Irish Republic |
|
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Irish Republic » Завершенные эпизоды » You Don't Own Me
You Don't Own Me
УЧАСТНИКИ
Луиза Келли | Грета Линдберг
ДАТА И МЕСТО
21 марта, массажный салон «North Wind»
САММАРИ
Во что может превратиться сеанс массажа, если кошмар из прошлого застает врасплох.
Отредактировано Louise Kelly (2017-03-21 00:21:44)
Вторник сержанта Келли не оправдал ожиданий с самого утра. Законный выходной после ночной смены начался слишком рано: виной всему не выключенный будильник и дикая жажда после скромной попойки. Что ж делать? Раз Келли проснулась, значит ложиться обратно было бесполезно — не уснет. Душ, сок на завтрак, пробежка. Чертова пробежка. И угораздило же ее так рвануть без разминки. Лу совсем позабыла, что нужно для начала хотя бы немного размяться. С ней такое часто бывает: девушка забывает простые и очевидные вещи, если спит меньше восьми часов, а сегодня вместо привычной нормы в царстве Морфея она провела с натяжкой часа два-три. Итог — растяжение мышц бедра. Отлично. И в таком виде ей завтра ползти на работу на своих двоих, потому что машина осталась на парковке возле участка.
Коллеги пару дней назад обсуждали массажный салон, открывшийся не так давно. Кто-то из них успел там побывать и теперь нахваливал технику массажа и симпатичную массажистку, кому-то понравился сервис и обслуживание, кому-то отношение к клиенту, кто-то просто видел рекламу, но был впечатлен. Одним словом, все были довольны как слоны на водопое. Долго искать адрес не пришлось: реклама и впрямь была на уровне больших городов.
Луиза с трудом добралась до дома. Кажется, мышцу она потянула сильней, чем казалось сначала. Холодный компресс и таблетка анальгетика исправили ситуацию, к счастью, но выходной все равно был испорчен. Конечно, никаких наполеоновских планов на вторник не было запланировано, даже никаких походов в город, однако настроение было отвратительным. Холодно, сонно и противно. Брр. Сержанту пришлось вызвать такси, чтобы доехать до нужного места. Еще и на поездку потратилась. Не день, а сплошная беда.
«North Wind» оказался довольно милым салоном: уютная обстановка, светлые тона, умиротворяющая атмосфера. Приветливой девушке на ресепшн даже не пришлось ничего объяснять. Та, завидев прихрамывающую брюнетку, тут же принялась листать расписание. Лу повезло. Надо же, хоть в чем-то сегодня! Один из мастеров оказался свободен, и миловидная барышня поспешила сообщить о новом клиенте, предварительно усадив пострадавшую в кресло и предложив ароматный чай. Ожидание не было долгим. Спустя пару минут этот самый клиент уже ковылял к указанному кабинету.
Поворот ручки. Шаг за порог.
— Здравствуйте, — Луиза кивком поприветствовала массажистку, даже не взглянув на нее. Бедро вновь напомнило о себе, потому пришлось отвлечься и растереть его. — Я потянула мышцу на пробежке. Можете как-то помочь? Завтра на работу, а я в таком состоянии. Да и какой-то общий массаж, думаю, не помешал бы, — девушка подняла глаза на массажистку и улыбнулась. Та показалась ей знакомой, но задуматься об этом сержант не успела — накатила очередная тянущая волна, и она поморщилась.
Во вторник Грета собиралась немного отдохнуть, так как предварительных записей не было. Утром прогулявшись по городу, женщина перекусила в кафе и все-таки направилась на работу – иной раз клиенты сваливаются как снег на голову, заставая врасплох. Друзей или хотя бы приятелей в Килкенни у нее не было, что вызвало у Линдберг некоторые вопросы касательно собственного времяпрепровождения в свободные от работы часы. Все прошлые выходные блондинка занималась покупками мелочей для дома и салона, в большинстве своем даже не обращая внимания на окружающих людей – основная ее цель состояла в другом. Грета смутно припоминала, что кто-то знакомый в городе у нее быть должен, но кто – вопрос открытый. Столь же открытый, сколь то, как вообще с этим знакомым они встретились и как расстались. Но занимать мысли такими глупостями женщина долго не могла.
Только войдя в «North Wind» Линдберг погрузилась в тяжелую сладковатую дымку. Администратор явно напутала что-то с маслами в аромалампе, что, конечно, могло бы вывести хозяйку из себя, пробудив разъяренную повелительницу льдов, но на первый раз Грета промолчала, сразу же распахивая окна, чтобы выветрить тошнотворный по ее мнению запах, и меняя масла. Пожалуй, стоит взять на заметку необходимость создания списка аромамасел, разрешенных к использованию в помещении для создания атмосферы. И к чертям вычеркнуть всякую ваниль и розы. Спустя некоторое время приемная все-таки проветрилась, и массажистка отправилась переодеваться, оставив администратора следить за порядком и размышлять о своих ошибках. Грета знала, что перебросившись с девушкой буквально парой слов, она сумела вызвать у нее чувство стыда. Королева пришла властвовать.
