Успешный человек никогда не позволит себе полагаться на одну лишь удачу и почивать на лаврах. Успешный человек приложит все силы и всю энергию, дабы воспользоваться даже малейшим шансом, обратить даже самую мелочь себе на пользу. Арест Лоуренса МакКорни, стал для профессора Донегана именно такой мелочью, заставив мужчину переосмыслить сложившуюся ситуацию и, взвесив все "за" и "против", переиграть прежние договоренности.
Быть может, это выглядело некоторой даже подлостью со стороны историка, но сам он так не считал. Оправдывал всё тем, что просто держал руку на пульсе и уводил из под носа нанимателей чёртов клад исключительно в виде моральной компенсации за завуалированные угрозы, поступавшие с их стороны.
Не хотите дать время и четко придерживаться договоренностей, значит останетесь ни с чем. Просто, не так ли?
Да Конору, если посудить, деньги были нужнее. Часть отправить матери, часть в банк, остальное можно пустить на благотворительность. Обычная схема, которой историк строго придерживался уже несколько лет. Впрочем нет, помогать матери он стал лишь сравнительно недавно, ровно после того, как поставил точку в существовании ублюдка, третировавшего эту святую женщину не один десяток лет. По иронии судьбы, этот же ублюдок был его, Донегана, отцом.

Смеркалось, когда автомобиль школьного учителя припарковался в укромном месте, в какой-то полусотне метров от земли, принадлежавшей пьянице и дебоширу Лоуренсу Маккорни. Светиться на чужой территории - это несколько недальновидно, а тут территории ничейные, с профессора все взятки гладки. Двигатель замолк, по ушам Конора ударила напряженная тишина. Не сумевшая, впрочем, сбить его с толку и настроить на паникерский лад. Да и разве время паниковать, особенно когда местонахождение клада было установлено (хвала старым документам, в которых этот полуобразованный алкаш ни за что не разберется, да и не додумается даже хотя бы поинтересоваться историей своей семьи) вплоть до нескольких десятков метров. Ерунда, если на твоём вооружении не только лопата, но и куда более серьезная техника.
Хлопнула дверца автомобиля, а через пару минут и багажник. Ухмыляясь в предвкушении работы, которая просто не может закончиться провалом, мужчина быстрым шагом нырнул в сгущающиеся октябрьские сумерки - отличное подспорье, если не хочешь быть замеченным. Трудно разглядеть черную кошку в темной комнате, и почти также нелегко - одетого во всё черное человека (хвала тому, кто придумал бейсболки, ода такая, разумеется черная, неплохо скрывала светлую макушку историка), когда солнце уже скрылось за горизонтом. 

А вот и трухлявый ствол с парой засохших веток, некогда бывший раскидистым деревом, россыпь крупных валунов - расторопный хозяин не дал бы доброй земле пустовать, но это всё было не про Маккорни. И, если Конор правильно расшифровал путанные строки в письме одного их предков Лоуренса своему наследнику, то именно здесь прежде планировалось возведение кузницы. И ведь хорошая была идея, дорога близко, путники проезжали вдоль реки, направляясь в Килкенни и далее не раз и не два в день - оживленное по тем временам движение - у того лошадь расковалась, у этого полетела ось на телеге. Но, всё упёрлось в проклятие семьи Маккорни, в алкоголь. И проект, о котором так мечтал основатель (?) рода, так и остался неосуществленным, однако именно здесь была граница области, в которой покоился под землей желанный клад.
Конор вдохнул полной грудью, наслаждаясь доносившимся с журчавшей неподалеку реки Нор прохладным воздухом, после чего проверил исправность металлоискателя и водрузил на голову наушники. Небольшая настройка (Донеган не горел желанием рыть на каждый писк, раз за разом натыкаясь на пивные банки и ржавые гвозди) на определенные металлы и - вперед.
Поиск клада - дело не такое уж и нехитрое, врут дешевые книжонки и добрая половина интернет ресурсов. Тут многое зависит от терпения, от опыта и сноровки в обращении с чувствительной техникой. Конор медленно продвигался вперед, тщательно исследуя квадрат за квадратом, стараясь не оставить без внимания ни  дюйма земли. Время уходило, но работа не допускала спешки. Прошло более часа, прежде чем в наушниках историка, заставляя того замереть, раздался долгожданный сигнал.

