Irish Republic |
|
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Irish Republic » Завершенные эпизоды » Северное гостеприимство
Северное гостеприимство
УЧАСТНИКИ
Финн Паркер, Бойд Суини
ДАТА И МЕСТО
31 декабря 2016 - 1 января 2017 гг. Белфаст, Северная Ирландия
САММАРИ
Лучший способ встретить Новый год - провести его с тем, кого любишь.
Лучший способ испортить Новый год - угодить в эпицентр семейных разборок.
18+
Отредактировано Boyd Sweeney (2017-06-08 23:16:21)
Вообще-то Бойд не относился к числу людей, которые теряются в критических ситуациях, как и к тем, кто в таких случаях хватается за чью-то руку и просит о помощи. Он давно уже привык со всеми своими проблемами разбираться сам и не любил, когда кто-то решал их за него. Но сейчас он оказался до того разбит и потерян, что никак не мог сообразить, что ему делать, и не стал возражать, когда Паркер вызвался вернуть флэшку сам. Только кивнул, как сомнамбула, несколько раз и тяжело опустился на стул, глядя Финну вслед.
Собственный внешний вид вдруг показался Суини слишком вызывающим - может, он и в самом деле похож на дешевую шлюху, какой хотел выставить его Дуглас? Он торопливо надел толстовку и едва удержался от того, чтобы спрятать лицо под капюшоном. Затем коснулся пальцами губ, которые какие-то секунды назад поцеловал Паркер, и невольно задумался о том, как можно трактовать его поведение. Он заботится о нем, Бойде, или о собственной репутации? Он и в самом деле относится к нему по-прежнему или просто "держит лицо"? Все это было слишком для все еще растерянного Бойда, и он сжал пальцами виски, тупо глядя в ту сторону, в которой исчез Финн.
Дуглас задержался, чтобы принять еще одну порцию кокаина, и когда его брат появился на пороге чиллаута, уже успел это сделать. А потому не сумел ни как следует отреагировать на это появление, ни тем более увернуться от грубой хватки. Оценить всю серьезность ситуации изрядно уже нетрезвый Дуглас тоже не смог и теперь только весело скалился, почти повиснув в хватке Финна.
- А тебе разве не понравилось это маленькое шоу, братец? - с самым невинным видом осведомился он и безуспешно попытался отцепить от себя удерживавшие его руки. - Я подумал, ты захочешь похвастаться своей дешевой шлюшкой... Серьезно, в каких ирландских трущобах ты его нашел? - Дуглас выдохнул короткий смешок и потер нос, который отчаянно чесался после кокаина. - Ну и каково ему - плачет, наверное? Ничего, купишь ему пару цацок подороже, и он снова будет готов встать на колени для тебя. Ну или для кого-то другого, - философски пожав плечами, добавил он и обидно рассмеялся. - В конце концов, я устроил ему неплохую рекламу!
Финн не дрался, наверное, лет пять, а, может быть, и больше и сейчас невольно удивился собственным реакциям и рефлексам. Всё произошло удивительно быстро: вот Дуглас ещё что-то говорит, смеётся, издевается - и непонятно, над ним или над Бойдом больше - и каждая его фраза отзывается внутри чем-то вроде сильного электрического разряда, и Финна почти трясёт от ярости, от которой можно задохнуться, и кажется, что в душном чиллауте мучительно не хватает воздуха. А вот сам Финн уже выдыхает со свистом сквозь зубы - и в следующую секунду чувствует, как его кулак врезается брату в скулу, потом в челюсть, в подобродок, поддых. Не оставляет чувство, что время остановилось и почему-то все звуки стали какими-то удивительно далёкими, приглушёнными, а разбитые костяшки пальцев так сильно саднят, что их хочется растереть, как-то прогнать эту боль.
Финн тряхнул головой, с трудом, почти с болью выдохнул, снова рванул к себе Дугласа, а потом с силой отшвырнул его от себя назад, к стене.
- Слушай меня, - он не узнал собственный голос, настолько тот показался хриплым, глухим, сдавленным. - Слушай меня, Дуглас. Я тебя не тащу к нему извиняться только потому что не хочу ещё больше портить ему вечер. Но это единственное, что тебя спасает от гораздо большего унижения, чем ты устроил ему. Но если ещё хоть раз я тебя рядом с ним увижу или узнаю - а я узнаю, поверь - что ты ему как-то навредил, я сломаю тебе жизнь. Ты меня понял? - подступив ближе, Паркер схватил брата за горло так, чтобы заглянуть в его затуманенные наркотиком глаза. - Понял?! - снова повысив голос, он не заметил, что сжал пальцы опасно сильно. - Не трогай. Мою. Жизнь.
Наверное, если бы Финн мог увидеть всю эту сцену со стороны, он бы себя испугался, но он сейчас даже не думал о том, чтобы смотреть на что-то сторонним взглядом. Эта дикая вспышка ярости доставляла ему острое удовольствие, и он сполна наслаждался моментом.
Возможно, если бы Дуглас был трезв, он бы среагировал гораздо острее - и на вспышку злости брата, и на то, что тот решил применить силу. Так же в его глазах отразилось только несколько заторможенное удивление - казалось, до конца он поверил в происходящее только после третьего удара, который пришелся в солнечное сплетение и заставил его согнуться пополам. Никакого серьезного сопротивления он оказать Финну был не способен - только не в этом состоянии, - и ему оставалось лишь прикрывать от ударов лицо. Для этого, впрочем, тоже было уже поздно - из разбитой губы стекала кровь, а на скуле стремительно наливался кровоподтек.
- Извиняться?! - Дуглас, похоже, все еще не понимал всей серьезности ситуации и вместо того, чтобы заткнуться и кивать, вскинулся в ответ на слова Финна. - Перед этой швалью? Да я скорее перед дворнягой извинюсь! - пьяный смех оборвался, когда рука Финна сжалась у него на горле, и Дуглас процедил сквозь зубы, глядя на брата со злой насмешкой. - Ну конечно, узнаешь - он же тебе пожалуется! Спрячется за твоей спиной и позволит тебе все уладить. Постой-ка, разве не о нем ты говорил, что он способен решать свои проблемы без чужой помощи? Пока больше похоже, что это он тоже делает за твой счет, - он глумливо хмыкнул, но в следующую секунду уже осекся, когда рука брата сильнее сдавила ему горло.
Теперь уже Дугласу явно было не до смеха: он задергался в крепкой хватке, безуспешно пытаясь оттолкнуть Финна, во взгляде появился отголосок паники. Было видно, что ему очень не хочется отступать, терять лицо, но страх оказался сильнее, и он сипло выдохнул:
- Понял! Все понял, братец, - Дуглас вцепился в руки брата, пытаясь хоть немного ослабить хватку на горле и вдохнуть. - А теперь отпусти, если не хочешь, чтобы об этом узнала наша мать!
Грозить отцом в данном случае было совершенно бессмысленно: едва разобравшись в ситуации, он ни за что не стал бы на сторону Дугласа. А вот баронесса слепо поддержала бы своего любимца, как делала это всегда.[AVA]http://picua.org/img/2017-05/28/wmd59s40tuqwirwur9noupjg5.jpg[/AVA][NIC]Douglas Parker[/NIC][STA]that bastard[/STA][SGN] [/SGN]
Дуглас подал голос, и на секунду Финну показалось, что вот он, этот момент - сейчас он не сдержится, не сможет подавить ярость, не захочет бороться с искушением и просто сожмёт руки ещё немного сильнее. И задушим родного брата, испытывая вместо сожалений хищное, злобное удовольствие. На несколько мгновений это стало вдруг таким настоящим, таким реальным, что Финн вдруг увидел всё это ярко и живо, как наяву, как будто оно уже случилось. И даже ставшая вдруг реальной до мелочей не заставила его остыть и остановиться, заставила только мысль, слабо пробившаяся сквозь чёрно-красную пелену ярости, напрочь лишившую Паркера способности думать и здраво рассуждать.
"Если меня здесь арестуют, то что же малыш будет делать?.. Каково ему будет? Вот дерьмо..."
Он снова тяжело, со свистом, выдохнул сквозь зубы, на секунду ещё сильнее сжал Дугласу горло, наслаждаясь вспыхнувшей в его глазах паникой, а потом резко отстранился и отступил назад.
- Я запомню всё это, Дуглас, - сказал Финн очень тихо и почти вкрадчиво. - И "шваль", и "дворнягу", и всё остальное. Можешь мне поверить. Ты сейчас отсюда свалишь относительно целым не из-за нашей матери, а только потому что меня ждут. Побежишь ей жаловаться - я расскажу много интересного и ей, и отцу, и всем, кто захочет слушать, - Финн вытер разбитые костяшки о светлую рубашку. - Мне надоело бесконечно заносить вам хвост на поворотах. Всем вам, - это он прибавил с неожиданной для самого себя злостью. - Всё. Я сказал - ты услышал, - развернувшись, Финн убрал свою "баррикаду" с дороги, открыл дверь и с грохотом захлопнул её за собой.
Дело было сделано, теперь оставалось только вернуться к малышу и помочь ему прийти в себя, а для этого, пожалуй, стоило хоть немного выйти из режима охреневшего берсерка. Паркер, которого всё ещё трясло от ярости, всерьёз сомневался, что ему это легко удастся, но неожиданно оказалось, что с каждым шагом прочь от Дугласа и по направлению к Бойду дышать становится легче, а то, что произошло в чиллауте, становится всё менее значительным.
Протолкавшись сквозь толпу к их столику и увидев Бойда на прежнем месте, Финн даже смог слегка улыбнуться.
