И как это называется? Да-да, я говорю как раз о том вечере после выпускного, когда Шон поцеловал меня. Нет, я, конечно же, была не против, потому что… ну знаете, когда-то очень уж давно мне безумно хотелось оказаться в его объятьях и ощутить его губы на своих губах, но тогда, в далеком прошлом это были лишь глупые мечты, а сейчас… сейчас, всё это было совершенно неожиданно. И мне бы выбросить это из памяти, вернуться к нормальной жизни, потому что еще немного и мой жених начнет выедать мозг чайной ложкой.
От Лукаса не укрылись изменения в моем поведении. Я постоянно витала где-то в облаках, пропускала его вопросы мимо ушей и это его, разумеется, раздражало. В общем и в целом обстановка была накалена до предела. Он даже порывался поехать вместе со мной в Килкенни, но работа была важнее, и честно говоря, я даже вздохнула с облегчением. Мне хотелось закончить все дела с домом бабушки спокойно, без спешки и постоянного напряжения. А в обществе Лукаса такое просто невозможно.
Чем чаще он устраивал эти сцены неоправданной ревности, тем больше я сомневалась в правильности своего решения относительно свадьбы и семейной жизни. Где гарантия того, что Лукас не начнет после ревновать к каждому встречному-поперечному даже после свадьбы? Мне не хочется в один момент стать «жертвой» этой его ревности. Как не крути, но все осложняется и моим характером, я сама воспринимаю это его недоверие в штыки, поэтому эта поездка в Килкенни на этот раз должна была стать для меня отдушиной.
На все про все у меня было два дня, по крайней мере именно в такой срок мы должны были уложиться с оформлением бумаг. И честно говоря, сначала покупатели казались мне вполне милыми людьми, но после я поняла, что они буквально хотят снести дом до самого основания, а на его месте выстроить непонятное сооружение в каком-то новом и безумно популярном в Штатах стиле, но я просто не представляла как можно снести столь дорогой и красивый дом. Он ведь был так похож на классические домики, что стояли на этой улице.
Письмо о том, что они хотят снести дом пришло пару дней назад и буквально повергло меня в самый настоящий шок и ступор. Я долго смотрела на эти строки и фотографии нового  проектируемого «шедевра» и не понимала, зачем они это делают. На душе стало так тоскливо, будто бы меня лишали единственного дома, который долгое время служил верой и правдой. Лукас же говорил, что мне должно быть дико все равно, ведь жила я там не долго, да и больше жить не собираюсь, и мол «пусть делают что хотят, тебя это заботить не должно». А меня это и впрямь очень сильно задело, вот только обсудить всё было попросту не с кем. Нет, конечно же был вариант написать Шону, но он ведь так был занят на работе, а после делал в доме ремонт, ему явно было бы не до моих проблем с домом бабушки. Да и тем более я всё еще была несколько обескуражена этим страстным поцелуем. С одной стороны мне хотелось спросить «зачем ты меня целуешь, если знаешь, что в Дублине у меня жених», а с другой стороны мне хотелось чтобы он не останавливался и мы бы плавно переместились в его спальню…или в гостиную, да хоть на пол черт подери, потому что этот парень буквально сводил меня с ума. Сибил наверняка бы сейчас плясала от радости, узнав, что меня тянет к ее брату (она ведь так хотела нас свести), но увы, моя подруга по-прежнему пропадала где-то в путешествиях, и я не могла поделиться с ней своими чувствами и переживаниями.   
В назначенный день я села на поезд и приехала в Килкенни. У меня был с собой чемодан, который был забит вещали до отвала. Не знаю зачем столько вещей для двухдневной поездки, но видимо, моя чуйка подсказывала мне, что придется задержаться на более долгий срок.

- Привет,- вы бы видели это удивленное лицо Шона когда я подловила его возле станции на которой базировались спасатели. Он явно не ожидал меня увидеть. Ну что же, я полна сюрпризов,- завтра должна состояться еще одна встреча с покупателями и если всё пройдет хорошо, то подписание документов и продажа,- мне становится как-то тоскливо от одной мысли о том, что после нужно будет навсегда уехать отсюда,- кстати, держи,- я захватила с собой из Дублина бутылку дорогого вина,- благодарность за то, что не выселили в прошлый раз, когда я огрела тебя битой по голове,- невольно улыбаюсь вспоминая то эпичное приветствие,- и…,- наверное это лишь глупый повод, но,- я забыла у тебя свои туфли.. в тот вечер когда мы…,- на этом я замолкаю понимая что становится как-то неловко.
В общем все что мне нужно это забрать туфли, но если Шон согласится, то я не прочь поужинать вместе, потому что это моя последняя ночь в городе… ну, по крайней мере я так думаю.
- Они хотят его снести,- я поднимаю взор на парня когда мы садимся в машину,- просто снести хороший дом и построить на его месте непонятное убожество...

Отредактировано Maeve Foley (2017-01-03 14:02:46)

Я рада, что он собрался домой, точнее, ну я была бы рада, даже если бы он пошел куда-то с друзьями и попросил бы зайти позже, потому что каждому нужно порой куда-нибудь выбираться. Шон любитель посидеть дома, конечно же он не прилипает к дивану на выходные, он делает ремонт или что-то в этом роде, но разве так должна протекать жить молодого и шикарного парня? А как же свидания с не менее красивыми девушками? Ни за что не поверю, что в Килкенни перевелись красивые девушки. Взять хотя бы вон ту блондинку, что идет к нам на встречу и пожирает Шона глазами…. хотя, нет, зачем она ему? Похожа на стерву, а Шон достоин лучшей. Может быть устроить кастинг? А что, я ведь могу, за мной не заржавеет. Заодно будет повод остаться тут еще на недельку, а то и две. Подхватываю парня под руку, и мы продолжаем свой путь по направлению к его дому. Блондинка кстати, завидев это скривилась так, будто ее оскорбили. Выкуси! На этот вечер этот парень мой.
- Ну скажешь тоже… какая из меня Золушка,- я улыбаюсь наслаждаясь хорошей погодой,- она блондинка, что сбежала с бала потеряв шикарные туфли, а я рыжая, слегка неуклюжая девушка, что огрела старого знакомого битой по голове, а после купив недорогие туфли в местном магазине, и оттанцевав в них пару-тройку танцев села в машину и без особого труда добралась до дома… так что, скорее я просто глупая девочка, у которой дырка в голове,- иначе бы я эти туфли не забыла. Хотя, может быть подсознательно я специально не стала их забирать, чтобы потому вернуться? Вполне возможно, но я просто не хочу это признавать, потому что вроде как должна быть примерной невестой Лукаса.
