Irish Republic |
|
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Irish Republic » Завершенные эпизоды » Любить до гроба? Это я устрою…
3/100
Любить до гроба? Это я устрою…
УЧАСТНИКИ
Jonathan Milligan, Maureen Cooper (НПС Dylan Moore)
ДАТА И МЕСТО
9 сентября 2011, квартира Джонни и Морин
САММАРИ
Не все созданы для семейного счастья. И даже если девушка дала своему ребенку твою фамилию, это не значит, что для нее этот ребенок - так уж всерьез.
[AVA]http://s9.uploads.ru/TcvQB.jpg[/AVA]
Отредактировано Jonathan Milligan (2017-10-13 18:00:49)
[AVA]http://s0.uploads.ru/wCvI6.png[/AVA]
[NIC]Maureen Cooper[/NIC]
Кто сказал, что муж и ребенок предел желаний любой женщины, может прямо сейчас надевать дождевик и прикрываться зонтиком, прежде чем Морин Купер заплюет его литрами ядовитой слюны.
Прямо сейчас, она стояла перед зеркалом, в одном белье и, пьяно покачиваясь, прикладывала к себе то одно платье, то другое. Она только что вернулась с одной вечеринки и твердо была намерена попасть на вторую, надо было только сменить наряд.
Дом для неё давно был перевалочным пунктом между гулянками. Переодеться, освежиться в душе, поспать, иногда заняться сексом с Джонни. Попытаться изобразить из себя маму, психануть от бесплодности попыток и опять укатить в горизонт.
Однажды утром, года два назад, она сидела на унитазе и угрюмо рассматривала две полоски на тесте на беременность. Ребенка она не хотела категорически, слишком пленителен был сверкающий мир клубов и тусовок. Да и от любимого сухого мартини отказываться не хотелось. А уж жертвовать фигурой ради какого-то вопящего свертка не прельщало совсем. Она собиралась сделать аборт и поделилась этим с Миллиганом, и он почти согласился, но внезапно дал попятную. Возможно, он хотел чего-то стабильного, или начать новую жизнь. А подружки живописали картины, как она, Морин, вся такая стройная и прекрасная, ходит с белокурым ангелочком и под ручку с бывшим рок-музыкантом, все мужики сворачивают себе шеи, а все женщины давятся от зависти. И Купер сдалась.
Беременность она худо-бедно отходила. Совсем удержаться от алкоголя и травки она не смогла, поэтому, иногда попивала втихую, или затягивалась косячком, пока Джонни не видит. Утешала себя, что после родов все будет по-другому. Материнский инстинкт, все дела. Пока что к своему животу она относилась без нежности, втайне даже надеялась, что он сам рассосется. Как простуда, была и нету. Не вышло. Да и после родов, мечты и планы начали все быстрее осыпаться грудой камней и обломков.
Материнского инстинкта на пустом месте не возникло. Морин донельзя бесил вечно хнычущий ребенок. Кормить грудью маленькую Эмму она перестала уже через две недели, чтобы не растянуть нежную кожу, да и не хотелось ей терять время, держа на руках часами этот слюнявый комок. Первое время она пыталась заставить себя заниматься ребенком, но потом не выдержала и закатила скандал Джонни. Тот решил, что это постродовая депрессия и нанял няньку. И Морин тут же ушла в отрыв.
Довольно быстро она пришла в форму. Растяжек у нее не было, живот стал вновь плоским, а бедра стали чуть шире, что даже добавило определенного шарма. Теперь она могла беспрепятственно наслаждаться жизнью. Если бы не Эмма. И не Джонни. Он периодически начинал читать ей нотации, что либо вызывало у неё усмешку, либо доводило до бешенства.
Вот и сейчас, в зеркале она увидела, что Джонни стоит в дверях комнаты и неодобрительно смотрит на неё.
- Миллиган, я ненадолго. Британи откопала флаеры на крутую вечеринку в новом клубе, я просто обязана там быть! Буду завтра и пьяная, - она покачнулась, натягивая туфли на высоченном каблуке, и чуть не рухнула. – Ну, то есть еще более пьяная.