Линдберг нравилась ее рабочая форма: пусть она не была особенно стильной и сексуальной, как остальной гардероб блондинки, но зато была очень удобной и практичной. Приведя кабинет в полуготовность на случай посетителя, Грета заварила себе чаю с апельсиновыми корочками и бергамотом и погрузилась в созерцание горящей на столике декоративной свечи. Это успокаивало. А если придет клиент, ее окликнут.
И ведь действительно окликнули. Внеплановый травмированный посетитель желал массаж – и быстро появился на пороге. Появилась. Девушка показалась Грете знакомой, но рыться в закромах памяти было некогда. Брюнетку явно мучила боль от растяжения.
– Добрый день, – Линдберг приветливо улыбнулась вошедшей и подошла к ней ближе, чтобы прихватить за спину и помочь присесть на пуф за ширмой, чтобы можно было оголить нужные части тела. – Вижу, да. Пробежка вас знатно потрепала. Не беда – исправим, – усадив девушку, блондинка опустилась перед ней на корточки и ощупала бедро сквозь одежду. – Раздевайтесь. Вещи можно оставить на вешалке, а полотенце взять на полке, – Грета кивнула на организованную зону и улыбнулась, кивая каким-то своим мыслям. – Оставлю вас ненадолго.
Массажистка развернулась на пятках и направилась к шкафчику с маслами и натуральными кремами и мазями, чего у нее в салонах всегда было в изобилии. Проблема клиентки была ясна, и Линдберг, взяв несколько баночек, выставила их на свой рабочий столик рядом с удобным массажным столом, застеленным свежей простынкой.
– Помощь нужна?
Сержант не часто посещает подобные места. Точнее, ей еще никогда не представлялось возможности посетить их. В Килкенни на ее памяти никогда не было массажного салона, да и такое удовольствие как массаж было редким. Она уже и не помнит, когда в последний раз чувствовала умелые руки на спине. Хотя, нет, помнит, но предпочитает об этом не задумываться. С тех пор много воды утекло.
— Ох... Она не то чтобы потрепала, так, пустяк, — Луиза отмахнулась и аккуратно присела на пуф, наблюдая за действиями женщины. Та, хоть и не сильно надавила, заставила клиентку тихо зашипеть от боли. Было терпимо, но жутко неприятно и некомфортно. — Сама, растяпа, забыла размяться. Хорошо, что вы открылись, — сержант улыбнулась уголками губ и, когда массажистка скрылась из виду, стянула с себя ботинки и принялась спускать джинсы. — Уже устроились? Как Вам Килкенни? — Келли привстала и избавилась от штанов, а после, встав окончательно, сняла тонкий свитер. Лу сложила все ровной стопочкой на пуфе и тяжело вздохнула. Что-то внутри отчаянно твердило: насторожись. Обычно предчувствие не обманывало, но сейчас брюнетка не могла понять, откуда вдруг возникло это тревожное чувство.
— Как думаете, шведский массаж подойдет для закостенелой спины сержанта? — Луиза избавилась от бюстгальтера и прихватила с полки полотенце. Завернувшись в него, девушка вышла и взглянула на Линдберг. Она устроилась на массажном столе и, растерев бедро, выдохнула. Взгляд Келли зацепился за бейдж массажистки. Точнее, за имя на нем. Грета. Черт возьми, Грета. Эти глаза, эти губы, голос, руки. Как она сразу не узнала? Предчувствие не обмануло и в этот раз. Лу вздрогнула, а из сдавленного спазмом горла вырвался какой-то короткий судорожный стон. Не стоит ничего говорить. Нет, ни в коем случае. Она получит свой массаж, расплатится, уйдет и больше никогда не появится здесь.
Из-за специфики своей работы, Грета не особенно запоминала имен клиентов — их было слишком много. А вот проблемы, с которыми к ней приходили, изгибы тела, какие-то индивидуальные мелочи — это все с легкостью западало ей в память. Очевидно, благодаря этой особенности Линдберг и казалось, что с этой девушкой они уже когда-то пересекались. Спрашивать напрямую блондинка не решилась.
— Я всегда оказываюсь в нужное время в нужном месте, — тихо засмеялась женщина и стала разбирать масла для работы. — Да, купила квартиру тут неподалеку. Милое место. Город, конечно, небольшой, но работа находится. Да и свободное время, думаю, можно придумать, как провести. Пока не было времени заняться изучением культурно-досуговых мероприятий, — оставив в покое рабочее место, Грета вымыла руки и стала потирать их друг о друга, разогревая.