Примечаю биту на первом этаже неподалеку от гостиной,- перепрятал орудие? Правильно,- невольно краснею вспоминая как треснула Шону по голове,- еще раз прости за тот меткий удар,- кстати, нога уже не болит. Спасибо за ту поездку к врачу,- я бы не поехала, потому что не люблю очереди в больницах,  а еще побаиваюсь врачей. Так что если бы уронила себе что-то тяжелое на ногу в Дублине, то скорее всего нацепила бы на ногу эластичный бинт, или что-то вроде того, предварительно намазав ее мазью. Шон же настоял на том, что нужно показаться врачу, а еще помог миновать многокилометровую очередь из таких же калек как и я. Более того, порой даже таскал меня с этажа на этаж и из комнаты в комнату, хотя я геройски заявляла, что могу и сама. «Не напрягай ногу» - о да, это был хороший совет. Например, сейчас мне вновь приходится расхаживать по работе в туфлях на шпильке, и после пары часов боль возвращается и мне приходится снимать эти шпильки и минуть двадцать лежать на диване в собственном кабинете с задранными вверх ногами. Это странное зрелище, поэтому предусмотрительно, всё же, закрываю дверь на ключ, а то мало ли. Так и вижу, лежу я такая красивая, а тут босс с советом директоров, мол « А здесь не покладая рук работает наш ведущий специалист», и тут я… с ногами задранными вверх, лежу и наслаждаюсь жизнью. Нет-нет, увольте, мне такого позора не нужно.
- Я бы смирилась, если бы они въехали в него, и сделали внутри ремонт под свои нужны, - мы чокаемся бокалами, и я продолжаю,- хотя, мы с тобой привели дом в такой потрясающий вид, что туда можно заезжать и жить, не думая о ремонте еще как минимум лет пять, но нет же, они хотят снести всё до основания…,- наверное я воспринимаю все слишком близко к сердцу, и стоит подписать договор и жить своей жизнью.
Последняя фраза прочно засела у меня в голове. Я понимала, что Шон прав, но никак не могла заставить себя всё это осмыслить. Почему меня тянет в Килкенни? Нравится ли мне этот тихий маленький городок? Нравится, но в то же время я безумно люблю Дублин в котором жизнь просто таки кипит. Хочу ли я жить в этом огромном доме совершенно одна? Не знаю. Он действительно большой, и больше подходит для жизни какой-нибудь семье с детьми. Вот только я ни за что не уговорю переехать сюда Лукаса. Он ведь такой занятой, да и в Килкенни он явно заскучает. Хочу ли я видеть жениха, который то и дело клюет мой мозг по поводу того «на кой мы сюда переехали»? Нет!
Или быть может все намного проще и я не только не хочу, чтобы они сносили дом, но и не хочу терять связь с этим парнем, что сейчас неуклюже уплетает ужин и улыбается, когда я говорю какие-то глупости? Может быть, вот только это безумно меня пугает.
- Не знаю… я и впрямь не знаю,- прикрываю глаза на мгновение, а после решаю, что нет смысла думать о грустном, а то весь вечер пойдет псу под хвост,- лучше расскажи как провел это время… что успел сделать? Ты мастер на все руки, это круто. Тем более сейчас кризис и услуги строителей и тех кто к примеру красит стены или ремонтирует пол стоят как моя почка на черном рынке, а ты вот всё вас… это круто,- Шон вырос хорошим парнем, плюс ко всему рукастым…. интересно, а он этими руками хорошо делает только ремонт или же… так, стоп! Это всё вино и  я должна выкинуть эти пошлые мысли из своей головы раз и навсегда.
За беседой проходит пара-тройка часов, за окном уже совсем темно и мне бы уже пора выдвигаться в отель, но Шон говорит, что я могу остаться.
- Я не хочу тебя опять стеснять. Наверное, ты отплясывал жигу-дрыгу, когда я уехала. Ну, вроде, наконец-то я в своей кровати, а не на неудобном диване в гостиной,- пытаюсь спародировать его манеру разговора, на что парень  отмахивается, мол всё это глупости, хотя я отлично понимаю, что спина у него болела после этого дивана,- так что не выдумывай. Тем более все вещи там..,- останавливаться в доме бабушки было не с руки, поэтому я забронировала номер в гостинице и оставила там свой чемоданчик.
В один момент я порываюсь пойти к выходу, но Шон делает шаг навстречу, и мы сталкиваемся. Если бы не он, я бы потеряла равновесие, поэтому буквально в следующую секунду оказываюсь прижатой к телу парня. Опять запредельно близко. Это напоминает мне тот момент… после выпускного.
Поднимаю взор и встречаюсь с ним взглядом, черт подери Кавана, ну почему у тебя такие красивые глаза, а еще эта полуулыбка на губах,- чувствую себя такой дурой,- еле слышно, будто бы нас кто-то подслушивает, а в следующую секунду привстаю на носочки и запечатываю на его губах поцелуй. Легкий, практически невесомый, а за ним страстный, который сводит с ума. Думала, что он оттолкнет меня, скажет, что это глупости, и напомнит о том, что вроде как у меня есть жених, и нечего тут устраивать… но нет, и это дает мне надежду на то, что я делаю всё правильно. Мне хотелось этого с самой школы, я и помыслить не могла, что когда-то между нами будет такая страсть.
Это секс. Всего лишь секс, ведь так? Нет ничего противозаконного… а даже если бы и было, то плевать. Я хочу этого парня здесь и сейчас, и вино, что мы выпили отлично одурманило нас

Это безумство, желание зашкаливает. Еще бы, я мечтала об этом еще со школы. Шон казался мне самым идеальным парнем, и самое главное, он ведь был так близко. Порой он приходил домой, скидывал с себя футболку, бросал ее попутно в стирку и шел в ванную. Он шел мимо меня без майки, и я вновь и вновь ловила себя на мысли о том, что хочу его. Вот только я в то время была не совсем уж презентабельна. Весь этот переходный возраст, угловатые черты, а еще стеснительность и зажатость.
Сейчас всё иначе. Мы стали старше, рискованнее, а еще часть комплексов ушли в небытие, а еще, кажется с ними ушла и совесть, потому что целовать мужчину, при живом женихе это как-то странно, вам не кажется?
Но что я могу сделать, когда каждая клеточка моего тела трепещет от его прикосновений, что я могу сделать, если разум словно одурманен? Я могу лишь поддаться этим приятным ощущениям и получить наконец то, о чем так давно мечтала.
Мы поспешно избавляем друг друга от одежды, не замечая как сносим к чертям собачьим бутылку из под вина, и уж тем более не замечая, что это самое вино пачкает вещи и ковер. Плевать на все, сейчас есть только мы.
Мне нравится его властность и то, его требовательные поцелуи. Черт, это может быть и не правильно, но чертовски приятно. С уст слетает сдавленный стон, когда я ощущаю его в себе.
Как же хорошо, что он живет один. Не нужно переживать, что кто-то услышит нас, и всё в этом духе, мы вольны делать что угодно и это еще больше заводит. Теряюсь в этих ощущениях, должно быть больно впиваюсь ноготками в его спину оставляя заметные царапины, но я просто не могу себя сейчас контролировать.
Я с трудом восстанавливаю дыхание, сердце вот-вот выпрыгнет из груди, а тело всё еще ощущает отголоски только что полученного удовольствия.
- Ну, ты был очень убедителен, и, пожалуй, я останусь,- невольно улыбаюсь глядя на него,- ох, уж эта твоя улыбка, Шон,- волшебная, такая открытая и добрая улыбка. Вот как можно не влюбиться в такого парня? Почему он до сих пор черт подери один? Это какая-то досадная несправедливость.
Честно говоря, когда я жила в Дублине, то не раз вспоминала его. Мне казалось, что Шон обзаведется семьей чуть ли не сразу после колледжа. У него непременно была бы красавица жена, а еще парочка детишек. Да, мне всегда казалось, что так и будет. Вот только реальность очень отличалась от моих мыслей. Хотя, есть в этом всё же существенный плюс. Ведь если бы у Шона была жена, то этого безумно чувственного секса между нами сейчас бы не было.