Она с вызовом уставилась на мужчину. Странно, столько лет вместе, общий ребенок. А мужем называть не хочется. Хотя они и не женаты. Но даже в своих мыслях она его называла в основном по фамилии. Было что-то мерзкое, в слове «муж». Будто спрут стягивает своими щупальцами. А ограничения Морин стерпеть не могла.
Отредактировано Dylan Moore (2017-11-04 16:17:48)
3/100Красивая, умная, умеющая произвести впечатление. Морин казалась идеальной, когда они только познакомились. Джонни даже думал, что он любит ее. Может быть в начале и была любовь или хотя бы влюбленность. Сейчас он испытывал к Морин только раздражение, желание прибить, а если от нее не пахло кем-то другим, то, иногда, желание трахнуть. Но чаще он теперь предпочитал заменить ее кем-то еще, кем-то, кто не выебет ему мозг.
Он до сих пор хотел верить, что все наладится, что она перебесится и они смогут снова найти общий язык. Хотелось верить, но не верилось. Слишком однозначно было ее поведение, слишком часто они теперь ссорились. Если быть совсем честным, Джонни вообще не помнил, когда они в последний раз делали хоть что-то, не переругиваясь.
Когда дочь родилась, сам Джонни не имел ни малейшего представления, что делать с детьми, и если бы не няньки, все могло быть очень плохо. Странный кричащий комок, который по нелепому стечению обстоятельств назвался его дочерью, и который, как он себя уговорил, он должен научиться любить. Последнее не получалось, но мысль, что он сам же и настоял на ее рождении, заставляла относиться ко всему несколько ответственнее. Он убеждал себя, что у него получится создать нормальную семью, всю беременность Морин. Что это именно то, что ему нужно, что это изменит его жизнь. Ну в последнем Джонни не ошибся, и его жизнь, действительно, сильно изменилась.
Иногда ему даже казалось, что сейчас он пытается убедить Морин в чем-то, удержать ее, больше по привычке, чем из искреннего желания, как это было в начале, когда он шманал ее вещи на наркотики, когда оберегал от всего чего угодно во время беременности и только после рождения Эммы. Бегал, как заведенный, изображал чувство радости, почти счастья, даже себя убедил. А теперь она хотела того, что было до - отвязных вечеринок, сумасшедшего секса и полного отсутствия обязанностей. А он хотел только чего-то настоящего. Настоящих чувств, настоящей радости. А всего этого не было. Была фальшивая стерва, не считающая его даже за человека, только потому, что он поверил, что перемены могут быть и в такую сторону.
- Ты на ногах еле стоишь. Тебя не было дома сутки.
За стеной завозилась проснувшаяся Эмма, но никто на нее не реагировал. Джонни и сам сейчас хотел свалить куда подальше. Может напиться в баре Билли и устроить драку, ломая мебель. Билли простит и пойме, самое большее - выставит счет, как и обычно, когда кто-то из друзей такое вытворял. Но у няньки Эммы сегодня выходной. Чертовы выходные.
[AVA]http://s9.uploads.ru/TcvQB.jpg[/AVA]
Отредактировано Jonathan Milligan (2017-10-12 15:04:25)
[AVA]http://s0.uploads.ru/wCvI6.png[/AVA]
[NIC]Maureen Cooper[/NIC]
- Ты просто потрясающе наблюдателен, Миллиган, - с изрядной порцией желчи в голосе ответила Морин, наконец определившаяся с выбором платья. Эмма пару раз хныкнула во сне, и женщина заторопилась, чтобы успеть сбежать, прежде чем тут разразятся гром и молнии. Менять веселое времяпрепровождение на то, чтобы с остервенением трясти ноющего младенца, пока он не уснет она никак не собиралась. – Ты так не переживай, я не собираюсь стоять. Танцевать, сидеть – это да. Лежать тоже не планирую, хотя там как повезет.
