Боль физическую можно заглушить, боль душевную заглушить сложнее. И если днем от нее можно отвлечься, то ночью она пробуждается с новой силой, накатывает с воспоминаниями и снами. Раньше Эмили редко снились кошмары, теперь они приходили каждую ночь. В них не было монстров и чудовищ, лишь воспоминания и несбывшиеся мечты, и серебристая машина, снова и снова превращающаяся в груду железа.
Эм не видела самой аварии, но видела, что стало с автомобилем, и что стало с тем, кто был за рулем. Она не хотела запоминать Эдварда таким, но память безжалостно возрождала изуродованное лицо, кое-как приведенное в порядок. Некогда красивое, холеное лицо с обаятельной улыбкой, обезображенное сделанными наспех швами, порезами и кровоподтеками – это последнее, что Эм помнит о нем, после того, как приподняли белоснежную простыню. А дальше темнота и больничная палата. Ей даже не дали попрощаться с ним как следует.  Родители забрали тело в Дублин, а ей категорически запретили вставать с постели, ведь снова потеряв Эдварда на этот раз навсегда, она чуть не лишилась и самого дорого, что осталось ей от него – их ребенка.
Поначалу все ее сознание отказывалось принять мысль, что тот, кого она любила больше жизни, никогда не улыбнется ей своей самой теплой улыбкой и не прижмет к себе, никогда больше она не услышит его нежный голос, не взглянет в его глаза и не почувствует сладкий вкус его губ. В произошедшее верилось с трудом, это казалось дурным сном, но соболезнования близких и некрологи в газетах окунали с головой в страшную правду. И понимание того, что Эда больше нет и никогда не будет рядом разрывали душу на части. Каждую ночь она звала его и умоляла не садиться в машину, каждую ночь она просила остаться с ней, каждую ночь он ласково улыбался и уезжал, каждую ночь огромная фура врезалась в дорогой легковой автомобиль. Каждое утро Эмили просыпалась в слезах.
Уже почти два месяца прошло, как его не стало, а свыкнуться с этим все еще давалось с трудом. Порой все еще казалось, что он напишет, позвонит, постучит в дверь или мелькнет где-то среди прохожих. Удивительно, как у нее еще не закончились слезы – стоило наткнуться на его фотографию, услышать напоминающую о нем музыку, увидеть подаренную им вещь, как все это отзывалось невыносимой щемящей болью где-то под ребрами, а рыдания сами собой подступали к горлу.
И остановить их порой было невозможно. Но нужно было держаться, ведь каждая такая истерика могла навредить крошечному человечку, частичке Эдварда, что с каждым днем росла внутри нее и совсем уже скоро должна была появиться на свет. Но даже беременность не утешала и не радовала ее как прежде. Не особо справлялись с этим отец и друзья. Со смертью Эда что-то сломалось и потухло внутри нее, словно кто-то высосал из нее все счастье и радость, оставив лишь холод, печаль и зияющую дыру в груди, неподвластную взгляду, но ощущаемую почти физически.
Иногда, конечно, искорка жизни возвращалась к ней, не без помощи самых близких людей, но очень быстро угасала, стоило девушке вновь остаться одной. Не хотелось совершенно ничего. Поэтому, когда Крис напомнил ей о надвигающемся дне рождения, Эмили была настроена отрицательно. Отмечать его не было ни малейшего желания. Но если свой праздник она и готова была пропустить, то отказать другу в праздновании его дня рождения она не могла, чем Блэр нагло и воспользовался.  Она была бескрайне благодарна ему за то, что он поддерживал ее все это время, навещал, подбадривал и согревал каким-то своим особенным теплом, и поэтому конечно же согласилась пойти с ним и с Филом в кафе. И подготовка к этому неплохо встрепенула девушку и отвлекла от переживаний. Поскольку до этого она не успела приобрести для парней подарки, пришлось задуматься об этом сейчас, выбрать и купить. Ну и, конечно же, Иви, бродившая с ней по торговому центру, не могла не затащить подругу в отдел с вечерними платьями, подобрав подходящее для ее положения.