- Я думала, что «как честный человек» больше относится к «обязан на тебе жениться»,- ну да, знаете эти фразочки в женских фильмах, когда после секса благородный парень заявляет, что теперь просто обязан жениться на этой девушке,- расслабься, всё нормально,- не знаю правда, кого я больше успокаиваю, себя или же его. Оставляю на его губах легкий поцелуй, и пока мы не перешли ко второму захожу, я выбираюсь из плена его рук, с твердым намерением принять душ. Сейчас я меньше всего думаю о том, что это был секс без защиты.
Опускаю взор на пол, и понимаю, что наши вещи залиты остатками вина. Отлично, оно ведь почти не отстирывается! Прихватываю вещи и направляюсь прямиком в ванную, и да,  я не стала на себя ничего накидывать. Мы только что занимались сексом, чего уж теперь стесняться.
Вещи в корзину для грязного белья, и о том, как вывести пятна я, пожалуй, подумаю завтра, а вот душ стоит принять сейчас.
Завтра мне придется принять очень важное решение. И если дом будем продан, то я вернусь в Дублин, где меня ждет Лукас… а если я не продам дом, то…. я ведь даже не знаю, что делать, и как лучше поступить. Не хочу об этом думать, пусть вечер закончится на хорошей ноте.
- Кажется, мне нужна будет твоя футболка,- ну да, раз мои вещи в стирке, то нужно в чем-то ходить. Шон стоит в дверном проеме и смотрит на меня с какой-то полуулыбкой,- нравится наблюдать за девушками в душе?,- рыжие волосы намокли, и теперь кажутся еще более медными,- не хочешь присоединиться?,- этот душ способен вместить и нас двоих. Намыливаю губку и уже спустя пару мгновений прикасаюсь ей к коже парня. Вода чуть-чуть прохладная, как раз поможет нам прийти в чувства. Он хочет что-то сказать, но я опережаю,- давай оставим все размышления на завтра?,- мне ну совсем не хочется думать о том, правильно ли мы поступили, и все в этом духе. Из душа мы выбрались минут через двадцать, пока я приводила себя в порядок и подсушивала волосы полотенцем прошло еще минут двадцать, так что когда я вошла в спальню Шон уже был в постели.
Я честно пыталась уснуть, считала овец, мысленно сама пела себе колыбельные, но сон не шел, а вот Шон уснул быстро, он должно быть сильно вымотался на работе, а потом еще этот вечер…. Я выбираюсь из под одеяла и направляюсь вниз, не забыв прихватить его футболку. Мысли в голове совсем перепутались. В один момент я думала о том, что делать с домом, со своей жизнью, и не сбежать ли мне отсюда как золушке с бала… останавливало пожалуй отсутствие одежды… думаю, таксист-то был бы рад полуголой девице на заднем сидении, но я не хотела влипать в неприятности. Да, к этому моменту я еще не знала, что они меня ждут.
Лишь к пяти утра я уснула прямо в кресле,  на котором проторчала добрую половину ночи, и сон продлился ровно до того момента как я ощутила, что меня кто-то куда-то тащит. Инстинктивно начала брыкаться (видимо мне приснился какой-то кошмар) и как итог я оказалась на полу, а у Шона глаза по пять копеек и всего один вопрос «ты чего?!».
- А  ты чего….меня тащишь…,- видимо это наша карма, калечить друг друга. Сначала его голова и моя нога, теперь вот мое… все тело,- у тебя что, пол бетонный? Больно-то как.

- Не говори о работе, я наслаждаюсь внеплановым отпуском,- да, из-за всех этих дел с продажей дома мне пришлось взять пару недель за свой счет. Я просто чисто физически не могла совмещать работу и дела в Килкенни. Разумеется порой на почту приходили письма, в которых помощница буквально умоляла меня глянуть пару-тройку документов. А что если бы я и впрямь переехала сюда, или в любой другой город, кто занимался бы моими делами? Кажется, что начальство так просто не отпустило бы меня. Заставили отрабатывать до того момента, пока не нашла бы подходящая замена. И нет, я не переоцениваю себя.
Вот только о переезде в Килкенни пока и речи не было. Разумеется мне здесь было хорошо, я будто бы на какое-то время возвращалась в прошлое (в те беззаботные и порой даже счастливые денечки). Когда-то я хотела уехать отсюда как можно скорее, а после, будучи в Дублине, понимала, что хочу вернуться обратно. Может быть всё же жизнь в большом городе не для меня? Может быть, стоит бросить эту работу, бросить жениха и уехать сюда. Заняться каким-нибудь своим делом, ну или же попытаться устроиться в какой-нибудь банк или иную финансовую компанию здесь. Это ведь вполне реально, не так ли? Вот только боязно. А что если не приживусь? Что если после переезда вся эта радость сойдет на нет, и я пойму, что чувствую себя здесь совершенно и абсолютно чужой. И что же тогда? С позором возвращаться обратно? Что-то подсказывает мне, что при таком раскладе обратно в Allied Irish Bank я уже не попаду.
Выспавшись вдоволь я приняла душ, позавтракала и наткнулась на новости об открытии нового торгового центра. Знаете, это ведь какая-то магия, если по телевизору говорят слова «торговый центр» «магазин» и «скидки», то у девушки моментально отключается мозг, и она хочет оказаться именно там, чтобы купить все по супер выгодной цене. Хотя мы все понимаем, что продавать себе в убыток никто не будет, а значит, цены просто изначально были завышенными.
Я никогда не была шопоголиком, не скупала нижнее белье тоннами только потому, что так дешевле или что-то вроде того. Но иногда мне хотелось прикупить что-нибудь новое. Это вроде как поднимало настроение. Сегодня я была подавлена, ведь сделка по продаже дома неумолимо приближалась, а значит, покупка нового платья, хотя бы чуть-чуть должна поднять мое настроение.
Это стало моей ошибкой. Если бы я знала, что произойдет, то не выходила бы из спальни целый день, но ведь ничего не предвещало беды, ведь так?
Торговый центр выглядел потрясающе. Вся эта подсветка, и какие-то яркие рекламные экраны. Люди с улыбками до ушей – это работники, им нужно произвести хорошее впечатление, им нужно показать покупателям, что их ценят, любят и всё в этом духе. Здесь всё для удобства, множество лифтов, эскалаторов, магазины на любо вкус, цвет и кошелек. Множество охранников создают ощущение защищенности. Понимаете, сейчас в мире как никогда остро стоит проблема безопасности.
Единственное что напрягало – куча людей. такое ощущение, что сюда сбежалась половина города, а может быть даже кто-то из ближайших мелких городишек. Десятки детей радостно носятся по галереям, прижимаются к стеклу магазина детских игрушек, а так же устраивают истерику, если эти самые игрушки им отказываются покупать.
Играет музыка, может быть, в любой другой день я бы расслышала ее лучше, но из-за шума и гама это просто невозможно.
