Осенние деньки часто портили планы... и вместо того, чтобы кататься по парку на велосипедах, или гулять под вечерним небом после кинотеатра на траве, им с Джонни приходилось сидеть дома. Впрочем, для Бэкки любой план в котором был ее мужчина, был однозначно не испорчен. Вот и сегодня вместо того, чтобы мерзнуть они сидели у нее в квартирке на диване, уютно кутаясь в плед. Было тепло, а по комнате разливался запах глинтвейна, который доваривался на плите.
Они болтали обо всем подряд –как прошли дни, в которые они не виделись, что нового случилось... Ребекка не любила обмениваться новостями по телефону, поэтому они обходились простыми и не многословными сообщениями от встречи до встречи. А теперь в обнимку рассказывали друг другу о всем новом...
- ... и знаешь, после этого Итан мне заявляет «тебе дали этот репортаж только потому что ты девушка!», - она скептически изогнула бровь, усмехаясь, - И это притом, что это первый раз как Мистер Би решил, что я более подхожу для этого материала. Наверное, потому что парень с пивным пузом и лицом «я только что съел три хот-дога и один еще за щеками» вряд ли подходит для репортажа про социальную кухню для бездомных. – она прыснула, и замолчала прислушиваясь. – Кажется, глинтвейн готов, - чмокнув любимого в щеку она вылезла из под пледа ежась.
На девушке был лишь длинный свитер с широким горлом, сползающим на одно плечо и смешные носки – огромные, с высоким голенищем, но ужасно теплые – мама связала их из овечий шерсти и прислала на прошлое рождество. 
- Сейчас вернусь. – она подмигнула Джонни и убежала на кухню.

Отредактировано Rebecca Gilbert (2016-10-02 20:39:56)

Глинтвейн действительно был готов, поэтому девушка отключила плиту и осторожно разлила напиток по бокалам, накрывая кастрюльку с остатком. На поднос встала сырная тарелка, а еще орехи и мед, Бэкка любила такие легкие перекусы. Особенно когда предстоял однозначно бурный вечер... а с Джонни они редко были спокойными.
- Ого, несколько новостей? – усмехнулась девушка, поставив поднос на диван, и присаживаясь рядом, протягивая мужчине его бокал. – Я вся во внимании.
Возможно, будь у нее не такое приподнятое настроение и не будь выпито – исключительно ради пробы – только что полстакана глинтвейна, она бы обратила внимание на немного необычный тон, которым говорил Джонатан. Но сейчас это ее не смутило и она с улыбкой ждала того, что он расскажет.

Отредактировано Rebecca Gilbert (2016-10-02 21:10:28)

Новость и вправду была значительная... это стало понятно с первых слов Джонатана. Переезд в другую страну, пусть и родную и расположенную не так уж и далеко – довольно зрелое и ответственное решение. Такие не принимаются просто так, они требуют обдумывания и взвешенной оценки. Особенно, если ты не один... в отношениях, которые уже переросли первую стадию влюбленности и страсти и стали крепкими и прочными, которые дают надежду на будущее. В таких случаях будущее нужно решать вместе. И ей было приятно услышать не только о приглашении и желании Джонни переехать, но и о том, что он хочет познакомить ее с родителями.
В груди волнительно подпрыгнуло сердце от слов об этом. Девушка прекрасно понимала, что зрелый мужчина как Джонатан – не юнец, который каждую влюбленность будет спешить всем показать как свою. Тем более родителям. Нет, такое означало то, что у него серьезные намерения только по какой-то причине, он медлил, чтобы не сделать ей...
- Что?.. – переспросила она, чувствуя как вместе с мыслью оборвалось что-то внутри.
Не понимая, что она именно услышала, быть может ей показалось... хотя, конечно такое не могло показаться и тем более не могло быть шуткой. Но так часто бывает – когда мы слышим то, что не хотим слышать, боимся, когда нам неприятны слова... мы отказываемся верить, что услышали именно это.
- Твою... дочь?.. – переспросила девушка, чувствуя как задрожал в руке бокал и сильнее сжимая стекло.

Слова Джонни доносились словно из-за подушки или из-под воды... далеко-далеко, так словно это вообще сейчас происходило не с ней. Нет, это кому-то другому любимый мужчина сообщает после четырех лет вместе, что у него шестилетний ребенок...
Она охнула со смешком – не иначе как нервным, так как радостью в нем даже и не пахло – покачала головой, облизала губы, собираясь что-то сказать и почувствовала как бокал выскальзывает из дрожащей руки... или ей это просто показалось. Бэкки сжала его крепче, и вскрикнула, почувствовав как стекло врезалось в ладонь, а рану защипало.
- Черт! – вскрикнула девушка, стряхивая с ладони стекло на поднос.
Алый напиток и кровавые пятна осели на бежевом свитере и расплескался на диван, обжигая голые ноги

- Не трогай меня! – отдернулась девушка, подскакивая с дивана. С ее свитера посыпались застрявшие в нем осколки, с руки капала кровь, она попыталась зажать ее, остановить кровь, смутно понимая, что рану надо промыть... нужно на кухню, да.
В голове была странная каша, но помощи Джонатана она сейчас хотела меньше всего на свете. Просто... просто потому что осознание такой долгой, затяжной лжи словно перечеркнуло все хорошее, что у них было, выстроило между ними стену. Девушка поспешила на кухню, не слова больше не сказал любимому. Аптечка всегда была на нижней полке шкафа.... пачкая мебель кровью, она достала ящичек, доставая бутылку антисептика и поливая над раковиной ладонь. Вымывая с нее остатки стекла под почти нытье, которое издавала от боли и накатывающей обиды. Слезы катились из глаз и она не была уверена от чего они – от пореза или той раны, которую Джонни нанес в самое сердце. Бинт был там же и она поспешила намотать его на руку, зажимая рану. Порез был неглубокий... но их было несколько. Нужно было замотать руку и лучше поменьше ей двигать в ближайшее время.