И все-таки в последний момент Эмили едва не передумала – все эти поздравления тянувшиеся весь день, наряд и предстоящее празднование по-прежнему казалось ей каким-то неправильным, но не лишать же из-за собственного горя праздника двух других очень славных людей. К тому же Крис не дал ей ни малейшего шанса на отступление. Наводя последние штрихи перед зеркалом в прихожей, Эм не смогла сдержать слабой улыбки от той настойчивости, с которой Блэр стучал в ее дверь. На какой-то миг она словно вернулась в детство, когда парень, а тогда еще мальчишка, с таким же упорством кидал камешки в ее окно, вызывая погулять.
- Иду, я, иду, - негромко ответив ему, Эмили накинула поверх платья осеннее пальто и открыла другу дверь.  – Привет, ну чего ты расшумелся? Думаешь, так просто обуваться с таким животом?
Появившаяся едва заметная улыбка все еще была на губах девушки, когда она смотрела на нарядного и радостного Криса, стоящего на ее крыльце с большой блестящей коробкой в руках.
- А у меня для вас тоже есть подарки, - Эм подтянула по полу ближе к себе тяжелый праздничный пакет, в котором находились две увесистых книги – подарочное издание анатомического атласа для постигающего медицину Криса и огромный сборник кулинарных рецептов для Филиппа – а также большой плед для них обоих. – Поможешь до машины донести? Только не смотри сейчас. Хочу, чтобы вы с Филом вместе потом открыли.

*одета в платье, сверху пальто

-Большое спасибо, Крис готовься, тебя ждет  новая череда моих кулинарных изысканий, Филипп правда любил готовить для мужа. Хотя иногда у него  случались и проколы.  В конце –концов для него кулинарные навыки была  следствием подработки в  ресторане по молодости лет, когда он чуть не вылетел с университета. Большая часть его семьи в принципе не умела готовить,  ту Фан пришлось учить жарить яичницу, включать чайник и пользоваться микроволновкой.  У семьи были постоянно работающее повара, а вот его хобби и эксперименты ну Мадам на них смотрела не одобрительно. Филипп подмигнул  мужу  и улыбнулся.
- Раскормлю тебя на размер больше. Чтобы убежать не мог. И зловеще рассмеялся. Хотя  эта была шутка ,это Блэр периодический пытался  накормит его  чем –то плотнее салата. Он внимательно  слушал Эмили и с нежностью улыбнулся  глядя как она п огладила по окупившемуся животику.
-Здорово. И нет, кажется, не говорила. Ты рада? Он заметил как девушка засмущалась взгляда его мужа и  погладил его не заметно по руке его. Француз испытывал нежность  и какое – то очарование от всего происходящего и их беседы.

В ресторане они мирно беседовали перетекая по темам, Крис  часто  помогал Эмили и  соответственно время от времени делился их новостями. Он   мягко отложил приборы, когда девушка стала расспрашивать его о работе.
- У меня уже вышла одна книга сейчас скорее готовлюсь к  выпуску иллюстрационного альманаха для студентов и если  получится  уже к моменту защиты, если все будет идти в правильном темпе то возможно задумаемся об переработанном издании  первой книги.   
Он поднял  глаза на Криса и улыбнулся,  в этом семестре в отличие от  Криса  у него было немного работы в коллеже и он мог  даже иногда  остаться дома на подольше  нежась в кровати на зависть окружающим.  Хотя, старший и крайне любимый брат на телефоне иногда  звонил через 2 моря и все равно будил его, со временем ко всему можно привыкнуть. Филипп осторожно поднял глаза на мужа, они как – то в разговорах затрагивали тему его бедующий специализации. Это было бы вполне логично, если бы Крис пошел после такого долгого опыта работы в составе бригады скорой в хирургическое отделение. И француз признавал, что любимый у него был мастером на все руки, но на сердце от этого все равно оставалось тревожно.
