Время летело настолько быстро, что парень совершенно упустил тот момент, когда подкрались рождественские праздники. И только украшенные улицы ярко напоминали о них. Рождество в крохотном Килкенни кардинально отличалось от того, что Ян привык видеть в Бостоне и Лос-Анджелесе. Здесь была совершенно другая атмосфера, более уютная и теплая, по сравнению с крупными мегаполисами. Идеальное место, чтобы провести праздники с семьей. Но семьи у Веллингтона не было. Вот и наступил тот прекрасный возраст, когда невольно начинаешь задумываться о будущем.
Парень неторопливо шел по  улице, про себя напевая песню Depeche Mode - Enjoy The Silence, громко играющую в наушниках. Он остановился у своего любимого супермаркета, подмечая, что именно здесь первый раз пересекся с Лорри. Интересно, почему мозг все время замечает такие мелочи?
Типичный поход в магазин, это когда пришел за двумя-тремя продуктами, а в итоге набрал целую тележку. На кассе Ян с удивлением выкладывал на ленту выбранную провизию. На кой хрен ему сдалось диетическое печенье? Ладно, пусть будет.
Веллингтон до сих пор не привык, что дома его больше никто не встречает. На съемной жилплощади порой очень не хватало Макса и вечно болтающего Кингстона. Эта квартира-студия, выполненная в стиле лофт, была воплощением мечты любого холостяка – кухня с барной стойкой, большая кровать, отделенная тонкой декоративной стенкой, и просторная душевая кабина в ванной комнате.
Сегодня от одиночества его будет спасать Джонни, если тот случайно не завалится в какой-нибудь бар по дороге и не решит остаться там. Правда, в защиту мужчины будет сказано, что вел он себя последние несколько месяцев почти образцово. Вы спросите, как Ян вообще его простил и продолжил не только общаться, но и постоянно делит с ним койку? Иногда блядская любовь творит страшные вещи, размывая все возможные границы, и ты удивляешься тому, на чьей стороне оказался.
В духовке запекался гусь в рукаве, в холодильнике охлаждалось вино – все как в лучших традициях свиданий. Но они не заморачивались по поводу каких-либо стереотипов, а просто жили так, как им нравилось. Когда в дверь позвонили, Ян поспешил открыть дверь, не удосужившись глянуть в глазок – зачем, когда все естество орало, что это Миллиган.
Если честно, то хотелось поцеловать мужчину прямо сейчас, пока он стоял на пороге, но вместо этого Веллингтон только отошел в сторону, пропуская гостя в квартиру, а затем, хлопнув входной дверью, все-таки сделал то, что хотел. Его губы были холодными с улицы, и Ян грел их своими, долго целуя мужчину вместо стандартного приветствия в виде сухого и безэмоционального «привет». Под курткой у Джонни что-то зашевелилось, и парень, отлепившись, вопросительно взглянул на него.
- Что там такое?

Веллингтон готов был увидеть какой-нибудь фаллоимитатор, работающий на батарейках и так невовремя включившийся, но никак не маленькую рыжую мордашку, которая высунулась из-под куртки.
- Эй, привет, - на этот раз Ян здоровался уже со вторым гостем, пусть незваным и неожиданным, но очень приятным. Парень забрал котенка к себе на руки, а затем поднес его к лицу, чтобы рассмотреть. У малыша был рахит, видимо от голода, а на тельце кое-где виднелись проплешины. Сколько он провел в таком состоянии на улице, было не понятно, но одно ясно точно – долго бы он не протянул.
- Я сейчас вернусь, вытащи пока вино из холодильника, - если бы Яну тогда в домике на отшибе сказали, что он с этим мужиком будет в отношения играть, вот так по семенному отдавая команды, парень бы точно покрутил у виска. И пока Джонни был занят бутылкой, хозяин квартиры отправился в ванную, где в раковине помыл котенка, а затем завернул его в небольшое полотенце для рук.