Линдберг как раз задумалась над тем, какой бы вид массажа подошел девушке, как та озвучила самый подходящий для сеанса вариант. Эта небольшая деталь сумела заинтриговать массажистку даже сильнее, чем попытки сознания убедить ее в том, что с сержантом они уже когда-то пересекались.
— Знаете, именно его и хотела вам предложить, — женщина загадочно улыбнулась, откидывая с лица выбившуюся из хвоста прядь, и подошла к устроившейся Луизе, теперь уже беспрепятственно осматривая ее бедро. Гематомы не было, растяжение не такое уж и сильное, но от этого не менее болезненное и неприятное. — К травматологу, я так понимаю, вы обращались… Вам бы хоть на пару дней обеспечить ноге покой. Но я сделаю все, что смогу, чтобы облегчить боль. Но учтите, одного сеанса может не хватить.
Взяв со столика небольшую баночку, Грета открыла ее и мазнула по ней пальцами, извлекая полупрозрачную ароматную субстанцию. Ничего сверхъестественного – мазь на заживляющих и противовоспалительных травах, которая не раз выручала и саму массажистку, умудряющуюся растянуть себе что-нибудь. Разогрев мазь на ладонях, Линдберг аккуратным, но уверенным движением нанесла ее на бедро Келли, начав поглаживать сначала зону выше и ниже травмированной области, а после концентрическими поглаживаниями втирая мазь уже в сам эпицентр.
— Вы даже не выпили чаю. Попросить приготовить? Вы какой любите, сержант? — не отвлекаясь от своего занятия решила уточнить Грета, занимаясь пока исключительно поврежденной ногой.
Келли уставилась в пустоту. Вспышками в голове возникали воспоминания, в который раз бьющие настолько больно, что на какие-то мгновения дыхание резко прерывалось, словно кто-то кулаком ударял в грудь. Лу не так давно избавилась от этого скверного чувства безграничной тоски и тихой, незаметной для остальных, грусти. Неужели ей удалось пронести юношескую любовь сквозь годы? Это немыслимо. Нет, это не укладывается в голове.
— Нет. Не обращалась, — осипшим голосом ответила Луиза. Какое мерзкое чувство. Кто-то словно порылся у нее в голове, ломая замки и вытряхивая содержимое из некогда надежно запертых сундуков, и теперь ей нужно жить в этом бардаке. — Я думаю, мне хватит одного сеанса, Гр... Миссис Линдберг, — сержант сглотнула тяжелый ком в горле и насильно заставила себя отвести глаза от массажистки. — Не будет времени. Я работаю допоздна, — конечно, Лу солгала. Еще одной встречи она бы попросту не вынесла. Еще одного массажа. Даже еще одного прикосновения. Боже, что эта женщина с ней делает?
Пальцы Греты всегда творили чудеса, будь то жаркая ночь или утренний массаж. Боль постепенно отступала, и Келли смогла расслабить поврежденную ногу, выдыхая с облегчением. Увы, эмоциональное напряжение никуда не делось. Стараясь сдерживаться, девушка не заметила, как ее начало потряхивать как от озноба. Сержант вцепилась пальцами в края массажного стола и вновь, грязно матеря себя в мыслях за это, повернула голову к Грете.
— Черный. С мятой и клюквой, — Луиза улыбнулась уголками губ. Вышло как-то вымученно и грустно. Клюкву в свежем виде трудно достать, тем более в Килкенни. Вряд ли в наличии у Линдберг было подобное. Интересно, помнит ли Грета? Лу помнит: мята, малина, сахар на конце ложки, горячий, но чтобы можно было пить. Черт побери, да кого она обманывает? Она помнит каждый чертов момент. Келли едва сдержалась, чтобы не сорваться со стола и не сбежать, прихватив свою одежду в охапку. Нет. Она останется, получит помощь, а после уйдет в туман и пропадет там же. Есть вероятность, что в маленьком городке они больше никогда не встретятся, нужно лишь обходить стороной эту улицу. Ведь есть шанс?
Линдберг буквально физически ощущала напряжение девушки, но никак не могла понять — какого, собственно, хрена? Да, массаж различных травм, да и не только, бывает болезненным, но уж не настолько, чтобы изнутри скукожиться в недвижимую многотонную наковальню, не давая профессионалу заняться своей основной работой — расслаблением. Луиза явно была из той породы людей, которые не очень-то любят обращаться за помощью, пока не припрет в край. Настаивать на чем-то Грета не собиралась: девушка явно взрослая и должна сама разбираться со своими проблемами, тем более, если они касаются здоровья. И пусть с ее стороны было непрофессионально в принудительном порядке не отправить Келли в травматологию, блондинка продолжила делать свою работу.