Хотела было написать сообщение Шону, что здесь круто, и строители постарались на славу, но… слышится какой-то треск, истошные крики людей, а потом всё как в тумане. Кажется я успела сделать пару шагов, прежде чем меня придавило чем-то тяжелым. Вы когда-нибудь видели фильмы катастрофы? Так вот, сейчас здесь происходило что-то похожее. Я попыталась выбраться, это вроде было на автомате, потому что если бы голова была ясной, я бы не двигалась, ведь это опасно. Следом ужасная боль, что поглощает каждую клеточку тела. Мимо проносится человек, я пытаюсь привлечь его внимание, но все уже заволокло каким-то едким дымом, а пожарная сигнализация не сработала, иначе здесь всё залило бы водой. Очередной треск и меня заваливает окончательно. Отключаюсь на какое-то время, видимо из-за удара по голове, а когда прихожу в себя, слышу только шум. Нет криков, нет ничего кроме шума, и в пору решить, что я совсем оглохла или меня оглушило. Пытаюсь хоть как-то привлечь к себе внимание. Здесь же должны быть пожарные, спасатели… медики на крайний случай. Я на это надеюсь, потому что еще минут десять-двадцать и меня можно будет смело увозить в морг.
- Нога… спина..,- сейчас это не заметно, так как я лежу на этой самой спине и вытащить из под тяжеленой трубы меня практически не возможно без специальных инструментов или хотя бы чего-то, что могло бы хотя бы немного приподнять ее вверх, даже я могла выбраться,- Шон…,- я хочу еще что-то сказать, но закашливаюсь, дыма становится всё больше, наверняка кто остался в более разрушенной части уже задохнулись. На губах виднеется кровь и это плохо, нужно как можно скорее выбраться отсюда.
- Спина,- еще раз повторяю я, вычленив из этой гаммы боли наиболее сильную. Когда случилось обрушение, я потеряла равновесие и вписалась в витрину какого-то магазинчика. Острые осколки впились в спину, и теперь причиняли боль, которая была не сравнима ни с чем. Даже зажатая нога не так меня беспокоила… хотя, может быть это и плохо, ведь если я ее почти не чувствую, то это значит, что врачам придется очень постараться, чтобы срастить кости, если они конечно же сломаны, а не раздроблены.
Чертов центр. Зачем я сюда пришла? Шон суетится, пытается сдвинуть трубу с места, но она тяжелая, а значит либо нужно идти за подкреплением, либо найти что-то, что поможет ее хотя бы немного приподнять. Кажется, я задержусь в этом городе больше чем на неделю. Главное – выбраться.
- Не оставляй меня одну...,- я понимаю, что он вернется, что ему нужно что-то, что поможет вытащить меня, но страх сильнее, он буквально завладел мной. Боюсь, что если Шон уйдет, то обвалится что-то еще, или я задохнусь из-за этой гари, или что-то еще. Черт подери, да здесь можно умереть различными способами и это паршиво. Это глупо, и я должна понимать, что чем скорее он уйдет, тем скорее вернется. 
Не знаю, сколько прошло времени, должно быть не больше десяти минут, но я очнулась когда Шон попытался привести меня в сознание. Перед глазами все двоилось, а то и троилось, и состояние было не самым радужным. Впрочем, не смотря на это, а так же не смотря на боль в спине, в ноге и еще черт знает где, я была готова делать все как он скажет. Это единственный способ выбраться отсюда живой и отпраздновать свой официальный второй день рождения.

Если мы выберемся, то я явно буду еще долгое время обходить торговые центры стороной. Благо сейчас есть интернет-магазины, где можно заказать всё что угодно, и тебе ведь даже доставят это на дом, а это, куда безопаснее, чем  хождение по многоэтажных торговым комплексам… по крайней мере сейчас я это осознаю в полной мере. Как жаль что хорошая мысля приходит опосля.
Почему-то именно сейчас, когда едкий дым отравлял мои легкие, я подумала о том, как сложился бы день, если бы этого похода в торговый центр не было. Наверняка дождалась бы Шона с работы, приготовила что-нибудь вкусное, мы бы обсудили произошедшее (ведь его бы всё равно отправили сюда, чтобы спасти людей), а после легли бы спать. Скучно, скажете вы? Я бы отдала многое за такой обычный и скучный вечер. Черт, да я согласна торчать дома еще долгое время, только бы выбраться, только бы выжить. Останься я дома, моей самой большой проблемой была бы дилемма о продаже дома.
Шон находит какую-то палку, которую можно использовать в качестве рычага. Всё это время буквально приказывала себе не отключаться, но это ведь так тяжело. Особенно когда весь этот дым оседает, и начинает стелиться по полу, единственное чего тебе безумно хочется – забыться сном.
Боль, вот что я почувствовала, когда эта тяжелая конструкция приподнялась. Не знаю, откуда взялись силы, но мне удалось отползти, аккурат в следующую секунду труба с грохотом падает на пол. Если бы я промедлила, то она определенно раздробила бы мне кости.
Из-за дыма практически ничего не видно, это вызывает лишь панику. Черт, а ведь если бы это был обычный пожар, и все заволокло бы дымом, я бы не вышла из здания. Потому что в панике ты не можешь понять, куда тебе нужно идти, даже не смотря на то, что под потолком имеются указатели. Вот только сейчас их совсем не видно, из-за отключения электричества они погасли, а резервный аккумулятор, отчего-то, не сработал. Все было против нас.
Нужно встать на ноги. Самой. Даже мысли не было о том, чтобы попросить Шона взять меня на ноги. Здесь черт ногу сломит, как бы в данном случае глупо это не звучало. 
- Черт,- я делаю шаг и тут же чертыхаюсь, нога меня плохо слушается, я не могу на нее нормально наступать, да и по правде говоря, если бы не помощь Шона, я бы и подняться не смогла,- идем… я… я смогу,- отвечая на его обеспокоенный взгляд. Звучит не слишком правдоподобно, но уж лучше так, чем ныть о том, как мне больно.
Мы проходим около двадцати метров, прежде чем слышится какой-то скрежет, а в следующую секунду где-то рядом обваливается потолочное перекрытие.
- Шон!,- я  несколько раз выкрикиваю его имя, но он не отзывается. Черт-черт-черт, он ведь не может оказаться под завалами… не может, я себе этого не прощу,- Шон!,- мне бы заткнуться и пытаться выбраться, но это невозможно, я не смогу без него. Пытаюсь разглядеть в дымке хоть кого-то, но мои попытки терпят крах. И когда надежда уже улетучивается, я слышу его голос. Кажется, его немного зацепило этой конструкцией, но это не смертельно… куда хуже обстоят дела с отравлением этим проклятым дымом,- я не могу…,- видимо уже окончательно угорев я хватаю ртом воздух, вместо того, чтобы хоть как-то постараться задержать дыхание.

Еще несколько минут, и мы оказываемся на улице. Здесь творится еще большая неразбериха. Скорые, пожарные, спасатели, полиция, черт, да здесь собрались все. Где-то кричит женщина, которая потеряла своего сына, где-то стонет от боли пострадавший, весь этот шум смешивается в моей голове. Нас забивает кашель, в моем случае он смешан с кровью, и это плохо. Крепко держу за руку Шона, но нас буквально растаскивают в разные стороны. Нет, не хочу терять его из виду.
В следующее мгновение я уже оказываюсь в скорой, еще мгновение, и врач что-то пытается мне сказать, и, судя по тому, как быстро мелькают передо мной какие-то двери, мы уже в больнице. Видимо я теряю сознание, проваливаюсь в забытье, называйте как хотите, что не удивительно после всего, что случилось.