- Где ты его нашел? - вернувшись на кухню, что заодно выполняла роль гостиной, Ян продолжал держать на руках кота в полотенце и внимательно наблюдал за Джонни, пока тот открывал бутылку любимого итальянского вина. Семейная идиллия, ей-богу. Парень очень любил животных, и Миллиган сейчас поднялся в его глазах. Сразу на несколько ступеней, которые он потерял, пока ходил блядствовать.
- Сильно голодный?  - вопрос вообще был задан мужчине, но животное на руках тоже жалобно запищало. А потом на ответ Джонни Яну было уже насрать – потому что началась кутерьма с кормежкой подрастающего представителя кошачьих. Если бы Миллиган вообще сейчас ушел, парень, наверное, заметил его исчезновение не сразу, потому что был полностью занят котенком. И пока тот лакал молоко, Веллингтон все-таки вернулся к своему мужчине. Своему. Мужчине. Нет, вы тоже этого видите? Хотя Ян уже давно перестал обращать внимание на странные чувства, что Джонни будил в нем, вместо этого полностью отдаваясь им. Зачем сопротивляться, когда можно плыть по течению?
Сам Веллингтон тоже был голоден, только не в традиционном смысле, ведь они не виделись почти неделю, а еще сегодня у него крайне праздничное и, не побоюсь этого слова, романтичное настроение. Так что, терпи, Миллиган. Ян практически припечатал мужчину к стене, целуя сначала нежно, затем более страстно, покусывая его губы и забираясь пальцами под футболку.

Отредактировано Yan Wellington (2018-03-16 05:54:27)

Знаете, есть люди, которые все из себя такие постановочно милые, добрые, что невольно задаешься вопросом, а не слипается ли у них задница от собственной слащавости? А есть такие как Джонни, которые сначала ведут себя как козлы, а потом спасают котят. Ян каждую встречу будто открывал новую страницу книги под названием «Миллиган: единственный и неповторимый». 
От его поцелуев и прикосновений теплая волна прокатилась по всему телу и замерла где-то внизу живота тугим узлом. Все, что оставалось, это постанывать в его губы, не прерывая поцелуя, и покрываться мурашками. Было так хорошо, что в голове остались только маты, чтобы описать внутреннее состояние. Брехня, что любовь это театральные вздохи-ахи и бесконечные прогулки под луной. Любовь - это в первую очередь искренность, забота в самых мелочах. А также животный секс и некоторое помутнение рассудка, когда смотришь на свою вторую половину. Когда-то Яну уже срывало так крышу от одного человека. Пусть потом будет больно, обидно, но этот калейдоскоп чувств определенно стоил того, чтобы ощутить его.
Футболка парня полетела куда-то в угол комнаты, и пока Джонни возился с его ремнем, Веллингтон опустил ладони со спины на чужую задницу, сжимая ее сквозь плотную ткань брюк. Где-то на этом моменте запищала духовка, оповещая, что праздничный гусь готов к потреблению.
Само Рождество Джонни проведет с дочерью и семьей, поэтому для них двоих праздник именно сегодня, а значит надо провести его как полагается – сначала ужин, вино, обмен подарками и только потом все остальное. В конце концов, повторно заводиться приятно вдвойне. Ян быстро чмокнул мужчину в губы и отлепился от него, собрав всю волю в кулак, потому что кровь от мозга уже давно отлила в другое место.
Пока они были заняты друг другом, котенок налакался молока и ушел исследовать квартиру, уснув где-то у батареи. Стояк в штанах мешал Веллингтону думать, но отголоски сознания подсказывали, что надо вытащить гуся из духовки, пока он не умер там второй раз. Парень натянул ранее снятую футболку (не комильфо предрождественский ужин встречать полуголым), а затем вытащил противень, после чего разрезал гуся и поставил на стойку, что служила в этой квартире обеденным столом.
