Единственное, чего ему хотелось после почти целого месяца, проведённого в ватиканских гулких коридорах и конференц-залах, так это тишины и спокойствия ставшего родным кафедрального собора. Поэтому, как только первая порция невероятно важных вопросов была решена, Келлах тут же спустился из кабинетов в неф собора, устроился на одной из первых лавок перед алтарём и, выудив из кармана старый розарий с потёртыми деревянными бусинами, погрузился в молитву.
Ему нужно было обдумать огромное количество дел, которые предстояло переделать меньше, чем за неделю - пятого ноября ему уже нужно было быть в Дублине, а оттуда вылетать в совершенно незнакомую часть света, ни языка, ни обычаев которой он не знал совершенно. И хотя на конгрессе в Ватикане он познакомился с некоторыми епископами и священниками, которые обещали ему всяческую поддержку, странное и непонятное чувство беспокойства не давало ему перестать переживать о том, что ждёт его в ближайшие полгода. Русский язык погружал его в панику - казалось, что латынь и итальянский, вместе со всей группой древне-кельтских языков по сравнению с ним просто детский лепет. Только музыкальный слух позволял ему выделить из сплошного потока речи нечто, похожее на отдельные слова.
Он пытался молиться, но в каждое "Радуйся, Мария..." то и дело врезались мысли о заснеженной Сибири и адских морозах. В конце концов Келлах просто обхватил ладонью лоб, опираясь локтем о спинку впереди стоящей скамьи, закрыл глаза и мысленно обратился к Марии, бездумно и скорее по-привычке перебирая в пальцах бусины розария. Так оказалось проще - просто говорить Преславной Деве о своих переживаниях, обо всём, что беспокоит. О том, как справится Лиз в его отсутствие с домом, учёбой и работой, как справится Дилан с молодёжью, собирающейся в его мастерской, как справится совсем не молодой уже епископ Ниван со всей работой, которая свалится на его плечи в отсутствие своего ауксилиария и ещё о тысяче мыслей, пчелиным роем жужжащих в его голове.
Негромкий оклик отвлёк его от мысленной беседы, вырвал из нескончаемого потока беспокойных размышлений - Келлах обернулся на голос и не задумываясь сдвинулся чуть дальше по лавке, уступая молодому человеку место рядом с собой. И только потом до него дошёл смысл сказанного парнем.
- Технически я священник, - он чуть иронично улыбнулся, глядя снизу вверх на застывшего перед ним словно в испуге мальчишку. - Да и поговорить могу, - он указал всё-таки ладонью на место рядом с собой - уж слишком перепуганным выглядел парень, какой-то стимул ему явно не помешал бы. - Присядьте, я, честное слово, не кусаюсь, - ещё одна спокойная ободряющая улыбка. Он поднялся с колен, отряхнул сутану и, усевшись на лавке, протянул руку парню, представляясь. - Отец Келлах. О чём вы хотели поговорить?[AVA]https://i.imgur.com/aLQ27bJ.jpg[/AVA]

Келлах привык к своей шебутной молодёжи. Сейчас, когда ему предстояло лишиться разом всех их, пусть и всего лишь на какой-то срок, он это ощутил наиболее остро. Перед ним был такой же, абсолютно такой же - от юношеской худобы до небрежно встрёпанных волос - мальчишка, который относился к нему совсем по-иному. Эта непохожесть, какая-то этикетно-настороженная вежливость заставляла вглядываться в юное лицо, чуть близоруко щуриться, пытаясь понять - что ждёт его за тысячи километров от родного места. Будут ли те далёкие мальчишки и девчонки так же скованно вежливы, так же осторожны в подборе слов и выражений или же они так же не будут бояться подшутить над епископом как Рори или Патрик, или красотка Марго, вечно называющая себя профессиональным искусителем священников.
И было в этом мальчишке что-то знакомое. Не то чтобы он сам кого-то напоминал, скорее, его ситуация оказалась уже практически пережитой Келлахом, только, конечно, с другой стороны - со стороны найденного отца. Морриган понимающе хмыкнул, собирая розарий в ладонь и задумчиво поглаживая резное деревянное распятие большим пальцем. Сколько он молился о том, чтобы понять чувства Лиз, и вот - пожалуйста, слушай, понимай, разбирайся в чужой душе, попутно разбирая свою на составляющие.
- Так часто бывает, - едва заметная улыбка скользнула по губам, скривив их почти страдальчески. - Если к чему-то очень сильно стремишься, хочешь чего-то всей душой, то когда оно происходит - приходит опустошение. И это нормально, - ему ли было этого не знать.
