Утро понедельника выдалось совсем неприветливым. Было прохладно и шёл дождь, и Рауль, подходивший к зданию университета под зонтом, удрученно рассматривал своё новое пальто, на котором отпечатывались темные пятна капель.
Накануне поздно вечером он вернулся из Лондона. Ещё в прошлые выходные, войдя в свою комнату после фестиваля, совпавшего с его днём рождения, Рауль обнаружил на почте билеты в Лондон, купленные его матерью. Это был сюрприз вполне в ее духе. Она не предупредила его, но в конце концов, нужно было пропустить всего два учебных дня, в чем не могло быть ничего криминального.
Виолетта, его мать, устроила небольшой праздничный вечер в редакции в честь дня рождения сына. Она не теряла надежды, что Рауль в конце концов прекратит играть в независимость и будет работать в ее журнале. Тем более, в этом году он выбрал гораздо более приличные модули, которые вполне позволяли доверить ему какие-то психологические заметки в будущем.
Рауль не стал открыто сопротивляться, он был рад, что отношения между ними стали гораздо теплее, по сравнению с прошлым годом. То, что мать так внезапно вызвала его к себе, можно было назвать их официальным примирением. Хотя он не видел своего будущего среди гламурной жизни редакции глянцевого журнала. Но заявить об этом можно было и позже; ни к чему было портить праздник сейчас.
Мать завалила его подарками, большую часть из них составляли одежда и косметика от брэндов, сотрудничавших с журналом. При всем своём скептическом отношении к миру глянца, Рауль любил красивую одежду, и ему было приятно, что мать знает его вкусы и даёт возможность соприкоснуться с миром моды. С детства он часто бывал в ее редакции и наблюдал этот мир изнутри — он был захватывающим, но работать в нем совсем не хотелось.

Вернувшись в воскресенье домой, Рауль открыл почту, и обнаружил там письмо от Брендана с назначенной на утро понедельника консультацией по поводу эссе. Это было довольно неожиданно для Рауля. Во всей суете поездки он не беспокоился о пропущенных днях, которые не могло быть трудно наверстать; и не имел возможности читать почту. Было очень удобно, что в понедельник занятия начинались не с самого утра. Но времени хоть как-то подготовиться ко встрече с Бренданом у него совсем не оставалось.
Утром Рауль собирался, раздумывая, как ему следует вести себя на этой встрече. Он надел новый пиджак современного кроя в сочетании с узкими чёрными джинсами, и уложил волосы, зачесав их назад, чего почти никогда не делал. Брендан едва ли будет рад узнать, что вместо подготовки к его модулю он был на гламурной вечеринке... Надо было хотя бы внешне произвести впечатление серьезного и делового студента. Чтобы не было причин думать, что Рауль способен только на легкомысленные провокации.

Рауль пришёл в университет к назначенному времени, но перед тем, как зайти в библиотеку, заглянул в туалетную комнату и ещё раз оценил свой вид в зеркале.   
«Что он думает обо мне? Что я заигрываю с ним ради высоких баллов, чтобы не делать никаких заданий?»
Вряд ли, они оба не глупы, чтобы считать так... Рауль сам не мог объяснить себе, что заставляет его вести себя так откровенно с Бренданом. Поначалу это была провокация, желание узнать что-то, недоступное никому. Но их разговор в машине не был провокацией. Рауль сделал то, чего ему искренне хотелось.
Но как бы ни хотелось, едва ли стоит настаивать на этом теперь, в условиях университетской рутины. Возможно, интимность, возникшая между ними, так и угаснет под гнетом обстоятельств. Да и Брендан, вернувшись домой к семье, может пересмотреть свои взгляды на уединенные прогулки со студентом.
Рауль вошёл в библиотеку, остановившись у торцевого края стола.
— Доброе утро, — сказал он Брендану, и посмотрел, куда ему следует сесть.
У стола стояли два стула, один из них был рядом с Бренданом, другой стоял с противоположной стороны стола.
«Сесть рядом с ним сейчас было бы слишком легкомысленно. Он проверяет, насколько я смогу нарушить его личные границы в публичном месте?» И Рауль, вопреки предложению Брендана, выбрал стул с другой стороны.
— Прошу меня простить, мне пришлось пропустить ваши занятия. Я вернулся из Лондона вчера поздно вечером и не успел ничего подготовить.
Рауль решил, что лучше быть честным. Опустив голову, он заметил, что его ногти остались накрашены чёрным лаком после вечеринки в редакции. Вот и вся серьезность, подумал Рауль и непроизвольно улыбнулся.

То, как заговорил сейчас Брендан, показалось Раулю почти нереальным. Он предполагал разные варианты, чего можно ожидать от их беседы в библиотеке. Брендан мог пошутить или сделать какое-то ироничное замечание, он имел все основания и высказаться довольно резко. Так мог бы вести себя тот преподаватель модуля международной журналистики, которого знали все. Но был ещё и другой — человек, с которым они курили в роще, с которым откровенничали в машине... Именно он сидел сейчас напротив, больше похожий на мираж из далекой и загадочной пустыни.
Рауль смотрел на него, слегка приподняв брови в приятном изумлении. Это уже не было миражом, не было навеяно выкуренной папиросой, не было последствием хмельного фестивального вечера. Все догадки, все мимолетные ощущения никуда не исчезли, наоборот — стали осязаемыми. Голос Брендана звучал мягко, и в то же время серьезно, и в нем не было ни тени упрёка. И его взгляд явно говорил больше, чем заключалось в прозвучавших словах.
Рауль задумчиво посмотрел на стопку листов, лежащую перед ним. Надо было хотя бы попытаться вникнуть в них, хотя мысли совершенно не хотели возвращаться к учебе. Поверх листов лежала ладонь Брендана, как последняя загадка, которую осталось разгадать.
Особо не раздумывая, Рауль накрыл его ладонь своей рукой, будто собираясь отодвинуть ее в сторону и извлечь из под-неё листы. Но почему-то так и не сделал этого, продолжая держать его за руку.
Вместо этого Рауль наклонился к Брендану, и дождался, когда тот тоже приблизится, чтобы прошептать ему на ухо. Их щеки слегка соприкоснулись.
— Вы ведь имеете в виду не только учебу, верно?
Рауль снова сел прямо. Он заметил, что все ещё держит руку Брендана. Но что в этом могло быть дурного? Несколько человек в других концах зала едва ли пристально следят, что происходит за их столом.
— Я бы хотел, чтобы вы были моим личным куратором, — продолжил Рауль. — Может, вы могли бы помочь мне справиться с возможными рисками.
После этого Рауль отпустил руку Брендана и склонился над записями лекций. Интересно, светила ли подобная забота Грегу или какому-нибудь другому студенту в случае пропуска? Маловероятно, предполагал он, но все же ему не хотелось считать, что сближение с Бренданом может принести ему только поблажки в учебе. Может, он даже предпочёл бы, чтобы Брендан был к нему более требователен в своём предмете. То, что их связывало, было гораздо важнее, и глубже, чем академические знания.
Но все же, Рауль не мог отрицать, это было приятно. Думал ли Брендан о нем, делая эти записи? Это все, на чем мог сосредоточиться Рауль, оставив попытки вникнуть в содержание лекций.
— Я, наверное, задерживаю вас, — наконец сказал Рауль. — Простите, я не могу сосредоточиться сейчас. Я обязательно изучу все это более внимательно, обещаю.
Вдруг он вспомнил то, что заставило его довольно сильно смутиться и даже спрятать лицо за листами бумаги.
— Кажется, я оставил куртку в вашей машине. Я совсем забыл о ней в тот раз, — сказал Рауль, взглянув на Брендана поверх листов, — она ведь ещё у вас, правда?
Рауль положил бумаги обратно на стол, и взволнованно схватил Брендана за руку.
— Я надеюсь, это не доставило вам проблем, — тихо произнес он, наклонившись ближе к Брендану.