Две операции. Из моей спины извлекли с десяток осколков. Врачи надеялись, что чувствительность и двигательная активность  будет сохранена. Впрочем, мне предстоит долгая реабилитация, потому как нога всё же была повреждена. Вы когда-нибудь видели как ребенок учится ходить? Его шаги неуверенные, он то и дело раскачивается, хватается за стенки или диван, смотря что попадется по пути, ради того, чтобы не плюхнуться на пятую точку… так вот, кажется это же ждет и меня.
Я пришла в себя лишь спустя шесть дней. Всё казалось сном, по крайней мере до того момента как очертания палаты перестали быть расплывчатыми. Здесь так тихо… палата небольшая, но очень темная, и это напоминает мне о плотной дымке которая окутала торговый центр изнутри… Чертовы жалюзи закрыты, видимо, чтобы не мешали.. а мне так хочется увидеть солнце и ясное небо.
С трудом вызвав врача я принимаю более удобную позу, хотя, это еще как посмотреть. Из-за операции на спине мне ужасно больно шевелиться, а еще, я ее будто бы не чувствую… видимо отлежала, перевернуться на живот нельзя, так как в таком случае будет напряжение на ногу, черт… какой-то замкнутый круг. 
- С кем мы можем связаться, мисс? Кто-нибудь из ваших родственников, или близких…?,- у меня в этом городе нет никого.
- Шон Кавана.… позвоните ему..,- тихо протянула я. Ох уж это глупое правило, что справляться о здоровье пациента могут только лишь родственники. Постороннему человеку ни за что не скажут о том, как себя чувствует больной. Вот и сейчас врач задает вопрос, кем он мне приходится,- жених,- иначе он бы не отстал. Надеюсь с Шоном всё в порядке, всё же, как не крути, но ему прилично досталась, и да, я говорю про обрушение этой потолочной конструкции.
Мне бы только взглянуть на него. Убедиться что всё в порядке. Ведь если бы не этот человек, то меня бы уже, должно быть, предали земле. Шон Кавана мой ангел хранитель.

Знаю, что называть Шона своим женихом было крайне странно, хотя бы потому, что где-то в Дублине меня всё еще ждал Лукас, а я… я кажется совсем отдалилась от него. Слишком частые ссоры не идут на пользу никому. Они выматывают, наталкивают на глупые мысли о том, что может быть, было бы лучше жить по отдельности. Хотя, может быть эти мысли как раз правильные, а не глупые. Что если это правильное решение? Понимаю, принять всё будет безумно тяжело, ведь мы давно вместе, и всё шло как по накатанной, мы вроде как были той самой «сладкой парочкой» для друзей и близких, вот только на деле за этими улыбками и нежностями скрывалась обида, злость и… усталость. Да, сдаюсь. Я устала от этих отношений. И дело даже не в том, что здесь проживал Шон Кавана, в которого я была влюблена еще со школьный скамьи… нет, всё дело в том, что между мной и Лукасом пропала страсть, пропали чувства. Мы просто жили, заботились друг о друге на автомате. Будто бы это самой собой разумеющееся. Вроде букет цветов ко дню рождения, но никогда без повода. Или  запеченная рыба с овощами под лимонным соусом по субботам, но черт подери никогда не в будний день. Почему-то мы стали глупо следовать какому-то совершенно скучному сценарию.
Приехав в этот маленький городок, словно очнулась. В Килкенни где приезжим жизнь казалась остановившейся, или, по крайней мере, замершей, я вновь ощутила себя живой! Это непередаваемое чувство. А уж что говорить, о том выпуском.. да, он был запоздалым, да, прошло уже много лет, но черт подери, я была безумно счастлива просто танцуя с Шоном. Мне нравилось наблюдать за тем, как веселятся подростки, они казались такими беззаботными, еще совершенно не испорченные рабочими вопросами, открытые и такие душевные. Я была несколько другой в их возрасте. Забитая девочка, которая рано лишилась матери, да и по сути дела, отца. Бабушка в тот момент казалась мне самым настоящим тираном. Единственной подругой была Сибил, именно она привела меня в свою семью, показала что такое домашний уют и семейная обстановка. В семье Кавана я чувствовала себя родной, поэтому возвращалась к дом бабушки всегда с поникшим настроением. Надеялась, что когда-нибудь и у меня будет столь дружная семья, вот только пока что не срослось. Может быть все дело в том, что рядом был совершенно не тот человек?
В отношениях главное это доверие. Честно говоря, я не думаю, что смогла бы проделать этот трюк на доверие с Люком. Знаете, когда ты скрещиваешь руки на груди, закрываешь глаза и падаешь назад, где тебя должен поймать твой партнер… нет, я бы не смогла довериться Люку. Паршиво, не правда ли?
Почему я позволила этому зайти так далеко? Почему мы не расстались раньше? Боже, а если сейчас он узнает о том, что мы с Шоном провели вместе ночь, то в его глазах я буду той самой лживой сукой, которая прикрывается глупыми отговорками для того, чтобы расстаться. Но откуда Люку знать о том, что я здесь? Да, задержалась, да, уехала с чемоданом полным вещей, это ведь не повод мчаться в Килкенни?  Я не готова к встрече с этим человеком.. черт, я ведь даже не решила, что делать дальше. Впрочем, зачем волноваться об этом сейчас, когда все тело нещадно болит. Он не приедет.
С каждым днем врач увеличивал время посещения, и это не могло не радовать. Шон приносил мне фрукты, книги, и, кажется, что если бы я в шутку сказала принести мои туфли, что до сих пор покоились в его доме, то он определённо принес бы их, хотя мне ходить в них не светит еще долгое время. Врачи говорили, что это чудо, что мои ноги не отнялись, хотя это было возможно. Множественные осколки, что достали из  спины и позвоночника могли сделать  меня инвалидом. Обошлось?
В любом случае, в ближайшее время мне придется пользоваться больничными каталками, а после проходить долгий курс реабилитации, учиться ходить, потому что каждое движение вызывает боль. Костыли, видимо станут моими друзьями на какое-то время. Ничего. Сильная. Я справлюсь.
- Серьезно?,- он ухмыляется, и я с трудом удерживаюсь от того, чтобы не запустить в этого парня книжку,- мне предстоит долгая реабилитация и каждодневные поездки в больницу… я бы не назвала это выпиской,- да и тем более кто меня отпустит в таком состоянии. Выписка это сильно сказано, а вот прогулка это хорошо.
- Ты не шутишь? О, быстрее, помоги,- я так соскучилась по солнечным лучам, по свежему воздуху. Черт, да в этой палате можно сойти с ума. Шон помогает мне перебраться в коляску и я невольно прикусываю нижнюю губу, не хочу признаваться даже себе в том, что боль просто ужасающая.
- Я так устала от этой изоляции, ты не представляешь себе,- подставляю лицо солнцу и невольно улыбаюсь,- спасибо,- открываю глаза и внимательно смотрю на Шона,- за всё, и в особенности за то, что вытащил меня из этого ада,- мы не говорили о том, что произошло, вот только не смотря на «изоляцию» я всё же услышала от врачей и медсестер о том, что много человек умерло в тот страшный день. Большая часть задохнулась в этом дыму. Тут же вспоминаю, как он выжигал и мои легкие, и то, как трудно было после восстановиться, как трудно было начать дышать самостоятельно,- честно говоря, я думала, что это конец,- нас прерывают. Медсестра говорит о женихе, и где-то позади слышатся чьи-то споры. Голова плохо соображает из-за лекарств, но повернув голову я с ужасом понимаю, что Лукас здесь. Черт подери.