Она наконец сменила наряд и сейчас поправляла макияж, демонстративно игнорируя хмурый взгляд Джонии. Он явно имел что сказать, но слушать его хотелось еще меньше, чем рёв Эммы.
Она прекрасно помнила момент, когда он притащил её, тогда еще беременную, в магазин, выбирать одежду для будущего ребенка. Они уже знали, что будет девочка, и Морин уже не раз пролистывала каталоги, разглядывая модную одежду для малышей, не уступающую взрослым нарядам ни в стиле, ни в цене. И вот там, среди стеллажей и снующих консультантов, глядя на крохотную распашонку в руках, её внезапно настигло осознание, которое ударило в голову внезапно и с размаха. Это все правда. Это никуда не денется. Это навсегда. Ничего не будет как прежде. И Морин разрыдалась, размазывая по щекам угольные потеки туши. Продавцы засуетились, предлагая стул, стакан воды, громко умилялись, как трогательно сентиментальны беременные, не могут сдержать слезы счастья в преддверии радостного события. А она рыдала и не могла остановиться. Опухшая, с раздувшейся грудью, с животом, который, кажется, должен был вот-вот лопнуть от бешенных толчков того существа, которое собиралось явиться в её жизнь, чтобы разрушить её до основания. Радость? Как бы не так. Это были поминки по самой себе. И сейчас она была решительно настроена вернуть себе себя не смотря ни на что и ни на кого.
Игнорировать эту кислую рожу уже не было никаких сил. Купер закрыла тюбик помады и посмотрела Джонни в глаза через зеркало.
- Что ты на меня так смотришь? Ну позови соседскую девчонку, заплати ей пару фунтов, или сколько там сейчас платят, пусть посидит с Эммой. Что там нужно, погремушку сунуть, да бутылочку. Не такая непосильная задача для подростка. Так что можешь не испепелять меня взглядом. Лучше помоги застегнуть платье, - она подошла к Миллигану и повернулась к нему спиной, игриво поведя плечом. В конце концов, почему бы по-быстрому и не перепихнуться разок с отцом собственного ребенка. А там, глядишь, и уйти проще будет.
Отредактировано Dylan Moore (2017-11-04 16:18:14)
3/100У Джонни за время его жизни было множество отношений, хотя куда больше чего-то на них похожего. И не редко среди тех, с кем эти отношения были, попадались способные вывести его из себя люди. Вообще не сложно сделать это с эмоциональным человеком, но стоит отдать должное, чем старше Джонни становился, тем он был спокойнее и проще игнорировал то, что ему не нравится. Но Морин хотелось придушить, приложить хорошенькой головкой обо что-то очень твердое или как-то иначе показать, что она не права. Потому что слова не помогали. Действия не помогали. Но, конечно, Джонни этого не делал и не сделает в будущем. И не потому, что девочек бить нельзя, а потому, что насилие - это то, что Джонни сам больше всего ненавидел.
И он только тяжело и зло выдохнул, припечатывая кулак об стену.
Он не понимал где как и почему ошибся. Он не понимал почему такая прекрасная Морин превратилась в эту мерзкую дрянь, только и думающую о пьянках и том, как бы собрать в своей пизде побольше мужиков. Иногда Джонни сам хотел выгнать ее уже к чертям, но он не хотел лишать дочь матери, какой бы она не была. К тому же, надежда, что до Морин получится достучаться, идиотским истеричным огоньком все еще прыгала в его голове. Он сам был не идеален, далеко не идеален. Так может и она сможет понять, что ее ни кто не хочет лишать жизни, просто к прошлым интересам стоит добавить еще один - ее же собственного ребенка.