Пока они шли к парковке, Рауль вспоминал, как ещё утром собирался изображать серьёзность. Да, тогда у него ещё были сомнения, что что-то может измениться, и не помешает хотя бы сделать вид, что у него нет никаких двусмысленных намерений. И вот теперь они стоят вместе у машины, и Брендан открыто заявляет о предлоге для более длинной встречи. Они оба зашли достаточно далеко, чего уже не отменить, даже если пытаться изображать что-то другое. Каждому из них уже было необходимо выяснить, к чему это приведёт. Тем более, что причин, по которым можно остановиться, и так хватало.
Рауль подождал, пока Брендан закурил, после чего мягко притянул его руку с зажигалкой к своей сигарете. Он затянулся и прикрыл глаза, выпуская терпкий дым. Мысли и происходящее туманили ему голову сильнее, чем могли бы даже менее безобидные сигареты.
— В Лондоне... О, вы, пожалуй, не оцените. Моя мать хотела отметить мой день рождения, в редакции глянцевого журнала, где она работает. Что вы думаете о глянцевых журналах? Что это работа для тех, кому не хватило ума для большего? Хотя, кто-то ведь должен заниматься и этим. Моя мать хочет, чтобы в будущем я работал в ее журнале. Но честно говоря, в последнюю очередь я бы добровольно выбрал работу в редакции, среди этой нездоровой конкуренции, тщеславия и приторной лжи.
Рауль затянулся ещё раз, чтобы прервать собственные размышления на беспокоившую его тему. Он посмотрел на Брендана, который стоял перед ним, и тем самым как бы преграждал доступ к его косухе в машине. Это было очень интригующе. Значит, сейчас именно Брендан решает, сколько будет длиться эта встреча, и когда вернуть куртку.
— Интересно, вы предпочитаете вести или быть ведомым? — вдруг негромко спросил Рауль, будто случайно озвучив свои мысли. 

Рауль задумчиво осмотрел окружающий их пейзаж. Сколько у них ещё есть минут, чтобы можно было не торопиться и ни о чем не беспокоиться? Сколько ещё таких мимолетных встреч наедине им удастся украсть? Рауль посмотрел в сторону, чтобы Брендан не заметил в его взгляде внезапно нахлынувшую грусть.
— Я скучаю по вашей машине. Тогда, во время грозы, она была настоящим тайным убежищем.

Прикосновение его руки... «Так вот каким он хотел бы быть со мной». Рауль посмотрел в его глаза, затем на губы, наверняка умеющие быть и нежными, и требовательными.
Но в следующее мгновение они уже разошлись. Рауль немного рассеянно забрал у него косуху.
— Я надеюсь, вы хорошо заботились о ней, — сказал он с легкой улыбкой.
Затем он наклонился к уху Брендана, шепнул: «До встречи», и успел быстро сжать его руку, прежде чем направиться в сторону университетского корпуса.

***

— Сара, как по-твоему, следует поступить студенту, если он почувствует влечение к своему преподавателю? — спрашивал Рауль свою подругу, когда они обедали вместе.
— Ты проводишь очередное исследование? На эту тему должно быть немало произведений и статей. Но в реальной жизни такие случаи редко приводят к чему-то внятному, мне кажется.
— А если этот преподаватель — Брендан О’Кэйси?
— Ты имеешь в виду, как бы я поступила, действительно почувствовав к нему влечение? Ты знаешь, он мне симпатичен, и я считаю его действительно крутым преподавателем. Будь у меня больше свободных часов, я бы записалась на его модуль. Но не более того, ты же понимаешь? Я не верю, что можно быть настолько легкомысленным, чтобы закрыть глаза на разницу в положении, возрасте, наличие семьи... и не замечать трудности, которые это может создать для обоих.
— Знаешь, я об этом почти не думаю. Чаще я думаю о том, каким мог бы быть его поцелуй, — негромко сказал Рауль.
Сара удивленно уставилась на него.
— Что... ты? Ты правда думаешь об этом?
— Кажется, это не запрещено правилами университета и прочими сборниками законов, выдуманных людьми, а также не является симптомом клинического заболевания.
— Я сама никогда не помышляла о таком, а ты... Я помню, ты говорил, что он слишком строг, и ты хотел изменить его отношение к тебе. Кажется, ты перестарался, и немного в другом направлении. Если он узнает... — Сара остановилась и с тревогой наклонилась к Раулю, — послушай, ты ведь не собираешься каким-то образом дать ему понять это? Рауль, это намного серьезнее, чем нарушение правил. Самое мягкое, что он может сделать — заставит тебя сменить модуль...
Рауль покачал головой, но решил пока остановиться в своих откровениях.

«О, нет, Сара, ты не знаешь, что самое мягкое, что я мог сделать — именно дать ему понять это. Его глаза спрашивали об этом — разве можно было ослушаться их просьбы?»