- Всё в порядке, - он попытался поймать взгляд Бойда. - Флэшка у меня, история... закончена, - пожалуй, более подходящих слов он бы сейчас не нашёл. - Как ты? - Финн опустился на стул напротив любовника. - Поедем домой? - увезти Бойда отсюда, остаться с ним вдвоём и помочь ему прийти в себя сейчас хотелось больше всего на свете.
За то время, что Паркер отсутствовал, Бойд успел несколько раз поменять мнение о случившемся, то приходя к выводу, что все не так плохо и пора бы уже плюнуть и растереть, то убеждаясь, что все очень даже плохо, Финн теперь его знать не захочет, и вообще его долгое отсутствие означает, скорее всего, что он и вовсе не вернется. Все это было на редкость глупо, и Бойд, обычно не склонный к излишнему драматизированию, сам себя не узнавал, но собраться и взять себя в руки никак не получалось: перспектива потерять Паркера превращала мысли в такую кашу, что нечего было и думать о том, чтобы навести среди них порядок.
И все-таки как бы Бойд ни был поглощен собственными переживаниями, он не смог не заметить взъерошенный вид Финна, когда тот снова оказался рядом. А еще через секунду - и сбитые костяшки на его правой руке. Но вместо беспокойства испытал громадное облегчение: и потому, что Дуглас явно получил по заслугам, и потому, что флэшка снова оказалась в надежных руках, и потому что Паркер все-таки вернулся, не оставил его переживать свой позор в одиночестве.
- Все в порядке, - эхом отозвался Бойд и все-таки посмотрел любовнику в глаза, неуверенно улыбнувшись. - В конце концов, я красавчик, и стыдиться мне нечего, а скандал может оказаться полезен моей музыкальной карьере, - шутка получилась несколько вымученной, но по крайней мере это уже больше было похоже на Суини. Поднявшись на ноги, он подался ближе к Финну, коснулся его лица, а затем с предельной осторожностью - его руки. - Ты дал ему по морде, правда? Черт, жаль, что я этого не видел.
Ему все еще было не по себе - и от самой выходки Дугласа, и от того, что Финн заступился за него, сделал то, что должен был сделать сам Бойд. Это было похоже на то, что он испытывал, обнаружив Паркера в своей квартире: момент слабости, когда приходилось являть взгляду любовника свое уязвимое нутро. Неуютно и немного страшно, но разве Финн до сих пор не заслужил его доверия?
- Пойдем отсюда, - тихо попросил Бойд, на этот раз уже прямо глядя в глаза англичанину. - Этот Новый год можно спасти только оставшись вдвоем.
Несмотря на то, что улыбался Бойд неуверенно, а его слова звучали несколько вымученно, он всё-таки уже был способен на улыбку и мог шутить, поднял-таки глаза, и всего этого Паркеру уже хватило, чтобы испытать неожиданно сильное облегчение. Может быть, говорить, что всё хорошо, ещё рановато, но хорошо обязательно будет, и у них сколько угодно времени и возможностей, чтобы спасти этот Новый год.
- Ты не красавчик, - покачал головой Финн, а потом, подавшись ближе к Бойду, коснулся ладонью его лица и мягко поцеловал в губы. - Ты лучше всех, - это он прибавил совсем тихо, едва слышно, как будто выдавал какой-то секрет, который никому, кроме малыша, знать не полагается. Прикосновение Бойда к сбитым в кровь костяшкам заставило опустить на них взгляд, и Паркер не сдержал недоброй усмешки: - Разбитая морда была самой меньшей его проблемой, у меня так поехала крыша, что я его чуть не задушил. А потом вспомнил о тебе и не стал, а то ты ведь совсем Белфаст не знаешь, да и ключей от квартиры у тебя нет, - Финн широко улыбнулся, а потом немного посерьёзнел, и его улыбка стала мягче: - Поехали спасать Новый год, компаний на сегодня точно хватит.
Вызвать такси в новогоднюю ночь оказалось именно настолько сложно, насколько Паркер опасался, зато с водителем, когда он всё-таки появился, им очень повезло: опытный и умелый, он быстро сообразил, на какие чаевые могут расщедриться эти пассажиры и просьбу довезти побыстрее выполнил с блеском, пару раз свернув в непроезжие переулки и проехав дворами. Через час с небольшим, скороговоркой пожелав весёлого Нового года, он высадил их перед домом Паркера.
В доме не спали: в такую ночь полуночничают даже самые почтенные и респектабельные граждане, и Финн несколько раз здоровался с соседями, поднимаясь наверх. Распахнув, наконец, дверь в квартиру, он пропустил Бойда вперёд, щёлкнул выключателем и прислонился плечом к стене.
- Хочешь ванну, малыш? - вдруг предложил он, чуть улыбаясь Бойду. - Как в твой День рождения. Расслабимся, смоем с себя клуб, да и вообще... отдохнём, наконец, - стоило это сказать, как Финн остро почувствовал, до чего же сильно этот отдых нужен.
"Ты лучше всех".
Бойду показалось, что после этих слов непосильная тяжесть, все это время давившая ему на плечи и пригибавшая его к земле, наконец окончательно исчезла. Все по-прежнему, этому унизительному происшествию все-таки не удалось испортить ничего между ними, и ничего не изменилось во взгляде Финна, когда он смотрел на него, в его голосе, когда он называл его "малышом". От облегчения Бойд снова улыбнулся, но на этот раз улыбка вышла уже не такой деревянной и куда более теплой.
- Да, было бы неловко - пришлось бы остаться бомжевать в Белфасте, - подхватил он шутку Паркера и поцеловал ладонь, коснувшуюся его лица. - Хорошо, что ты смог остановиться - он не стоит того, - зная Финна, Бойд понимал, что тот не преувеличивает по поводу "поехавшей крыши" - он уже видел, как сдержанный с виду англичанин теряет контроль. - Хотя разбитая рожа, конечно, пойдет ему на пользу.
Вырваться из клуба, который еще какие-то полчаса назад вызывал исключительно положительные эмоции и впечатления, оказалось так хорошо, что Бойд едва не предложил отправиться домой пешком, раз машин все равно нет. Но идти было далеко, а такси все-таки появилось - к большому облегчению Суини, который успел оценить всю бредовость своей затеи, основательно замерзнув. Говорить не хотелось; после случившегося все еще ощущался мерзкий привкус, а настроение было подавленным. Поэтому Бойд просто сидел на заднем сиденье, греясь теплом Финна и держа его за руку - от одного этого как будто становилось все лучше с каждой минутой.
Ближе к концу пути он даже задремал, и когда пришло время выходить, спросонья решил, что они снова празднуют его день рождения и возвращаются домой после замечательной прогулки. Дежавю только усилилось, когда Паркер предложил принять ванну, и Бойд улыбнулся - Рождество все-таки оказалось удачнее Нового года, и было приятно теперь заслониться им от не слишком хорошего праздника.
- Хочу, - кивнул он, избавляясь от обуви и куртки. - Мне определенно есть что с себя смывать. Но на этот раз обойдемся без порно, - добавил он, невесело усмехнувшись. - Хватит, пожалуй, на сегодня.
Оставив Финна разбираться с ванной, Бойд направился в спальню - нужно было поставить на зарядку телефон, а заодно еще хоть немного привести мысли в порядок. Если от страха и тревоги удалось избавиться еще в клубе, то вот чувство унижения время от времени напоминало о себе, как противный зуд. Бойду не хотелось бы, чтобы Паркер видел его таким, но просто щелкнуть пальцами и снова начать сиять, как дискотечный шар, пока никак не удавалось.
Раздевшись и оставшись в одних боксерках, Суини направился в ванную, откуда уже доносился шум льющейся воды. Он повысил голос, чтобы Финн услышал его, и толкнул дверь:
- Знаешь, что сейчас пригодилось бы? Волшебные кексы Аш... Матерь божья! - не договорив, он так и застыл на пороге, ошарашенно глядя на то, как Паркер... Вообще-то сложно было сказать, что именно он делает, но со стороны это выглядело так, будто тот пытается вынуть свои глазные яблоки. - Если тебе в глаз попала ресница, ты что-то делаешь неправильно, - немного нервно хохотнул Бойд - промелькнула мысль, не ударило ли произошедшее в клубе по Финну так сильно, что он теперь и впрямь немного... того.
Бойд ещё совсем не был похож на себя, сверкающего, переливающегося и совершенно неумолкающего, но всё-таки он чего-то хотел, усмехался и, кажется, был вполне настроен приходить в себя и расслабляться, а одного этого Паркеру сйчас было вполне достаточно, чтобы повеселеть.
- Значит, смоем оба, - Финн улыбнулся. - Ты раздевайся, я пока всё приготовлю, - и избавившись от пальто, лоферов и блейзера, он отправился в ванную.
Было настоящим наслаждением сбросить с себя пропахшую сегодняшней ночью одежду и завернуться в мягкий махровый халат, умыться и смыть грязь с окровавленных рук. Финн открыл воду, чтобы набрать ванну, откупорил пену, издававшую мягкий шоколадный аромат, и оставил её на полке с краю, потом посмотрел на себя в зеркало и понял, что, похоже, для полного счастья ему сейчас не хватает только одного: избавиться от линз, из-за которых глаза сейчас жгло так, как будто в них горсть песка насыпали.
Проблемы со зрением у Финна начались давно, ещё в колледже, и практически с тех самых пор он предпочитал мучиться с линзами, а не красоваться на людях в очках, которые, по его собственному мнению, делали его похожим на положительного учителя из школьной драмы. Линз, а вернее, процесса их надевания он перед людьми тоже немного стеснялся, так что предпочитал, чтобы его за этим занятием не заставали. Бойду вроде как можно было знать о нём всё и видеть, что угодно, но вот этого по-прежнему хотелось избегать. Так что сейчас он, Паркер, избавится от злосчастной оптики настоящего и будущего, успеет как раз к возвращению малыша, а потом поможет ему по-настоящему прийти в себя. Им обоим это нужно.