— Один сеанс — совершеннейший пустяк, тем более с растяжением, — массажистка закончила с многострадальным бедром Лу и серьезно взглянула на нее. Мята и клюква. Как странно. В своей жизни она встречала лишь одного человека, любившего такое странное сочетание, и расстались они, прямо скажем, не очень хорошо. Очевидные вещи Грете признавать не хотелось, поэтому она вновь отмела подобные мысли и натянула дружелюбную улыбку, чтобы сержант не подумала, что что-то не так. Вышло кривовато и даже несколько пугающе. Блондинка ненавидела, когда ситуация выходила из-под ее контроля, оборачиваясь бредовым шоу, а сейчас она чувствовала, что контроль куда-то стремительно пропадает. Нужно было отвлечься. Просто необходимо.
— Переворачивайтесь на живот, а я пока поставлю завариваться чай, — Линдберг мотнула головой и подула на себя, пытаясь отогнать навязчивую прядку, лезущую в глаза и не дающую сосредоточиться. — Я быстро.
Массажистка вылетела из кабинета и, вымыв руки и сполоснув лицо водой, поставила настаиваться чай. Свежей клюквы у нее сейчас не оказалось, зато было немного сушеной — немного не то, что нужно для полного раскрытия вкуса, но ничего не поделаешь. Посылать администратора за свежими ягодами было уже поздно. Попросив принести чашечку чая к концу сеанса, Грета вернулась в кабинет и вымыла руки, не глядя на Келли и позволяя ей закончить свои перемещения по столу.
— Чай будет после массажа, — женщина собралась с мыслями и обернулась, с уже куда более милой улыбкой взглянув на Лу. — А сейчас продолжим.
Грета взяла масло сладкого апельсина и персика и смешала их с небольшим количеством крема для массажа, после чего растерла получившуюся массу по ладоням и подошла ближе к лежащей Луизе, опуская руки ей на спину. Пальцы легко скользнули по изгибам, оказавшимся удивительно привычными. Словно не впервые они соприкасаются. В голове Линдберг щелкнул какой-то механизм, отпирающий шкаф с воспоминаниями о прошлом. Да нет, не может такого быть.
Ладони скользнули к лопаткам, будто желая проверить догадки — удар под дых. Еще один. Чувствительные пальцы ощутили своего старого знакомого. Небольшой рубец на правой лопатке — заживший и побелевший — как последний ключик к ящику Пандоры. Воспоминания накатывают сбивающей с ног волной, но Грета все равно сильней. Она давно уже пережила тот скандал и даже позабыла. Почти. Только что-то вдруг навязчиво застучало в висках.
Линдберг борется. Она выше всего этого. Мотнув головой, чтобы отогнать наваждение, блондинка продолжает массировать давно изученные спину и плечи, чуть ли не до костей вдавливая пальцы в податливые мышцы. Шведский массаж — это вам не нежные чувственные поглаживания. Это пятьдесят процентов боли.
Она узнала. Грета узнала ее. Келли заметила, как обыденное дружелюбие по отношению к клиенту сменилось чем-то другим. Линдберг вспомнила, и Лу четко видела это метание мыслей в глазах женщины: она или не она? Руки на какой-то миг ослабли, но после, по всей видимости, блондинка собралась, а ее растерянность улетучилась, как и всегда. Она и в прошлую их встречу, последнюю, без труда обрубила концы. Вряд ли Грета жалела. Вряд ли Грета вообще умела это делать. Лу считала, что эта женщина чувствовала лишь то, что нужно ей, собственно, как и брала все, что захочет, и плевать, чем все это кончится. Королева потешила себя, а что будет дальше — не ее забота.
— Вот как, — Луиза кивнула и задумчиво хмыкнула, что-то судорожно соображая. Ходить на работу с травмой — не вариант. Вдруг что-то случится, а она даже бегать не может? Хотя что здесь может случиться... Если взять больничный, она все это время пропьет и ни на какой массаж не сходит, потому как возвращаться сюда совершенно не хотелось. Растяжение действительно беспокоило. Пауза затянулась. Нужно было что-то говорить. — Я попробую. Узнаю график и часы вашей работы, — сержант бесстрастно улыбнулась. Графики действительно нужно было узнать. Точнее, часы работы Линдберг, чтобы снова не попасть к ней и не напороться грудью на это острое как бритва равнодушие и воспоминания.
Нет, кажется, задеревенелые струны души этой женщины что-то тронуло. Стыд? Черт знает. Да и плевать. Лу не было до этого дела. Точнее, она отчаянно пыталась делать вид, что ее это не волнует. Грета все так же сдувает пряди волос со лба. Девушка невольно вспомнила этот безотчетный жест. Массажистка всегда так делала, стоило ей оказаться сверху. Волосы мешали каждый раз, и блондинка убирала их на одну сторону. Кажется, тогда они были длиннее. Келли ночами с упоением наблюдала за этим: как женщина двигалась; как выгибалась, каждый раз получая желаемое; как срывалась с нежного умоляющего шепота на требовательный рык; как сминала под собой простыни, запрокидывая голову назад и обнажая шею. Каждый момент, проведенный с Линдберг, был словно глотком свежего воздуха в загазованном мегаполисе. Воспоминания — это самое прекрасное и самое губительное, что только есть в человеке. Лу беззвучно всхлипнула, закрывая лицо руками. К счастью, массажистка к тому времени вышла.