Но, кажется, парень пришёл не за консультацией психолога и уверениями, что всё ещё будет хорошо - Келлах внимательно смотрел на сидящего рядом и напряжённо думал. Если бы он сам знал, что его отец жив, но просто не знает о нём - как бы поступил он? Стал бы искать? И что делал бы, когда нашёл? Что сказал бы человеку, который мог быть в его жизни, но по глупости или жестокосердию просто-напросто в ней отсутствовал?
- Это не глупо, - наконец-то довольно твёрдо произнёс он. - Не глупо ребёнку хотеть знать своего родителя, искать его, желать его участия в своей жизни. Нет, это не глупо.
Сколько их таких - безотцовщин, чьими родителями стали заезжие молодцы? Даже его самого - всю жизнь твёрдо уверенного в том, что никаких посторонних связей у него никогда не было - не миновала участь найденного отца взрослой дочери. Чему уж тут удивляться?
- У вас хорошие мысли, Тайернан, добрые намерения, - он мягко коснулся ладонью плеча парня, словно успокаивая или пытаясь приободрить его. - В вас говорит многолетняя обида, да это и неудивительно, но вы ведь хотите всё наладить, правда? Чтобы всем было хорошо. Это удивительно, что вы умудряетесь думать в первую очередь совсем не о себе. Вы не обязаны находить с ним общий язык вот так сразу. Всему нужно время. Сколько лет его не было в вашей жизни, сколько лет не было вас - вам нужно узнать друг друга с самого начала, - Келлах замолк на мгновение, устраиваясь на лавке вполоборота к парню. - Как он вас принял?[AVA]https://i.imgur.com/aLQ27bJ.jpg[/AVA]

- Каждый из нас кому-нибудь приходится ребёнком, - едва сдержав смешок, Келлах постарался кивнуть хотя бы немного более серьёзно, чем это у него упорно получалось. Парень был очарователен в своём упрямстве и желании утвердиться в своей же взрослости. Он напоминал ему сейчас его самого в возрасте около двадцати лет. А где-то в глубине души Морриган даже немного радовался за то, что парень вроде бы не наломал дров как он сам в своё время. - И дети часто бывают гораздо благоразумнее своих родителей в том же возрасте, к примеру.
Лиз, например, точно в свои семнадцать была благоразумнее своих родителей. И серьёзнее. И, что говорить, гораздо более приспособленной к жизни, чем её отец в те же семнадцать. Келлах внезапно поймал себя на мысли, что пытается представить отца Тайернана. В голову приходил образ того ещё раздолбая.
- Бывший музыкант? - Морриган чуть прищурился, вглядываясь в лицо сидящего рядом парня. Скользнул взглядом по насупленным серьёзно бровям, по губам юношески пухлым и едва удержал ладонь на спинке скамьи, только вцепился в деревянную поверхность так, что она, кажется, даже заскрипела. - Иисус, Мария, Иосиф... - где-то у алтаря висела икона со Святым Семейством, Келлах очень быстро нашёл её взглядом.
Нет, конечно, они с Джонни не один раз разговаривали о такой вероятности. И не два раза... Возможно даже и не три, но всё это никогда не выходило за гипотетические рамки, а тут вот - на тебе, сидит рядом внушительных размеров совсем не гипотетический плод мимолётного соития. Хотя, надо сказать, неплохим этот самый плод вышел.
Каких усилий стоило Келлаху сохранить нейтральное выражение лица - одному Богу известно. Зато теперь ему стало кое-что вполне понятно, а кое-что непонятно совсем. Например, как стоило теперь продолжать разговор, когда всё стало-то понятно. Сказать парню, мол, твоего отца я знаю, он, конечно, тот ещё раздолбай, но мужик, в общем-то, достойный; особенно - в отношении детей? Или сделать вид из разряда "ничего не знаю, ничего не ведаю" и начать старательно расхваливать вроде как совсем неизвестного мужика, который весь из себя такой молодец, что новоявленного отпрыска пинком на улицу не отправил, да на такого родителя ж молиться надо!
"Ну и задал же ты мне задачку, благослови тебя Господь!"
- Во всяком случае, вам обоим повезло с адекватностью, я полагаю, - Келлах всё-таки решил придерживаться направления "не знаю ничего". - Если он не против общения, готов идти навстречу, то я думаю, что вам стоит попытаться его наладить. К тому же, если нет каких-то взаимных претензий, то вам обоим это будет даже полезно.