- Мэйв! Черт тебя подери, ну скажи же ты им,- кажется, в эту секунду я побледнела еще сильнее, хотя и так была готова сравниться цветом с белоснежной наволочкой.
- Шон,- я кидаю на него обеспокоенный взгляд, но не решаюсь попросить парня увезти меня отсюда. Не готова к разговору. Я черт подери не готова, но Лукас уже прорывается сюда, им не стоит сталкиваться,- я позвоню тебе, хорошо?,- позвоню, но захочешь ли ты услышать мой голос?
- Что с тобой? Какого черта эти идиоты не хотели меня пускать?,- он такой же наглый, как и всегда. Провожаю Шона взглядом, а после переключаюсь на Лукаса. Вот опять, вместо обычного волнения в его голосе только претензии,- ты не могла позвонить? Почему я узнаю обо всем от посторонних людей! А это что за хрен?
- Замолчи-замолчи, черт подери, замолчи,- голову, словно обручем раскаленным опоясало,- я была не в состоянии тебе писать,- я в чертовом инвалидном кресле, мне тяжело передвигаться, да даже дышать и то тяжело.
- Но зато было время назвать кого-то своим женихом, да? Слушай,- он касается моей щеки, желая привлечь внимание, но я инстинктивно отстраняюсь. Это странно. Не такой реакции мы оба ожидали,- что происходит? Ты собрала часть вещей уехала и пропала…
- Ты действительно хочешь поговорить об этом сейчас, Люк? Ты приехал сюда ради скандала, или чтобы поинтересоваться моим состоянием? Потому что судя по твоим словам, первый вариант реальнее,-  мой парень настроен воинственно, его всегда бесила недоговоренность, его бесило то, что я стала витать где-то в облаках, его бесил тот факт, что я провожу в этом городе слишком много времени.
- Мне жаль, что с тобой что-то произошло,- «что-то» он это серьезно? По его мнению то, что я чудом выжила это всего лишь «что-то»?!
Управлять этой коляской тяжело, но я всё же двигаюсь по направлению к зданию, через пару минут мы уже внутри. Здесь передвигаться легче, пол ровный, гладкий, но прилагать усилия всё же приходится.
- Но ты же знаешь, что я ненавижу эту неопределённость, черт подери, Мэйв!,- он злится, это видно невооруженным глазом. Буквально срывается на крик, я вздрагиваю, потому что мне привыкла к этому. Почему он такой?
- Сэр, мисс Фоули противопоказано волнение,- медсестра пытается унять Люка, но он, видимо накрутил себя по дороге и теперь выплескивает негатив на меня. К слову, это еще одна его негативная черта. 
Между Люком и медсестрой завязывается перепалка, все доходит до того, что его грозятся выгнать из больницы. Среди этого шума и гама никто не замечает моих просьб.
- Я хочу в палату, я не хочу здесь находиться,- честно говоря, весь этот шум, гам, повышенные тона, направили меня прямиком в тот день, когда я чуть было не умерла. Да, в том торговом центре постоянно кто-то кричал от боли. Я не видела людей, но слышала их крики, и вот сейчас опять. Это словно паническая атака. Не знаю каким чудом Шон еще не ушел, но он оказывается рядом, я порываюсь подняться, но…
- Я их не чувствую… я не чувствую ноги,- в моих глазах самый настоящий ужас. Врачи говорили, что это возможно, но я просто отказывалась верить.

Меня окутал самый настоящий страх, он парализовал, в прямом и переносном смысле слова. Это страшно, когда ты просто не чувствуешь ничего ниже таза. Это очень и очень страшно. И ведь самое паршивое, что за все времянахождения в больнице, у меня не возникало таких проблем, но с появлением Лукаса, всё повернулось так, как мне ну совсем не хотелось. Означало ли это, что врачи что-то не доглядели, и это необратимо, или дело в стрессе, который был вызван не только появлением Лукаса, но и его словами? Если последний вариант верен, то черт подери, я очень зла на этого человека. Впрочем, я зла на него в любом случае. Разве можно кричать, и обвинять в чем-то человека, который пережил самый настоящий ад? А я считаю, что то, что случилось в торговом центре – ад. Как иначе воспринимать случившееся? Черт подери, иногда мне кажется, что я до сих пор ощущаю запах гари и дыма. Как-то рассказала об этому Шону, а еще удивилась, как он умудряется работать в столь опасной сфере. Это ведь ужасно, видеть как умирают люди, и да, понимаю, что в большинстве случаев, им удается спасти людей из той или иной патовой ситуации, но ведь бывают моменты, когда это не удается.
До сих пор где-то на задворках сознания слышу крики людей, они не понимают что происходит, просто пытаются выбраться, но либо натыкаются на тупики (так как дезориентированы), либо просто не могут двигаться из-за того, что придавлены чем-то тяжелым. Последнее как раз мой случай. Осколки впившиеся в спину, ужасающая боль в первые минуты, такая, что ты кричишь сам того не осознавая, потом эта боль оттесняется куда-то назад, высвобождая дорогу страху, и самой настоящей панике.
Пару раз я порывалась выбраться, но каждое движение привносило лишь боль, и я поняла, что это бесполезно. Может быть, если бы я продолжила, то навредила бы себе еще больше… может быть, меня бы уже не было. Черт, да и так понятно, что если бы не Шон, то меня бы уже не было.
Сейчас, лежа в больнице, я старалась не включать телевизор, мне не хотелось натыкаться на новостной канал. Мне не хотелось слышать о жертвах, о разрушениях, мне нужно были положительные эмоции, и по иронии судьбы привносил эти положительные эмоции в мою жизнь не жених по имени Лукас, а Шон, в которого я была влюблена, еще будучи подростком.
Поразительно, не правда ли?
После случившегося Лукаса я видела всего раз. У нас состоялся напряженный, но не продолжительный разговор. Врачи практически запрещали всем посещение моей палаты, ссылаясь на не стабильное состояние. Разумеется, они опасались ухудшения моего состояния, однако мне удалось упросить их пропустить Лукаса в палату.
«Ты из ума выжила?!» - опять не то, что мне хотелось услышать, однако может быть это и к лучшему? Пусть выскажет все, что думает, и тогда будет проще отпустить его. Хотя, конечно же слушать его претензии было неприятно. Все мы не без греха, ведь так? Черт, взять хотя бы меня.
Я приехала в этот городок только на недельку, надеялась, что смогу быстро продать дом и уехать. Более того, заботливая подруга, сказала, что брат там  давно не живет. А значит, я могу, в случае чего, там остановиться. И да, я всё еще не понимаю, зачем она это сделала? Хотела нас свести? Ну, в таком случае ей это удалось.
Я переспала с Шоном будучи в отношениях с Лукасом. Это не правильно, но черт подери, впервые за долгое время мне было хорошо с мужчиной не только в плане секса. Шон оказался заботливым, участливым, и самое главное, что находясь рядом с ним, я сама менялась.