Вскоре блондинка вернулась, и сержант непонимающе уставилась на нее. Чай? Какой чай? Какой, к черту, чай?! Должно быть, нужно перевернуться — с бедром она закончила. Келли развязала полотенце и, прикрывшись и оперевшись на здоровую ногу, ловко перевернулась, укладываясь на живот.
Первое прикосновение. Дрожь.
Тело по-прежнему отзывается, и это самое ужасное. Лу не чувствует боли. Грета никогда не халтурит, но она не чувствует — даже боль в бедре отступила. Лишь туман в голове и слезы в глазах. Но она не расплачется как девчонка. Она будет держать в себе до самого дома, а там уж можно даль волю эмоциям. Луиза не заметила, как Линдберг закончила с массажем. В кабинете появилась девушка из приемной с подносом, на котором были установлены небольшой прозрачный чайник и чашки. Сеанс подошел к концу, и Луиза приподнялась, усаживаясь на столе и возвращая полотенце с бедер на тело.
Сомнений больше не оставалось. Они обе прекрасно друг друга узнали. И если Луизе эта встреча доставляла явный эмоциональный и физический дискомфорт, то Грета… Она и сама не понимала, что чувствует. Столько лет минуло с тех пор, столько событий. За те восемь лет, что она не видела Келли, блондинка успела сменить не одно, подобное этой наивной девчонке, развлечение. Тогда для Линдберг всё было простым способом борьбы со скукой. Действительно, что может быть веселей ни к чему не обязывающих интрижек с молоденькими парнями и девушками в небольших городках Ирландии? Вот только на деле всё оказалось не так уж и просто. И теперь Грета боялась, что Лу до сих пор придает тем временам слишком большое значение. И действительно. Будучи совсем юной, девчонка умудрилась влюбиться в эту непробиваемую эгоистичную глыбу льда — так это ведь полбеды. Келли решилась взорваться Везувием чувств, с ног до головы окатывая ими Линдберг. Грета обожглась. Грета выла от безысходности. Грета покрылась плотной пепельной коркой, замуровав свой лед еще крепче. И послала малышку Лу ко всем чертям. Со всеми ее надеждами и мечтами, с великими чувствами и мыслями. Она собрала вещи и бежала, бежала в любой другой городишко, только бы подальше от свалившихся на нее откровений, ища таких же наивных, но менее смелых и искренних, только бы забыть и забыться. Все шло не по ее планам. Совсем. Еще несколько лет ей понадобилось, чтобы оставить ситуацию там, где она произошла, на совести той, из-за кого все случилось. Но теперь…
Угораздило же Линдберг переехать и осесть именно в этом треклятом Килкенни. И снова встретить эту девчонку — такую взрослую, такую серьезную и, черт подери, такую незнакомую. Жгучее чувство стыда острым ножом вспороло ставшую такой привычной дополнительною броню из чужих чувств. Возможно, впервые в жизни Грета почувствовала… стыд? Глядя на Келли, блондинка явственно проследила зависимость между ее состоянием и событиями, воспоминания о которых в эту самую минуту так действовали на них обеих. Стыдно осознавать, что ты разбила сердце человеку, который не сделал тебе ничего плохого. Просто любил и искренне сказал об этом. На шее Линдберг напряженно дрогнула жилка, заставив нервно сглотнуть в попытке смочить пересохшее горло. Какое бестолковое чувство этот ваш стыд! Грета попыталась было что-то сказать, но ее прервала администратор, зачем-то притащившая целый чайник и две чашки, хотя она просила только одну полную чашку для клиента. Бросив на несчастную суровый взгляд разъяренной фурии, заставивший девушку моментально покинуть кабинет, массажистка отошла к шкафу и достала мягкий халат, чтобы Луиза прикрылась и немного отдохнула от массажа. Стандартная процедура — ничего более.
— Прости меня, котик, — блондинка протянула сержанту свернутый халат, быстро отводя глаза. Чертов стыд. Серьезно? Спустя столько лет? Линдберг и подумать не могла, что такое предательское чувство настигнет ее. Что уж говорить о том, что она совершенно не предполагала еще когда-то встретиться с Луизой. А вот оно как вышло… Такого пинка от кармы Грета совсем не ждала. Впрочем, Келли тоже явно не ждала очень многих вещей, и извинения оказались в их числе. Положив халат рядом с девушкой, массажистка отошла к столику и вцепилась в одну из чашек, жадно поглощая горячий чай. Кислые нотки клюквы немного отрезвили разум, вновь вернув Линдберг к привычному состоянию снисходительного равнодушия из-под слегка опущенных ресниц. — Телу нужно отдохнуть. Выпейте чаю, посидите… Ах да! — женщина только-только вспомнила о вопросе сержанта. — Расписание можно уточнить у администратора. Что-то еще нужно?