Писк в наушниках металлоискателя с прерывистого, несколько даже (на вкус Конора) неуверенного, если подобное понятие вообще можно было применить к технике, сменился на уверенный. Терпеливый охотник выследил таки свою добычу и пришла пора приступать к куда более активным действиям, нежели тщательное, но чертовски медленное сканирование чужой земли. Земли, что должна принадлежать человеку более достойному, но вынуждена хиреть в дрожащих руках потомственных пьянчуг и дебоширов.
Профессор усмехнулся, наслаждаясь волнительным ощущением от нахождения в шаге от клада, сокровища, подарка судьбы. Называйте как хотите, а Конора не слишком-то волновали все эти понятия, он просто предвкушал успешное завершение своей авантюры. На второй план отошло и содержимое клада МакКорни - находка, ввиду своего возраста, будет ценна сама по себе и уж столь опытный делец и знаток древностей, как один школьный учитель, наверняка сумеет извлечь из добычи максимум выгоды.
Профессор стянул наушники, наслаждаясь ударившей по ушам тишиной, приятно разбавляемой лишь обычными звуками отдыхавшей от человека природы. Невдалеке что-то сонно бормотали воды старушки Нор, где-то треснула, переломившись сухая ветка - благодать. Мужчина поспешил пометить место, после чего бережно собрал, предварительно отключив, металлоискатель - его верного товарища и помощника в "подработке на стороне" и, упаковав в чехол, отложил в сторону. Бег трусцой до машины - смена инструментов, обратно Конор возвращался уже с лопатой наперевес. Предстояло вспомнить молодость и поработать руками - всё в плюс, историк искренне верил в необходимость физических нагрузок, как способ не только не заплыть жиром, но и не разлениться вконец.
Острый металлический наконечник ударил в землю, скрежетнул случайный камень, подвернувшийся столь не вовремя.
Донеган не жалел сил, планируя закончить работу еще до ночи. Вокруг сгущалась темнота, всё таки час был уже поздний, но Конор не отступал. Правда, работать приходилось с оглядкой - подсвечивая место копа небольшим карманным фонарём. Проще было бы, конечно, подогнать машину и осветить всё фарами, но это уже слишком большой риск нарваться на случайных и не в меру любопытных свидетелей (а таковые могли и появиться даже несмотря на удаленность земли Маккорни от облюбованных местными и туристами маршрутов), а лишние глаза Днегану были не нужны..
Наконец, когда мышцы уже приятно ныли от внезапной нагрузки, лопата весело зазвенела, встретившись с металлической преградой. Прекрасно. Конор готов был вскрикнуть от радости, однако нашел в себе силы сдержаться, лишь принялся работать куда медленнее, с некоторой опаской повредить свою находку.
Мало помалу, неверный свет фонаря начал выхватывать контуры небольшого, окованного железом сундучка. Еще с четверть часа работы и, отложив в сторону лопату, Донеган приступил к осторожному извлечению находки из земли. Весьма увесистой находки, надо заметить - профессор поймал себя на мысли, что на следующий день он едва ли разогнет многострадальную спину и, похоже, колено так же даст о себе знать. Но оно того стоило, для подобного вывода мужчине не надо было даже вскрывать сундучок, что столетия назад закрыли на замок (забившийся землей и изрядно проржавевший), и без того всё было ясно. Тяжесть приятная, а содержимому всегда можно найти своего покупателя, любому содержимому.
- Часть дела сделана, - выдохнул хрипло профессор, удивляясь тому, сколь непривычно прозвучал его же собственный голос. - Пора и честь знать.
Закапывать яму - это дело святое, но прежде - Конор недобро усмехнулся и, действуя предельно аккуратно (отпечатки пальцев явно были бы лишними) выбросил на дно ямы небольшой пакет. Содержимое оного вполне могло заинтересовать гарду и доставить Лоуренсу пару-тройку неприятных часов, а то и более.
Теперь дело за малым - закидать всё землёй и, дотащить добычу до машины, осторожно поместив оную  в заранее подготовленное место - под откидной (что изначально не было предусмотрено в saab'е) секцией заднего сиденья.