***

Рауль накрасил губы, собираясь утром перед следующей лекцией Брендана. Он сдержал своё обещание и внимательно прочёл записи с прошлой лекции. Благодаря чему — повезло ли ему, или Брендан оставил ему такую возможность, — Рауль смог ответить на один из вопросов, прозвучавших во время обсуждения. Записи Брендана действительно помогли ему, подсказали, в каких вопросах он может сформировать свою точку зрения, а в каких следует придерживаться официально принятой позиции.
После лекции у преподавательского стола остались студенты, желавшие обсудить с Бренданом семестровое эссе. Стоявший среди них Грег, в ожидании своей очереди, обратился к подошедшему Раулю.
— Рад, что ты взялся за ум, но честное слово... без этой помады твои слова могли бы иметь куда больший вес.
— Внешний вид студента не входит в критерии оценки знаний, — парировал Рауль.
— И нечего дуться. Просто дружеский совет. Ты уже начал работу над эссе? Знаешь, если тебе нужна помощь в этом, у меня есть несколько соображений, как наиболее актуально подать некоторые темы.
Рауль заметил, что Брендан смотрит на них, и возможно, уловил часть их разговора.
— Спасибо, Грег, но я разберусь с этим сам, — и взглянув на Брендана, сказал ему, — я пришлю вам на почту все, что у меня есть по теме эссе.

Рауль вышел из класса, чувствуя лёгкое раздражение, то ли от навязчивых замечаний Грега, которые прежде легко воспринимались как шутки, то ли от необходимости исполнять свою обычную роль студента перед всеми, и при этом не упускать ничего важного из учебного материала.
«Сара была права... слишком сложно оставаться хладнокровным, когда у вас есть общий секрет, который ничем нельзя выдать.»
На одном из следующих семинаров, когда все увлеченно обсуждали что-то с Бренданом, и тот не обращал никакого внимания на Рауля — ему показалось особенно невыносимым просто делать вид, что ничего не происходит. Он взял чистый лист бумаги и написал на нем несколько строк.

Рауль медленно сложил свои вещи, дожидаясь, чтобы все остальные студенты вышли из класса. Он подошёл к столу Брендана и положил перед ним только что исписанный лист.
— Вы не окажете мне услугу? Скажите, как вы находите это стихотворение? Достаточно ли оно, по-вашему, красноречиво выражает свою тему? — спросил он, испытующе глядя на Брендана.

Рауль задумчиво смотрел вслед Брендану, который тихо произносил написанные им строки. Ему теперь казалось, что он слишком сгустил краски, и стоило бы выбрать что-то менее депрессивное, более лирическое...
«Как-нибудь я попрошу его прочесть мне что-то шепотом на ушко», мечтательно подумал Рауль. Чуть слышный голос  Брендана, звучавший так нежно, рассеял прежнюю тоску. Все вовсе не так безнадежно, как ему казалось несколько минут назад, пока Брендан так улыбается ему.
«Он чувствует то же самое... он думает обо мне.»
Это все ещё казалось удивительным, он не знал Брендана таким, и каждое согласие, каждое оброненное признание волновали его своей неожиданностью.
«Такой — он только для меня. Не важно, какой он с женой или кем-то ещё. Но таким он может быть только со мной, и ему это нужно.»
В глазах Брендана была какая-то неуверенность, вопрос, когда тот прикоснулся к его руке. «Он так осторожен со мной, он сам не может до конца поверить, что это правда...»
Да, это правда — хотелось как-то показать ему, но что можно было сделать сейчас, украдкой в классе... Рауль другой рукой потянулся к свободной руке Брендана, и сжал его запястье, проскользнув пальцами под манжет одежды.
Но класс не мог пустовать долго. Брендан поспешил выйти, и Раулю пришлось последовать его примеру.

***

Время приближалось к Рождеству, а значит, и к концу семестра. В начале следующей недели Рауль заглянул в столовую после занятий, и там его подозвали к себе Грег вместе с Колином, также посещавшим модуль международной журналистики. Подойдя к столу, Рауль увидел, что за столом на четверых напротив студентов спиной к нему сидел Брендан.
— Рауль, мы обсуждаем традиционный рождественский поход в бар нашей группой. Присоединишься?
«Только потому, что вы мне оставили свободное место рядом с ним», подумал про себя Рауль с легкой улыбкой и сел на стул рядом с Бренданом.
Грег и Колин явно нашли общий язык в желании заниматься внеучебным активизмом. Они всерьёз были погружены в процесс выбора места, обсуждения меню и музыкальной программы.
Рауль был больше увлечён тем, насколько ощутимо соприкасаются их плечи с Бренданом, чтобы при этом ничего не было заметно со стороны.
— Мне больше всего нравится это место, — сказал Рауль, взглянув в развёрнутый Грегом ноутбук, и указывая на фото бара с довольно приватным, приглушённым освещением в зале.
— Кстати, там будет неплохой концерт, — прибавил Грег, одобрительно кивая.
— А вы что думаете? — Рауль вопросительно посмотрел на Брендана.
Рука Рауля, лежащая на коленке, была совсем близко к ноге Брендана, и будто бы случайно соскользнула на его бедро.

В последние дни перед Рождеством все были погружены в суету — дедлайны, сдачи курсовых проектов и эссе. В один из дней частные консультации по международной журналистике проводились до позднего вечера. Но Рауль уже показывал Брендану черновик в прошлый раз, и ему нужно было поработать над финальной редакцией. Этот вечер он решил посвятить своему основному предмету. Направляясь в буфет, чтобы купить себе кофе, и затем продолжить работу в библиотеке, он столкнулся с Грегом в одном из коридоров.
— Привет, Грег. Хочешь немного отвлечься и сходить со мной за кофе?
— Ох... нет, пожалуй, я воздержусь. — Грег выглядел уставшим, и явно просидел гораздо больше за работой над учебными проектами, чем все остальные, но все ещё не был этим удовлетворён. — Я хотел закончить кое-что в моем эссе.
— Я думал, ты уже закончил его пару месяцев назад, — улыбнулся Рауль, — ты и так написал гораздо больше требуемого объема. Чего ещё тебе не хватает?
— Мне кажется, Брендан недоволен мной. Формально я выполнил все требования, и поводов для претензий у него нет, но... ему будто что-то не нравится в моей работе.
— Возможно, то, что ты выполнил работу слишком хорошо? Ты просто не оставил ему возможности что-то исправить.
— Слушай, а может быть, ты поговоришь с ним? Как-нибудь ненавязчиво спросишь, что он думает о моем эссе? Он сейчас как раз на кафедре, и вроде консультации уже закончились. Я хотел помочь ему чем-нибудь, но он практически выставил меня.
— Я? И почему ты не думаешь, что он выставит меня?
— Пожалуйста, Рауль. Он относится к тебе не так критично, это правда. Он выглядит более довольным твоими редкими замечаниями, чем самыми активными попытками остальных сказать что-то умное.
— Просто я был его самым трудным студентом. Он рад, что сумел извлечь из меня хоть какой-то толк. А вы все и так умные, без особых усилий.
— Так ты попробуешь поговорить с ним?
— Ну, когда ещё у меня будет такой повод отлынивать от учебы? Ладно, только схожу за кофе.