Успеть не получилось. Финн как раз отклеил от глазного яблока правую линзу и почти выудил её на свет божий, когда за спиной открылась дверь, а потом раздался ошарашенный голос.
- Чёрт, - досадливо выдохнул Финн. - Вот чёрт, - он повернулся к Бойду, держа в пальцах помутневшую, смятую линзу и неловко улыбаясь. - В общем-то, ты не должен был этого видеть, но... Это не ресница, это контактная линза. И мне надо бы избавиться от второй, а то ты сейчас не очень целый и с одной стороны расплываешься, - Финн усмехнулся и несколько раз рефлекторно моргнул, всматриваясь в Бойда.
Судя по реакции Паркера, можно было предположить, что Бойд застал его не то, что за выковыриванием собственных глаз, а за разделыванием трупа в ванне. Хотя, если бы это был труп Дугласа... Суини мотнул головой, отгоняя нелепые и кровожадные мысли, и сосредоточился на настоящем. Объяснение оказалось настолько же неожиданным, насколько и обыденным.
- Линза? - нет, что такое контактные линзы, он, конечно, знал - в отличие от того, что ими пользуется его любовник. - Нет, я понимаю, почему я не должен был это видеть - людям без предупреждения такое лучше не показывать! - Бойд рассмеялся, заметно повеселев, и присел на край ванны, с нескрываемым любопытством наблюдая за Финном. - Но мы почти что жили вместе - как ты умудрился от меня это скрывать? Разве их не хранят в таких специальных штуках? Или их ты от меня тоже прятал? - претензии или недовольства в голосе Бойда не было - только интерес и даже какой-то намек на веселье. Сообразив, что Паркер все еще смотрит на него разными глазами, он махнул рукой: - Конечно, конечно, избавляйся. Черт, я даже представить не могу, каково это - что-то запихивать себе в глаз. А это не больно? А глаза не чешутся? А ты без них совсем не видишь? А очки почему не носишь? А...
Остановить сейчас поток вопросов было совершенно невозможно: Бойд не просто узнал что-то новое о своем любовнике, он узнал что-то, что казалось ему невероятно милым. Это сложно было объяснить - да он никогда и не пытался, - но ему нравилось находить в людях какие-то... несовершенства. Конечно, речь шла не о горбе на спине или гигантской бородавке на носу, но о каких-то мелочах, которые делали их неидеальными.
Такие мелочи не только не отталкивали Суини, но казались ему запоминающимися особенностями, а иногда и вовсе вызывали умиление. Совсем как слабое зрение Паркера - и это было совсем несложно понять по тому, какими влюбленными глазами Бойд смотрел сейчас на своего англичанина.
Если тот, конечно, был способен рассмотреть это без линз.
Пожалуй, Финн ожидал какой угодно реакции, но точно не такой и сейчас, не сдержавшись, рассмеялся в голос. Пулемётная очередь вопросов, которую выдал ему Бойд, яснее любых слов говорила, что малышу полегчало и это однозначно стоило адского шоу "Глазные яблоки наружу", которое Паркер только что невольно ему устроил.
Ещё раз хрюкнув от смеха, он снова повернулся к зеркалу, потом через плечо покосился на Бойда.
- Сейчас, подожди, - Финн потянулся за линзой. - Это опасный момент, знаешь ли, я уже чуть себе глаз не высадил, когда ты вошёл...
С некоторым трудом вторая линза, противно залипшая, к сожалению, тоже была извлечена, а потом оставлена на зеркальной полке, и Паркер повернулся к любовнику. Теперь всё стало немного нечётки, черты малыша слегка расплывались, усталые глаза немилосердно жгло, и Паркер, не слишком уверенный в том, что именно видит, инстинктивно подался ближе. И даже растерялся при виде того, с какой нежностью, какими влюблёнными глазами смотрит на него Бойд. С чего вдруг? Почему? Разве изъянам и слабостям не полагается отталкивать людей? И с каких пор они вдруг стали вызывать такую реакцию особенно со стороны кого-то, кто сам настолько хорош и точно подобными проблемами не отягощён?
Немного растерянный и сбитый с толку Финн снова усмехнулся, а потом присел на край ванны рядом с любовником, то и дело искоса поглядывая на него.
- Ну, давай по порядку, - он снова посмотрел в немного нечёткое сейчас лицо Бойда. - Когда мы жили вместе, я просто часто в них засыпал, а когда просыпался - снимал и выбрасывал. Я не люблю многоразовые, неудобно и грязно, - Финн неопределённо хмыкнул и продолжил: - В глаз запихивать не больно, если уже умеешь, а я давно научился, так что привык. Вот поначалу было ужасно, особенно в колледже или в чужой ванной. Или когда они изнутри прилипают к веку и их не отодрать, - он даже передёрнулся вспомнив эти "чудесные" ощущения. - А если их отодрать, да и вообще в конце дня глаза всё-таки чешутся, и довольно сильно. Но носить приходится, потому что без них я, конечно, что-то вижу, но ходить так можно разве что по дому. У меня даже ты будешь расплываться перед глазами, если я отойду на другой конец ванной, - Финн улыбнулся, но почти сразу сердито нахмурился: - В очках я выгляжу идиотом. Так что в них тоже только по дому, да и то, если совсем устаю от линз. А то я становлюсь похож не то на охреневшую панду, не то на сонную престарелую черепаху, - припомнив, как это выглядит, Паркер незаметно для себя нахмурился ещё больше.
Бойд запоздало спохватился, что эти расспросы могли показаться Паркеру бестактными, словно он диковинное существо под лупой изучает, но, видимо, зря - тот только рассмеялся, громко и весело. А значит, можно было и дальше сыпать вопросами, ждать ответов на них и заодно с искренним интересом наблюдать за тем, как Финн избавляется от второй линзы. Теперь это зрелище уже не показалось таким жутким, но представлять себе, какие ощущения вызывает этот процесс, совсем не хотелось.
- Жуть какая! - первая реакция опять оказалась быстрее более деликатного варианта, и на Паркера Бойд теперь смотрел расширившимися глазами. - Особенно про залипание под веком, бр-р-р, - он тоже передернулся вслед за Финном, а потом придвинулся ближе и поставил подбородок на его плечо. - Значит, если я отойду на пару ярдов, смогу строить тебе рожи, а ты и не заметишь? - широко улыбнувшись, спросил он и прыснул от смеха. - Ладно, ладно, обещаю так не делать! И можешь больше не прятать от меня этот страшный секрет, - теперь улыбка, доставшаяся Паркеру, была мягкой и теплой. - Вообще-то это даже... сексуально, - глаза Бойда вспыхнули неподдельным интересом, и он погладил любовника по плечу, прильнув еще ближе к нему. - Особенно очки! Ты же наденешь их как-нибудь для меня? Уверен, ты преувеличиваешь и совсем не выглядишь в них идиотом! А пока ты без них и без линз, я просто буду держаться поближе к тебе... чтобы ты ничего не упустил, - коснувшись щеки Финна ладонью, Бойд коротко и ласково поцеловал его, а через секунду уже был на ногах, избавляясь от боксерок. - А теперь, если у тебя нет больше других сюрпризов - вставная челюсть, например! - полезай в ванну, пока вода не остыла.
Суини первым показал пример, плюхнувшись в пенную воду, и тут же издал долгий расслабленный вздох, до того приятными оказались ощущения. Подвинувшись так, чтобы Паркеру тоже хватило места, он с наслаждением втянул шоколадный запах и широко улыбнулся:
- О да-а-а, именно этого мне и не хватало, - а затем, закрыв глаза и зажав нос пальцами, погрузился в горячую воду с головой.
Отредактировано Boyd Sweeney (2017-05-30 13:20:32)
Наверное, более непосредственно, чем Бойд, на все эти рассказы и признания мог бы отреагировать только ребёнок, хотя ребёнок - это было бы хуже: малыш, по крайней мере, не пытался заглянуть Паркеру в глаз и посмотреть, как там всё устроено и изменилось ли что-нибудь после линзы. И не попытается, верно ведь?..
Финн всмотрелся в любовника с некоторым подозрением, а потом фыркнул от смеха:
- Не сможешь ты мне никакие рожи строить, я не настолько близорукий. К тому же со временем привыкаешь по движению черт лица угадывать, как изменилось его выражение, так что не выйдет, - он хотел прибавить ещё что-нибудь, желательно насмешливое, но так и не сделал этого, увидев, какой мягкой и нежной улыбкой осветилось лицо Бойда. Это было неожиданно и до того приятно, что Финн на несколько секунд растерялся и просто смотрел любовнику в глаза, потом неловко усмехнулся и удивлённо вскинул брови: - Сексуально?.. Ни за что бы не подумал... Никогда не слышал... - сбившись, он только досадливо тряхнул головой, а потом мягко погладил Бойда по лицу кончиками пальцев и после короткой паузы снова негромко заговорил: - Сексуальным это точно ещё никогда никому не казалось. А очки... Чёрт, да я надену для тебя всё, что захочешь, что уж тут говорить об очках! - Финн коротко рассмеялся, а потом снова заговорил и даже не заметил, как голос слегка дрогнул от нежности: - Ты только держись ко мне как можно ближе, всегда, даже когда у меня линзы и орлиное зрение, - беззвучно усмехнувшись, он ответил на поцелуй, а уж в следующую секунду возмущённо фыркнул: - Какая, к чёрту, вставная челюсть?! Сколько мне лет по-твоему?!