В Дублине работа занимала первое место, и с Лукасом мы пересекались только лишь по вечерам, и то не всегда. В выходные дни, чаще всего, занимались своими делами. Очень редко выбирались куда-то вместе. В общем и целом, наши отношения давно переродились в какую-то привычку быть рядом. По сути единственное что нас до сих пор держало рядом – секс. Нам было удобно друг с другом, мы знали друг друга, а новые отношения это всегда риск. Ты не знаешь, будет ли тебе в них комфортно, и не знаешь чем все это обернется, поэтому просто… продолжаешь жить по привычке.
И не надо думать, что только лишь секс с Шоном заставил меня пересмотреть взгляд на отношения с Лукасом… нет, дело в том, что впервые за долгое время я почувствовала, что кто-то обо мне заботиться, что я для кого-то важна. Я перестала быть для мужчины привычкой, и мне это понравилось.
Чувствительность начала возвращаться лишь спустя неделю. Семь дней я не чувствовала ног, семь дней практически не спала, из-за постоянного стресса. Мне вкалывали уколы которые вызывали ужасную боль во всем теле, мне давали горсти таблеток, но они как-то мало помогали. Я засыпала и просыпалась с мыслями о том, что больше никогда не смогу ходить.
Знаю, позитивный настрой должен быть, вот только как его добиться, если ты просто не чувствуешь половину собственного тела?! Мне был жизненно необходим человек, с которым можно отвлечься, но врачи запрещали посещения. От одной из медсестер я слышала, что Шон пару раз справлялся о моем самочувствии, и что его сюда не пропускали, потому что действовало идиотское правило «посещения сведены к минимуму, и то разрешается видеться только с родными». А что если из этих самых родных остался только лишь отец, а его я не хотела расстраивать такими новостями. Нет, он бы не пережил новости о том, что его дочь на половину парализована. Это было бы слишком жестоко.
Через неделю начали наблюдаться позитивные изменения. Чувствительность восстанавливалась, еще через три дня мне разрешили сделать пару шагов, и то, с помощью опоры. Это было тяжело и даже очень. Мне хотелось плакать и от  счастья и от обиды одновременно. Черт, если бы не этот поход в магазин, то сейчас я бы не была здесь. И не радовалась бы трем шагам как лучшему достижению в жизни.
День выписки наступил еще спустя четыре недели. Я окончательно одурела в изоляции. Все с кем я могла общаться – врачи, а они заходили в палату крайне редко. На занятиях ЛФК особо не поговоришь, потому что боль во всем теле не дает тебе такой возможности.
Это время скинула еще несколько килограмм отчего стала выглядеть не совсем здорово. Мне был необходим свежий воздух (вот только последний раз на прогулке я столкнулась с Лукасом, и это привело к печальным последствиям. Поэтому, более я выходить никуда не хотела), прогулки (которые пока были под запретом),
- Нет-нет-нет, только не коляска,- я взмолилась, чтобы не садиться в это ужасное инвалидное кресло. Ох, уж это идиотское правило, что из больницы вас должны выкатить на инвалидном кресле  - вроде как чтоб убедиться, что все в норме и доберетесь до выхода вы живым и здоровым. Удалось сойтись на том, что они провожают меня с этим креслом до дверей, а выхожу из них я на своих двоих.
- Надеюсь, мы больше с вами не увидимся,- это лучшее пожелание. Так как никто не хочет оказываться в больнице. Женщина лет шестидесяти, что работала здесь медсестрой, и что полюбилась мне больше всех, приобнимает, и говорит, чтоб я была осторожна,- ну разве что придете сюда за ребенком.
- О, поверьте до этого еще далеко,- мне казалось, что дети должны рождаться в крепкой семье, и только когда ты твердо стоишь на ногах. А я, стою на них не так уж и твердо, во всех смыслах этого слова.
Выхожу из здания и морщусь от яркого солнца, ноги еще слабые, и меня немного закачивает. Спасает небольшая трость, которую мне выдали при выписке. Сказали, что поможет в первое время удерживать равновесие.
Наконец привыкнув к яркому свету я примечаю неподалеку фигуру. Шон.
Понимаю, что быстро преодолеть расстояние в десять шагов невозможно, по крайней мере для меня, но я это сделала, а после оказалась в его объятьях.
- Боже, как я рада тебя видеть,- утыкаюсь носом в его грудь, вдыхая столь любимый запах одеколона. Я соскучилась по этому человеку настолько, насколько это возможно.
Понимаю, что долго стоять не могу, поэтому приходится поднять с земли упавшую трость и облокотиться на нее. Шон слабо улыбается, и я не могу не улыбнуться в ответ,- признайся, ты уже трижды проклял тот день, когда я появилась в твоем доме, и шарахнула тебя же битой. От меня одни проблемы, но… кстати, тебе сообщили что я выписываюсь, или ты тут по делу?,- вдруг он тут вовсе не ради меня, а навещал какого-нибудь друга, или пришел сдать кровь, или еще миллион других причин.
- Честно говоря, я думала, что сойду с ума в одиночестве… без посетителей, это тяжело,- он подставляет руку, чтобы я смогла на нее опереться, направляясь к машине,- зато, я на ногах. Врачи сказали, что это реакция на стресс..,- он наверное в сотый раз говорит, что то, что я на ногах это хорошо, и это действительно так. Не знаю чем я думала, но в следующую секунду останавливаюсь и подаюсь чуть вперед, запечатывая на его губах поцелуй,- вот почему я скучала еще больше,- он смотрит на меня с каким-то удивлением, вроде как в последний раз сюда приезжал Люк, а сейчас я целую Шона и это странно,- новая жизнь,- в моих глазах даже появился какой-то огонек, а это очень и очень хорошо, так как прежде выглядела я не лучшим образом, а взгляд был каким-то пустым,- хочу начать новую жизнь.

В один погожий денёк я проснулась с мыслью, что просто обязана заняться танцами, и самое интересное, что еще вчера вечером, укладываясь спать, я даже не думала об этом, да и куда впихнуть танцы, если расписание и так забито под завязку. Но я настроилась, я решила, и можно было для пущего эффекта стукнуть маленьким кулачком по столу, но это было бы глупо, и больно. На следующий день я уже просила маму о поездке в танцевальную школу, она обещала, но всё время была занята, и вот, я собрала свой маленький рюкзачок и сбежала туда с уроков. Да-да, я сбежала с уроков только ради того, чтобы попасть в танцевальную школу. Уже тогда я понимала, что там существует отбор, и что  скорее всего меня не возьмут, но я просто обязана была попытаться. Там же наткнулась на свою одноклассницу и ее маму, и только благодаря этому мне удалось прорваться в большой, светлый танцевальный зал. Записывать детей могли только взрослые, и без мамы Лилит меня бы туда не пропустили, но раз уж я оказалась в зале, то была обязана выложиться на все сто.
Вы когда-нибудь видели ребенка, которого отчитывает мать, а он улыбается во все тридцать два, потому что счастлив? Так вот я была именно таким ребенком. Понимала, что мама ругается по делу, ведь прогул, пусть и в начале года, это очень и очень серьезно. Но я была счастлива, потому что прошла отбор, я прошла отбор и тем самым подписалась на изнуряющие тренировки, которые порой приводили к боли, травмам и ушибам, но это было не важно, ведь я сама на это решилась. Я отдавала себе в этом отчет и не жаловалась.