После вопросов  о работе зазвучала красивая и нежная мелодия  и Филипп встал и поклонившись, протянул Эмили  открытую руку.
- Позвольте пригласить Вас на танец. Серые  глаза  смотрели на нее с нежностью. Он элегантно вывел девушку  на  зону ресторана для танцев. Француз мягко, но между тем уверено  медленно кружил Эмили в ритме вальса, даря ей нежную улыбку с ямочками. Она была прекрасна в этот вечера и он хотел дать ощутить этот момент всей ее душой. Филипп танцевал на множестве мероприятий  с раннего возраста, но редкая девушка могла заставить  его так улыбаться. Когда музыка  закончилась он  остановился и  поклонился, поблагодарив ее.
- Ты чудесно танцуешь, Эмили.
Они вернулись к столику, чтобы не заставлять Криса скучать. Филипп выдвинул  стул для девушки , помогая ей устроится, а потом присел сам. Взял руку  в бокал белого вина.
- Я предлагаю приступить к именному торту!

Поскольку Эмили спрашивала обо всем не из простой вежливости – то слушала с неподдельной заинтересованностью, искренне поражаясь, насколько Фил был талантлив и увлечен своей работой. Но удивляло не только это – парни были настолько разными, но при этом весьма гармонично смотрелись друг с другом и были безусловно счастливы вместе, что постоянно проскальзывало в их взгляде, то навевая на Эмили легкую тоску, то наполняя сердце радостью за них обоих.
-  Это невероятно! – девушка восторженно качнула головой, делая небольшой глоток сока, и улыбнулась Филиппу без капли лукавства. – Я бы хотела взглянуть на твои работы, если это, конечно, возможно. Ну и с удовольствием бы получила экземпляр с автографом автора.
Ответ Кристиана удивил Эм не меньше, точнее даже то, насколько серьезно он относился к своей будущей специальности и как далеко заглядывал в будущее. Он явно остепенился и повзрослел, хотя все равно оставался все тем же задорным мальчишкой, каким она знала Блэра еще с детства.
- А по-моему, педиатрия – это замечательный выбор. Важнее ведь профессионализм врача, а не его личная жизнь. Да и дети наверняка бы не боялись такого доктора, как ты. Если ты отличный специалист, чудесно ладишь с детьми да еще и подходишь к своей работе с душой, то какая разница, что происходит в твоей спальне. А в том, что ты станешь отличным специалистом, я ни капли не сомневаюсь. И своего ребенка точно бы доверила тебе. Я тебя ни в коем случае не отговариваю, хирургия – это тоже очень здорово, и, главное, чтобы тебе самому нравилась твоя работа, ну а мы с отцом всегда тебя поддержим. К тому же, ты можешь стать детским хирургом. А к папе можем вместе подойти, если ты боишься, обещаю – он не укусит, - на последних словах Эмили тихонько рассмеялась, представляя, как ведет друга за руку в кабинет заведующего хирургическим отделением, а потом приподняла свой бокал навстречу парням, поддерживая прекрасный тост.  И пусть у ее ребенка не будет отца, зато будет лучший в мире дедушка и два чудесных дяди-друга.
Приглашение Фила на танец оказалось крайне неожиданным для девушки, и она тут же смутилась, бросив растерянный взгляд на Криса, прежде, чем вложить свою руку в протянутую ладонь. В последнее время Эм ощущала себя крайне неуклюжим бегемотиком из-за заметно выросшего живота, а потому немного стеснялась принимать приглашение, однако отказать милому французу все же не смогла, попав в плен его трогательной улыбки. Вел Фил уверенно и в то же время осторожно, плавно двигаясь под музыку, а Эмили с удивлением для самой себя обнаружила, что не смотря на беременность не растеряла своей пластики, приобретенной еще с тех давних пор, когда занималась фигурным катанием, и потому скоро и вовсе расслабилась, поддаваясь музыке и танцуя с Филиппом. И все же его комплимент все равно вызвал на ее щеках легкий румянец.