Если он хотел возмездия за это возмутительное предположение, стоило и правда последовать за малышом, и Финн, скинув халат, тоже забрался в ванну. Как оказалось, ровно в тот момент, когда его любовник начал погружение. Атаковать того, кто под водой, неспортивно, а нападать на наслаждающегося шоколадной пеной и вовсе кощунство, но на войне все средства хороши: Паркер тоже ушёл с головой под воду, вытянул руки и принялся отчаянно щекотать Бойда в надежде, что его проберёт хоть наполовину так же сильно, как обычно пробирало самого Финна.
Вообще-то Бойд не особо боялся щекотки и мог ее терпеть, но сейчас это оказалось до того неожиданно, что он задергался и затрепыхался, как пойманная рыбина, и даже вынырнул на поверхность, смеясь и хватая ртом воздух. К счастью, размеры ванны позволяли такие маневры, хотя вода и расплескивалась во все стороны, щедро заливая плитку на полу.
- Нет... нет! Перестань! Прекрати! - Паркеру удалось найти единственное место, щекотание которого и впрямь заставляло Бойда глупо хихикать и брыкаться, что он и делал, безуспешно пытаясь отбиться от своего мучителя. Когда же ему это наконец удалось, он оказался за спиной Финна и сразу же взял его в кольца рук и ног, прижимаясь к нему всем телом. - Все, теперь никуда от меня не денешься, - мстить, правда, Суини не стал, вместо этого обнимая любовника и целуя его шею и плечи.
Вот так валять дурака вместе, зубоскалить и безобидно подшучивать друг над другом - да просто быть рядом было так головокружительно хорошо, что все произошедшее в клубе с каждой минутой все больше казалось просто неприятным сном. Каким бы ударом не стало для Бойда унижение, которое так любезно устроил для него Дуглас, отряхнуться от него все же оказалось возможным - стоило только снова раствориться в этом умиротворяющем ощущении счастья, которое накрывало с головой каждый раз рядом с Финном.
- Не разбрасывайся так обещаниями, Паркер, - как ни в чем не бывало продолжил разговор Бойд, и не думая отпускать любовника. - Вдруг я захочу, чтобы ты надел для меня симпатичное платьице, чулки в сеточку и ботфорты на платформе? - представив Финна в таком нелепом виде, он весело и громко рассмеялся. - А что до возраста... Ну, тебе точно нет тридцати - я бы почуял! Это, знаешь, такой особый талант - как гей-радар, только на тех, кто разменял четвертый десяток, - Бойд игриво прикусил кожу на шее Паркера, а затем положил голову ему на плечо. - Помогает избегать престарелых и вообще очень полезен в жизни! Хотя если подумать, я и в самом деле не знаю, сколько тебе лет. И твое второе имя. И... что там еще положено знать о любимом человеке?
Не слишком рассчитывавший на успех Паркер увидел, какой эффект произвела его неожиданная атака и, издав азартный клич, немедленно предпринял новую. К чёрту залитый водой пол, к чёрту наводнение, которое наверняка вот-вот приобретёт ещё большие масштабы, какое это вообще имеет значение, когда вот она победа и вот она добыча! Он успел ещё несколько раз пощекотать малыша, прежде чем то всё-таки занял боле выгодную позицию и обнял его со спины. Довольный и разом слегка присмиревший Финн тут же расслабился у малыша в руках и слегка откинул назад голову. Теперь ни дурачиться, ни вообще лишний раз шевелиться больше не хотелось, хотелось только окончательно расслабиться и тонуть понемногу в ощущении близости и того солнечного счастья, которое всякий раз охватывало его рядом с Бойдом.
- Откуда ты знаешь, где граница моей испорченности, и почему так уверен, что я откажусь всё это надеть? - Финн неопределённо хмыкнул. - Помнишь, я как-то уже говорил, что полон сюрпризов? - он сладко потянулся и хотел прибавить ещё что-нибудь не менее интригующее, но услышал последние пару фраз малыша и так и замер.
"Престарелые"? Интересно, под этим словом подразумеваются те, кто действительно немолод, или именно что разменявшие четвёртый десяток? И если второе, то какой будет реакция Бойда на то, что его любовнику через полтора месяца стукнет двадцать девять, а там и тридцать не за горами? Это будет иметь какое-нибудь значение? Или он сейчас беспокоится зря и лучше не давать себе заморочиться окончательно?
- У меня второе и третье имя - Энтони Чарльз, - несколько напряжённо отозвался Финн, всё ещё неспособный оторваться от своих размышлений. - Любимый цвет, если что, тёмно-синий, такой, знаешь, индиго... - он помолчал несколько секунд, а потом попытался обернуться к Бойду через плечо: - Слушай, а с какого возраста начинаются "престарелые"? И сколько бы ты дал мне? - кажется, сорвавшийся с губ смешок всё-таки получился немного принуждённым.
Ответил Бойд не сразу, но не потому что не знал, что сказать - просто его губы были заняты более важным и, что уж там, более интересным делом: покрывали поцелуями мокрые плечи Паркера. Во всех этих прикосновениях, как и в тесных объятьях, из которых Бойд не выпускал любовника ни на дюйм, пока не было и намека на возбуждение - он просто наслаждался близостью любимого, ощущением и вкусом его кожи, его запахом и этим разговором ни о чем. Всему остальному найдется время и место попозже - обязательно найдется, и от одной мысли об этом Суини чувствовал легкое волнение.
- О, Паркер, твоей порочности и в самом деле нет предела! - весело рассмеявшись, отозвался он все же на слова Финна о том, что он полон сюрпризов. - Но, знаешь, я бы все же лучше любовался тобой голозадым и в смокинге, чем тобой в чулочках и платьице, - понизив голос, словно сообщал страшный секрет, Бойд добавил: - Прости, любимый, но красивой девочки из тебя не выйдет, придется тебе с этим смириться. На чем это я сижу?.. - поерзав немного, он извлек из-под себя мочалку и издал радостный возглас. - Как удачно!
Теперь можно было проводить время в ванне с еще большим толком: собрав на мочалку пену, от которой так аппетитно пахло горячим шоколадом, Бойд стал растирать ее по плечам, спине и рукам Финна. Эта возня отчего-то казалась не столько сексуальной игрой, сколько чем-то донельзя уютным, едва ли не семейным, и Бойд улыбался довольно и расслабленно - ему и в самом деле было очень хорошо.
- Второе и третье? - удивление в голосе Бойда было неподдельным. - А зачем так много? На случай если одно потеряется? - коротко хохотнув, он прижался еще ближе к Паркеру и стал намыливать его грудь, чаще прикасаясь к ней рукой, чем мочалкой. - С тридцати одного, - без колебаний ответил он на вопрос о возрасте "престарелости". - После тридцати люди становятся скучными, слишком серьезными и уже не такими привлекательными, и я их совсем не хочу, - последний вопрос Финна заставил Бойда выразительно закатить глаза. - Паркер, ну что ты как девочка, в самом деле! Просто назови цифру, и... Погоди, так в этом все дело, что ли, ты из-за этого паришься?
То, что Финн и в самом деле "парится", Бойд чувствовал скорее инстинктивно, чем видел какие-то осязаемые доказательства этого. За время, проведенное вместе, он уже научился распознавать, когда любовник напрягается, и точно так же успел уже усвоить, что он предпочитает это скрывать за нарочитой беззаботностью. Уловил он это напряжение и сейчас, но не сразу понял его причину - они и раньше вот так обменивались безобидными подколками, и оба при этом оставались довольны собой и друг другом.
- Тебе что, и в самом деле тридцать? - Суини отвел голову чуть в сторону, чтобы заглянуть в глаза обернувшегося к нему Финна. - Или ты думаешь, что как только ты разменяешь четвертый десяток, у меня сразу же перестанет на тебя вставать? - он фыркнул, одним этим звуком выражая свое отношение к подобным предубеждениям. - Паркер, ты дурак, - это он уже произнес тише и мягче, и снова крепко обнял любовника, укладывая голову на его плечо. - Я до тебя и с богатыми красавчиками не встречался. Как-то вот не работают мои правила на тебе, - Бойд усмехнулся, почти смущенно. - Видимо, ты - исключение. Просто есть ты, и есть все остальные, понимаешь?
Отредактировано Boyd Sweeney (2017-06-01 18:03:02)
Было в этом что-то удивительно приятное, почти сладостное и в то же время на редкость домашнее: прикосновения и поцелуи Бойда сейчас не заводили Паркера, не заставляли его откликаться уже привычным острым возбуждением, а успокаивали, расслабляли, отчасти даже убаюкивали. Блаженно прикрыв глаза, он повёл плечами и беззвучно усмехнулся.
- Не получится, я давно смирился с тем, что мне очень не хватает женственности, - он зачерпнул руками немного шелковистой пены, наслаждаясь тем, как она тает между ладонями. Внезапная фантазия накатила, обернувшись такими яркими картинками, что отделаться от них Финн оказался совершенно не способен и мечтательным тоном продолжил: - Зато красивая девочка получится из тебя. О-очень красивая, - протянул он, явно смакуя эту идею, а потом фыркнул от смеха: - Как раз под стать голозадому мне в смокинге. Мы будем королём и королевой бала! - и, шлёпнув рукой по воде, Паркер взметнул небольшой фонтанчик шоколадно-мыльных брызг.
Наверное, если они продолжат в том же духе, ванная очень скоро превратится в настоящий бассейн, а потом всё это рискует и вовсе обернуться потопом, угрожающим тем, кто жил этажом ниже, но сейчас Финна не волновало даже это. Значение имело только одно: тепло, уютно, хорошо, малыш снова похож на себя, а в каждом его прикосновении есть что-то настолько нежное, настолько интимное, что наводит на мысль не о сексуальной игре, а о семейной близости. И вот эту мысль хотелось держать в уме, не отпускать ни в коем случае, распробовать и посмаковать по-настоящему.
