Всё бы ничего - поездки эти бесконечные туда-сюда, встречи, конференции и прочие епархиальные советы - если бы только не происходили они с такой безумной частотой. До посещения Папой Ирландии ещё больше двух месяцев, а нервы вытрепаны у всего епископата на десять лет вперёд. Келлах даже спросил у Сколи, так ли всё было, когда Иоанн Павел II посещал Дублин в семьдесят девятом. Сколи не поперхнулся чаем только потому, что уже успел отставить от себя чашку, но на племянника посмотрел очень выразительно.
- Я тогда всего лишь викарием был, и то пятки горели, - с усмешкой покачал головой Морриган-старший. - Чего удивляться... Привыкнешь.
Сам Келлах достаточно хорошо помнил только торжественную литургию и то, что стоял среди таких же как и он сам девяти-десятилетних министрантов-кандидатов и вообще-то мало что видел. Но зато хорошо помнил улыбку ныне святого, адресованную как будто ему одному.
Больше всего времени занимали хозяйственные вопросы - где поставить сцену, как освободить площадь для людей, где разместить паломников и ещё пара тысяч практически незаметных мелочей, от каждой из которых, конечно же, зависело практически всё. Келлах внимательно слушал окружающих его епископов, кивал, если было нужно, комментировал, если требовалось, и вообще старался "держать лицо", понимая, что на всём этом "празднике жизни" не одному ему хочется провалиться сквозь землю только для того, чтобы хоть немного отдохнуть.
Когда очередное заседание заканчивалось, он сбегал в сад. Удивительно, но среди деревьев и прочей буйной растительности людей было не так много, как в коридорах курии или в нефе собора. В саду можно было спокойно помолиться, и именно молитве Келлах и старался посвятить всё своё свободное время - другие способы успокоения самого себя здесь ему были недоступны.
Остановившись возле статуи апостола Петра, Морриган задумчиво рассматривал скульптуру, заложив руки за спину и неторопливо перебирая в пальцах бусины розария. Почти пятнадцать лет прошло с того момента, как он вырезал из остова цельного дерева эту скульптуру, а казалось, что запах свежего дерева чувствовался до сих пор. Что, в общем-то, было удивительно - статуя была покрыта не одним слоем специальных составов, помогающих сохранить её от растрескивания и прочих "неприятностей".
За спиной внезапно послышался очень знакомый голос. Если быть честным, то этого голоса Келлах не слышал со времён своего обучения в семинарии, а значит - добрый десяток лет.
- Ашандра? - имя мгновенно всплыло на поверхность памяти, когда Морриган, не скрывая своего удивления шагнул к двум тёмнокожим женщинам, сидящим на скамейке напротив Святого Петра.

- Я бы с превеликим удовольствием остался служить в Дублине только из-за вас, - Келлах прижал ладонь к груди, стараясь показать, насколько искренни его слова. Но при этом не преминул возможностью хитро подмигнуть спутнице Ашандры.  Та как раз немного подвинулась, якобы освобождая место для нового знакомого на скамье. Келлах усмехнулся оценив то, насколько тесным должно было стать их общение, но предложенное место всё-таки оккупировал.
- Господи, да если б вы знали, как я по вам скучал! - устроившись между дамами, воскликнул он и, рискуя получить удар сухим кулачком промеж глаз в лучшем случае, всё-таки сделал то, что уже несколько минут очень хотел - стиснул обеих дам в объятиях, обхватив каждую рукой за плечи. А Ашандру ещё и чмокнул от души в висок. А потом и подругу её тоже - просто потому что в компании этих двух чёрных женщин почувствовал себя практически так же спокойно и радостно как дома.
- Итак, рассказываю всё-всё по порядку, - разумеется, не стал бы он рассказывать прямо-таки всё-всё. Зачем Ашандре было знать про его злоключения, к примеру? Это если бы она сама слышала, что его сначала чуть не убили, а потом чуть не посадили - совсем другой вопрос. Который она сама бы и задала. А так... в общем, эмоций хотелось положительных. И побольше.
- В прошлом году меня буквально взяли за самые сокровенные места, - конечно же, с кем ещё себе позволить подобные речевые обороты, как не с Ашандрой? Уж она-то поймёт, в чём всё дело, - и сказали, что кроме меня на амбразуры бросать некого - быть мне епископом. Я ведь по всем параметрам вписывался - и пятый десяток уже разменял, и докторская у меня была практически готова, и вообще весь такой молодец, что как же меня не заметить?
Шутки, конечно, шутками, а вот Ашандра точно знала, кто у него дядя и насколько хорошо его знает вся ирландская церковная верхушка. В общем, шутливый тон оценить вполне была способна.
- Кстати, в гости с ознакомительным визитом я к вам обязательно зайду, если меня не добьют все эти епископские дела, - это он уже к Аалии обратился. - А если будут всё-таки добивать, то я к вам прямо сбегу в ночи через окно.
Всё-таки всё теперь точно должно было стать хорошо - Келлах даже ноги наконец-то вытянул, расслабившись в хорошей компании.
- Ну а как вы тут без меня? Что нового узнали, кого на сто рядов обсудили? - и снова обнял. Обеих. Вот так просто. Потому что может. И потому что так хочет. Епископ он или кто, в конце концов?