- А что там обычно желают на Рождество? Хотя ты старше, тост с тебя, – Ян одной рукой взял бокал с вином за ножку, при этом неотрывно глядя на Джонни, стараясь не сорваться и не переспать с ним на этом столе, так и не притронувшись к еде.

Все проходят конфетно-букетные периоды отношений, а потом спустя какое-то время жалуются, что ушла влюбленность. А как насчет того, чтобы начать отношения с секса с расчлененным трупом и маньяком за стенкой и дойти до уютных, почти семейных посиделок вдвоем? Слабо? То-то же.
- Прости, но тосты у тебя действительно полная херня, - Ян усмехнулся и, салютнув Джонни бокалом в ответ, сделал несколько глотков, после чего разложил кусочки гуся по тарелкам.
- Сегодня ты в гостях, так что наслаждайся ничегонеделанием. А насчет поздравлений, то вряд ли я ушел далеко от тебя. Отец почти всегда был в разъездах и не оставался с нами, а мы больше праздновали православное Рождество. Но в любом случае, это было так охренительно давно, что я уже ничего не помню, - Веллингтон не любил вдаваться в подробности своей жизни, и даже Джонни не был исключением. Почти как семья ужинают вместе, постоянно занимаются сексом, но так многого друг о друге не знают. Странные у них все-таки отношения, как ни крути. Ян тоже не спешил лезть в чужую душу, хотя порой было очень интересно, и какие-то откровения друг о друге они узнавали вот так, случайно в ходе какой-нибудь незамысловатой беседы.
Гусь идеально пропекся в рукаве, мясо было мягким и сочным, хорошо пропитавшимся приправами. Как хорошо жить, когда под рукой гугл и любой рецепт можно тут же посмотреть в интернете. При каждом взгляде на Миллигана сердце делала кульбит, наровясь к чертовой матери пробить ребра. Это когда просто смотришь на человека, а ощущение, будто первый раз уходишь в отрыв. Бокал вина остужал, но лишь на толику.  Парень просто пережевывал куски мяса, почти все это время не отрывая взгляда от Джонни. Кажется, они уже занимались сексом в мыслях, а  то, что происходило сейчас – просто прелюдия. Но хотя бы в честь праздничной обстановки стоило потерпеть и провести вечер так, как полагается.
- Завтра поедете к родителям? - это может показаться просто попыткой продолжить разговор, пока эмоции не начали действовать, опережая мозг, что отчасти так и было, но Яну и правда было интересно. Интересно, где Джонни проводит время, с кем, в каких отношениях он со своей родней, как дела у Эммы. Пусть мелочи, но такие важные.

- Православное. Я ведь наполовину русский, ты забыл что ли? - воспитанный по большей части именно матерью, Ян долгое время вообще считал себя больше русским, чем американцем. Интересно, каким бы ублюдком он вырос, воспитывай его отец? По шкале от одного до десяти это точно была бы уверенная десятка.
-Ага, с Ником. Мы будем дома, в Лос-Анджелесе, у меня самолет завтра утром. Прости, я не так давно решил, забыл сказать, -  забыл, или не хотел, сейчас и не вспомнишь. Какие бы причины не заставили парня уехать, он жуть как соскучился по Америке. Это со стороны кажется, что они такие домашние и предельно близкие, на самом же деле стена, что была между ними, рушилась крайне медленно. В конце концов, в официальных отношениях они не состояли, поэтому отчитываться перед Миллиганом он не посчитал нужным, потому что сам мужчина себя в таких вещах тоже не утруждал. Эти дни он проведет дома с родителями и дочерью, Ника в городе не будет, не с Хоук же Яну праздновать Рождество, прости Господи. Как у нее дела, интересно? Ян сделал несколько глотков вина, стараясь заглушить алкоголем поток собственных мыслей, что заезженной пластинкой норовили пуститься по кругу и испортить вечер. Не хватало сейчас начать ностальгировать о первой любви, когда перед тобой сидит потенциальная вторая.