На всё про всё ушло каких-то полтора часа, теперь пора было и честь знать. В объезд, разумеется. Негоже светиться, въезжая в Килкенни с этой стороны.

Конор помедлил лишь с минуту, припоминая, выстелил ли тайник в машине плотной плёнкой, дабы избежать возможных улик - память подсказывала, что выстелил, а значит, пора заканчивать. Правда, управиться за один подход не удалось, сказывался возраст и проблемы с суставами, не сумевшими пережить без последствий годы тяжелого физического труда. Но осознание собственной правоты, верно понятых указаний из старых документов, окрыляло даже больше, чем лицезрение стоявшего на траве неподалеку сундучка. Лишнее подтверждение остроты собственного ума тешило самолюбие историка, но он всё таки не медлил. Понимал, что любое везение рано или поздно заканчивается а его лимит на этот день был уже практически исчерпан.
Донеган поднял с земли лопату и, заровняв свежевскопанную землю (следы оставлять - последнее дело, опытный криминалист наверняка сопоставил бы размер отпечатков и их глубину, а после - дал бы гарде отличные приметы для поиска), по траве направился к машине, чтобы тщательно спрятать инструмент. Обратно возвращаться было тяжелее, но Конор как никто другой умел собирать волю в кулак и добиваться своего. Жизнь научила не сдаваться.
Больное колено дало о себе знать, в спину словно вогнали раскаленный болт, но историк лишь шумно выдохнул, поднимая увесистую добычу и оттаскивая сундучок к саабу. Сгрузить находку в тайник - сделано, а после - нет, не отдыхать. Зажав в зубах фонарик, Конор прошелся по салону, выметая случайные комья грязи и, лишь убедившись, что ему удалось замести следы, позволил себе выдохнуть. Теперь и оставалось, что сесть за руль и окольными путями добраться до  Килкенни, где следовало затаиться на время. Всё таки гарда имела на него выход, та же Макларен знала, что Донеган провёл немало времени в архивах, ища любое упоминание о предках этого жалкого пьяницы Лоуренса Маккорни. Сопоставить факты мог и ребенок, а потому профессору стоило быть максимально осторожным. Даже в мелочах.
Например, как подсказали спина и колено, как можно скорее закинуться обезболивающим. Нет, двигаться он мог и через не хочу, в своё время приходилось разгружать машины и с сорванной спиной, но стоило ли теперь так издеваться над уже изношенным организмом? Ответ - нет.
И, постояв с минуту у задней дверцы, историк медленно обогнул машину, направляясь к водительскому месту. Надо было, в первую очередь, сесть. А в бардачке ждала пачка аспирина и бутылка минералки. Сойдёт на первое время, хоть Донеган многое бы отдал за куда более мощные анальгетики.

И везение, как опасался Конор, всё-таки закончилось. Жаль только, что слишком быстро, не позволив историку оказаться в ситуации, где шансы его и мерзавца, появившегося словно бы из ниоткуда, примерно равны. Тщетная надежда, глупое желание, реальный мир слишком часто бил историка под дых, раз за разом убеждая, что в покерном раскладе случайных событий Донегану слишком часто не везет. Впрочем, мужчина особо не расстраивался, давно задушив в себе даже малейшие ростки предательской жалости к собственной персоне. Всего лишь новое испытание, которое он, Конор, либо выдержит с честью, либо... да здравствует вечный покой? Хотя, если уж не кривить душой, умирать профессор еще не собирался, предпочитая со спокойной душой отправить незнакомца к праотцам, но поганцу с пистолетом об этом знать не следовало.
- Зря вы за оружие хватаетесь, - мягко пожурил мужчину Донеган, - я ведь не отказываюсь помочь. Но для того, чтобы и правда выполнить обещанное, мне нужно сперва сесть в машину. Сущие мелочи, вы не находите? Но какое они имеют значение...