Вот, кажется, даже получилось сделать наиболее подходящий такой ситуации вид.[AVA]https://i.imgur.com/aLQ27bJ.jpg[/AVA]

- Пока не попробуешь - не узнаешь... - задумчиво проговорил Келлах, обводя взглядом пространство собора. В самом деле, разве можно было предугадать, как будут развиваться отношения отдельно взятых отца и сына, когда первый и слыхом не слыхивал о втором, а второй так много думал о встрече с первым, что, казалось бы, рассмотрел уже все возможные варианты.
На языке вертелись какие-то уверения в том, что всё у них получится, в конце концов Морриган неплохо знал Джонни  понимал, чего от него можно ожидать - уж точно не отбрехивания всеми правдами и неправдами от действительно родного сына. А ещё ему казалось, что он понимает и самого парня - во всяком случае, у него была возможность понаблюдать за явившейся к нему Элизабет...
Келлах вздохнул. Где-то в середине этого, вдруг получившегося слишком тяжким, вздоха он постарался хоть как-то подавить эту тяжесть, но вышло не очень убедительно.
- Иногда так бывает, - заговорил он снова - медленно и словно обдумывая каждое своё слово. - Иногда бывает, что мы ожидаем совсем не того, что получится в результате. Ну, например, ждёшь с содроганием, что человек, с которым тебе нужно обсудить очень важный вопрос, будет настроен крайне негативно, а оказывается наоборот. Или, ещё бывает, что ждёшь едва ли не единорогов с радугами, а тебя вместо этого с дерьмом за секунду смешивают. Если бы для каждого случая в жизни было заранее известное решение, то, наверное, рай бы уже наступил, - Келлах устроил локти на спинке стоящей впереди скамьи и подпер ладонями голову, устремляя взгляд куда-то за алтарь. - Только в этом раю было бы жутко скучно и неинтересно жить, я так думаю. Гораздо лучше вот так - не всегда зная, какими последствиями нам грозит то или иное наше же действие, только предполагая вероятности исходов, - он снова повернулся лицом к сидящему рядом парню. - Я уверен, что у вас всё получится. Самое главное у вас уже есть - вы хотите нормального общения. Значит, рано или поздно всё будет так как надо, - улыбнулся, мотнул головой в сторону иконы Святого Семейства. - А я постараюсь упросить Их, чтобы Они помогли вам на этом пути.
Ему казалось, что их разговор, как минимум, подходит к концу и уже даже успел пожалеть об этом - совсем не хотелось возвращаться к делам, многие из которых вызывали скорее ужасную скуку, чем хоть какое-то удовольствие от предвкушения грядущих перемен.
Из-за спины вдруг раздался знакомый голос - Келлах едва не вздрогнул, почему-то он совершенно не ожидал услышать в стенах собора голос дочери.
- Привет, - она кивнула парню, а затем перевела взгляд на Морригана, протягивая ему бумажный пакет, от которого вкусно пахло выпечкой. - Твоя еда. И нет, старалась не я, но к тебе всё ещё шляются все, кому не лень. Сам передашь Таре спасибо.
Келлах несколько ошеломлённо кивнул в благодарность. Сама же Лиз выглядела так, будто не собиралась вообще заводить разговор, но вот пришлось.
- Я Лиз. И уже ухожу, - даже представилась парню, но, будто не ожидая от него никакого ответа снова перевела взгляд на Морригана. - Про пса не забудь, нас дома ночью не будет. Будем пить, принимать наркотики и заниматься непотребствами.
И это прозвучало даже больше похоже на шутку, а не язвительность, что, кажется, было удивительно даже больше, чем доставленные прямо на "работу" отцу ещё тёплые булочки от Тары Дуган - гостинец от родной бабки мог бы принести и Рори, а вот поди ж ты... Лиз, впрочем, не стала дожидаться, пока Келлах отойдёт от шока, и ретировалась.
- Я тоже очень рад был тебя повидать, дочь! - с коротким смешком окликнул он Элизабет, уже практически покидающую неф собора, и снова обернулся к Тайернану, с чуть виноватой улыбкой пожимая плечами, вроде как извиняясь за такое представление.