Полностью расслабленный, блаженствующий Паркер и на вопрос об имени отозвался без того азарта, с которым часто ввязывался в их пикировки:
- Длинное имя - такая аристократическая традиция: личное имя, имя отца, имя деда. В нашей семье традициями, по-моему, определяется всё, даже когда ты впервые в жизни чихнёшь, - Финн не сдержал фырканья: как бы ни был он предан семье, семейным нуждам и своим родным, но отделаться от ощущения, что всё, чему его приучили придавать столько значения, давно превратилось в реликт получалось далеко не всегда.
Впрочем, если разговор о многочисленных аристократических именах не мог не быть забавным, то вот с темой возраста всё оказалось гораздо менее приятно и комфортно. Чувствовать себя кокеткой "а-сколько-ты-мне-дашь" хотелось меньше всего на свете и было отчаянно неловко, увидеть напряжение или что-нибудь вроде отторжения в глазах Бойда - ещё хуже. Невесело вздохнув, Финн встретился с любовником взглядом и чуть виновато улыбнулся.
- Двадцать восемь. Мне двадцать восемь, через полтора месяца будет двадцать девять и... ты же понимаешь, от этого очень недалеко до престарелости, - он негромко хмыкнул, потом слегка повёл плечами в объятиях малыша и послушно положил голову ему на плечо. Некоторое время молчал и, наконец, тихо заговорил снова: - Знаешь, а я ведь никогда не был кем-то, на ком не работают правила, - он поднял глаза, чтобы снова встретиться с Бойдом взглядом. - Почему у тебя вдруг такое со мной, малыш? Как это получается? Ты же... ты такой, что отступать от каких-то правил тебе точно нет необходимости: у тебя и так будет кто угодно, - кажется, улыбка получилась растерянной и немного неловкой.
Так они тоже умели: разговор вдруг из шутливой перепалки и обмена безобидными колкостями превращался во что-то серьезное, и оба начинали говорить предельно открыто. Когда это происходило, Бойд никогда не отшучивался, не отделывался обтекаемыми высказываниями. Наверное, потому что чувствовал - его ответы важны не только для Паркера, они важны для них. И для их отношений. Потому что любая неискренность, любая затаенная обида могла бы стать той червоточиной, которая в конце концов их уничтожила бы. С чего он это взял, Суини не смог бы сказать, как вряд ли смог бы облечь в слова это знание - он просто так чувствовал. И всецело этому чутью доверял.
- Знаешь, мне же тоже когда-нибудь стукнет тридцать, - с легкой улыбкой ответил Бойд, касаясь губами виска любовника. - Нет, это, конечно, будет еще очень, очень нескоро - лет через двадцать, не раньше! - негромко посмеиваясь, добавил он. - Но я все-таки не выброшу себя на помойку, когда это случится. Как и тебя, представляешь? - несмотря на легкий тон сказанного, это не звучало насмешливо или саркастично - скорее мягко.
А вот следующий вопрос оказался настолько непростым, что Бойд умолк на какое-то время и просто рассеянно водил мочалкой по рукам и плечам Финна, даже не глядя на него. В голове теснилось так много слов, и сейчас Бойд отчаянно жалел, что ему недостает умения складывать их во что-то понятное, вменяемое, да еще и желательно красивое, как это получалось у Паркера. А потом он заглянул в его лицо, увидел его неуверенную улыбку и почувствовал, как сердце сжалось от болезненной нежности. И понял, что слова не имеют никакого значения - как бы он ни сказал, Финн поймет. Обязательно поймет - не может быть по-другому между людьми, которые чувствуют друг друга так, как они.
- Не знаю, - честно ответил Бойд, пожимая плечами. - Это же все равно что спросить меня, за что я люблю тебя. Просто люблю, и все. Я никогда не чувствовал того, что чувствую с тобой, и мне не приходится "отступать от своих правил" - все просто происходит само собой. Мне не нужен кто угодно - мне нужен ты, - очень тихо и серьезно заключил он, но, как и всегда, долго такой тон выдерживать не смог и улыбнулся, широко и лукаво. - Так, значит, хочешь сделать из меня красивую девочку, извращенец?!
Кроме слов, в любом разговоре всегда есть что-то ещё. Сейчас тоже было - мягкий голос Бойда, его руки, скользящие по груди и плечам, прикосновение его губ к виску, лёгкая улыбка, показавшаяся вдруг удивительно нежной. Вроде бы это мелочи, но они сейчас говорили Финну ничуть не меньше, чем любые слова. Бойд будто окутывал его нежностью и непривычным, необычайным каким-то теплом, и с каждой минутой дышалось легче и свободнее, и становилось удивительно просто верить в каждое слово. И, конечно же, наслаждаться тем, что Финн готов был слушать до бесконечности, снова и снова: Бойд любит его, ему не нужен никто попроще или получше, он хочет именно Паркера со всеми неладами и проблемами, любит и тоже чувствует то, как естественно и по-настоящему всё, что между ними происходит. Они и это делят на двоих, чувствуют одинаково и в унисон, а раз так, то нужно ли ещё что-нибудь, чтобы чувствовать себя абсолютно счастливым?
Финн повёл плечами, удобнее устраиваясь у любовника в руках, и снова встретился с ним взглядом.
- По-моему, если тебе и исполнится тридцать, то разве что лет через пятьдесят, - негромко отозвался он, чуть улыбаясь. - Но даже когда это произойдёт, ты нисколько не изменишься, - некоторое время Финн молчал, глядя Бойду в лицо и вдыхая запах его волос и исходивший от воды аромат шоколада, а потом продолжил всё так же тихо и теперь очень серьёзно: - Я никогда не чувствовал того, что чувствую с тобой, - это было прямо-таки эхо слов самого Бойда. - Ни с кем. И даже не мечтал почувствовать. Я люблю тебя. И чем дальше, тем сильнее, и каждый раз, когда мы вместе, нахожу, что-нибудь новое, из-за чего привязываюсь к тебе ещё больше. Я думал, что так не бывает, - и Финн улыбнулся, нежно и совершенно открыто.
Серьёзность между ними редко сохранялась надолго, вот и сйчас этот момент долгим не оказался: на смену откровенным признаниям и нежности пришли подколы и неприличные фантазии, и Финн мгновенно снова включился в игру, тем более, что тема оказалась на редкость увлекательной.
- По-моему, девочка получится настоящей красавицей, - он широко ухмыльнулся в лукаво улыбающееся лицо Бойда. - Знаешь, такая, с подведёнными глазами и стрелками, с тёмно-красной помадой, в общем, мечта, а не девушка, - развернувшись поудобнее, Финн прошёлся большим пальцем по губам любовника и негромко спросил: - Попробуем? - теперь эта мысль захватила его и казалась действительно соблазнительной.
Бойд тоже думал, что так не бывает, и что такая любовь - это художественное преувеличение, придуманное специально для мелодрам. Ему случалось влюбляться: всерьез и надолго - как это было с Евой, и мимолетно, но очень бурно - когда он вспыхивал этим чувством, как факел, но очень быстро перегорал. С Финном все было иначе. Это не было трудно и выматывающе, а ощущения не теряли свою остроту. Они оба будто с каждым днем все больше врастали друг в друга, и быть порознь становилось совершенно невыносимо.
Если раньше Бойд испытывал потребность время от времени отдыхать от своей пары, проводить время с друзьями или за каким-нибудь только своим занятием, то теперь ему хотелось каждую минуту разделить с Паркером. Наверное, будь у него другой склад характера, это было бы даже страшно. Но Бойду казалось, что он угодил в самый эпицентр какого-то захватывающего приключения, и он только надеялся, что оно будет продолжаться еще очень и очень долго. В сущности, зачем ему вообще заканчиваться?..
- Я тоже считаю, что буду молодым и красивым вечно, - с уверенностью согласился Бойд со словами любовника. Это ему тоже нравилось: от резких перемен тем и настроений, которые были ему так свойственны, Финн не терялся и не смотрел на него, как на идиота, а подхватывал эту смену, как ни в чем не бывало. - Я понял, - невозмутимо кивнул Суини, выслушав описание "девушки мечты" Паркера. - Ты хочешь превратить меня не просто в красивую девочку, но в красивую шлюшку, - возмущения в его голосе по-прежнему не было, зато был смех - через секунду он и вовсе заржал так, что выронил мочалку, и та уплыла в свободное плавание по начавшей уже остывать воде. - Но вообще-то ты прав - девочка и правда получится просто загляденье, - задумчиво добавил он. - Плечи, конечно, широковаты, но... может, она пловчиха! Ладно, Паркер, уговорил, давай попробуем! Папа всегда хотел дочку - надо посмотреть, как бы она выглядела, - Бойд снова рассмеялся и не сразу спохватился: - Постой, сейчас, что ли? Нет, Паркер, я смирился с тем, что твои вкусы весьма специфичны, но если ты скажешь, что у тебя дома есть косметичка и пара платьиц посимпатичнее, это меня насторожит!
Отредактировано Boyd Sweeney (2017-06-06 20:30:28)
Как бы свободно Финн себя с малышом ни чувствовал, оказалось трудновато совсем не напрягаться из-за того, как Бойд воспримет предложение "превратиться в принцессу" и что на это скажет, всё-таки привычки делиться с любовниками такими фантазиями и вкусами у Паркера не было. Тем не менее, Бойд расхохотался так, что, кажется, вода должна была пойти рябью, и Финн украдкой вздохнул с облегчением, а потом поймал уплывавшую в недра пены мочалку и присоединился к нему.