Профессор говорил негромко и подчеркнуто спокойно, всем своим видом демонстрируя, что не желает провоцировать опасного гаденыша на стрельбу, но подбавляя в голос легкой дрожи. Лучше быть недооцененным, чем наоборот. А любой нормальный человек в его, Донегана, ситуации уже давно обмочил бы штаны. Другое дело, что в уме Конор стремительно просчитывал все возможности и постепенно приходил к выводу, что в данный момент бросаться на вооруженного типа смертельно опасно. Донегана застали врасплох, факт, а уж кому мог служить этот парень, гадать особо не приходилось. По всему выходило, что нужно потянуть время, не теряя при этом концентрации, выжидая момента, когда можно будет рискнуть, попытавшись перехватить инициативу. Завладеть ли оружием незнакомца, либо добраться до своего пистолета - не суть важно. Главное, не схватить перед этим пулю.
Конор продолжал улыбаться, несколько натянуто, но это и нормально для человека, который должен бояться направленного на него пистолета. Мысленно же историк спешил оценить ситуацию и в который раз осознать, что быстро и безболезненно запрыгнуть на водительское сидение и дать по газам не получится, его пристрелят быстрее, хоть Конор и находился у самой двери машины. Но двигатель сааба был заглушен и уехать мгновенно, даже схватив пулю (был небольшой шанс, что ублюдок не заденет жизненно важные органы), не получилось бы. Мозг лихорадочно анализировал ситуацию, ища выход, но пока оный не находя.

Помощь пришла откуда не ждали. Хотя, если уж по правде говорить, таковой Конор не ждал от слова совсем, надеясь либо на воистину сверхъестественное везение, либо на чудо, сродни второму пришествию, что подонок на какой-то паршивый миг потеряет концентрацию и позволит профессору перехватить инициативу. Но чуда всё не случалось, наемник с пушкой явно знал своё дело, не оставляя Донегану ни малейшего шанса на успех сопротивления. Оттеснил историка к машине, не сводя с него пушки и, Конор так и ждал, что гадёныш спустит курок, но...
Голос. Да-да, во тьме прозвучал уверенный, с ноткой предостережения, голос, опознать который сходу Конор не смог. Хоть и был уверен, что незнакомца явно где-то встречал, однако не в полиции, нет. Да и выговор был специфическим, запоминающимся и из тех, что принадлежат мужичкам простым, высшим образованием и значком законника не порченным. Интересно.
Впрочем, интерес интересом, а жить Донеган хотел куда больше, потому и подобрался, задвинув далеко на задворки сознания сконцентрировавшуюся в колене и спине боль.
- Жаль, если рыбалка сорвется, - в тон неожиданному спасителю ответил историк и, стоило мужичку (где-то профессор его точно видел) прийти в движение, как подключился и Конор.
Незнакомец был не промах, быстро сориентировался в ситуации и поспешил уйти с линии огня, да еще и подсек бандита, заставляя того на миг потерять равновесие. Мерзавец, конечно, явно был опытен в своем деле и едва ли долго провалялся бы на земле, но тут уж вмешался профессор. С удовольствием вмешался, надо сказать.
По натуре своей Конор был мирным человеком, но жизнь кого угодно заставит зачерстветь. Либо сломает. И Донеган зачерствел, поднабрался опыта, выкорчевал ненужную жалость, а потому вступил в игру без колебаний. Он буквально подлетел к потерявшему равновесие бандиту и, не позволяя ему прийти в себя, с силой приложил пару раз кулаками. Крепко приложил, не давая опомниться, профессионально. Еще и с ноги добавил, добивая и отбрасывая ногой пистолет. И, кстати, о нём...
Адреналин в крови бурлил, заставляя сердце профессора бешено колотиться, такие незабываемые ощущения он не испытывал с той ночи, когда отправил на тот свет своего ублюдка-папашу. Впрочем, как и тогда, голова оставалась холодной. Конор понимал, что лучше бы пристрелить напавшего на него мерзавца, но в голову пришла и другая идея. А не пора ли подключить к делу полицию?
- В машину, быстро! - рявкнул Донеган, обращаясь к своему спасителю и, одновременно подхватывая отлетевшее оружие убийцы полой куртки. Чтобы самому не наследить, мало ли где его, Конора, отпечатки всплыть могут. А теперь - можно и в салон запрыгнуть. Пора бы навестить одно леди из гарды.