Интересно, Джонни часто вспоминает свою невесту? Наверняка да. Любит ли он ее до сих пор? Наверняка да. Господи, ударьте Веллингтона по голове. Как-то раньше его этот вопрос не волновал, а сейчас он кошкой скреб душу. Парень встал из-за стола,  чтобы проветриться по дороге до холодильника, где он достал вторую бутылку.
- Что будете делать на праздниках? – вопросы, чтобы поддерживать беседу, становились все больше притянутыми за уши. Ну а что еще делать? Можно, конечно, последовать примеру котенка и пойти спать, только не в традиционном смысле этого слова. За ужином страсть поутихла, но она могла разгореться с новой силой в любой момент. Это как кинуть в бензобак зажженную спичку.
- Кстати, у меня есть для тебя подарок, - это, вроде бы, был последний пункт, который нужно сделать перед сексом. Ян достал с полки набор дорогих одиночных струн для гитары, празднично завернутый в крафт-бумагу, и протянул подарок мужчине, становясь с ним рядом. – С наступающим.

Отредактировано Yan Wellington (2018-03-20 13:03:49)

- Нет, ненадолго, только на праздники, - Джонни прореагировал на эту новость именно так, как и должен был - то есть никак. Вопрос из вежливости и лицо, абсолютно не выражающее никаких эмоций. Нет, ну а что ему надо было сделать? Упасть к Яну в ноги и молить не уезжать? Внутренний диалог парня в голове попахивал откровенным абсурдом. Слава Богу, логически он сам это понимал, не давая удариться самому себе в приступ истерии. Но голова и сердце давно работали на разных фронтах. Состояние внутри напоминало американские горки, волны из чувств и эмоций порой захлестывали настолько, что нервная система вот-вот готова была дать сбой.
Но эти ощущения были настолько настоящими, настолько сильными, они как алкоголь, вызывали привыкание, и теперь душа требовала все новых и новых раздражений. Жертва сотрудничала с палачом ради собственного уничтожения. Но какого приятного уничтожения, черт подери.
Весь ураган, творившийся внутри, Ян пытался глушить вином, чувствуя, как приятная теплота разливается по телу. Алкоголь одновременно и гасил неуместно появляющиеся мысли, и тут же давал выход новым – этакий водоворот мыслей в сознании, который никак не остановить. Все, что оставалось – это выглядеть непринужденно внешне. Даже тогда, когда Миллиган говорил о Бэкки. Он не называл ее имя, как и всегда, но было ясно как белый день, от каких именно воспоминаний старый друг будет отвлекать мужчину.
Чем больше Ян узнавал Джонни, тем больше видел бездну, в которую тот с таким упоением загонял себя. Алкоголем, что вливал в себя без каких-либо лимитов, случайными связями. Минетами в туалетах бара. Но, может, прошлое — это якорь, который тянет нас обратно? Может, стоит выпустить того, кем ты был, чтобы стать тем, кем ты будешь? Веллингтон осторожно, пусть и по-своему, пытался вернуть его к жизни, но мужчина отчаянно не хотел спасаться.
- Конечно, помню. У тебя, похоже, будут насыщенные праздники, - парень улыбался, смотрел на Миллигана и чувствовал себя долбанным конструктором: крыша давно уехала, сердце украли, а мозги... а вот где были оставлены мозги, не имелось ни малейших предположений. При упоминании о котенке Ян автоматически взглянул на малыша, который все также ютился у батареи, видимо, пытаясь согреться после продолжительного нахождения на улице.
Парень распаковал свой подарок, доставая из него красивый набор из графина и необычных стаканов для виски. Вот только вместо словесного проявления благодарности, Веллингтон подошел вплотную к мужчине, положив руку ему на затылок, чтобы притянуть к себе и поцеловать.