Рауль шёл к кафедре, где предположительно, должен был ещё оставаться Брендан. В руках у него было два стаканчика с горячим кофе.
«Что, если там кто-то ещё есть? Придётся импровизировать.»
Рауль постучал в дверь и вошёл в кабинет. Внутри царил полумрак, только в глубине горела лампа, стоявшая на одном из столов. К нему и направился Рауль, обнаруживая там Брендана.
— Грег сказал мне, что вы ещё здесь. Я подумал, может вам захочется выпить кофе.

Рауль поставил один из стаканов с кофе на стол перед Бренданом. Возможно, даже с учетом того, что происходило между ними, сейчас был неудачный момент для личной встречи. В конце семестра и после бесконечных консультаций все были уставшими и раздражёнными. Но также Рауль понимал, что другого шанса оказаться наедине с ним может и не случиться, надо было использовать эту возможность, для того, чтобы...
Он ещё не успел обдумать, для чего. Надо было срочно придумать то, что могло бы хоть немного отвлечь от рутинных проблем и ни в коем случае не касалось учебных тем.
Рауль осторожно шагнул в сторону, чтобы взять стул, и затем сел рядом с Бренданом. Он немного нервничал, ощущая близкое присутствие Брендана, и опасаясь, что тот в любой момент может прервать его какой-нибудь дежурной фразой: «поговорим позже, у меня много работы».
— Я хотел посоветоваться с вами... Вы знаете, в городе будет рождественская ярмарка, и мой отец хочет привезти фермерские продукты на продажу. Мне бы очень хотелось чем-то помочь ему, но на ферме от меня мало толку. И я боюсь, что эта ярмарка мало кому будет интересна. Может быть, мне стоит попытаться как-то привлечь к ней внимание, хотя бы в университете. Как вы считаете? Можно было бы написать статью на учебном портале или сделать какие-нибудь флаеры...  Хотя, большинству людей гораздо удобнее пойти в торговый центр по соседству и выбрать там из огромного количества товаров. Но мне кажется, это неправильно... Моя мать бы не согласилась со мной, ведь бренды из этих торговых центров являются спонсорами ее журнала. Понимаете, хуже всего — когда знаешь, как было бы правильнее, лучше, но не в силах ничего изменить...
Рауль замолчал, вдруг осознав, что его последние слова в не меньшей степени описывают и то, что происходит между ними.
Он сделал глоток кофе, задумчиво рассматривая уютный уголок кабинета, где они сидели. Почему же не в силах — будто бы намекало все вокруг, — разве можно найти лучший момент, чтобы сделать то, что они оба хотят... или понять, что кто-то из них все же против.
— Я не знал, какой кофе вы любите. Поэтому взял такой же, как и себе, имбирно-пряничный латте. Вам понравился? Представляете, я встретил Грега по пути, и он предложил мне заглянуть сюда. Он сказал, что я должен откровенно поговорить с вами...
Рауль поставил стакан с кофе на стол, и повернулся к Брендану, наклоняясь к нему поближе. И пока тот не успел отстраниться, потянулся к его губам и прикоснулся к ним осторожным поцелуем.
Да, его губы были такими же нежными, как и представлял себе Рауль, когда смотрел на них... Продолжая мягко и деликатно изучать их своими губами, Рауль одной рукой обхватил его затылок, а другой проскользнул к воротнику его рубашки и расстегнул пару верхних пуговиц. Отодвинув пальцами воротник рубашки, он прижался губами к шее Брендана и оставил на ней несколько горячих поцелуев.
«Вот и все», думал Рауль, немного опомнившись, и продолжая прижиматься щекой  к его шее. «Теперь я в его руках, и ему решать, что с этим делать дальше...».
Он поднял голову и покорно посмотрел на Брендана.

Рауль чувствовал, как пылали его губы от нетерпеливых поцелуев Брендана. Как это отличалось от того, что прежде он испытывал со сверстниками, чьи поцелуи чаще были любопытными, или небрежными, или скорее  попыткой произвести впечатление. Но сколько остроты, и даже какого-то отчаяния было в этом поцелуе — желания, скрытые и созревавшие годами, и боязнь упустить или потерять их ещё на несколько лет...
«Вдруг кто-то войдёт?» — мелькала слабая мысль, — «ну и пусть», думал Рауль, целуя Брендана в ответ. Услышав его слова, он не сразу понял весь смысл, и улыбнулся, думая о том, что теперь больше не нужно предлогов, каких-то намеков, чтобы украдкой выразить свои чувства. Он снова потянулся к губам Брендана, нежно прикусывая их вперемежку с поцелуями.
— Мне все равно, правильно это или нет, — прошептал Рауль.
Он наконец осознал все сказанное Бренданом, и задумчиво склонил голову.
Быть с ним вместе. Рауль прежде не смел даже предположить такую возможность... Он успел привыкнуть к мысли, что их встречи, их сближение и так были достаточным вызовом, и он не вправе требовать большего от Брендана.
Быть с ним. Это звучало как что-то из разряда фантастики. Но значит, Брендан думал об этом, и думал со всей серьезностью, учитывая последствия.
Рауль склонился к его уху, задумчиво прихватив краешек губами, и затем тихо произнёс:
—  Я тоже хочу этого... Но я не понимаю, как вы предполагаете это устроить? Я не боюсь последствий... Я боюсь только, что вы потом передумаете. Скажете, что это несерьёзно. Что нам следует все прекратить... Вы ведь так не сделаете, верно?
Рауль положил голову ему на плечо, а рукой проник под пиджак, крепко обхватив его за талию, и ощущая через рубашку тепло его кожи.