- Ты видишь меня насквозь, - он издал притворно покаянный вздох и тут же лукаво улыбнулся Бойду: - Всё правильно: красивую шлюшку, просто загляденье, малышку на миллион и всем на зависть. Широкие плечи ей только пойдут, по-моему, в женщине должна быть... какая-то изюминка, - Финн фыркнул от смеха, а потом прибавил чуть тише: - Я почти уверен, что дочка у твоего папы удалась бы не меньше, чем сын. И... ты просто представить себе не можешь, как меня это заводит, - у него даже глаза вспыхнули, стоило только поярче представить себе Бойда в таком обличье. - Я тебя из постели сутки не выпущу, - пообещал Паркер, и прозвучало это почти с угрозой.
Фантазия о красотке Суини оказалась до того соблазнительной, яркой и возбуждающей, что воодушевленное ею сознание Паркера разошлось окончательно: он уже почти видел эту "девочку" у себя в спальне, как наяву, и вопрос малыша о том, сейчас ли начнётся весь этот карнавал, довольно болезненно скинул его с небес на землю.
- Нет, - после некоторой паузы вздохнул Финн, и в его голосе явственно прозвучало сожаление. - Нет, ни косметики, ни платьиц, я всё-таки гораздо скучнее, чем должно показаться по всем моим предложениям, - он вздохнул, помолчал несколько секунд, а потом снова просиял лукавой улыбкой: - Но, с другой стороны, когда мы вылезем отсюда - а нам пора бы, чтобы не заледенеть - я всегда могу придумать что-нибудь ещё, не менее интересное. Рядом с тобой так и тянет на самое неприличное, что придёт в голову, - и большей правды Паркер, кажется, ещё не говорил ни разу в своей жизни.
Бойда не слишком расстроило то, что у Паркера не было ни косметики, ни женской одежды. И не только потому, что их наличие здорово бы его удивило, но и потому что он всерьез сомневался в способности - что своей, что Финна, - грамотно ими воспользоваться. Если они возьмутся красить его - разумеется, и так бесконечно красивое! - лицо, то скорее добьются эффекта не "красивой шлюшки на миллион", а "вокзальной спившейся шлюхи", чего Суини совсем не хотел. Его собственные таланты в визаже ограничивались способностью подвести глаза перед выступлением - к счастью, это дело не требовало особой тонкости и точности: на сцене ведь чем ярче, тем лучше.
- Тогда обещаю тебе: когда вернешься в Килкенни, я раздобуду у Ашлинг яркий сарафан, позволю ей сделать мне боевой раскрас и сдамся в добровольное сексуальное рабство на целые сутки, - со смехом произнес Бойд и крепко обнял Финна за плечи - он был благодарен любовнику за то, что тот делится своими фантазиями, и действительно собирался их воплотить. В конце концов, было очень мало вещей, которые он не сделал бы для того, чтобы завести Паркера сверх меры. - Ты хочешь, чтобы это был персональный показ или пройдемся в таком виде по центру города, похвастаешься своей крошкой? - и сейчас он и не думал смеяться над Финном - просто деловито уточнял детали. - И в этой женщине уже есть изюминка - она у нее между ног! - негромкое фырканье от смеха снова превратилось в хохот, но кроме веселья Суини ощущал и приятное волнение: мужчины в женской одежде не были его кинком, но стоило только представить, как понравится это зрелище Паркеру, как по телу пробегала легкая дрожь. - И просто чтобы ты знал, - теперь он заговорил негромко и вкрадчиво, все больше увлекаясь игрой, пусть даже до ее воплощения еще придется ждать недели, а то и месяцы, - эта шлюшка совершенно не умеет себя вести. Все время забывает, что нельзя расставлять ноги, если сидишь в юбке, - с этими словами Бойд сжал коленями бока Финна, - тянет в рот что попало, - он провел языком по уху любовника и прихватил губами его мочку, - и безудержно распускает руки... - под водой ладонь Бойда скользнула по животу Паркера вниз и сжалась на его члене. - Твою мать, какой огромный!
Но как бы лестно ни было слышать это Финну, восклицание Бойда относилось не к его члену, и звучало в нем отнюдь не восхищение, а самый настоящий ужас. Уставившись на что-то на стене, Суини засуетился, задергался, пытаясь выбраться из ванны и одним только чудом не подскальзываясь.
- Твою мать, твою мать, твою мать! - срываясь на истеричные ноты, сгороговоркой проговорил он и все-таки выскочил сначала из ванны, весь покрытый пеной, а потом и из ванной комнаты, оставляя на полу мокрые следы. - Сделай так, чтобы его не было! - умоляюще прокричал он уже из спальни.
"Чем-то", что так напугало Бойда, был средних размеров паук, ползущий по стене по своим паучьим делам.
Отредактировано Boyd Sweeney (2017-06-06 22:53:40)
Слушая Бойда, Паркер, удобно устроившийся в его объятиях, только мечтательно улыбался: то, с какой готовностью любовник откликнулся на его фантазии и подхватил их, само по себе доставляло какое-то хищное удовольствие, а перспектива устроить всё это сразу по возвращении в Килкенни, делала всё ещё лучше.
- Думаю, что сарафаны Ашлинг очень пойдут моей девочке, - негромко отозвался Финн в тон Бойду. - И, конечно, просто грех не прогуляться с ней по городу, если она будет такой нарядной. Все ведь должны увидеть, как мне повезло, правда? - он негромко фыркнул, усмехаясь. - Так что мы обязательно обойдём весь центр, я хочу хвастаться. А вот её изюминка, - Финн понизил голос, слегка дрогнувший от пробуждающегося понемногу возбуждения, - только для меня, - тело едва ощутимо пробрало дрожью, и он теснее прижался к Бойду. - Я никогда тебе не говорил, что плохие манеры меня тоже заводят? - он чуть откинул голову, почувствовав, как язык любовника скользнул по коже. - Так что я хочу увидеть всё, что моя девочка мне покажет... когда сядет, не сдвинув ноги. Посмотреть, что это такое ей нравится тянуть в рот... И, конечно, узнать, как это она распускает руки... - на последней фразе голос Финна сорвался на беззвучный шёпот, и, не сдержавшись, он выдохнул короткий, чуть слышный стон.
Это было так хорошо, так сладко, что Паркер уже вовсю "поплыл", прикрыв глаза и вплотную прижавшись к любовнику. И, конечно, раздавшееся вслед за прикосновением к члену восклицание должно было бы завести его ещё сильнее и наверняка завело бы, если бы только не совершенно неожиданный ужас, прозвучавший в голосе Бойда. Открыв глаза, Финн мгновенно вскинулся и заозирался по сторонам в отчаянных попытках увидеть, что же так перепугало малыша.
- Кто огромный?.. - встревоженно переспросил он. - Где? Что случилось? Малыш, подожди... - ждать, впрочем, Бойд был явно не намерен: Финна только водой обдало, когда он выбрался из воды, а потом пулей вылетел из ванной, вскоре вслед за этим потребовав избавления от неведомой угрозы.
Растерянный Паркер потрогал рукой почти остывшую воду и ещё раз осмотрелся в поисках врага - и в следующую секунду замер, не веря глазам своим: противником, похоже, был небольшой паучок из тех, что иногда обнаруживались в квартире летом, сейчас почему-то неспешно путешествовавший по стене. Несколько секунд Финн смотрел на него, с трудом подавляя смех, потом потянулся за лёгким тапком, оставленным возле ванны.
- Прости, приятель, ничего личного, - искренне сказал он пауку, а потом с силой прихлопнул его подошвой.
Выбравшись из ванны и наспех обетеревшись полотнцем, Финн накинул халат, подхватил с вешалки второе полотенце и отправился в спальню.
- Не хочешь вытереться? - поинтересовался он у Бойда, чувствуя, что улыбка так и расползается по губам. - Если что, врагу конец, он пал от моего тапка. Думаю, его соратники не явятся мстить за него, хотя кто знает... - загадочный тон Паркеру, кажется, удался, но с улыбкой всё равно не получилось ничего сделать. Покусывая губу, он уселся на край кровати.
Пауков Бойд боялся столько, сколько себя помнил. Может, с этим и была связана какая-то душераздирающая и глубоко травмирующая история из детства, но случилась она так рано, что не сохранилась в его памяти. Только страх - иррациональный и почти неконтролируемый. Что интересно, он не распространялся на всех ползающих и летающих тварей: Бойд, конечно, испытывал понятную гадливость при виде таракана, к примеру, но ему ничего не стоило прихлопнуть гада и забыть о нем. Пауки же вызывали в нем желание удариться в паническое бегство, а при особо крупных размерах - еще и сделать это с визгом, совершенно не приличествующим взрослому мужчине.
От визга в этот раз, к счастью, удалось воздержаться, но вот вернуться в ванную Бойду было не под силу. Он нервно кусал губы, меряя шагами спальню, и только поглядывал на дверь, за которой Финн остался один на один с чудовищем. И так и вздрогнул, когда раздался легкий шлепок, оборвавший - как ему хотелось верить! - жизнь страшной твари. Но этого было мало, чтобы вернуться, Бойд хорошо знал за собой эту особенность: однажды увидев где-то паука, он еще с неделю будет бояться этого места, как будто шестиногому мерзавцу сложно появиться где-то еще.
- Не хочу! - все еще звенящим от напряжения голосом отозвался Бойд на вопрос Паркера, когда тот вошел в спальню. Но, вопреки своим словам, выхватил из его рук полотенце и стал вытираться рваными, нервными движениями. На ковре под его ногами уже натекла небольшая лужица, а на нем самом было больше пены, чем воды, но все это волновало его явно меньше, чем паук, пусть даже уже размазанный по стене. - Это несмешно! - воскликнул Суини, услышав о "соратниках", и возмущенно уставился на Финна. - Пауки бывают ядовитыми, у них мерзкая паутина, а еще они могут заползти тебе в уши, или в нос, или в рот и отложить там яйца! Тебе все еще будет смешно, когда эти твари вылупятся у тебя внутри?!