В голове звенело от того количества мыслей, что беспорядочно бились по стенкам черепной коробки. Обычно возбуждение отключало мозг, сосредотачиваясь на получении именно физического наслаждения, но только не сегодня. Дорожки поцелуев горели на коже, от соприкосновения почти обнаженных тел по венам пробежал ток. Хотелось что-то сказать на заявление Джонни, но на периферии сознания вертелись совершенно несвязанные предложения, так что вместо ответа парень только тихонько простонал, проводя пальцами по спине мужчины и прижимая его к себе.
Остатки одежды друг с друга они снимались быстро, рывками, чтобы быстрее добраться до желаемого. Окончательно избавившись от тряпок, Ян с силой прижал мужчину к стене, так, что тот своей задницей впечатался в выключатель, погружая квартиру в темноту. Теперь они  -единственный ориентир друг для друга.
До кровати они добрались за несколько шагов, парень лег на спину и тут же утянул Джонни за собой, параллельно целуя. На улице потемнело, и источником света были только мерцающие огни, что попадали в окно и разноцветными бликами ложились на спину Миллигана. Ян водил по ней подушечками пальцев, вырисовывая замысловатые узоры, медленно спускаясь по позвоночнику к ягодицам. Разве может человек быть настолько желанным? Таким, что начинаешь задыхаться, таким, что сердце готово было к чертовой матери пробить грудную клетку. Хотелось оттолкнуть Джонни, послать его, потому что еще немножко и сумасшедший водоворот эмоций как цунами мощной лавиной накроет парня с головой.  Той лавиной, что накопилось за все время, что мужчины скрывали, глушили в себе так неожиданно родившиеся чувства. Они вообще слишком часто сражались друг с другом. Между ними шла постоянная борьба, каждый день они бросали друг другу вызов. Но, не смотря на все различия, у них было то, что объединяло их обоих — они были без ума друг от друга.
Внутри все сжималось от непонятного трепета, неясной тревоги и предвкушения. Сегодня все было как-то не так, как обычно. Теперь между ними было больше химии, чем физики. Ян практически вжимался в чужие губы своими, обкусывал их, чувствуя, как возбуждение мужчины упирается ему в живот. Пальцы Миллигана ласкали так, будто он сейчас наигрывал какую-то мелодию, а парень был как натянутая струна, отзывающаяся на каждое прикосновение. Он отчаянно прижимал Джонни к себе, обнимая за шею и целуя, будто боялся, что тот неожиданно исчезнет.
- Люблю тебя, - тихо, на выдохе, практически сквозь стон. Наверное, когда долго занимаешься любовью, к этому занятию рано или поздно примешиваются чувства. Наверное, никакие мозговые центры больше не были в состоянии тормозить слова, которые сами слетели с губ. Слова, такие заезженные и приторные, но в тоже время такие настоящие и легкие, как ветер. Ян резко распахнул глаза. Маска, которой он час от часу прикрывался, как щитом, за которой были спрятаны настоящие чувства, в один момент упала, разбилась, делая его уязвимым.

Сердце бешено стучало. Будто по нему барабанными палочками отбивал ритм ударник какой-нибудь heavy metal группы. Страх, неопределенность, нежность – все смешалось в одном коктейле. Было страшно. Страшно, что этой короткой, неожиданно брошенной фразой Ян разрушит то немногое, что было между ними. Но если бы Веллингтон действовал так, как орет ему сердце, то наверняка повторил бы эти два слова еще не один раз. Потому что это было правдой, скрывать которую больше не было смысла.
Руки парня застыли на шее Джонни, пальцами он сильно сжимал кожу на его затылке, будто не давая ему убежать. Возбуждение тут же ушло на второй план. Ян огромными глазами смотрел на мужчину, на его лицо, ожидая реакции. Он был растерян ничуть не меньше чем признавшийся секунду назад парень. И эти чертовы несколько секунд молчания казались вечностью, тишину которой практически разрывал стук в висках.