Рука бинтовалась их рук вон плохо – возможно потому, что левой рукой это делать было неудобно, или потому что у девушки слишком дрожали руки, чтобы делать нечто подобное в одиночку. Но принять помощь мужчины она сейчас не могла физически. Ей казалось, что рядом с ней не тот родной и любимый человек, а кто-то чужой, врывающийся в ее личное пространство.
- Объяснить? – дернулась она, когда услышала его голос за спиной.
Крышка аптечки хлопнула так громко, словно вместо нее Бэкки хотела захлопнуть входную дверь за спиной мужчины. Она смотрела на него, поджав губы, а в глазах стояли обидные, противные слезы за которые сейчас было почти стыдно. Она плачет из-за пореза, как ребенок... впрочем, не только из-за него. Была еще одна рана, куда глубже и болезненнее той, что можно было перебинтовать. От нее нельзя было избавиться так просто, такие порезы не заживают так же быстро...
- Хорошо, объясни. Какого черта ты врал мне четыре года подряд?! Или я не заслуживаю твоего доверия? Не заслуживаю того, чтобы знать правду о человеке, которого люблю и который говорил, что любит меня?

Ненависть, презрение и равнодушие?... Ей это виделось иначе. Боль, гнев и непонимание... а ещё обида. Много и очень много обиды, противно колющей в груди осознанием недоверия, которое он ей выказал своим молчанием и тем, что скрывал такое.
- Теперь хотя бы понятно почему мы на самом деле так редко бывали у тебя! – воскликнула девушка, качая головой.
Они на самом деле крайне редко бывали у Джонни – но каждый раз  у него был идеальный порядок, чем мужчина невероятно подкупил девушку. Теперь же становилось ясно, что это было лишь потому что перед каждым ее визитом он тщательно уничтожал все улики присутствия в доме ребенка.
- Ты крал мне. Недовогаривал, это почти то же самое что ложь, это... – Бэкки покачала головой, - Я понимаю, почему ты не сказал мне, когда мы только познакомились, или через месяц... или даже пару месяцев или год, но... четыре года, Джонни! Ты четыре года скрывал это от меня! И если бы тебя не позвали в Ирландию и не пришлось все рассказать, то скрывал бы и дальше! Говоришь, мы бы поладили? Так почему же ты сразу не рассказал мне о ней, а?! Или ты все-таки думал, что я буду мегерой, которая возненавидит ребенка и проклянет тебя? Ты так в меня не веришь?

Отредактировано Rebecca Gilbert (2016-10-03 00:22:19)

- О, так ты был уверен, что я брошу тебя из-за ребенка! – подытожила Ребекка, едва ли не хлопнув в ладоши и отче-то улыбаясь.
Улыбка была злой и неестественной, а на лице – ни намека на радость. Только глубокая обида.
- Я впустила в свою жизнь зрелого и разумного мужчину, которого я полюбила за взрослые рассуждения, за осознание ответственности, за внимательность ко мне как  женщине и уважение. Но о каком уважении может идти речь, когда ты врешь?! Да, я говорила, что мне важна карьера, это означало, что я сама не готова рожать в ближайшее время! Я ничего не имею против детей и люблю детей, да половина моих сюжетов в новостях про детские праздники, олимпиады и спортивные соревнования! И ты думал, что я брошу тебя только потому, что какая-то безответственная эгоистка смогла бросить родного ребенка? Ты равнял меня по ней? Спасибо за такое доверие!

Отредактировано Rebecca Gilbert (2016-10-03 00:38:53)

- Не хотел? -  иронически переспросила девушка, - А такое чувство, что только этого ты и хотел! Добивался этого, чтобы записать меня в список тек, кто тебя обманул и предал! Потому что нормальные и доверительные отношения с девушкой – это не твой конек!
Бэкка не была уверена, что не пожалеет обо всем сказанном... но такое с ней было впервые. Она не могла холодно и рационально обдумать ситуацию, не могла сделать спокойные и разумные выводы. Все внутри клокотало, дрожало, ей хотелось кричать и она повышала голос, скандаля как никогда в жизни.
- И вместо того, чтобы получить девушку, которая сбежала от тебя... ты сам сбежал! Сбежал от своих проблем с недоверием, а теперь я буду виновата в том, что ты лгал мне? Ты сомневался во всех подряд и в том числе во мне, а поэтому это не твоя вина что ты врал мне! Гениально, да?! Не удивительно, что Морин тебя бросила!