами, произошедшими с его личным секретарём буквально в последние несколько минут. Всегда казавшийся чересчур застенчивым, страшно косоруким и неуклюжим священник буквально преобразился в совершенно иного человека - собранного, серьёзного и, по всей видимости, настроенного очень решительно. Келлах наблюдал за Грегором с едва заметной довольной усмешкой, мелкими морщинами собирающейся в уголках глаз.
Всё их выступление в поход на Гарду напоминало какое-то представление - каждый из них хоть немного, но являл собой не совсем привычный образ. Впрочем, сами бравые представители закона были в этом хоть немного, но виноваты. Келлах очень не любил, когда его время тратилось впустую, а в том, что сейчас оно проходит именно так, он был уверен почти на все сто процентов. Грегор, кстати, тоже думал о подобном - его мысли угадывались по тому, с какой нервозностью он то и дело заглядывал в свой смартфон, досадливо цокал языком, качал головой и что-то подправлял на ходу, рискуя то и дело со всего размаху впилиться во встречный поток людей или наступить на шагающего перед ними провожатого в форме.
- Я надеюсь, наша беседа не займёт слишком много времени, - дождавшись, пока Морриган устроится на стуле, достаточно строго заявил Грегор. Келлаху даже показалось, что тот поправил невидимые очки на носу и открыл столь невидимую же папку. Впрочем, оборачиваться к секретарю епископ не стал, а всего лишь вежливо улыбнулся даме, неторопливо закинул ногу на ногу, сложил ладони на колено и продолжил сохранять молчание - дело секретаря организовать время своего начальства так, чтобы не вышло никаких накладок в результате. - Его Преосвященство уверен, что сложившаяся ситуация - всего лишь досадное недоразумение, не стоящее чрезмерно пристального внимания.
Да уж, количество очков в пользу казавшегося абсолютно непригодным к секретарской работе священника стремительно росло. Келлах внимательно слушал, как Грегор подробно рассказывает о поездке с Диланом в Уотерфорд, разумно обходя подробности куриальных дел. Юный отец-секретарь выдал всю информацию, расписав её чуть ли не до минуты - всё-таки ему иной раз требовалось найти в бешеном графике Морригана условные двенадцать минут для какого-нибудь ужасно важного дела и он с этим, надо сказать, всегда справлялся блестяще.
- Четвёртого числа рано утром, - Келлах почти небрежным жестом остановил доклад Грегора и неторопливо заговорил сам, - мне позвонили из Уотерфорда с просьбой срочного ремонта деревянной статуи. Я отправил за ней отца Грегора и Дилана, потому что первому было поручено уладить некоторые вопросы с местным епископом, а в руках второго я уверен как в своих - статуи, как вы понимаете, стоят очень недёшево. Вернуться им было поручено до вечерней мессы. Собственно говоря, отсутствовали они в общей сложности около пяти часов - отец Грегор за час до вечерней мессы уже был на месте и выставил Святые Дары на алтарь.
Угнать за шестьдесят секунд, право слово - в мыслях усмехнулся про себя Келлах, не без лёгкого сарказма добавив, что буквально зауважал Дилана ещё и как великолепного угонщика прямо с этой минуты.