— Уже пора? — растерянно спросил Рауль.
Он отпустил Брендана, поднялся со стула и отошёл в сторону, прислонившись к столу с другой стороны, чтобы дать Брендану возможность собраться.
В мыслях промелькнуло слабое воспоминание о намерении позаниматься в библиотеке этим вечером. «Не только ему — и мне тоже приходится чем-то жертвовать ради этих встреч», подумал он и улыбнулся. Сейчас всё остальное казалось таким несущественным, все трудности — легко разрешимыми. Слова Брендана, его взгляды, прикосновения обещали, что у них все получится, и этому хотелось полностью довериться.
— Интересно, каким вы были студентом? — задумчиво спросил Рауль, — таким, как Грег? Или больше похожим на меня? И, признайтесь... вы влюблялись в своих преподавателей?
В сущности, было не важно, сколько у него было прежде партнеров и какими они были. Рауль осознавал это. Но его вопросы были навеяны опьяняющей возможностью теперь спрашивать Брендана о чем угодно, о любых глупостях, как и признаваться в них. Теперь можно было не опасаться переступить какую-то опасную черту, которая могла бы оттолкнуть их друг от друга. Теперь они были вместе.
Наконец они вышли из кабинета. Коридоры были пустыми и такими тихими, что казалось, звук любого сказанного слова разнесется по всему этажу. Рауль помолчал немного, пытаясь собраться с мыслями. Он чувствовал волнение, смешанное с азартным желанием совершить ещё что-нибудь безумное.
Когда они проходили по неосвещенному участку коридора, Рауль вдруг мягко придержал Брендана за руку.
— Постойте... Вы же не хотите сказать, что пора возвращаться домой? Разве вам не хочется ещё немного продлить этот вечер?
Рауль сделал паузу, и на всякий случай оглянулся, чтобы убедиться, что они по-прежнему одни в коридоре. Затем увлёк Брендана к стенке и прислонил к ней спиной.
— Вы ведь на машине, верно? На вашей чудесной спасительнице от бури. Как вы смотрите на небольшую ночную прогулку? — прошептал Рауль, склонившись к его уху и сжимая рукой его плечо. — Знаете, на берегу реки есть живописные руины заброшенной мельницы. Вы бывали там? Мне всегда хотелось побродить там ночью. Идём? Только нам лучше по отдельности пройти мимо охраны. Чтобы не скомпрометировать себя в первый же вечер. Встретимся на улице...
С этими словами Рауль прижался губами к его виску, затем отступил на шаг назад и отправился к выходу.

Он снова подошёл к Брендану, когда тот вышел из университета, и привлёк его к себе, мягко обнимая за талию.
— Я надеюсь, вы все ещё любите уединённые прогулки. После того, как вы это сказали, я все время думал, что нужно повторить. Но думаю, в этот раз лучше обойтись без веществ. Вам ведь ещё возвращаться домой. Видите, я забочусь о том, чтобы вы вернулись в приличном виде.
«Может, не стоило упоминать про его дом, вдруг он сейчас передумает и захочет вернуться», промелькнула мысль в голове у Рауля, но он тут же отмахнулся от неё, крепче  сжимая талию Брендана. Слишком поздно было уже передумывать... «А если он все-таки решится, я поцелую его прямо здесь, даже с угрозой запоздалых прохожих, и пусть тогда попробует сопротивляться».

— Да, наверное стоит написать моим друзьям, что я задержусь, — задумчиво ответил Рауль.
Что он и сделал, оказавшись в машине. Снова — в машине Брендана... и теперь это была не случайность. Рауль не мог сдержать легкой улыбки от осознания данной мысли. Он даже подумал о том, чтобы сделать на память селфи в его машине, но всё-таки удержался. Все, происходившее в этот вечер, было одновременно и легкомысленным, и серьезным. Но в то же время таким естественным. Не было никакого чувства неуместности, сомнений. Хотя Раулю самому иногда казалось невероятным то, что он произносил.
Путь на машине занимал всего десять минут. Затем они вышли из машины и прошли пешком по лесистому участку, спускаясь к руинам на берегу реки.
Полная луна светила ярко. Рядом возвышались полуразрушенные стены старинной мельницы. Рауль крепко обхватил предплечье Брендана обеими руками.
— Оказывается, здесь довольно зловеще вечером. Что, если кто-то скрывается в зарослях? Хотя, скорее всего, здесь совсем никого нет.
Они прошли через остатки дверных проемов, и вышли с другой стороны здания к берегу реки. Густые заросли кустов и деревьев подступали к самой воде. Один из стволов наклонился так близко к земле, что уже давно служил сидением для любящих уединение посетителей.
Рауль увлек за собой Брендана к этой импровизированной скамье. Они сели, прижавшись друг к другу, ощущая, что от реки повеяло холодом. Рауль взял руку Брендана в свои ладони, нежно сжимая ее.
— Чем вы объясните своё отсутствие, вернувшись домой? Мои друзья определённо захотят узнать, где я провёл вечер. Они догадаются, что я скорее всего был с кем-то... Даже не представляю, что сказать им, — сказал Рауль с легкой улыбкой. — Утром придётся как-то импровизировать.
Он провёл рукой по пальто на груди Брендана, поднимаясь к шее, нежно прикоснулся ладонью к щеке, приближая к себе его лицо. Затем поцеловал, в этот раз уже никуда не торопясь, и стараясь прочувствовать каждое движение и соприкосновение их губ.

***

Рождественский вечер в баре состоялся через несколько дней. Рауль вместе с Грегом приехали почти на час позже всех остальных. Грег собирался ехать к назначенному времени, но Раулю удалось убедить его, что нет ничего скучнее, чем приходить на вечеринку к самому началу.
Когда они с Грегом вошли в зал, почти все уже сидели за большим общим столом, за исключением тех, кто ушёл танцевать. Рауль заметил Брендана, по одну сторону от которого было два свободных места. «Можно было бы просидеть весь вечер рядом с ним, и никто бы даже не догадался...», подумал Рауль мечтательно.
— Тебе, конечно, идёт, — наконец решил высказаться Грег, разглядывая наряд Рауля. Пиджак, чёрная обтягивающая футболка, мини-юбка и чёрные колготы. Он уже успел привыкнуть к вкусам Рауля, и даже признавал некоторые из них оригинальными. Но в их учебной группе, на встрече, которая все же носила некоторый оттенок формальности, вид Рауля казался Грегу слишком шокирующим. — А ты не боишься появиться в таком виде перед преподом?
— Ты думаешь, ему не понравится? — спросил Рауль.
— Я бы на твоём месте не пытался этого выяснить, — проворчал Грег и поспешил сесть на свободный стул рядом с Бренданом.
Рауль с досадой посмотрел на утраченное им место.
— Я схожу за коктейлем, — сказал он и отошёл от стола.
«Грег редко танцует, и едва ли отдаст такое выгодное место», раздраженно подумал Рауль. Он вернулся от барной стойки с двумя коктейлями, и поставил один из них перед Грегом.
«Может быть он напьётся, и уйдёт танцевать».
Студенты, сидящие по обеим сторонам от Брендана, были увлечены беседой о журналистике. Оставшаяся часть группы, которая состояла в основном из девушек, занималась обсуждением каких-то светских сплетен. Рауль достал зеркальце и помаду и принялся красить губы, тем самым обозначая свою причастность ко второй группе.
— Рауль, ты выглядишь просто шикарно! — сказала его соседка уже довольно пьяным голосом. — Какая классная юбка. Неужели это твоя? — она протянула руку и погладила его по ноге, будто бы изучая ткань.
— Нет, мне одолжила ее подруга, — признался Рауль.
— Это правда здорово, — согласилась другая студентка. — Парням уже давно пора начать носить юбки. Ты будешь ходить так на занятия?
— Я должен подумать об этом, — ответил Рауль, и сделал глоток коктейля.