Сказанное Миллиганом тут же дало молниеносную реакцию в организме. Снова внутри все сжалось, только теперь от обиды вперемешку с растерянностью. Будто тебя схватили за руку и поставили на место, вернули с небес на землю, попутно обрезав крылья. Веллингтон сглотнул и молча кивнул, соглашаясь. Но только на первое предложение. Невероятно сильно хотелось возмутиться. Какие нахрен обстановка и вино? Надо было сходить на кухню за пустой бутылкой и хорошенько приложить ее к голове Миллигана. Вот только любовь порой делает нас настолько слабыми, что мы пытаемся ухватиться хотя бы за что-то, оставляя гордость в одиночестве сидеть на галерке.
Пока Джонни целовал его шею, Ян оставался безучастным, потому что в этот момент мысли в его голове носились как полоумные. Тысяча вопросов и ни одного ответа. Но тело так трепетно отзывалось на ласки мужчины, ему было совершенно наплевать на ответные чувства, оно просто хотело прикосновений и близости. Его прикосновений. Его близости.
Парень прикрыл глаза и тут же не сдержал стон. Кажется, теперь он точно согласился с Джонни, что они не будут усложнять эту ночь. Как там говорят, плоть слаба перед искушениями? Тогда его плоть была не просто неебечески слабой, она вообще не имела никаких намеков на силу волю. Пусть он не любит, пусть он до сих пор думает о Бэкки. Пусть хотя бы этой ночью будет иллюзия,  будто они занимаются любовью, а не просто трахаются. Мазохизм чистой воды.
Ян схватил мужчину за волосы на затылке, притянув к себе для поцелуя.

Ян отчаянно отгонял все размышления, сосредотачиваясь на ощущениях. На губах, что вызывали мурашки, на руке, что ласкала член, на пальцах, что быстро растягивали. Но мысли все равно тягучей рекой плыли по сознанию, не давая отдохнуть от них ни на секунду. В груди клокотало от чувств, что нахлынули холодной волной, от глухой злобы, от собственной слабости. Одновременно хотелось прижать Джонни к себе и никогда не отпускать, нашептывая ему на ухо это пресловутое «люблю», а с другой стороны хотелось хорошенько врезать ему. Ногой. По морде. Чтобы он почувствовал хотя бы толику того, что чувствовал сейчас парень.
Проникновение было ожидаемым, но все равно болезненным. То ли от того, что секс был давно, то ли от того, что Веллингтон никак не мог до конца расслабиться. Губы у Джонни были такие же мягкие, как обычно, прикосновения такие же требовательные, как и прежде. Но все, черт подери, все равно было другое. Будто они занимались сексом впервые. А несколько десятков раз до этого были всего лишь прелюдией. Ян целовал мужчину, пытаясь в поцелуй вложить те самые чувства, о которых он говорил ему минуту назад. Чтобы Миллиган знал, что ни вино, ни атмосфера были ни при чем. Он рано или поздно сказал бы это, будь они хоть у черта на рогах. Без гребанного вина и такой же гребанной атмосферы.
Джонни двигался медленно, но все равно было дискомфортно, порой даже больно. Ян прикрыл глаза, часто дыша и пытаясь расслабить мышцы. Сердце продолжало стучать по грудной клетке, как отбойный молоток, а мужчина прижимался так сильно, что, казалось, сердце пробьет заодно и его ребра. Парень силой вцепился в плечи Джонни, будто желая оставить на коже отметины, и подался к нему бедрами, чтобы он двигался быстрее. Насрать, что смазки было мало, что растянули его погано, пусть будет больно. Одна боль всегда уменьшает другую. Пусть сейчас она перекроет то, что творилось внутри.