- Спасибо, мне очень повезло с партнером, - ответив парню  и смущенно поправив волосы, Эм вернулась с ним на свое место. И с друзьями ей тоже очень повезло, парни даже торт подписали ее именем, получив за это шуточное возмущение – все-таки они здесь собрались не только ее день рождения отмечать, а всех троих, за что пообещала им лично испечь пирог или торт с их именами.
В общем, праздник удался на славу, а ребятам удалось наконец-то вытряхнуть Эмили из ее скорлупы траура и горя. Как-то даже не хотелось, чтобы этот вечер заканчивался, пусть он немного и утомил рыжеволосую, которая в своем положении уставала теперь гораздо быстрее, что не скрылось от глаз парней и решено было отправляться по домам. Она даже чуть не задремала на плече у Криса вызвавшегося ее проводить на такси. Настроение и вправду было хорошим – девушка ничуть не пожалела, что позволила другу вытащить ее сегодня из дома, и продолжала отвечать на его шутки, уже заходя в прихожую.
- Эй, я думала, это у беременных обычно с памятью плохо, - Эм с улыбкой  кивнула на большой подарочный пакет уже стоящий в коридоре. – Ты ж подарок сразу оставил тут, так что это ваш плед.
Такое давно забытое ощущение легкого и искреннего счастья длилось до тех пор, пока девушка не услышала голоса, доносящиеся из гостиной. Крис был прав, только это были не те гости, которым рады. Улыбка сползла с ее губ, кровь отхлынула от лица, а по спине пробежал тревожный холодок. Захотелось тут же исчезнуть из дома, вернуться в уютный ресторанчик, где было так весело и хорошо, и не вспоминать о проблемах, которые преследовали ее даже в собственном доме.
- Крис, пожалуйста, не уходи, - вцепившись поледеневшими пальцами в запястье парня, Эмили остановила его, собравшегося уже было попрощаться, а второй рукой накрыла свой живот, будто пытаясь спрятать его. Как же она хотела ошибиться в тех, кому принадлежали голоса, но нет, она не обозналась, но видеть их не было ни малейшего желания, а потому девушка не торопилась покидать прихожую, глупо надеясь остаться незамеченной и как-нибудь проскользнуть в свою комнату.
- Эмили? – конечно же, отец услышал, что она вернулась и вышел из комнаты, поздоровавшись с Кристианом за руку. Судя по выражению его лица, папа тоже был не особо доволен тем гостям и, более того, кажется был несколько удивлен их визиту. – Мистер и миссис Линдеманн хотят о чем-то с тобой поговорить. Ждут тебя весь вечер. Все в порядке, милая?
Эм прекрасно знала, о чем именно будет тот разговор, вот только отца втягивать совершенно не хотела. За все время знакомства с Эдвардом, она слишком хорошо узнала, что за люди его родители и насколько они могут быть влиятельны, вот только папу лишний раз расстраивать и беспокоить не хотелось, он и так очень много пережил с ней и из-за нее. И уж тем более Эмили не хотела, чтобы он вышел с Линдеманнами на открытый конфликт – а этого было бы не избежать, узнай он всю правду. Потому Эм и скрыла от отца, что мать Эда донимает ее уже который месяц, не говорила и что та хочет отобрать у нее ребенка, поначалу убеждая, что мальчику будет гораздо лучше в их семье, предлагая выкуп,  а затем и вовсе переходя на угрозы. И что самое страшное, миссис Линдеманн не блефовала, имея очень крупные связи и огромные возможности – ей ничего не стоило лишить работы не только саму Эмили, но и мистера Милфорда. И чем ближе был срок появления ребенка на свет, тем более безумной в своих желаниях становилась миссис Линдеманн. Порой Эмили казалось, что женщина повредилась рассудком, похоронив единственного и любимого сына, и теперь всячески хотела заменить его будущим внуком. И если горе безутешной матери Эми могла понять, то отказываться от ребенка не собиралась, в то же время боясь расплаты.