— Нет, спасибо, мне пока достаточно, — пробормотал Грег, не отрываясь от смартфона.
Рауль обернулся в сторону Брендана.
— Мне, пожалуйста, ром с вишневым соком, — сказал он и покосился на своего друга, тихо прибавляя, — а лучше два.
Когда Брендан ушёл, Рауль с довольной улыбкой посмотрел на Грега.
— Ты слышал? Он похвалил мой выбор.
Тот наконец положил телефон на стол, усмехнувшись с заметным сарказмом.
— Тебя, кажется, это волнует гораздо больше, чем оценка твоих учебных заслуг.  Дело твоё, конечно. Но мне было бы неловко получить такого рода «признание», — сказал Грег негромко, чтобы не привлекать внимания к их разговору.
Кто-то из студентов отправился на помощь Брендану, чтобы донести несколько бокалов. Один из них поставили перед Грегом.
— Это не мне, я ничего не заказывал.
— Грег, просто пей. Наверное его сделали по ошибке. Когда ещё улыбнётся такая удача? — сказал Рауль, все ещё надеясь напоить Грега и спровадить на танцпол.
Грег удивленно приподнял брови, но все же от совета Рауля не отказался. Ему не терпелось продолжить дискуссию:
— А как же быть с репутацией журналиста? Действительно, при таком обилии источников важным фактором является доверие. Если журналист будет озадачен только тем, чтобы эпатировать, ему будет очень трудно сохранять стабильную репутацию...
Рауль задумчиво сделал глоток из своего бокала. Его соседки, рассмеявшись над какой-то шуткой, отправились танцевать. Можно было бы присоединиться к ним, но... Он будто невзначай взглянул на Брендана, который без особого воодушевления слушал дискуссии студентов. Неужели они будут вынуждены провести весь вечер так, прикрываясь «обычными» развлечениями?
— А ты сам что думаешь, Рауль? У тебя есть какая-то своя позиция, или ты имеешь смелость только в области одежды? — спросил кто-то из студентов, сидящих по другую сторону от Брендана.
Рауль склонился к Грегу, положив свою руку на спинку его стула. Таким образом его пальцы едва заметно прикоснулись к плечу Брендана.
— Может быть, проблема именно в том, что многие слишком стремятся удержать свою репутацию. И при этом забывают быть честными. — Он сделал небольшую паузу и взглянул на Брендана, но затем продолжил, будто бы обращаясь к Грегу. — Вот например, Грег, который активно поддерживает свою репутацию, но что если именно это — работа на публику в погоне за признанием? А на самом деле внутри него скрывается другой человек, который хотел бы выглядеть иначе. Лично я — за честность.
Грег попытался было что-то возразить, но Рауль, отпив немного из своего бокала, встал из-за стола.
— И вместо ваших обличающих дискуссий я честно пойду танцевать. Ты идёшь, Грег?
— Нет-нет, можешь идти без меня, — ответил Грег.

Группа, выступавшая в этот вечер в баре, играла веселую и динамичную музыку, какую-то смесь фолка и рока. На протяжении нескольких песен Рауль ненароком посматривал в сторону стола, занятого его группой.
За ним осталось совсем немного человек. Брендан, Грег, и ещё два или три студента, предпочитавшие более «интеллектуальный» досуг.
Ему вспомнился Брендан, каким он был на вечере ирландской музыки во время фестиваля. Может быть, рискнуть и позвать именно его на танцпол? Но нет, тогда всем сразу стало бы все ясно.
Вдруг он заметил, что сидевшие рядом с Бренданом студенты стали собираться — возможно, они хотели выйти на улицу, или уже уходили.
Он направился к столу, намереваясь любыми способами вытащить Грега танцевать. Но тот внезапно сам поднялся и подошёл к нему.
— Рауль, хорошо, что ты вернулся. Я хотел спросить кое-о-чем Колина, а он застрял у бара. Ты побудешь здесь?
«Наверное он имеет в виду, чтобы Брендан не заскучал. Как это мило с его стороны!», подумал Рауль и улыбнулся.
Наконец-то он занял заветное место рядом с Бренданом, и посмотрел ему в глаза, как бы говоря своим взглядом: «Вот, видите, все-таки я здесь, хотя это было непросто».
— Вам, наверное, здесь совсем скучно? — спросил Рауль, и потянулся рукой к его ладони, затем плавно опуская ее на свою коленку.
«Наверное, сейчас не стоит делать ничего слишком откровенного». Но, пытаясь сосредоточиться на этой мысли, Рауль машинально наклонился ближе к Брендану, и почувствовал прикосновение своих губ к его губам.

Рауль смотрел на губы Брендана, перепачканные в его собственной помаде. «Нет, зачем куда-то идти? Здесь хорошо», промелькнула первая мысль после слов Брендана. Он все ещё ощущал послевкусие их поцелуя, прикосновений. В мыслях немедленно возникло продолжение — горячие ладони Брендана, сжимающие его спину, губы, прижимающиеся к его шее и ключицам...
Какой-то шум в баре прервал эти мысли, и Рауль слегка вздрогнул, возвращаясь к действительности. Он заметил Грега, который подходил к столу.
— Я... Мне нужно отойти, — торопливо сказал он Брендану и поднялся со стула.
Проходя мимо Грега, он прикрыл губы рукой, чтобы тот не заметил размазанную помаду.
— Рауль, послушай! Помнишь, в той статье, которую я присылал тебе...
Но Рауль не ответил ему и направился в туалет. Ему хотелось на несколько минут остаться одному и немного прийти в себя. Он ополоснул лицо прохладной водой и посмотрел в зеркало.
Только сейчас он отчётливо осознал, чем ему грозила близкая связь с Бренданом. Насколько опасны были даже эти украденные поцелуи в баре, которых им уже было недостаточно. Им обоим было нужно что-то большее, но для этого не было никакой возможности. У них не было никаких шансов остаться наедине, чтобы не опасаться, что их кто-то заметит или прервёт. Он осознал, как резко это перестало быть просто милой и безобидной игрой, так увлекавшей обоих.
Кто-то вышел из отделения с кабинками и подошёл к умывальникам, нарушая уединение Рауля. Который, не глядя по сторонам, сразу направился к выходу из туалета.
Он пытался собраться с мыслями, проходя мимо чужих столиков. Ему вдруг захотелось побыстрее уйти из бара, даже не прощаясь ни с кем, чтобы не изображать милых дружеских улыбок. Кажется, именно это Брендан и предлагал ему — но Рауль понял это только сейчас.
Он подошёл к столу, занятому его группой. Брендана за ним уже не было. «Он ушёл... так и не дождавшись от меня внятного ответа?»
На месте Брендана теперь сидел Колин, вместе с Грегом обсуждая и смеясь над чем-то.
— Рауль, — сказал Грег, замечая его, — иди к нам! Мы с Колином подумываем запустить своё интернет-издание. Ты будешь участвовать?
Рауль остановился у стола, рассматривая тех, кто остался в баре, и пропуская мимо ушей очередную уникальную идее Грега, спросил:
— А что, Брендан уже ушёл?
— Хм, — Грег осмотрелся по сторонам, — кажется, да. Так вот, слушай, что мы придумали...
Рауль рассеянно кивнул, хотя совсем не собирался слушать.
— Грег, я пойду на улицу... Мне нужно подышать свежим воздухом, — наконец решительно сказал он.
— Тебе плохо? Рауль, тебе помочь чем-то?
— Нет-нет. Все в порядке, я скоро вернусь, — сказал Рауль и поспешил отойти от стола, чтобы Грегу не пришло в голову пойти за ним.