Блондинка бросила на Лу быстрый взгляд и нахмурилась. Ей хотелось скорее уйти. В идеале — в бар. Грете необходимо восстановить хрупкое душевное равновесие, и алкоголь — лучший помощник в этом деле.
Сложно передать состояние девушки, которой только что во второй раз выстрелили прямо в грудь. В упор. Пусть и словами. Это больно. Келли даже на мгновение сжалась, словно физически ощущая этот жестокий выстрел. «Прости меня, котик»? Это все, на что она способна, или специально для глупой девчонки припасена тяжелая артиллерия? Лу смотрела на Грету пустым невидящим взглядом. Лицо сейчас напоминало больше посмертную маску: серое, сухое, неживое. Из Келли словно вышла вся жизнь. Исчезла, испарилась. Казалось, коснись ее пальцем, она рассыплется горкой безжизненного праха. Лучше бы Линдберг продолжила делать вид, что не знает ее.
Луиза закрепила полотенце на груди и уставилась куда-то сквозь массажистку, до побеления костяшек сжимая пальцами край массажного стола. Та подала халат, но сержант продолжила смотреть в одну точку. Она невольно задумалась: была ли любовь помимо этой за столько лет? Не было. Грета ушла, забрав это чувство с собой, вырвав его с корнем и оставив в качестве трофея. Девушка долго мучилась, теряясь в противоречивых чувствах, когда человек, вроде бы, нравится, но полюбить его невозможно, потому что ничего не можешь к нему почувствовать, будто разучилась это делать. Поэтому Лу останавливала свой выбор на тех, кого интересует исключительно хороший секс на несколько раз — не больше. Никакой романтики, никаких признаний и милых глупостей, свойственных влюбленным.
Сержант наконец слезла со стола и приблизилась к блондинке. Бессознательно. Ноги сами повели. Плевать на все. Плевать на пожирающее внутри чувство, до боли сдавливающее сердце; плевать на безумный стук в висках, разрывающий голову; плевать на последствия этого глупого поступка. Да пусть хоть мир рухнет! Она не может с собой справиться. Не может противостоять этому влечению. Никогда не могла. Луиза скользнула горячей ладонью вверх по спине Греты и остановила ее на плече, чуть сжимая его. Брюнетка не знала, что хотела сказать этим жестом. Она вообще вряд ли осознавала, что сейчас происходит. Прикрыв глаза, сержант шумно выдохнула и опустила голову. Прикосновение длилось недолго, лишь несколько секунд.
Лу аккуратно сняла руку с плеча женщины и отстранилась на шаг. Сейчас явно было не до чая. Нужно было оставить Линдберг одну, да и Луизе не помешало бы то же самое. Пожалуй, завтра на работу можно не выходить. И послезавтра. И еще пару дней. У нее как раз накопилось несколько не использованных отгулов, которые можно потратить с пользой. Или не совсем. К примеру, можно совершить набег на ближайший алкомаркет, закупиться виски и заливать воспоминания ирландским купажированным, вовремя подбавляя к сорока градусам один-два шоколадных батончика или что-нибудь другое из холодильника. Или же прямо сейчас отправиться в бар, напиться и заснуть там в слезах, чтобы не терпеть лишние двадцать минут до дома.
Келли скрылась за ширмой и, избавившись от полотенца, принялась одеваться. Внутренний голос надрывно вторит мыслям: «Ну же, подойди, не бойся, я все прощу», а после шепотом добавляет: «Не делай мне еще больнее, прошу, я не вынесу».
Из состояния оцепенения Грета вышла довольно быстро. Вот еще, растекаться виноватой лужей и тратить драгоценные нервные клетки на события столетней давности. Восьмилетней. Она помнит. Блондинка прекрасно осознавала, что своими словами сделала только хуже, но сказанного не воротишь. Если бы извинения сами не слетели с пересохших губ, Линдберг так бы и продолжала делать вид, что не знакома с Луизой. Делать девушке еще хуже она не хотела, поэтому постаралась превратиться в невидимое изваяние, даже не смотрящее в сторону Келли. Грета и сама была удивлена наличию у себя совести и чувства вины, ведь никогда доселе они не имели смелости себя проявить. Видимо, настала пора карать саму себя за всё то дерьмо, что натворила в жизни. Обидно только, что началась эта кара с самых, казалось бы, защищенных сторон — воспоминаний и чувств, запрятанных так глубоко, что раньше и достать-то было невозможно.