Тирада должна была быть поистине устрашающей, но тут Бойд представил себе маленьких паучат (не настоящих, а как бы мультяшных, пучеглазых и совсем не страшных), которые рождаются у кого-то в ноздрях и в панике зовут маму, потому что вокруг темно. Он неуверенно прыснул, затем коротко хохотнул, а потом и в голос рассмеялся, тут же забыв про то, что еще минуту назад был объят страхом.
- Ладно, это и в самом деле смешно! - улыбаясь, признал он и отбросил влажное полотенце на стул. - Но ты, Паркер, мой герой, - это Бойд произнес с чувством, явно снова валяя дурака. - А героям... - он опустился перед любовником на колени, - полагается награда, - лукаво улыбнувшись при этих словах, он медленно потянул на себя пояс халата Финна.
Отредактировано Boyd Sweeney (2017-06-07 17:54:58)
Финн ушам своим не верил: Бойд, всегда такой уверенный в себе Бойд, имевший привычку чуть ли не во всех ситуациях, даже самых необычных и неловких, держаться так, как будто ему море по колено, сейчас рассуждал о паучьих яйцах и пауках, проникающих в уши и нос, с таким искренним страхом, как будто действительно во всё это верил. Одно, правда, осталось неизменным: рассуждал он обо всём этом с таким напором и уверенностью, что на секунду Финн и сам задумался, а нет ли от пауков какой-нибудь реальной опасности и способны ли они проникать в мозг или в какие-нибудь другие жизненно важные органы? Хватило его, впрочем, ненадолго: картина паучат, на манер Чужого вылупляющихся у него вор рту, была слишком комичной и нелепой, чтобы удержаться от смеха, и Финн, сперва негромко и несмело фыркнув, уже через несколько секунд расхохотался в голос.
- Мой рот - очень опасное место, - с апломбом заявил он, с трудом подавляя нвый приступ веселья. - Если бы они вылупились там, их постигла бы печальная участь быть сожранными мной, просто от удивления и неожиданности. Ну и потому что ко мне в рот должно попадать только то, что я сам туда потяну, - Паркер самым что-ни на есть неприличным образом ухмыльнулся, но ухмылка почти сразу сменилась мягкой улыбкой: - Не бойся, - негромко сказал он, - ядовитых пауков в наших широтах не бывает. Совсем-совсем, никогда. И паутины в квартире нет, у меня очень чисто.
Он, наверное, и дальше мог бы напропалую болтать обо всякой ерунде, вот только настроение, как всегда, молниеносно изменилось, в этот раз от одного того, что голый Бойд, на коже которого так и отсвечивало золотистым мягкое освещение спальни, шагнул к нему и опустился перед ним на колени.
Разом забыв о любом трёпе, Финн прерывисто выдохнул сквозь зубы и слегка откинулся назад на кровати.
- И какая же награда мне полагается, малыш? - он всё ещё улыбался, но улыбка теперь стала чуть неопределённой, смутной. Финн скользнул рукой по волосам Бойда, коснулся пальцами его губ, а потом чуть приподнял ему голову за подбородок. - Что ты сделаешь? - голос сорвался почти на шёпот, и в нём отчётливо прозвучали нетерпение и горячей волной накатившее на Паркера возбуждение.
Больше Бойду не хотелось говорить ни о паучьих яйцах, ни о пауках - все они остались где-то очень далеко, за пределами теплой спальни, в которой не было никого, кроме него и его любовника. Любовника, по которому он так соскучился, что никак не мог надышаться им, и даже думать не хотелось о том, что уже через три дня придется уехать и снова изводиться без него. Но пока этого не случилось, можно ведь набраться как можно больше впечатлений, чтобы после было что вспомнить, верно?
- Оральная, - Бойд ухмыльнулся так же пошло, как это сделал чуть раньше сам Паркер, рассуждая о том, что и как он тянет в рот. - Я, знаешь ли, соскучился по твоему вкусу, - он сел на свои пятки, деловито устраиваясь поудобнее. - По тому, как ты держишь меня за волосы, - надавив на колени любовника, он шире развел его ноги в стороны. - По тому, как толкаешься мне в самое горло, - подавшись ближе, Бойд с нажимом провел ладонями от ключиц Финна до паха, а затем погладил его бедра. - По тому, как ты стонешь и без конца повторяешь "малыш, ох малыш", - по губам Суини скользнула нагловатая улыбка. - Не представляешь, как мне нравится это слышать, - он кончиками пальцев погладил внутреннюю сторону бедер Финна, а затем скользнул по ней губами и языком. - И, наконец, по тому, как ты кончаешь мне в рот, - Бойд демонстративно провел языком по верхней губе и чуть отстранился, поигрывая поясом халата. - Но... может, ты хочешь чего-то еще? - он пропустил пояс между пальцами. - Хочешь завязать мне глаза? Или связать руки? - эта идея так захватила Бойда, что его глаза возбужденно сверкнули, и он подался ближе и принялся настойчиво поглаживать колени любовника. - Или, может, тебе?
"Рядом с тобой так и тянет на самое неприличное, что придет в голову", - вспомнились слова Финна, и Бойд не мог с ними не согласиться. Может, у них и нет возможности прямо сейчас сделать из него "красивую шлюшку", но кто сказал, что нельзя разнообразить секс еще как-нибудь?
Финн слушал Бойда, смотрел на него - и не видел и не хотел видеть никого и ничего, кроме своего любовника, как будто во всём мире только малыш и имел значение. И для него, Паркера, он сейчас был не человеком даже - добычей, которую нужно захватить себе, забрать, подчинить, и почему-то сам этот понемногу пробуждающийся внутри голод делал все ощущения в два раза острее.
- Не представляешь, как мне нравится это говорить, - вполголоса отозвался Финн, шире разводя колени и будто приглашая любовника прикасаться к нему снова и снова. - У тебя такие красивые губы... - он с лёгким нажимом прошёлся пальцами по губам Бойда. - Красивые, пухлые, как будто специально сделаны, чтобы обхватывать мой член, - Паркер чуть диковато усмехнулся. - Знаешь, что я люблю больше всего? Когда ты берёшь его в рот, пропускаешь поглубже, а потом вскидываешь на меня взгляд снизу вверх, - он улыбнулся шало и немного хищно. - Ты в эти моменты кажешься таким беззащитным, таким послушным, таким... моим, - рука Финна теперь мягко скользила по затылку Бойда. - И так кажется только ещё больше, если держать тебя за волосы. А потом сжать посильнее, - он и правда сильнее сжал в кулаке тёмные пряди, но почти сразу ослабил хватку. Несколько секунд молчал, а потом прибавил тише, чуть хрипловатым шёпотом: - И очень нравится думать, что я тебя не выпущу, не дам тебе отстраниться, пока не кончу, буду толкаться тебе в горло, как захочу, а ты только будешь смотреть на меня снизу вверх и так и не отведёшь взгляд.
Слова заводили не хуже поцелуев и прикосновений, и Паркер поймал себя на том, что вот уже начал говорить, задыхаясь, что голос то и дело срывается на шёпот, а по телу так и прокатывается дрожь возбуждения. Так и хотелось поторопить Бойда, подхлестнуть начатую им игру, но один его вид, когда он, поигрывая поясом, скользнул языком по губам, разом направил фантазию Паркера в другом направлении. Всё ведь может быть ещё интереснее, ещё острее и лучше, малыш прав. Можно превратить остаток ночи в несколько часов, которые они оба будут вспоминать, когда придётся снова быть порознь. И, наконец, можно дать себе волю, а ему ни с кем не хотелось этого так сильно и ни с кем не было так хорошо позволять это себе.
- Хочу завязать тебе глаза, - отозвался Финн и резко выпрямился, так и пожирая любовника глазами. - И связать руки, - он мягко потянул у Бойда из рук край пояса. - Ложись на кровать, малыш. Головой к спинке и подними руки, - пока Финн говорил удивительно мягко, почти вкрадчиво, это нисколько не было похоже на приказы, но голос так и подрагивал от нетерпения и того хищного голода, который всё сильнее охватывал его теперь
Несмотря на то, что обычно Бойда было не заткнуть, ему всегда казалось, что секс и разговоры плохо сочетаются между собой. То есть, конечно, все не должно происходить в полной тишине, и восклицания вроде "быстрее", "еще" или "я сейчас кончу" более чем уместны, но и только. И, как оказалось, был совершенно неправ. Нет, беседы во время самого секса все еще были излишними, да и где взять на них дыхание, если все уходит на крики и стоны? Но вот о том, что разговоры перед сексом могут быть лучше любой прелюдии, он узнал только с Финном.
Паркер обращался со словами так умело, что нескольких фраз обычно хватало для того, чтобы Бойд уже начинал задыхаться от возбуждения. Казалось бы - любовник всего лишь говорил о том, что ему нравится, или о том, что он хочет сделать, но то ли от того, как грязно и пошло это звучало, то ли от того, что воображение очень живо и ярко визуализировало сказанное, эффект оказывался прямо-таки оглушительным.
Со временем Бойд и сам стал упражняться в этой словесной игре - тем более с тех пор, как любовников разделило расстояние в четыреста миль, - но понимал, что до настоящего мастера ему еще далеко. И в очередной раз убедился в этом теперь, когда в ответ на его возбуждающие речи заговорил Финн. Это завораживало, притягивало и так заводило, что Бойд с трудом заставлял себя и дальше просто сидеть на коленях перед любовником и ждать его решения.