Тайернан, впрочем, как будто не очень обратил внимание на родственные связи Келлаха и Лиз, хотя за "спектаклем" наблюдал с видимым удивлением. На этом их разговор и закончился - парень поднялся со скамьи, распрощался с Морриганом, сославшись на какие-то срочные дела, поблагодарил за разговор и торопливо ушёл. Келлах же отправился заниматься своими делами - до вечерней мессы ещё была масса времени, а епископам отдыхать, как правило, совершенно некогда.[AVA]https://i.imgur.com/aLQ27bJ.jpg[/AVA]

Что бы ни происходило у него на глазах с его же близкими Келлах всегда старался сначала как можно более тщательно обдумать это происшествие, проанализировать, рассмотреть его со всех сторон, выслушать как можно больше тех, к кому происшествие имело непосредственное отношение и только потом делать какие-то выводы. В случае с явившимся к нему молодым человеком, по всей видимости оказавшимся сыном того самого Джонни Миллигана, которого Морриган относительно неплохо знал, делать какие-то выводы было рано. Сложнее всего было удержаться от размышлений из разряда "да как же так могло получиться" - сам-то не так уж и давно был в шоке от появления дочери даже о самой возможности рождения которой и подозревать не мог. Ещё сложнее было не позвонить Миллигану и не спросить о том, знает ли он о том, какие мысли тревожат его обретённого сына.
Впрочем, круговорот дел довольно быстро захватил Келлаха в свои крепкие клещи и не выпускал его до самой вечерней мессы. Отслужив литургию, поговорив с парой прихожан, остро возжелавших его личного внимания, Морриган наконец-то остался в соборе практически один. Где-то ещё бесшумно сновали монахини, наводящие в немаленьком помещении порядок, когда Келлах, прихватив свой бревиарий вышел в опустевший неф собора и осторожно опустился на колени на одной из первых скамей. Сейчас ему никто не должен был помешать - отец Грегор, его секретарь, устроился на скамье поближе к конфессионалам, чтобы было легче обозревать "окрестности" и отсеивать очень лишних в такое время посетителей. После вечерней мессы в будни, если её доводилось служить ему самому, Келлах задерживался как минимум на полчаса в соборе, тратя это время на молитву в тишине. Вечерний час чтений, розарий - весь этот уже давно привычный ритуал помогал ему упорядочить в голове все события дня, давал возможность спокойно поразмыслить над предстоящими проповедями и важными вопросами, коих каждый день на него сваливалось множество.
Отложив бревиарий, Келлах устроился на скамье, расслабленно опираясь уставшей за день спиной на её спинку, пару раз крутанул в пальцах кольцо-розарий, словно размышляя не стоит ли прочитать ещё пару десятков его за Тайернана, и в этот момент перед его глазами оказалась подставка с двумя стаканчиками, бодрящий запах из которых с готовностью ударил ему в ноздри.
- Рад тебя видеть, - улыбнувшись, Келлах ответил Джонатану, в глазах которого читалась какая-то незнакомая радость, и с каким-то даже облегчением вздохнул, совершенно искренне интересуясь: - Какие новости? Рассказывай.
Тяжёлая дверь собора закрылась с едва различимым шорохом - Грегор удалился, чтобы не мешать разговору.[AVA]https://i.imgur.com/aLQ27bJ.jpg[/AVA]

Келлах послушно взял предложенный ему стаканчик кофе и заинтересованно посмотрел на Джонни, которому, по всей видимости, было невозможно удержаться на одном месте от эмоций, раздирающих его. Радовало то, что эмоции эти были положительного характера, потому Келлах неторопливо поднёс стаканчик к губам и сделал небольшой глоток. Кофе ему "не рекомендовали" (Ваше Преосвященство, ну кому нужен инфаркт?), но вот именно сегодня было можно расслабиться - так уж он для себя решил. Грегор, жутко бдительный во всех вопросах, так или иначе касающихся, здоровья его непосредственного начальства, вмешиваться и протестовать не стал... Поэтому Келлах сделал ещё один глоток, прислушиваясь к тому, как согревает его изнутри горячий ароматный напиток.
- Мне придётся вызывать экзорциста из Дублина для разгона чертей или заново освящать собор, - беззлобно усмехнувшись, Морриган вытянул ноги и потёрся лопатками о край высокой спинки скамьи. - Давай зайдём в ризницу, там мы сможем спокойно поговорить, - он снова посмотрел на едва ли не подпрыгивающего Джонни, рассмеялся и, поднявшись со скамьи, дружески хлопнул Миллигана по плечу, указав ему направление движения кофейным стаканчиком. - Ну или не очень спокойно, тут уж как получится.
На самом деле ему нужно было взять небольшую паузу, чтобы осмыслить всё, что вот так запросто вывалил на него друг. Конечно, он видел, что Джонни безмерно рад такому "подарку", он и сам был за него рад, но обдумать свои слова всё же считал нужным.