Прикосновение Лу отрезвляет хлесткой пощечиной. Линдберг не могла понять, что это значит. Чувства? Господибоже, да какие чувства в ее, просчитанной на годы вперед чуть ли не с самого рождения, жизни? Как она не понимала этого тогда, так не могла понять и сейчас. Сколько же для людей значат их чувства, их боль, лелеемая долгие годы в самых сокровенных уголках души! Насквозь разумная и расчетливая, прямая и практически бесстрастная Грета была так далека от всего этого. Холодная, резкая. Прикоснись — и, словно масло под горячим ножом, расплывешься по кусочкам. Грета — айсберг. Так что же теперь? Айсберг, покрывшийся трещинами, застрял во льдах Арктики и не может найти свой путь.
Блондинка укрепляется в мысли о необходимости выпить. Но сначала проветриться. Долго гулять по улицам Килкенни, не думая ни о чем. Освободить голову и тело ото всех гнетущих ощущений. Слишком много эмоций из-за какой-то девчонки! Винить себя? Стыдиться? Страдать из-за собственной холодности? Черта с два! Между ними никогда не было ничего, кроме физической близости, ради которой, собственно, Линдберг когда-то и навестила небольшой городок на юге Ирландии. Просто секс. Расслабление. Покой. Развлечение для взрослых. Пожалуй, тогда Грета не учла лишь того, что Лу, по сути, была еще таким наивным ребенком. И поплатилась за это. Обе поплатились. Одна — разбитым сердечком, вторая — раскалывающимся надвое миром сейчас, в своем, казалось бы, таком прекрасном настоящем.
Грете нужен отдых. Полный релакс с бутылочкой чего покрепче и стакана с нетающим льдом. Или безудержные пляски на столе в баре после нескольких рюмок текилы. Что угодно, чтобы забыться. Отпуск? Прекрасно! Запой? Удвойте! Развлечение на одну ночь? Налетай!
Линдберг допила чай и вынесла поднос в приемную, оставив администратора разбираться с грязной посудой. Она тут главная и может позволить себе командовать. Хоть кем-то сейчас она может управлять. Сейчас, когда не может справиться даже сама с собой. Массажистка возвращается в кабинет и, прихватив по пути баночку мази, тихо подходит к ширме, не заходя за нее, но оказываясь в поле видимости. Жалость — низкое чувство. Наверное, именно поэтому она не испытывает его, глядя на Луизу. Может, немного сочувствия. И снова эта пробивающаяся вина за то, в чем она ну никак не повинна.
— Возьми, — Грета неуверенно протягивает мазь, тяжело вздыхая. Она точно знает, что Келли и не подумает лечить свое растяжение, а так, может, хоть будет иногда обрабатывать. — Для твоего бедра. И сходи к врачу.
Бедро вдруг вновь напомнило о своем существовании и повреждении. Ногу неприятно потянуло, когда Луиза натягивала джинсы, благо с верхом никаких проблем не возникло. Она старалась не думать ни о чем, но сам факт присутствия Греты рядом сводил с ума, как бы банально это ни звучало. Лу готова была волосы на себе рвать и биться головой в стену, лишь бы выбить из себя навязчивые мысли и образы, лишь бы не чувствовать этого скребущего острыми когтями чувства тоски, лишь бы не хотелось отчаянно выть как банши, неся погибель для себя.
Кажется, Линдберг вышла. Есть время перевести дух. Келли выдохнула, сложила полотенце и оставила его на пуфе. Дело бессмысленное, но отвлечься хоть на пару секунд удалось. Титанических усилий сейчас стоит умение сдерживать себя. Лу давно научилась не плакать на людях — не к чему лезть в душу кому попало: пороются, плюнут и уйдут по-английски, а ты потом живи с этим неприятным осадком. Да и какое Грете дело до того, что она чувствует? Вряд ли массажистка об этом задумывалась. Женщину обычно мало волновали чужие чувства. Нет, сержант не покажет, что она сломлена, что вся ее жизнь с момента появления в салоне рухнула в Тартар, оплетаемая языками яркого пламени и сдабриваемая ядовитыми укусами Цербера. Она из кожи вон будет лезть, лишь бы вновь однажды не наткнуться на блондинку, даже если это подразумевает обход главных улиц окольными путями, затаривание продуктами ранним утром или среди ночи в каком-нибудь круглосуточном мини-маркете или вообще затворничество. По крайней мере так казалось на тот момент. В голове даже мелькнула мысль о переезде, но как оставить все? А работа, друзья? Нет. Это точно не вариант.