- Моим губам нравится чувствовать твой член, - как бы сильно его ни потряхивало от возбуждения, он не готов был так сразу сдаться и хотя бы пытался отвечать Паркеру. - Они хотели бы делать это почаще, - Бойд усмехнулся лукаво, но в следующую секунду вздрогнул и так и подался ближе к руке Финна, коснувшейся его губ. Он целовал его пальцы, обхватывал их губами, прикусывал зубами и едва не стонал от нетерпения. - Не могу не поднимать на тебя взгляд в этот момент, - чуть хрипло отозвался он, уткнувшись лицом в ладонь любовника, а затем отстранился от нее и кривовато улыбнулся. - Ты тогда так смотришь на меня... Как будто вот-вот потеряешь терпение, скрутишь меня и оттрахаешь так, как захочешь, - Бойд негромко рассмеялся, а потом инстинктивно запрокинул голову назад, когда рука Паркера сжалась у него в волосах. - Ты же знаешь, что я сделаю для тебя что угодно... - голос все-таки сорвался, и последние слова прозвучали сдавленным шепотом.
Даже до всех этих разговоров Бойд и в самом деле был готов на все ради любовника - доставить ему любое удовольствие, по его выбору. Раньше за ним такого бескорыстия не водилось, но... Как он сам сказал чуть раньше: "Есть ты, и есть все остальные". Теперь же хотелось снова почувствовать то удивительное волнение и ощущение свободы, которые приходили всегда, когда он полностью вверял себя во власть Финна, подчинялся ему и послушно исполнял все, чего бы тот ни потребовал. И когда первое такое требование прозвучало, глаза Бойда вспыхнули восторгом и предвкушением, и он с готовностью поднялся на ноги.
- Все, что захочешь, - он и сам слышал, как подрагивает его голос, но это было ему безразлично - изображать жертву от него и не требовалось, а Паркер и так слишком хорошо знает, как нравятся ему такие игры. Он лег на кровать, вскинул руки вверх, к спинке, и с нескрываемым голодом посмотрел на Финна. - Что-нибудь еще?
К тому, чтобы "скрутить и оттрахать так, как захочется" Паркер сейчас, кажется был близок, как никогда: каждым движением, каждым словом, каждым стоном, даже самим голосом, который так и подрагивал от нетерпения, Бойд, казалось, всё больше его соблазнял поступить именно так. Его любовник и его добыча - в такие моменты, как сейчас, Финн напрочь терял способность хоть сколько-то разделять одно и другое.
"Всё, что захочешь". Финн вздрогнул от возбуждения, откликаясь так на тихие слова любовника, и его глаза ярко вспыхнули тем же голодом, который горел во взгляде Бойда.
- Ещё? - тихо переспросил он, глядя, как приглушённый свет мягко ложится на тело Бойда. - О да... - Финн слегка усмехнулся. - Всё, что захочу, всё, что угодно, ты сам сказал, - и, подавшись ближе к любовнику, он медленно прошёлся ладонью от его ключиц до паха, а потом, так же неторопливо и мягко, обратно.
Бойд, готовый выполнять его желания, полный того же страстного предвкушения, что и сам Паркер, казался сейчас настоящим сокровищем, запредельно соблазнительным существом, от которого невозможно отвести взгляд, и Финн всё смотрел и смотрел на него, скользя ладонями по его животу, бёдрам, груди, выжидательно поднятым рукам, не прикасался только к члену, как будто хотел заставить любовника изводиться возбуждением как можно сильнее.
- Я сейчас, - голос снова сорвался на шёпот, но Паркер даже не заметил этого.
Потянув из петель пояс халата, он быстрыми, осторожными движениями опутал им запястья Бойда так, чтобы не дать малышу освободить руки, но и не причинить боли. Концы удалось ловко закрепить на затейливых навершиях по краям спинки.
- Я сейчас, - всё тем же шёпотом повторил Финн и, коснувшись напоследок губ любовника, поднялся на ноги.
Делом нескольких секунд было найти в шкафу подходящий галстук, вернуться с ним к постели и опустить мягкую атласную ткань Бойду на глаза. Тёмно-красный резко контрастировал с кожей малыша, и на несколько секунд Паркер засмотрелся на это, а потом снова подал голос:
- Хочу, чтобы ты не видел меня, - вполголоса проговорил он, поправляя повязку. - Пока не видел. А потом... видел всё, - Финн беззвучно усмехнулся, помедлил ещё немного, а потом одним движением устроился у Бойда на груди. - Знал бы ты, какой ты сейчас красивый, - низким, разом охрипшим голосом произнёс он, а потом погладил губы Бойда. - Облизни губы, малыш. И открой рот, - и снова Паркер даже сам не заметил момент, когда просьбы, мягкие, почти осторожные, превратились в отрывистые распоряжения, с которыми так контрастировало то, как нежно он гладил Бойда по щеке.
В дрожи, которая охватила Бойда, не было и намека на страх. Возбуждение, предвкушение, волнение - да, но не страх. Хотя он знал, каким несдержанным может быть Паркер, как почти теряет над собой контроль, когда поддается страсти, он все равно полностью доверял любовнику. В этом тоже не было ничего рационального: Бойд просто был убежден в том, что Финн никогда и ничем не навредит ему, сознательно или неосознанно.
- Все... - послушно повторил он за Паркером и облизнул пересохшие губы.
Зная, что скоро лишится этого зрелища, Бойд жадно рассматривал любовника, наблюдал за каждым его движением. Улыбки, взгляды, жесты - все это было таким знакомым, таким родным, что невозможно было поверить в то, что с момента их встречи не прошло еще и месяца. Бойд знал этого человека - не меньше, чем самого себя, пусть даже все еще узнавал о нем что-то новое каждый день.
- Финн, - негромко, со странной среди всего этого возбуждения нежностью шепнул Бойд, а в следующий момент сорвался на стон и изогнулся всем телом под ладонью любовника. - Финн!
Хотя его руки еще не были связаны, Бойд уже принял правила начавшейся игры и оставался послушным, не пытаясь перехватить инициативу и получить больше. Он податливо льнул к рукам Паркера, с готовностью подставлялся под его ласковые прикосновения и без малейшего стеснения открывался перед ним. И не мог сдержать короткий, раздосадованный стон каждый раз, когда рука любовника оказывалась рядом с его членом, но не прикасалась к нему. Бойд понимал, что Финн делает это намеренно, подогревает его возбуждение, и это удавалось ему на все сто: Суини тяжело дышал и вздрагивал от каждого прикосновения, ему казалось, что все тело жжет изнутри нестерпимым жаром.
Он готов был уже начать просить о большем, когда Паркер прекратил ласки и принялся связывать его руки. У Бойда так и перехватило дыхание от волнения - так он и в самом деле оказывался беззащитным перед любовником, и тот мог сделать с ним что угодно. Это "что угодно" до того будоражило Бойда, что тот едва мог терпеть.
Короткий поцелуй, несколько секунд ожидания, и на глаза Бойду легла мягкая прохладная ткань, оставляя его в темноте наедине со звуками, запахами и ощущениями. Он рефлекторно покрутил головой, точно пытаясь хоть что-то рассмотреть за атласной преградой, но ожидаемо не увидел ничего. Зато услышал голос Финна, а немного погодя и ощутил его на себе.
- Знал бы ты, как я сейчас хочу тебя, - в тон любовнику отозвался Бойд, и даже голос прозвучал так же хрипло и низко.
К губам прикоснулись невидимые пальцы, и он снова потянулся за ними, спеша ощутить вкус кожи Паркера. Он тоже не заметил перемен в том, как любовник обращался к нему: наверное, потому что больше всего хотел сейчас исполнять все, что тот скажет, будут ли это просьбы или приказы. Шумно, судорожно вдохнув, Бойд облизнул губы, а затем приоткрыл их и даже не заметил, как потянулся навстречу голосу Финна - жадно и нетерпеливо.
Сердце у Финна в груди глухо ухнуло, потом ещё раз, а потом заколотилось чаще, и кровь так и застучала в висках от возбуждения.
- Я хочу тебя, - эхом отозвался Паркер на слова любовника, горящими глазами глядя, как тот приоткрывает повлавжневшие губы.
Такой послушный, такой жадный, такой нетерпеливый - Бойд, казалось, всем существом предвкушал то, что будет дальше, и так же всем существом принадлежал ему, Паркеру. И одна мысль об этом так сводила с ума, что Финну казалось, ещё немного - и он сорвётся, не доведёт свою игру до конца и попросту подомнёт любовника под себя.
Медленно обведя пальцами приоткрытые губы Бойда, он коснулся их мягким, чувственным поцелуем и негромко выдохнул:
- Сейчас... -
Было что головокружительно приятное в том, чтобы сейчас полностью управлять всем, что происходило между ними, и Финн негромко застонал от удовольствия, толкнувшись в тёплый рот Бойда, только и ожидавшего этого вторжения. Влажно, жарко, упоительно тесно и уже хочется большего. Хочется быть грубее, резче, хочется взять как можно больше, утвердить свою власть и чужую принадлежность.
Фнн снова застонал, теперь громко, хрипло, и стон получился больше похожим на рычание. Снова поглаживая Бойда по лицу ладонью, он толкнулся сильнее, потом ещё раз, а потом вплёл пальцы любовнику в волосы и сжал их в кулак, как будто хотел ни в коем случае не дать отстраниться или даже просто шевельнуться не так, как ему нравится.
- Так... вот так... - Финн сейчас плохо понимал, какие мысли так и остаются мыслями, а какие облекаются в слова и сами собой срываются с языка. - Вот так, малыш, бери... Бери полностью... У тебя такой горячий рот, такой жадный, так хорошо... Хорошо... что ты мой! - последние слова снова были больше похожи на рычание, чем на стон, и новый Паркер выдохнул сквозь стиснутые зубы. Руку он по-прежнему не разжимал и с каждым движением становился всё грубее и резче, как будто даже не думал сейчас о том, чтобы щадить любовника.
Вы здесь » Irish Republic » Завершенные эпизоды » Северное гостеприимство