Рауль вышел из бара, сразу почувствовав, как холодно было на улице. Но он так спешил найти Брендана, что не взял своё пальто из гардероба, оставшись только в пиджаке. Он осмотрел пустую площадку перед баром, и пошёл в сторону парковки.
«Наверное, он уже уехал. Не дожидаясь меня». Ему не пришло в голову, что Брендан после выпитого не смог бы сам сесть за руль. Он просто шёл мимо припаркованных машин, растерянно пытаясь узнать среди них машину Брендана.
Наконец в дальнем углу парковки он заметил чей-то силуэт, и приблизившись, убедился, что это был Брендан. Рауль быстрее направился к нему, и когда Брендан развернулся в его сторону, подошёл вплотную, прижимаясь к его груди. Он обвил руками его шею и пошептал в ухо:
— Забери меня отсюда...

«Снова в его машине...». Рауль чувствовал, что ему становится все теплее. Горячее дыхание Брендана согревало его руки и успокаивало. Он легонько улыбнулся и с нежностью посмотрел на Брендана. Они снова нашли возможность для встречи, Брендан был с ним, прогнав все его тревоги. Все-таки, у них оставались шансы быть вместе, несмотря ни на что.
Рауль взглянул на теплый фиолетовый шарф на своих плечах. Кажется, это новый шарф, Рауль не видел такого прежде у Брендана. Кусочек его частной жизни. Несмотря на то, что их теперь связывало, во многих сторонах жизни они все ещё были отрезаны друг от друга. Как выглядит Брендан во время отдыха в кругу семьи, или когда просыпается... Может, когда-нибудь они окажутся наедине и в такие моменты.
Рауль протянул руку и погладил его по щеке, затем провёл пальцем по губам, которые ещё сохраняли едва различимый в полумраке красный оттенок от помады. Он склонил голову на плечо Брендана и прикрыл глаза.
«Снова в его машине, только вдвоём». Казалось, что этот момент мог бы длиться вечно. Пока они сидели рядом так близко, погружаясь в тепло друг друга, все остальное теряло всякую важность, переставало существовать.
Рука его опустилась на грудь Брендана. Рауль медленно провел своей ладонью, плотно прижимая ее к ткани рубашки, через которую ощущались жар тела и удары сердца.
Пальцы нащупали и расстегнули одну за другой несколько верхних пуговиц, и рука проскользнула под рубашку. Мягкая, горячая кожа, к которой хотелось прижаться, поцеловать. Рауль опустил голову и прижался губами к его груди, оставляя на ней несколько поцелуев. Продолжая их, он поднялся выше к шее; и затем, отстранившись на пару мгновений, чтобы перевести дыхание, жадно прильнул к губам Брендана.
К губам своего преподавателя, который старше него в два раза — внезапно возникла слабая мысль. Но от неё Рауль ощутил только больший азарт и желание ещё настойчивее ловить и сжимать его губы своими.
Конечно, он никогда прежде не думал о возможности так сблизиться с кем-то из преподавателей. Те могли быть интересными людьми, собеседниками или наставниками, или даже стать надежными друзьями со временем. Но никакого романтического влечения к ним Рауль не представлял себе, даже если они были моложе, ближе к его возрасту. Что же привлекло их с Бренданом друг к другу — Рауль не старался, даже не хотел бы анализировать это. Только вспомнил бы, скорее всего, как они с Бренданом танцевали вдвоём на фестивале, и как тот крепко, уверенно сжимал его в своих руках. После этого было уже совсем несложно обнаружить себя влюблённым, потерять голову, захотеть продолжения. И больше не нужно было ничего объяснять.
Снова ощутить себя в его горячих объятиях, прижаться к нему как можно ближе. Почувствовать на себе тяжесть его тела. Принадлежать ему... Это были не мысли, те уже давно отступили куда-то далеко. Это были желания, ощущения, в которых стремилось полностью раствориться его сознание, и которые уже через несколько мгновений происходили, воплощались наяву.
Рауль схватил за воротник его рубашки, чтобы притянуть Брендана к себе, плавно опускаясь на сидение. Затем обвил руками его спину, поглаживая ее и сжимая, опустился к пояснице. Вытащил его рубашку из-под брюк, и проник пальцами под их пояс, прижимая ещё сильнее к себе его бёдра.