Келли услышала шаги позади и обернулась. Кажется, она с минуту как пялилась в голую стену. Грета предложила мазь, и Лу пожала плечами, беря баночку в руки и на доли секунды касаясь тонкий пальцев. Невинное прикосновение прошибает как током, заставляя руку дрогнуть, словно брюнетка только что ухватилась за оголенный провод, да еще стоя босиком в луже. Луиза сжала в руке мазь и подняла взгляд, заглядывая в самую глубину глаз стоящей напротив. Бежать. Бежать и не оглядываться. Но нет. Сержант не может. Сержант застыла, замерла, превратилась в каменную статую. Она не может сдвинуться с места, даже пошевелиться. Лу смотрела на нее тем же взглядом, как и восемь лет назад. Таким же преданным, отчасти щенячьим, восхищенным, любящим, разве что тусклым и печальным — годы сделали свое. Господи, да какой же проклятой силой обладает эта невероятная женщина, способная одним взглядом рушить каменные стены внутри и сотрясать землю под ногами? Какой властью обладает над несчастной Келли, если та готова рухнуть к ее ногам как последний провинившийся подкаблучник и вымаливать прощение за свою глупость? Действительно, глупость. На что надеялась юная Луиза, когда ее взяла в оборот взрослая замужняя женщина? На большую, чистую, светлую и искреннюю любовь? Ха! Сейчас ей, конечно и смешно, и стыдно за себя. Брюнетка была виновата сама, впрочем Линдберг она никогда и не осуждала.
— Спасибо, Грета, — девушка слабо улыбнулась. Это простое обращение ножом садануло по сердцу, в который раз за пару минут доказывая обеим то, от чего Лу всеми силами открещивалась. — И за массаж спасибо. Это здорово помогло. Хорошего дня, — вновь вымученная улыбка, вновь этот взгляд. Занавес. Келли поджала губы, словно решаясь на что-то, и вышла из кабинета. Дальше — туман.
Она расплатилась за сеанс и как бы невзначай оставила баночку с мазью на стойке администратора. Все равно ведь не будет пользоваться. Зачем пропадать добру? От дальнейших сеансов было решено отказаться. Собственно, как и от появления в городе в ближайшие дни. Келли попрощалась и вышла на улицу. Вот теперь можно бежать. Прямиком в ближайший супермаркет с отделом крепкого алкоголя, благо в Килкенни таких много, а после — в свою квартирку, на кухню, за стол в компании пары бутылок и стакана.
О, нет, только не снова. Опять этот взгляд забитого щеночка, оставленного бессердечным хозяином под холодным дождем! Под такими взглядами Грета всегда впадает в ступор и непроизвольно ищет взглядом что-то тяжелое, чтобы вырубить обладателя щенячьих глазок, а потом бежать, бежать без оглядки. В прошлый раз она так и сделала, а сейчас ей бежать некуда. Теперь ее дом, ее работа и вся ее жизнь тут, в Килкенни, и Линдберг придется смириться с тем, что в любой момент она может встретить Луизу. Да и не беспокоило бы ее это столь сильно, если б не этот взгляд…
— Не за что, — впрямь не за что, это ведь ее работа. Грета прекрасно понимала, что ничем не помогла. Скорее, сделала только хуже. И теперь неизвестно, к чему вообще приведет эта незапланированная и совсем не ожидаемая встреча. — Все-таки, посоветовала бы обратиться к травматологу.
Вряд ли Келли ее слышала, но все же. Как массажист Линдберг сделала все возможное; как человек с медицинским образованием, посоветовала обратиться к специалисту конкретного профиля; как человек… А вот как человек, Грета всегда была той еще мразью. Хотелось, конечно, верить, что Луизе хватит мозгов и чувства самосохранения обратиться к врачу, но вот блондинка была в этом совсем не уверена. В любом случае, это больше не ее проблема. Взрослая девочка справится сама.
Подобная встреча порядком выбила Грету из колеи. Как только Келли ушла, женщина допила весь заваренный чай, глядя на догорающую свечу в аромалампе, а через минуту уже и не помнила, какие мысли в тот момент занимали ее голову. Все же решение выпить было единственно верным. Но пора было заменить чай на что-то покрепче. Отпустив администратора, блондинка педантично привела салон в порядок, заодно отправив в стирку полотенца и халаты. Пусть этим вечером она напьется до состояния не стояния, утром все равно придется быть на работе. Может быть. Время покажет. Конкретных записей все равно не было, а не срочные вопросы вполне решаются в порядке поступления.
После дерьмового дня хотелось кутить и развлекаться, но, пожалуй, в таком настроении Грета была способна натворить дел. Уж она-то прекрасно себя знала. Поэтому, закрыв салон, Линдберг направилась в ближайший к дому алкомаркет, чтобы закупиться текилой и забыться на мягком диване под песни Селин Дион и Шер. Подобные планы всегда ею с легкостью воплощались, и этот раз не стал исключением.
Вы здесь » Irish Republic » Завершенные эпизоды » You Don't Own Me