Они зашли в просторную комнату, Келлах щёлкнул несколькими выключателями, отключая лишнее освещение в самом соборе и включая свет в сакристии, заполненной внушительных размеров шкафами.
- Я вижу, тебя не расстроил сюрприз, а очень даже наоборот, - устроившись на одном из стульев у небольшого стола, стоящего у стены, Морриган сначала кивком предложил сесть и Джонни, но тут же махнул рукой на это - видно было, что тот сейчас просто физически не способен усидеть на месте. - Я рад, что ты так реагируешь. Это, действительно, очень хорошо. Особенно, если у него нет к тебе каких-то претензий и он тоже готов идти на контакт. Главное, не спугни ребёнка такой буйной радостью, - последнее было сказано уже сквозь смех и в большей мере, конечно же, в шутку.
Келлах понимал, что такое радость обретения ребёнка - хоть ему самому это с Лиз далось немалыми трудами, но он всегда был рад тому, что она его нашла.
- Я не знаю, о чём говорят отцы со своими сыновьями, - радость, которую излучал Джонни, словно окутывала его тёплым одеялом, не давая грусти от потери собственных сыновей проникнуть даже в голос, не говоря уже о выражении лица. - Я думаю, что тебе стоит вспомнить себя в его возрасте и подумать, о чём ты хотел бы тогда поговорить со своим отцом. Перенести эти размышления на нынешние реалии и говорить. Я думаю, что вам будет не так уж сложно найти общие темы для разговора, - он легко усмехнулся и добавил со смехом:
- Только, Бога ради, не вздумай спорить о музыке![AVA]https://i.imgur.com/aLQ27bJ.jpg[/AVA]

- Мне бы не хотелось, чтобы ты думал, будто я пытаюсь уйти от ответа, - Келлах чуть виновато улыбнулся, задумчиво погладив ладонью лакированное светлое дерево столешницы. - Но я в самом деле не знаю - о чём можно, нужно или не стоило бы говорить с сыном. Как я могу сказать, что одна тема у вас пойдёт на ура, а из другой вырастет конфликт...
Он много думал о том, какие разговоры вёл бы с собственными сыновьями. И никогда на ум не приходило ничего конкретного. Он учил бы их тому, что умеет сам, рассказывал бы, наверное, о куче нюансов в выборе породы дерева для того или иного изделия. Помогал бы им со школьными проектами, не спал бы ночами, если бы они болели. Но ничему из этого не суждено было сбыться, и эти мысли только увеличивали пустоту в его душе. Пустоту, на место которой всегда приходила боль.
- Знаешь, мне кажется, что нет специальных тем для разговоров. Он нашёл тебя, не вывалил на тебя кучу претензий за испорченное детство, значит, он изначально готов к хорошему общению, - дерево медленно нагревалось под застывшей на столешнице ладонью, Келлах задумчиво смотрел на множество небольших портретов святых, висящих на стене сакристии, и думал. - Мне кажется важна не тема, а именно это желание идти навстречу друг другу.
Он словно пропустил мимо ушей всё, что говорил Джонни о нежелательных беременностях и их последствиях - не та это была тема, не то время, чтобы углубляться в его личное отношение к подобному.
- Ты хороший отец, - спина разнылась, захотелось сменить позу. Келлах подпер ладонью подбородок, всё так же внимательно глядя на Джонни снизу вверх. - Даже не спорь - Эмма лучшее тому доказательство, у плохих отцов не вырастают такие чудесные девчонки. Вот скажи - разве ты задумывался когда-нибудь о том, о чём говорить с Эммой? Оно же всегда всё выходит само собой, - почему-то так и тянуло податься в какие-то пространные размышления и разглагольствования, но, наверное, это было бы лишним, и Келлах на мгновение замолчал, будто набирая порцию воздуха в лёгкие. А потом добавил. - Просто не будет. Простых решений вообще не существует. Просто будь с ним честен, а там и темы для разговоров найдутся, ваше желание наладить общение обязательно сыграет свою роль.
На языке вертелось какое-то ёмкое замечание вроде "вы с ним так сильно похожи", но его Келлах всё-таки постарался проглотить - ни к чему, наверное, Джонни знать, что его сын был здесь нынешним утром. Этому факту стоило остаться до поры тайной, а дальше уже как пойдёт - если и вскроется позже, то ничего страшного не произойдёт. К тому же, очень многие знали, что разговор наедине для Морригана всегда равняется исповеди, если не оговаривается ничего другого.
- Я думаю, что сходить на его концерт - отличная идея. И, конечно же, я в деле.[AVA]https://i.imgur.com/aLQ27bJ.jpg[/AVA]