- Эмме нужна мать, а не алкоголичка, которая приходит домой только переодеться. И не девчонка-соседка. Когда ты последний раз брала ее на руки, а? - Джонни подошел сзади, как Морин и хотела, но он не застегивал платье, а только жестко держал ее за бедра, чтобы и не думала уворачиваться от его слов и тихо, но очень зло говорил ей в ухо все, что думал. - Мне плевать со сколькими ты сегодня будешь трахаться. Мне плевать хочешь ты еще меня. Все, что я хочу от тебя - это чтобы ты протрезвела, смысла сперму со своих грязных рук и взяла на них свою дочь, которой это нужно. Чтобы ты делала это каждый день, а где ты шляешься по ночам, мне уже наплевать.
[AVA]http://s9.uploads.ru/TcvQB.jpg[/AVA]
Пальцы Джонни клещами вцепились в бедра Морин, и она, хоть и не чувствовала боли, которую неплохо заглушал алкоголь, но уже представляла, какие там будут синяки. Он дышал ей прямо в ухо, выталкивая из себя все эти слова, а её переполняло отвращение. Ко всему. К нему, к дочери, к этому дому.
Любила ли она Джонни? Сомнительный вопрос. Скорее она любила его положение в обществе. Рок-звезда, хоть и покинувшая сцену, это довольно круто. Ей нравилось в разговоре небрежно кинуть: «И мы с Джонни… Да, тот самый», или невзначай упомянуть кого-то из его тусовки. Сиять отраженным светом проще всего – не надо прилагать никаких усилий. Да и с самим Миллиганом можно было недурно провести время. У него не было возраста, он отрывался так, будто ему все еще шестнадцать и вся жизнь впереди. А что сейчас? Программист, каких сейчас миллионы, который пытается залить своё разочарование в жизни бухлом и прыгающий по койкам девочек и мальчиков. На последнее Морин раньше закрывала глаза, а сейчас её тошнило от этого.
- Ей наплевать, кто её там берет на руки. Ты, я, нянька, врач. Она всем готова улыбаться и руки тянуть. Ты не понял еще? Её насрать на то, кто рядом, лишь бы было кому дать пожрать и сказать «Ути-пути, кто тут такой маленький». Что ты вообще хочешь от меня? Ты хотел, чтобы я родила, я это сделала. Будем считать, что свой материнский долг я выполнила. Заниматься грязной работой, когда для этого можно нанять людей, я не собираюсь. Или ты думал, что я тут буду изображать степфордскую жену? – женщина рывком отцепила от себя руки Джонни и резко развернулась, глядя ему в глаза. На лице появилась ядовитая ухмылка. – И с чего вообще тебя это озаботило? Что, сперма сегодня только на моих руках, а тебе не досталось? Не переживай, найдется и для тебя какой-нибудь мальчонка, который хочет потрахаться с программистом, который только и может, что вспоминать, что давным-давно был крут, а сейчас – ничто.
[AVA]http://s0.uploads.ru/wCvI6.png[/AVA]
[NIC]Maureen Cooper[/NIC]
Отредактировано Dylan Moore (2017-11-04 16:26:11)
3/100Как же просто начать ненавидеть того, кого ты так отчаянно хотел любить, то не замечал ничего из того, отвратительного и мерзкого, что в этом человеке было. И сейчас Джонни ненавидел Морин, ненавидел так же сильно, как хотел ее еще год назад.
Он все сильнее сжимал пальцы на ее бедрах, игнорируя возню дочери за стеной. Зная, что Эмма лежит в своей кроватке, можно было не беспокоиться ни о чем срочном связанном с дочерью. Жива, да и ладно. Джонни даже уже не слышал ее, не замечал.
Он толкнул Морин к стене, когда она повернулась к нему, запирая ее между своих рук, упертых в стену. Понять, что она старается задеть его, вывести из себя, было не сложно. Ее пьяные мозги, и без того не отличающиеся разумными решениями, сейчас, походу требовали вызова. И она своего добилась. Взбесила Джонни.