Так случалось не только с танцами, порой, мне казалось, что во мне живет два человека. Один вполне благоразумный, отлично владеющий информацией, понимающий все риски, оценивающий ситуацию как никто другой. А второй, второй человек импульсивный, абсолютно внезапный, способный в два счета переметнуться от чего-то привычного к чему-то новому и неизвестному. Этот человек просто делал что-то без оглядки на прошлое, без мысли о том, что такие поступки, порой, могу привести к не самым радужным последствиям. Этот человек меньше всего думал о том, как изменится от этих действий жизнь окружающих. И сейчас, в этот момент, второй человек правил во всей красе.
Я поцеловала Шона, потому что мне этого безумно не хватало. Его поцелуи имели какой-то особый вкус, и они пьянили голову, и мне это нравилось. Мне нравилось находиться в его объятьях, тогда возле входа в дом, когда ноги болели после тяжелого выпускного и из-за высоких каблуков. Мне нравилось находиться рядом с ним на том диване, после того как мы переспали. С Шоном было уютно, комфортно, но тот поцелуй что был сейчас… Я в очередной раз, пропустила ту «вторую» личность вперед, совершенно не подумав о том, что смогу вызвать в Шоне крайне противоречивые чувства и эмоции.
Боже, когда я приехала в Килкенни, то в планах была просто продажа дома, я даже не думала что встречу здесь Шона, и уж тем более, что у нас будет что-то помимо приятельских, и даже тёплых дружеских отношений. Я не думала, что мы поцелуемся и переспим, но когда я поняла, что меня тянет к этому человеку, то я просто… повела себя глупо. Нельзя было вот так кидаться в омут с головой. Нельзя жить двумя жизнями, просто потому, что это не приводит ни к чему хорошему.
Мои отношения с Лукасом изжили себя, стали привычкой, и это огорчало. Внезапный отъезд в Килкенни не дал возможности со всем разобраться. Может быть, если бы до извести о смерти бабушки прошло еще месяца два, то в этот маленький городок я бы приехала абсолютно свободной, но по сути в момент отъезда мои отношения-«привычка» зависли в воздухе.
Здесь я вновь ощутила себя глупой влюбленной, а самое главное желанной девушкой, и не пожелала все прояснить. Мне нужно было поставить точку в отношениях с Лукасом, прежде чем тонуть в океане блаженства будучи в постели с Шоном. Я поступила глупо, и сейчас, почему-то, уловила в глазах парня эту напряженность.
Эта встреча с Лукасом в больнице, и то, что его представили как моего жениха при условии что рядом был Шон, которого я сама нарекла этим самым женихом, все складывалось просто отвратно. Плюс ко всему я не смогла объяснить Шону то, что было во время моего пребывания в Дублине.. ведь там мы с Лукасом поругались, ведь я хотела всё это закончить, но… опять это чертово «но».
- Да, ужин это то, что нужно,- сама того не замечая всё же напрягаюсь. Впрочем, в данном случае это можно списать на мое не самое потрясающее самочувствие. Половину дороги мы проводим в тишине, перебрасываясь парой-тройкой дежурных фраз. Я рассказываю о том, что душевые в больнице это самый настоящий кошмар, и что в один из дней, перепутав палаты, ко мне ввалился какой-то ужасный мужик… да, в душ, он ввалился в душ, когда я была там, и такого ора больница не слышала давно. Думала, мужчина оглохнет на одно ухо. А все почему? Потому что в больницах душевые, что находятся в смежных комнатах с палатой, не закрываются. С одной стороны правильно, тебе может стать плохо, и тогда врачам нужно как можно раньше вытащить тебя оттуда, а если ты будешь закрыт за защелку, или не дай Боже замок, то тогда ты точно труп. Вот только даже это оправдание не меняет того, что это было ужасно. До сих пор вздрагиваю припоминая этот случай.
Пока я привожу себя в порядок в ванной, Шон отправляется в магазин, что находится неподалеку, чтобы докупить продукты. Переодеваюсь в нормальную одежду, по которой скучала все то время, пока находилась в больнице (медицинские рубашки это не комильфо, учитывая, что они завязываются на спине, и задница у тебя при этом голая, благо хоть разрешили нижнее белье), и спускаюсь вниз на кухню. Ноги еще побаливают, но врач говорит, что нужно их тренировать, а готовка ужина это хорошая тренировка, пусть и очень энергозатратная.
Когда Шон возвращается, я как раз проверяю на готовность мясо по-французски. В его глазах немой упрёк,- знаю-знаю, уже сажусь. И в свое оправдание хочу сказать, что врач велел постепенно нагружать ноги,- это тяжело, вот сейчас я ощущаю покалывание и небольшой тремор, но это черт подери лучше чем то, что я испытала в тот день, когда приехал Лукас. В тот день я поняла, что не чувствую собственных ног, это страшно, действительно страшно.
Шон принимается за салат, попутно закидывает пару кусочков хлеба в тостер, видимо вспомнив, что когда-то очень давно, когда я была подростком, я безумно любила эти самые тосты.
- Я идиотка,- констатация сего факта буквально заставляет его отвлечься от нарезания овощей,- серьезно. Я глупая, абсолютно не думающая о том, как все может обернуться, девушка.
Понимаю, что этот разговор не самое приятное занятие, но мне действительно стыдно, что всё так вышло.
- Я меньше всего хотела, чтобы появлялся этот чертов треугольник,- тем более я не хотела, чтобы Шон видел Лукаса,- я должна была разобраться с одной частью жизни, прежде чем браться за другую, ведь так поступают взрослые люди, но… Боже, я сама ненавижу это «но»… просто, позволь высказаться,- это вполне резонная просьба, ведь я не хочу чтобы в воздухе витало это напряжение. Я чувствую его каждой клеточкой тела, не смотря на то, что Шон чертовски радушный хозяин.
- Когда я приехала сюда в первый раз, и огрела тебя битой, заодно повредив себе ногу,- это невозможно вспоминать без легкой улыбки,- то не думала о том, что это может вылиться во что-то… что-то большее чем просто пребывание под одной крышей с братом моей лучшей подруги. И знаешь, я вот сейчас говорю о чем-то большем, а может быть для тебя это вовсе ничего не значит, и тогда я буду идиоткой в квадрате, но раз уж я начала,- боже, меня тяжело заткнуть, но когда я нервничаю, то всегда, слышите меня, всегда много говорю.
- Для меня это стало чем-то бОльшим, но вместе с этим, я поступила не правильно, в первую очередь по отношению к тебе,- потому что я более чем уверена в том, что Лукас гуляет налево и не первый месяц к ряду,- я должна была разобраться с прошлым, прежде чем окунуться во что-то новое, - это действительно так,- но то что я сказала возле больницы, о новой жизни… я действительно этого хочу. Это не мимолетное желание, а вполне осмысленное решение,- для этого у меня было время в больнице. Когда ты лежишь в гордом одиночестве недели напролет, то только и остается, что думать,- я не хочу треугольников, недосказанности, и прошей мишуры из глупых мелодрам,- невольно морщусь ощущая боль в ногах,- мне нужно разобраться со всеми делами в Дублине включая работу. Уверена, что смогу найти что-то по душе и здесь,- руководство будет не в восторге, но это мое решение,- не знаю к чему это приведет меня и тебя, не знаю чем в принципе обернется это решение, но я готова… я хочу этого ,- в этот момент срабатывает таймер, оповещая нас о готовности мяса, и я невольно вздрагиваю от неожиданного громкого звука