Жаркие и нетерпеливые прикосновения Брендана опьяняли, заставляли забыть обо всем, кроме желания подчиниться им. Раулю нравилось провоцировать его и первым склонять к поцелую, но сейчас он был готов отдать инициативу Брендану. Полностью ощутить себя в его руках. «Интересно, так ли он представлял себе наши встречи наедине — в его машине? Или как-то иначе?»... Лёгкое любопытство дразнило слабо вспыхивавшие мысли. Об этом можно будет спросить его, потом — как и о многих других вещах. Рауль поцеловал его в ответ. Он чувствовал своё растущее возбуждение, и движения Брендана, его дыхание говорили о том же. Неужели здесь, вот так произойдёт их первая близость... Эта мысль все ещё казалась нереальной, Брендан прав — это было больше похоже на сон. Но разве не все их встречи именно так и происходили? Раулю не хотелось спешить и скорее приблизить этот момент. У них было не так много моментов, чтобы без опасений изучить друг друга. Он хотел посмотреть, что и как будет делать Брендан, во всем довериться ему...
Внезапно тот приподнялся и потянулся к пальто. Только через несколько секунд Рауль понял, что Брендан все-таки решил ответить на звонок. Он более сосредоточенно посмотрел на Брендана, который слушал голос, доносившийся из трубки.
«Что он делает? Неужели это так важно именно сейчас?» Рауль, в недоумении помедлив немного, протянул руку, и попытался выхватить телефон у Брендана. Но тот, почувствовав это, отодвинулся.
Рауль недовольно опустил руку и нахмурился. Неужели Брендан правда думает, что он будет покорно ждать, когда закончится этот разговор? Рауль приподнялся на локтях, рассматривая Брендана, сидящего боком к нему. Из трубки доносился довольно резкий, женский голос.
«Это его жена. Итак, пожалуйста, пример того, чем все это может закончиться. Ну нет, я не намерен это терпеть». Рауль ещё приподнялся, и снова попытался быстро схватить и вытащить телефон из руки Брендана. И в этот раз попытка была безуспешной. Брендан удержал телефон в руке и уклонился в сторону от Рауля. Который теперь растерянно смотрел на спину и затылок, обращённые к нему.
«Какой упрямый...». Рауль прикусил губу. Ему совсем не нравилось, как складывалась ситуация, но в ней было что-то, дразнящее и опасное. Как близки они были сейчас к разоблачению, любой звук, достигший трубки, мог их выдать. Да, Брендан должен это прекрасно понимать, поэтому... Пусть попробует и дальше упрямиться. Рауль улыбнулся в предвкушении и обвил руками вокруг его талии, вынимая рубашку и майку там, где они ещё оставалась под поясом. Ладони его прикоснулись к коже. В то же время, придвинувшись ближе, Рауль склонился к его уху, настойчиво пытаясь отодвинуть надоедливый телефон своей головой. Он прикусил краешек уха, затем принялся целовать шею, ощутимо прихватывая ее губами и зубами. Тем временем его руки, которые прежде проникли под рубашку и гладили живот, постепенно спустились ниже, и теперь были заняты расстёгиванием ремня на брюках Брендана.

Рауль растерянно замер, когда почувствовал, что Брендан оттолкнул его. Несколько секунд он сидел неподвижно, приложив ладонь к лицу. В первое мгновение ему показалось, что что-то случилось, и он испуганно посмотрел на Брендана. Но тот всего лишь сказал, что ему нужно ехать.
— Почему? Почему сейчас... — тихо пробормотал он.
Брендан закончил разговор, но вместо того, чтобы притянуть к себе, обнять — он отстранился. «И это все?» — наконец осознал Рауль, почувствовав укол страха. Совсем — все? И больше не будет ни объятий украдкой, ни уединённых прогулок? Нет, он отказывался, не мог поверить в это. Может быть, Брендан просто погорячился, в конце концов, оттолкнул его машинально? Но Брендан продолжал сидеть, не произнеся больше ни слова и глядя куда-то в сторону. «Наверное, он просто ждёт, когда я наконец уйду».
— Почему? Вы боитесь? — внезапно спросил Рауль, не сумев сдержаться. «Он не может... не должен так поступать, пусть лучше он разозлится, и выскажет все, но не молчит. Или тогда я скажу.»
— Неужели вы этого хотели, мистер О’Кейси? — продолжал Рауль, с раздражением вдруг переходя на официальный тон, пытаясь таким образом отодвинуть подальше мысль о том, что возможно, все кончено... — Вы ведь могли перезвонить через десять, пятнадцать минут, когда вы сами решите это сделать. В конце концов... это ваша машина, и вам решать, когда и куда на ней ехать. Неужели вам нравится чувствовать себя пленником, жертвой обстоятельств? Вы слишком привыкли к этой роли? Почему кто-то, а не вы, решает, когда вам ехать домой?
Рауль умолк, с ужасом подумав, что если и оставалась надежда на что-то ещё между ними, он уничтожил ее только что своими словами. Брендан позволял ему слишком многое, до этого момента. Но говорить подобное — это было слишком, тем более своему преподавателю. Рауль чувствовал от волнения дрожь во всем теле, и даже если хотел бы, не смог бы сдержаться или подобрать другие слова.
«Теперь точно все кончено.» Рауль понимал, что больше не было смысла тянуть время. Нужно было уходить, но он был не в силах пошевелиться и даже восстановить ровное дыхание. Ему нужно было хоть немного успокоиться. Рауль потянулся за пиджаком, сброшенным, когда стало слишком жарко, и наощупь надел его в темноте салона. Вместе с пиджаком, не заметив, он прихватил и шарф Брендана. От мысли, что ему придётся выйти на ледяной воздух, из жаркого и душного салона, где ещё пару минут назад пылали их поцелуи, Рауль почувствовал, как защипало в глазах от подступающих слез. Но он попытался успокоиться, сделав медленный выдох. Во внутреннем кармане его пиджака должна была остаться пачка сигарет. Хоть какой-то способ немного снять напряжение.
— Можно, я только покурю, и уйду?— негромко и неровным голосом сказал Рауль.
Он достал сигарету, и поискал зажигалку, но скорее всего он оставил ее где-то в баре. Рауль вздохнул и с просьбой во взгляде повернулся к Брендану.
—  Я не могу найти свою зажигалку. Вы не могли бы...?
Он слегка наклонился в сторону Брендана, указывая на сигарету, и на несколько мгновений пристально заглядывая в глаза. Рауль осознавал, насколько нелепо и рискованно могла прозвучать эта простая просьба сейчас. Но он был готов сделать любую глупость, лишь бы отвлечься от мысли, что это может оказаться их последняя встреча наедине...
Рауль затянулся и аккуратно выпустил дым в сторону. Теперь совершенно точно ему больше незачем было оставаться в машине. Если что-то и могло ещё для них решиться иначе, это произойдёт не здесь и не сейчас... Но тревожные мысли действительно развеялись вместе с табачным дымом. Рауль напоследок взглянул на Брендана, собираясь уже потянуться к ручке двери.
«Я же не могу уйти, не попрощавшись», вдруг подумалось ему. Он в последний момент склонился к Брендану, приблизившись к его лицу, и чтобы тот не успел никак отреагировать, прижался быстрым поцелуем к его нижней губе. И затем, поймав ее, ощутимо прикусил зубами.
«Чтобы он не забывал, что мне тоже было больно.»
Он открыл дверь, вышел из машины, и направился в сторону бара, по дороге докуривая сигарету.