Физический дискомфорт действительно немного притуплял душевные стенания, от которых хотелось лезть на стену. Упоительное, почти опьяняющее чувство, когда возбуждение от прикосновения любимых рук смешалось с пугающей безысходностью от этих же прикосновений. Внутри тугой узел стискивал все органы, не давая привести сердцебиение и дыхание в нормальное состояние. Но ощущения от болезненного прикосновения перекрывало жгучее желание. Ян даже хотел, чтобы Джонни делал это жестко, пусть даже порвет его. Пусть вытрахает это ядовитое «люблю», что постоянно звучало в голове так громко, что казалось каждый человек в этом городе слышит его.
Стоило закрыть глаза, как в мыслях тут же всплывали флешбеки их первой близости. Шершавая ткань покрывала, железный запах крови и животная страсть, что пеленой обволакивала сознание. Его первый раз в пассивной позиции. Как Ян мечтал тогда больше никогда не встречать Джонни, и как сейчас мечтает никогда его не отпускать. Между ними с самого начала все было неправильно, по всем статьям морально-этического кодекса. Разве могло из той грязи, из всего того порока, что рождался при каждой их встрече, получиться что-то светлое и настоящее?
Жалел ли Ян, что сказал? Нет. Он слишком хорошо знал, что жизнь – черствая сука, и никогда не знаешь, когда видишь любимых последний раз. Лучше признаться, чем потом жалеть о несказанном. Лучше вовремя ошибиться, чем невовремя поступить правильно.
Джонни пытался помочь расслабиться, но вряд ли это вообще было возможно сейчас. Парень был как натянутая струна, как оголенный нерв. Каждый толчок отдавался тупой болью внизу живота, но он продолжал стонать в чужие губы, то ли от болезненных ощущений, то ли чувств, что хотели выплеснуться наружу. Ян пальцами гладил руки, бока, спину мужчины, будто в первый раз изучая его тело.
Когда Миллиган толкнулся особенно глубоко, головкой касаясь простаты, парень громко вскрикнул, потому что мужчина в этот момент целовал его шею, не успев заглушить вырвавшийся стон губами. Мышцы сильно обхватывали его член внутри, пульсируя от яркой вспышки боли от грубого проникновения, и в то же время от наслаждения от полноты ощущений. Ян даже прикусил свою нижнюю губу, чтобы в порыве страсти снова не сказать то, что не следовало. Только сейчас он бы не прошептал это, а выкрикнул, чтобы все гребанные соседи были в курсе.

Они патологически не подходили друг другу. Элементарно хотя бы тем, что были одного пола. Но знаете, что делает судьба в таких случаях? Сводит этих людей. Чтобы видеть, как они страдают, как мечутся в неопределенности, разрываемые внутренними противоречиями. Она наслаждается этим зрелищами, точно так же как люди в древнем Риме наслаждались кровавыми зрелищами в Колизее.
Каждый толчок вырывал с губ стон. Боль вперемешку с наслаждением, будто кто-то засунул их в один жгучий коктейль и перемешал в блендере. Заодно там же перемешали и самого Яна. Прикосновения Миллигана, его поцелуи, были настолько же нежными, насколько грубыми были его проникновения. Как они вообще могли забыть про смазку? Парень не переставая водил по телу мужчины руками, стараясь запомнить каждый его сантиметр. С упоением отвечал на поцелуи, будто они последние.
Он чувствовал движение члена внутри себя, как он растягивал мышцы, как касался простаты, как каменел, перед тем, как Джонни кончил. Ян ловил его стоны губами, вслушиваясь в каждый приглушенный звук, в учащенное дыхание и сердцебиение. Их первый совместный секс, когда Ян так и не словил оргазм. Зато грозился словить тахикардию, если сердце не перестанет колотить с такой скоростью. 
Миллиган лежал сверху, и парень бездумно водил пальцами по его бокам, пока он отходил от наслаждения. От бешеного круговорота эмоций кружилась голова, а пульсация в висках уже звучала в такт с биением сердца, и Ян ощущал себя барабанной установкой, по которой безбожно колотили. Хорошо, что завтра, а вернее уже сегодня, он уедет. Улетит домой, и их с Джонни будет разделять целый океан. Такой же бездонный и бескрайний, как пропасть между ними. Веллингтон обязательно приведет свои мысли в порядок, потому что в голове стараниями двух людей давно творился самый настоящий кромешный ад.