- Я хотел, чтобы мы стали семьей. - С уже совершенно не скрываемой ненавистью процедил он сквозь зубы. Но теперь он говорил, не стараясь переходить на шепот. Да, теперь этот план, это желание, были совершенно абсурдными, глупыми. Стало очевидно, что из них никогда бы не получилась семья. Но Эмма родилась и просто разбежаться стало не лучшим решением. Вот только что же делать в таком случае Джонни не знал, да и прямо сейчас он плевать хотел на это. - Значит никто? Так вот в чем дело? Тебе нужна слава и имя? Так ты знала, что я ушел со сцены, когда мы встретились. Или ты думала, что со временем я стану только известнее? Тогда ты - полная дура. Шлюха без мозгов и толку.
Вот только дураком Джонни ощущал себя, что не заметил в ней всего этого. Что думал о ней куда лучше. И это вызывало еще больше злости. Злости и желания воспользоваться ей именно так, как это делают со шлюхами. Она явно пришла домой только-только, выпустив их своего хорошенького рта чей-то хуй. Ну так почему бы ей не отработать еще, раз уж она развлекается на деньги Джонни. Она дразнила его, а значит и сама будет не слишком против еще потрахаться, даже если и презирает его.
Что же, сегодня он сделает именно так, как она того хотела: трахнет ее, вызовет няньку и поедет напиваться.
Джонни жалел, что сам сейчас был трезв. Тогда все было бы не так мерзко. Но адреналин в крови был достаточным поводом. чтобы заниматься сексом со своей женщиной. И не получая никакого отпора, он задрал ее платье, отодвинул чудом оставшиеся на ней трусики в сторону и, приспустив штаны, вошел в Морин. Первый совместный секс за долгое время. Может и правда послать ее уже к чертям?
[AVA]http://s9.uploads.ru/TcvQB.jpg[/AVA]
- Семьей? - Морин расхохоталась в голос, - Миллиган, ты серьезно? Это вот такие семьи обычно рисуют на буклетах психотерапевтов? Ребенок, который нахрен никому не сдался и два родителя, которые бухают и ебутся с кем попало? Миллиган, ты псих. И меня тошнит от тебя. Не хочешь написать мемуары «Как быть примерным отцом, не выпуская хуй изо рта»?
Она продолжала хрипло хохотать даже тогда, когда Джонни развернул её лицом к стене, содрал с неё белье и приступил к внеплановому исполнению супружеского долга.
Тело Морин сотрясалось, щеку царапали обои. Но она всё никак не могла уняться. Казалось бы, должна была быть хоть какая-то реакция на внезапную интервенцию в её тело сторонним организмом: возбуждение, отвращение, страх, наконец. Ни-че-го. Слишком много было выпито, да и откровенно говоря, это был далеко не первый мужчина за этот вечер, чтобы обращать на это внимание.
- Так вот, что тебя возбуждает, Джонни. Жаль, я не знала об этом раньше, что ты кайфуешь, когда тебя опускают. Может мне следовало на тебя нассать, тогда бы ты кончил прямо на месте?
На смену истеричному веселью пришло негодование. Какого хрена он вообще делает? Купер ничего против секса не имела. Можно сказать, это было её хобби. Но только когда он был по её согласию. То, что она сама мнут пять назад раздумывала над тем, не затащить ли Джонни в койку, не имело ровно никакого значения. Это было пять минут назад.
- Пусти, ублюдок! – взвизгнула она, пытаясь выпростаться из железной хватки мужчины, но ничего не получалось. Размеренные толчки продолжались, в низу живота начало копиться что-то тяжелое и тянущее, - Кому сказала, прибери свой хер, пока я тебе его не оторвала!
В итоге, она не нашла ничего лучшего, чем с размаху опустить ногу, обутую в туфлю на высокой шпильке, прямо на стопу Джонни.
[AVA]http://s0.uploads.ru/wCvI6.png[/AVA]
[NIC]Maureen Cooper[/NIC]
3/100Отличное название книги. Если он доживет до старости, то непременно выпустит автобиографию именно с таким названием, решил ро себя Джонни, но радовать Морин этим откровением не счел нужным.