Едва заметно кивнув папе, Эмили на ватных ногах пошла в гостиную, по-прежнему не отпуская руку Криса и ведя, даже почти таща, парня за собой. Рядом с двумя своими близкими людьми девушка ощущала себя хоть немного, но безопаснее. Миссис Линдеманн явно тоже готовилась к бою, а потому явилась на этот раз не одна, как делала до этого, а с супругом.
- Эмили, добрый вечер. Я звонила вам весь день, но вы почему-то не отвечали на мои звонки. Пришлось приехать по такой ужасной погоде, - женщина поднялась с дивана навстречу к ней, а пронизывающий взгляд холодных глаз отозвался пробежавшей по телу нервной дрожью и легким уколом где-то под сердцем. Эм даже отступила на шаг, продолжая прикрывать живот, будто эта женщина прямо сейчас могла забрать ребенка как в ее самых худших ночных кошмарах. – Я хотела бы узнать ваше решение.
- Я не отдам вам сына… - Эмили на самом деле не знала, что ей делать и как ей быть, но сейчас она была не одна и это придавало ей смелости.
- Деточка. Подумай еще раз. Так уж ли безупречна биография нашего доктора Милфорда? – эта женщина знала, куда надавить, а потому говорила совершенно спокойно, не спуская тяжелого взгляда со своей несостоявшейся невестки, а затем слегка обвела руками комнату. - Сможешь ли ты и дальше жить в этом прекрасном доме, если его уволят?
- Я не отдам вам сына, - повторила девушка и закусила губу, собираясь с духом. То, что она собиралась сказать дальше определенно было неправильно и безумно, но, загнанная в угол, Эмили не видела другого выхода. Доведенная до отчаяния, она как могла защищала свое дитя. Чуть не потеряв его однажды и с трудом сохранив крошечную жизнь внутри нее, Эми не хотела снова потерять его.  Не так просто. – Я не отдам вам ребенка, потому что это не ваш внук. Его отец Кристиан. Я… Я изменяла Эдварду с ним. Я не…не любила вашего сына и была с ним только из-за денег. Крис, скажи ей.
«Пожалуйста, Крис»
Эмили было невыносимо больно говорить всю эту ложь, отказываться от своих чувств к Эдварду и, ко всему прочему, втягивать во все это Криса, который вообще не имел к происходящему никакого отношения. Она давилась слезами и боялась поднять взгляд на друга – если он сейчас пошлет ее куда подальше вместе со всем этим бредом, то, конечно же, будет прав.
- Ах ты дрянь! Мой мальчик любил тебя, неблагодарная ты тварь! Потаскуха! – несколько гулких ударов каблуков по паркету, и резкая пощечина обожгла лицо Эмили. Миссис Линдеманн поверила. Еще бы. Ведь с самого первого дня она твердила Эду, что Эмили ему не пара и что у той может быть дурная наследственность. Что ж, крайне трудно не поверить своим же собственным словам.
- Не смейте поднимать руку на мою дочь.
- Кларисса, успокойся. Пошли отсюда.
- Эмили, дочка, это правда?
В ушах еще стоял звон от удара по лицу, а все остальные голоса и звуки сливались, как собственно и все остальное в целом, и, пожалуй, если бы она не держалась за Блэра, то просто рухнула бы на пол - настолько сильно подкашивались ноги от волнения. Было какое-то странное ощущение нереальности происходящего. Но, когда хлопнула дверь, одно Эмили знала точно – теперь уже никто не заберет у нее малыша.
- Прости меня, - отрицательно помотав головой на вопрос отца и от стыда по-прежнему не смотря на Криса, но обращаясь к нему, Эмили наконец-то отпустила руку парня, опускаясь в ближайшее кресло и закрывая ладонями лицо.

Отредактировано Emily Milford (2019-01-20 09:40:17)