В душ и спать. Хотя кому он врал? Вряд ли Ян вообще сможет сегодня заснуть. Выгнать Миллигана или продолжить издеваться над самим собой? Как настоящий мазохист со стажем парень гордо выбрал второй вариант. Пусть эти вечер и ночь будут такими, какими были задуманы. После сказанного пусть хотя бы останется иллюзия, которая утром рассыплется  подобно песочным фигурам под дождём.
Ян выбрался из объятий мужчины и скрылся в ванной. Холодная вода нихрена не остужала и не отрезвляла. Парень наскоро вытерся и завернулся в халат, на секунду взглянув в зеркало. Такое лицо, будто он решал в уме сложную задачу. У которой изначально не было решений.
Котенок тем временем от батареи переместился на входной коврик. Ян наклонился и аккуратно погладил малыша по голове. Все, больше оттягивать момент возвращения в спальню к бесконечно любимому разрушителю своего душевного спокойствия было бессмысленно. Веллигтон громко и смачно выругался про себя, прежде чем лечь на кровать рядом с мужчиной, накрываясь одеялом. Будильник поставлен, багаж собран. Билеты на тумбочке у входа. Быстрее бы уехать.

Куда делся тот Ян, который с юмором встречал все жизненные трудности и язвил с такой частотой, будто от этого зависела его жизнь? Он был сейчас где-то так охренительно далеко, что достучаться было невозможно. Сердце перестало выдавать кульбиты, а мысли в голове потихоньку выстраивались во что-то похожее на логическую цепочку. Первый шок прошел, паника схлынула, уступив место пугающей пустоте. До чертиков знакомое чувство. Только семь лет назад масштабы бедствия были в сто раз хуже, потому тогда он потерял вообще все и всех.
Ян больше не был двадцатилетним сопляком, чтобы впадать в депрессию от неразделенной любви. Все можно пережить, а это тем более. В голове автоматически выстраивался защитный барьер, помогая чувственную составляющую подавить чем-то более разумным, обдуманным. Но не один мозг сейчас работал так активно, перетягивая одеяло на себя. Зачастую ощущения в сердце медленно переходят в другие органы и части тела, тяжелым клубком подкатываясь к сердцу и разливаясь по всему телу. Будто что-то инородное попало в организм и теперь причиняло дискомфорт.
Думаете, когда мужчина влюблен, он весь такой джентльмен, галантный, оказывает всяческое внимание? Брехня. Если мужчина любит по-настоящему, он похож на дебила. И Веллингтон четко ощущал себя этим самым дебилом, лежа рядом с Джонни. Вроде находишься у себя дома, на своей кровати, а куда податься, нихрена не понятно. Пустоту в голове заполнили маты, их было так много, что они почти бегущей строкой высвечивались на лбу. Парень так погрузился в собственные мысли, что не сразу понял, о чем его спросил Миллиган.
- Я…Я подумал, ты заберешь его на время, пока меня не будет. Я заберу его себе, если… когда вернусь. Присмотришь? - парень вроде не планировал возвращаться в Лос-Анджелес насовсем, но кто, мать его, знает, что может случиться. В конце концов, именно там его дом, и он все еще является гражданином Соединенных Штатов. Голос будто вообще ему не принадлежал. Да чего уж там, весь Ян не принадлежал сам себе, пока в его личном пространстве находился Джонни. Значит расчлененка, кишки и маньяки им общаться не помешали, а всего лишь два слова перевернули все с ног на голову? А может, все это было к лучшему? Может, каждому из них просто нужны нормальные отношения? Чтобы в будущем обзавестись семьей, женой и детьми. Веллингтон не знал ответа ни на один из этих вопросов, что заезженной пластинкой крутились в голове.