Но она радовалась и сама, неизвестно чему. Скорее всего алкоголю в крови, может каким-то наркотиком, которые в их жизнях были довольно привычным дополнением к скучным серым будням, если их таковыми вообще можно было назвать. Легкий эфоретик хорошо бы объяснил ее поведение. Но Джонни сейчас было похрен на это, его бесили его слова, задевающие за живое, поднимающие в груди какие-то старые обиды, проблемы, какую-то старую злость, о которой Джонни думать не хочел.
Но эта злость сделала свое дело и когда на его ногу опустился каблук, то секс был прерван, но вот сама Морин оказалась с силой припечатана обратно к стене.
- Унижений хочешь? Думаешь, что такая остроумная? - Джонни держал голову Морин прижатой к стене, переводя дыхание. Злость клокотала внутри, но бить Морин он бы себе не позволил и так то, что случилось будет весьма неприятным и грызущим воспоминанием. Хватит с нее душевных терзаний Миллигана. - Пошла отсюда, сука.
От отпустил ее, сбрасывая напряжение в дерганых движениях тела. Лучше он сейчас, наняв очередную временную няньку из кого-то среди своих знакомых, пойдет и напьется, а затем ввяжется в драку. Это будет куда лучше.
- Ты больше не получишься моих денег. Заработаешь сама, пиздой или еще чем - мне похрен. У тебя это отлично получается, побольше обслужишь - больше цацок себе купишь. Все равно же предпочитаешь блядки мне и своей дочери. Но прежде, чем надумаешь повидать ее, хотя бы помойся.
Джонни вернулся в комнату уже не обращая внимание на все, что может сказать Морин, к заливающейся в крике дочери. Нога болела зверски, но пока что было на нее пофиг. Успокоить ребенка, обзванивая приятельниц и нескольких приятелей, и свалить к чертям подальше.
[AVA]http://s9.uploads.ru/TcvQB.jpg[/AVA]
Выпуклый узор на обоях врезался в щеку. Морин чувствовала себя пригвожденной намертво, царапая ладонь мужчины и хрипло выкрикивая ругательства. Слова выходили невнятными, так как одна щека была прижата к стене и не давала нормально двигаться челюсти.
Когда Джонни наконец отпустил женщину, она отбежала от него, злобно сверкая глазами. Очень много всего она хотела бы ему сказать, и про зарабатывание денег, и про то, кто он есть на самом деле, и куда ему надо пойти, и что туда он может с собой прихватить этого орущего ребенка. Но она понимала, что за словесное недержание она может и поплатиться своей мордашкой, тем более, что на скуле уже назревал синяк от тесного контакта со стеной.
- Да подавись ты своими деньгами, программистишка, - прошипела она сквозь зубы, хватая сумку и запихивая в неё вещи. Недельку она поживет у Британи. Или у Нолана. Вот он как раз был готов оплачивать капризы Морин, только за намек а то, что возможно у них будет секс. Перекантуется недельку, а там зайдет домой, вроде как за остальными вещами. И там, скорее всего, они помирятся. Не первая ссора, да и не последняя.
Сейчас Морин не могла себе объяснить, почему она не собирает сейчас вещи, чтобы уйти навсегда и никогда не видеть запивающегося Миллигана, цацкающегося с этой малявкой, и принуждающего к этому её. Кавалера бы она нашла не больше, чем за неделю. Но вот уверенности, что кто-то согласится её обеспечивать всю жизнь у Морин не было. И вот этот страх, остаться у разбитого корыта, цепью сковывал её по рукам и ногам, не давая хлопнуть дверью раз и навсегда. Но она в этом не могла себе признаться. Поэтому сейчас, нарочно громко цокая каблуками, шла к двери.
«Ты еще приползешь, сука. Да кому ты нахрен нужен, кроме меня.», - подумала она, треснув напоследок дверью об косяк. Когда она сбегала по лестнице, в спину ей несся рёв напуганного ребенка.
[AVA]http://s0.uploads.ru/wCvI6.png[/AVA]
[NIC]Maureen Cooper[/NIC]
Вы здесь » Irish Republic » Завершенные эпизоды » Любить до гроба? Это я устрою…
